Войти... Регистрация
Поиск Расширенный поиск



Есть что добавить?

Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!

/ Полные произведения / Дюма А. / Граф Монте-Кристо

Граф Монте-Кристо [15/83]

  Скачать полное произведение

    Остров Монте-Кристо б знаком экипажу "Юной Амелии"; это была одна из обычных его стоянок. Дантес видел его издали каждый раз, когда ходил на восток, но никогда не приставал к нему.
     Он обратился к Джакопо:
     - Где мы проведем ночь - Да на тартане, - отвечал матрос.
     - А не лучше ли нам будет в пещерах?
     - В каких пещерах?
     - В пещерах на острове.
     - Я не знаю там никаких пещер, - отвечал Джакопо.
     Холодный пот выступил на лбу Дантеса.
     - Разве на Монте-Кристо нет пещер? - спросил он.
     - Нет.
     Ответ Джакопо, как громом, поразил Дантеса; потом он подумал, что эти пещеры могли быть засыпаны случайным обвалом, а то и нарочно заделаны из предосторожности самим кардиналом Спада.
     В таком случае дело сводись к тому, чтобы отыскать исчезнувшее от- верстие. Бесполезно было бискать его ночью; а потому Дантес отложил поиски до следующего дняК тому же сигнал с моря, поднятый в полумиле от берега и на который "Юная Амелия" тотчас же ответила таким же сигна- лом, возвестил о том, что пора приниматься за работу.
     Запоздавшее судно, успокоенное сигналом, означавшим, что путь свобо- ден, вскоре приблизилось, белое и безмолвное, словно призрак, и бросило якорь в кабельтове от берега.
     Тотчас же началась перегрузка.
     Дантес, работая, думал о тех ростных возгласах, которые единым сло- вом он мог бы вызвать среди этилюдей, если бы он высказал вслух неот- вязную мысль, неотступно стучавшую у него в голове; но он не только не открыл своей тайны, - он, напротив, опасался, что уже и так слишком мно- го сказал и мог возбудить подозрения своим поведением, своими расспроса- ми, высматриванием, своей озабоченностью. К счастью для него, по крайней мере в этом случае, тяжелое прошлое и наложило на его лицо неизгладимую печать грусти, и редкие проблески веселости казались вспышками молнии, озаряющими грозовую тучу.
     ак, никто не заметил в нем ничего необычного, и когда наутро Дантес вл ружье, пороху и дроби и объявил, что хочет пострелять диких коз, которые во множестве прыгали по утесам, то в этом увидели всего лишь страсть к оте или любовь к уединению. Один только Джакопо пожелал со- путствовь ему; Дантес не спорил, боясь возбудить в нем подозрение. Но едва о прошли несколько шагов, как Дантес подстрелил козленка и попро- сил акопо вернуться к товарищам, зажарить добычу, а когда обед поспе- ет, подать ему сигнал ружейным выстрелом, чтобы он пришел за своей до- лей; сушеные фрукты и бутыль монтепульчанского вина дополнят пиршество.
     Дантесродолжал путь, время от времени оглядываясь назад. Взобрав- шись на вершину скалы, он увидел в тысяче футов под собою своих товари- щей, к торым присоединился Джакопо, усердно занятых приготовлением трапезы.
     Он с минуту глядел на них с кроткой и печальной улыбкой человека, сознающего свое превосходство.
     - Через два часа, - сказал он себе, - эти люди с пятьюдесятью пиаст- рами в кармане отправятся дальше, чтобы, с опасностью для жизни, зарабо- тать еще по пятидесяти; потом, сколотив по шестьсот ливров, они промота- ют их в каком-нибудь городе, горделивые, как султаны, и беспечные, как набобы. Сегодня я живу надеждой и презираю их богатство, которое кажется мне глубочайшей нищетой; завтра, быть может, меня постигнет разочарова- ние, и я буду считать эту нищету величайшим счастьем. Нет, - воскликнул Эдмон, - этого не будет; мудрый, непогрешимый Фариа не мог ошибаться! Да и лучше умереть, чем влачить такую жалкую, беспросветную жизнь!
     Итак, Дантес, который три месяца тому назад жаждалтолько свободы, уже не довольствовался свободой и жаждал богатства. Повинен в этом был не Дантес, а бог, который, огничив могущество человека, наделил его беспредельными желаниями. Подвигаясь между двумя стенами утесов, по вы- рытой потоком тропинке, которую, вероятно, никогда еще не попирала чело- веческая нога, Дантес приблизился к тому месту, где, по его предположе- нию, должны были находиться пещеры. Следуя вдоль берега и с глубоким вниманием вглядываясь в мельчайшие предметы, он заметил на некоторых скалах зарубки, сделанные, по-видимому, рукою человека.
     Время, облекающее все вещественное покровом мха, подобно тому, как оно набрасывает на все довное покров забвения, казалось, пощадило эти знаки, намечающие неконаправление и, вероятно, предназначенные для то- го, чтобы указать догу. Иногда, впрочем, эти отметки пропадали, скры- тые цветущим миртовым кустом или лишайником. Тогда Эдмон раздвигал ветви или приподнимал мох, чтобы найти путеводные знаки, которые, окрыляя его надеждой, вели по этому новому лабиринту. Кто знает, не сам ли кардинал, не предвидевший полноты несчастья, поразившего семью Спада, начертал их, чтобы они послужили вехами его племянни? Это уединенное место как раз подходило для того, чтобы здесь зарыть клад. Но только не привлекли ли уже эти нескромные знаки другие взоры, не те, для которых они предназна- чались, и свято ли сохранил этот остров, полный мрачных чудес, свою див- ную тайну?
     Шагах в шестидесяти от гави Эдмон, все еще скрытый скалами от глаз товарищей, убедился, что зарубки прекратились; но они не привели к пеще- ре. Перед Эдмоном была болья круглая скала, покоившаяся на мощном ос- новании. Он подумал, что,ожет быть, пришел не к концу, а, напротив то- го, к началу отметок; поэтому он повернул и пошел обратно по той же до- роге.
     Тем временем товарищи его занимались приготовлением обеда: ходили за водой к ручью, переносили хлеб и фрукты на берег и жарили козленка. В ту самую мину, когда они снимали жаркое с самодельного вертела, они уви- дели Эдмона, который с проворством и смелостью серны прыгал с утеса на утес; они выстрелили из ружья, чтобы подать ему сигнал. Он тотчас же по- вернулся и со всех сил поспешил к ним. Они следили за о отважными прыжками, укоряя его за безрассудство, и вдруг, как бы для того, чтобы оправдать их опасения, Эдмон оступился па вершине утеса; он зашатался, вскрикнул и скрылся из глаз.
     Все разом вскочили, потому что все любили Эдмона, несмотря на то, что чувствовали его превосходство над ними. Однако первым подбежал к нему Джакопо.
     Эдмон лежал окровавленный и почти без чувств. Он, по-видимому, упал с высоты двенадцати, пятнадцати футов. Ему влили в рот несколько капель рому, и это лекарство, которое уже однажды так ему помогло, и на сей раз оказало такое же благодетельное действие.
     Эдмон открыл глаза и пожаловался на сильную боль в колене, на тяжесть волове и нестерпимую боль в пояснице. Его хотели перенести на берег. Но когда его стали поднимать, хотя этим распоряжался Джакопо, он засто- нал и заявил, что не в силах вытерпеть переноску.
     Разумеется, Дантесу было не до козленка; но он потребовал, чтобы ос- тальные, которые не имели, подобно ему, причин поститься, возвратились на бег. Сам же он, по его словам, нуждался только в отдыхе и обнадежил их, что, когда они вернутся, ему будет уже лучше.
     Матросы не заставили себя долго упрашивать; они были голодны, до них долетал запах козлятины, а морские волки не церемонятся между собой.
     Час устя они возвратились. Все, что Эдмон был в состоянии сделать тем временем, - это проползти несколько шагов и прислониться к мшистому утесу.
     Но больго не только не утихла, а, по-видимому, еще усилилась. Ста- рик капитан, которому необходимо было отплыть в то же утро, чтобы выгру- зить товары на границе Пьемонта и Франции, между Ниццей и Фрежюсом, нас- таивал, чтобы Дантес попытался встать. С нечеловеческими усилиями Дантес исполнил его желание, но при каждой попытке он снова падал, бледный и измученный.
     - У него сломаны ребра, - сказал шепотом капитан. - Все равно, он славный товарищ, и нельзя его покидать; постараемся перенести его на тартану.
     Но Дантес объявил, что он лучше умрет на месте, чем согласится тер- петмуки, которые причиняло ему малейшее движение.
     - Ну, что ж, - сказ капитан. - Будь, что будет. Пусть не говорят, что мы бросили без помощи такого славного малого, как вы. Мы поднимем якорь не раньше вечера.
     Это предложение очень удивило матросо хотя ни один из них не пере- чил, - напротив. Капитана знали как человека строгого и точного, и не было случая, чтобы он отказывался от своего намерения или хотя бы откла- дывал его исполнение. Поэтому Дантес не согласился, чтобы ради него про- изошло такое неслыханное нарушение заведенного на борту порядка.
     - Нет, - сказал он капитану, - я сам виноват и должен быть наказан за свою неловкость: оставьте мне небольшой запас сухарей, ружь пороху и пуль - чтобы стрелять коз, а может быть, и для самозащиты, и кирку, что- бы я мог построить себе жилище на тот случай, если вы заджитесь.
     - Но ты умрешь с голоду, - сказал капитан.
     - Я предпочитаю умереть, - отвечал Эдмон, - чем терпеть невыносимые страдания.
     Капитан взглянул в сторону маленькой гавани, где "Амелия" покачива- лась на волнах, готовясь выйти в море.
     - Что же нам делать с тобой, мальтиец? - сказал он. - Мы не можем бросить тебя, но и оставаться нам нельзя.
     - Уезжайте! - сказал Дантес.
     - Мы пробудем в отлучке не меньше недели, - отвечал капитан, - и нам еще придется свернуть с пути, чтобы зайти за тобой.
     - Послушайте, - сзал Дантес, - если через два-три дня вы встретите рыбачью или какую-нибудь другую лодку, идущую в эту сторону, то скажите, чтобы она зашла за мной, я заплачу двадцать пять пиастров за переезд в Ливорно. Если никого не встретите, вернитесь сами.
     Капитан покачал головой.
     - Послушайте, капитан Бальди, есть способ все уладить, - сказал Джа- копо, - уезжайте, а я останусь с раненым и буду ходить за ним.
     - И ты отказался бы от своедоли в дележе, - спросил Эдмон, - чтобы остаться со мной?
     - Да, - отвечал Джакопо, - и без сожаления.
     - Ты славный малый, Джакопо, - сказал Дантес, - и бог наградит тебя за твое доброе намерение; спасибо тебе, но я ни в ком не нуждаюсь. От- дохнув день-другой, я поправлюсь, а среди этих утесов я надеюсь найти кое-какие травы - превосходное средство от ушибов.
     загадочная улыбка мелькнула на губах Дантеса; он крепко пожал руку Джакопо, но был непреклонен в своем решении остаться на острове, и при- том одному.
     Контрабандисты оставили Эдмону все, что он просил, и удалились, часто оглядываясь назад и дружески прощаясь с ним, на что Эдмон отвечал, под- нимая одну только руку, словно он и пошевелиться не мог.
     Когда они совсем скрылись из виду, Дантес засмеялся.
     - Странно, - прошептал он, - что именно среди таких людей находишь преданность и дружбу!
     Потом он осторожнвполз на вершину скалы, закрывавшей от него море, и оттуда увидел тартану, которая закончила свои приготовления, подняла якорь, легко качнулась, словно чайка, расправляющая крылья, и тронулась.
     Час спустя она исчезла, - во всяком случае с того места, где лежал раненый, ее не былвидно.
     Тогда Дантес вскочил на ноги, проворнее и легче дикой серны, прыгаю- щей по этим пустынным утесам среди миртовых и мастиковых деревьев, схва- тил одною рукою ружье, другою кирку и побежал к той скале, у которой кончались зарубки, замеченныем на утесах.
     - А теперь, - вскричал он, вспомнив сказку про арабско рыбака, ко- торую рассказывал ему Фариа, - теперь, Сезам, откройся!
    
    
     III. ВОЛШЕБНЫЙ БЛЕСК
    
     Солнце прошло уже почти треть своего пути, и его майские лучи, жаркие и живительные, падали на утесы, которые, казалось, чувствовали их тепло; тысячи кузнечиков, скрытых в вереске, оглашали воздух однообразным и непрерывным стрекотанием; листья миртов и олив трепетали, издавая почти металлический звук; каждый шаг Эдмона по нагретому солнцем граниту спу- гивал зеленых, как изумруд, ящериц; али, на горных склонах, виднелись резвые серны, так привлекающие охотников; словом, остров казался обитае- мым, полным жизни, и, несмотря на о, Эдмон чувствовал, что он один, под десницей бога.
     Его охватило странное чувство, похожее на страх; причиной тому был яркий дневной свет, при котором даже в пустыне нам чудится, что чьи-то пытливые взоры следят за нами.
     Это чувство было так сильно, что, раньше чем приняться задело, он отложил кирку, снова взял в руки ружье, еще раз вскарабкался на самую высокую вершину и внимательн глазом окинул окрестность.
     Но нужно признаться, что внимание его не было привлечено ни поэтичес- кой Корсикой, на которой он различал даже дома, ни почти неведомой ему Сардинией, ни Эльбой, воскрешающей в памяти великие события, ни едва приметной чертой, тянувшейся на горизонте, которая для опытного глаза моряка означала великолепную Геную и торговый Ливорно; нет, взгляд его искал бригантину, отплывшую на рассвете, и тартану, только что вышедшую в море.
     Первая уже исчезла в Бонифациевом проливе; вторая, следуя по противо- положному пути, шла вдоль берегов Корсики, готовясь обогнуть ее.
     Это успокоило Эдма.
     Тогда он обратил свои взоры на близлежащие предметы. Он увидел, что стоит на самой возвышенной точке остроконечного острова, подобно хрупкой статуе на огромном пьедестале; под ним - ни души; вокруг - ни единой лодки; ничего, кроме лазурного моря, бьющегося о подножие утесо и ос- тавляющего серебристую кайму на прибрежном граните.
     Тогда поспешно, но в то же время осторожно, начал спускаться; он очень опасался, как бы его на самом деле не постиг несчастный случай, который он так искусно и удачно разыграл.
     Дантес, как мы уже сказали, пошел обратно по зарубкам, сделанным на утесах, и увидел, что следы ведут к маленькой бухточке, укромной, как купальня античной нимфы. Вход в эту бухту был дольно широк, и она была достаточно глубока, чтобы небольшое суденышкороде сперонары могло вой- ти в нее и там укрыться. Тогда, следуя той нити, которая в руках аббата Фариа так превосходно вела разум по лабиринту вероятностей, он решил, ч кардинал Спада, желая остаться незамеченным, вошел в эту бухточку, укрыл там свое маленькое судно, пошел по направлению, обозначенному за- рубками, и там, где они кончаются, зарыл свой клад. Это предположение и привело Дантеса снова к круглому камню.
     Только одно соображениееспокоило Эдмона и переворачивало все его представления о динамике: каким образом можно было без непосильного тру- да водрузить этот камень, весивший, вероятно, пять или шесть тысяч фун- тов, на то подобие пьедестала, на котором он покоился?
     Вдруг внезапная мысль осенила Дантеса.
     - Может быть, его вовсе не поднимали, - сказал он самому себе, - а просто скатили сверху вниз.
     И он поспешно взобрался выше камня, чтобы отыскать его первоначальное местоположение.
     Он в самом деле увидел, что на горе имелась небольшая покатость, по которой камень мог сползти. Другой обломок скалы, поменьше, послужил емуодпоркой и остановил его. Кругом него были навалены мелкие камни и бу- лыжники, и вся эта кладка засыпана плодоносной землей, которая порос травами, покрылась мхом, вскормила миртовые и мастиковые побеги, и е- перь огромный камень был неотделим от скалы.
     Дантес бережно разрыл землю и разгадал, или решил, что разгадал, весь этот хитроумный маневр.
     Тогда он начал разбивать "коркой эту промежуточную стену, укрепленную временем.
     После десяти минут работы стена подалась, и в ней поилось отверс- тие, в которое можно было просунуть руку.
     Дантес полил самое толстое оливковое дерево, какое только мог най- ти, обрубил ветви, просунул его в отверстие и стал действовать им, как рычагом.
     Но камень был так тяжел и так прочно подперт нижним камнем, что ни один человек, обладай он даже геркулесовой силой, не мог бы сдвинуть его с места.
     Тогда Дантес решил, что прежде всего нужно удалить подпорку.
     Но как?
     В замешательстве он рассеянно поглядел по сторонам, и вдруг о взор упал на бараний рог с порохом, оставленный ему Джакопо.
     Он улыбнулся: адское изобретение выручит его.
     С помощью кирки Дантес вырыл между верхним камнем и нижним ход для мины, как делают землекопы, когда хотят избежать долгой и тяжелой рабо- ты; наполнил этот ход порохом, разорвал свой платок и с помощью селитры сделал из него фитиль.
     Потом он запалил фитиль и отошел в сторону.
     Взрыв не заставил себя ждать. Верхний камень был мгновенно приподнят неизмеримой силой пороха, нижний разлетелся на куски. Из маленького от- верстия, проделанного Дантесом, хлынули целые полчища трепещущих насек мых, и огромный уж, страж этого таинственного прохода, развернул свои голубоватые кольца и исчез.
     Дантес приблизился; верхний камень, оставшись без опоры, висел над пропастью. Неустрашимый искатель обошел его кругом, выбрал самое шаткое место и, подобно Сизифу, изо всех сил налег на рычаг.
     Камень, уже поколебленный сотрясени, качнулся; Дантес удвоил уси- лия; он походил на титана, вырывающего утес, чтобы сразиться с повелите- лем богов. Наконец, камень подался, покатился, подпрыгнул, устремился вниз и исчез ворской пучине.
     Под ним оказалась круглая площадка, посредине котор виднелось же- лезное кольцо, укрепленное в квадратной плите.
     Даес вскрикнул от радости и изумления - каким успехом увенчалась егоервая попытка!
     Он хотел продолжать поиски, но ноги его так дрожали, сердце било так сильно, глаза застилал такой горячий туман, что он принужден былс- тановиться.
     Однако эта задержка длилась единый миг. Эдмон продел рычаг в кольцо, с силою инул им, и плита поднялась; под ней открылось нечто вроде лестницы, круто спускавшейся во все сгущавшийся мрак темной пещеры.
     Другой на его месте бросился бы туда, закричал бы от радости. Дантес побледнел и остановился в раздумье.
     - Стой! - сказал он самому себе. - Надо быть мужчиной. Я привык к несчастьям, и разочарованине сломит меня; разве страдания ничему меня не научили? Сердце разбивается, когда, чрезмерно расширившись под теплым дуновением надежды, оно вдруг сжимается от холода действительсти! Фа- риа бредил: кардинал Спада ничего не зарывал в этой пещере, может быть даже никогда и не был здесь; а если и был, то Цезарь Борджиа, неустраши- мый авантюрист, неутомимый и мрачный разбойник, пришел вслед за ним, на- шел его след, направился по тем же зарубкам, что и я, как я, поднял этот камень и, спустившись прежде меня, ничего мне не оставил.
     Он простоял с минуту неподвижно,стремив глаза на мрачное и глубокое отверстие.
     - Да, да, такому приключению нашлось бы место в жизни этого царствен- ного разбойника, где перемешаны свет и тени, в сплетении необычайных со- бытий, составляющих пеструю ткань его судьбы. Это сказочное похождение было необходимым звеном в цепи его подвигов; да. Борджиа когда побывал здесь, с факелом в одной руке и мечом в другой, а в двадцати шагах, быть может у этой самой скалы, стояли два стража, мрачные и зловещие, зорко оглядывавшие землю, воздух и море, в то время как их властелин входил в пещеру, как собираюсь это сделать я, рассекая мрак своей грозной пламе- неющей рукой.
     "Так; но что сделал Борджиа с этими стражами, которым он доверил свою тайну?" - спросил себя Дантес.
     "То, что сделали с могильщиками Алариха, которых закопали вместе с погребенным", - отвечал он себе, улыбаясь.
     "Но, если бы Борджиа здесь побывал, - продолжал Дантес, - он бы нашел сокровище и унес его; Борджиа - человек, сравнивавший Италию с артишоком и общипывавший ее листик за листиком, - Борджиа хорошо знал цену времени и не стал бы тратить его даром, водружая камень на прежнее место.
     Итак, спустимся в пещеру".
     И он вступил на лестницу, с недоверчивой улыбкой на устах, шепча пос- леднее слово человеческой мудрости: "Быть может!.."
     Но вместо мка, который он ожидал здесь найти, вместо удушливого, спертого возха Дантес увидел мягкий, голубоватый сумрак; воздух и свет проникали не только в сделанное им отверстие, но и в незаметные извне расщелины утесов, и сквозь них видно было синее небо, зеленый узор дубо- вой листвы и колючие волокна ползучего терновника.
     Пробыв несколько секунд в пещере, где воздух - не сой и не затхлый, а скорее теплый и благовонный, - был настолько же мяе наружного возду- ха, насколько голубоватый сумрак был мягче яркого лнца, Дантес, обла- давший способностью видеть в потемках, уже успел осмотреть самые отда- ленные углы; стены пещеры были из гранита, и его мелкие блестки сверка- ли, как алмазы.
     - Увы! - сказал Эдмон улыбаясь. - Вот, вероятно, и все сокровища, ос- тавленные кардиналом, а добрый аббат, видя во сне сверкающие стены, пре- исполнился великих надежд.
     Но Данс вспомнил слова завещания, которое он знал наизусть: "В са- мом отдаленном углу второго отверстия", - гласили они.
     Он проник только в первую пещеру; на было найти вход во вторую.
     Дантес оглянулся кругом. Вторая пещера могла только уходить в глубь острова. Он осмотрел каменные плиты и начал стучать в ту стену пещеры, в которой, по его мнению, должно было находиться отверстие, очевидно заде- ланное для большей предосторожности.
     Несколько минут слышались гулкие удары кирки о гранит, настолько твердый, что лоб Дантеса покрылся испариной; наконец, неутомимому рудо- копу показалось, что в одном месте гранитная стена отвечает более глухим и низким звуком на его призывы; он вгляделся горящим взглядом в стену и чутьем узника понял то, чего не понял бы, может быть, никто другой: в этом месте должно быть отверстие.
     Однако, чтобы не трудиться напрасно, Дантес, который нееньше Цезаря Борджиа дорожил временем, испытал киркой остальные стены пещеры, посту- чал в землю прикладом ружья, разрыл песок в подозрительных местах и, не обнаружив ничеговозвратился к стене, издававшей утешительный звук.
     Он ударил снова, и с большей силой.
     И вдруг, к своему удивлению, он заметил, что под ударами кирки от стены отделяется как бы штукатурка, вроде той, которую наносят под фрес- ки, и отваливается кусками, открывая беловатый и мягкий камень, подобный обыкновенному строительному камню. Отверстие в скале было заложено этим камнем, камень покрыт штукатуркой, а штукатурке приданы цвет и зерно гранита.
     Тогда Дантес ударил острым кондом кирки, и она на дюйм вошла в стену.
     Вот где надо было искать.
     По странному свойству человеческой природы, чем больше доказательств находил Дантес, что Фиа не ошибся, тем сильнее его терзали сомнения, тем ближе он был к отчаянию. Это новое открытие, которое, казалось, должно было придатьму мужества, напротив того, отняло у него последние силы. Кирка скользнула по стене, едва не выпав из его рук, он положил ее на землю, вытер лоб и вышел из пещеры, говоря самому себе, что хочет взглянуть, неодсматривает ли кто-нибудь за ним, а на самом деле для того, чтобы подышать свежим воздухом; он чувствовал, что вот-вот упадет в обморок.
     Остров был безлюден, и высоко стоящее солнце заливало его своими па- лящими лучами. Вдали рыбачьи лодки раскинули свои крылья над сапфир- но-синим морем.
     Дантес с утра ничего не ел, но ему было не до еды; он подкрепился глотком рома и вернулся в пещеру.
     Кирка, казавшаяся ему тай тяжелой, стала снова легкой; он поднял ее, как перышко, и бодро инялся за работу.
     После нескольких ударов он заметил, что камни ним не скреплены меж- ду собой, а просто положены один на другой и покрыты штукатуркой, о ко- торой мы уже говорили. Воткнув в одну из расщелин конец кирки, Эдмон на- лег на рукоятку - и камень упал к его ногам!
     После этого Дантесу осталось только вырачивать камни концом кирки, и все они, один за другим, упали рядом с первым.
     Дантес давно уже мог бы войти в пробитое им отверстие, но он все еще медлил, чтобы отдалить уверенность и сохранить надежду.
     Наконец, преодолев минуое колебание, Дантес перешел из первой пеще- ры во вторую.
     Вторая пещера была ниже, темнее и мрачнее первой; воздух, проникавший туда через только что пробитое отверстие, был затхлый и промозглый, че- го, к удивлению Дантеса, не было в первой пещере.
     Дантес подождал, пока наружный воздух несколько освежил эту мертвую атмосферу, и вошел.
     Налево от входного отверстия был глубокий и темный угол.
     Но мы уже говорили, что для Дантеса не существовало темноты.
     Он осмотрел пещеру. Она была пуста, как и первая.
     Клад, если только он существовал, был зарыт в этом темном углу.
     Мучительная минута наступила. Фута два земли - вот все, что отделяло Дантеса от величайшего счастья или глубочайшего отчаяния.
     Он подошел к углу и, как бы охваченный внезапной решимостью, смело начал раскапывать землю.
     При пятом или шестом ударе кирка ударилась о железо.
     Никогда похоронный звон, никогда тревожный набат не производили тако- го впечатления на тог кто их слышал.
     Если бы Дантес ничего не нашел, он не побледнел бы так страшно.
     Он ударил киркой в другом месте, рядом, и встретил то жесопротивле- ние, но звук был другой.
     - Это деревянный сундук, окованный железом, - сказал он себе.
     В эту минуту, заслоняя свет, мелькнула чья-то быстрая тень.
     Дантес выпустил из рук кирку, схватил ружье и выбежал из пещеры.
     Дикая коза проскочила мимо входа в пещеру и щипала траву в нескольких шагах от него.
     Это был удоый случай обеспечить себе обед; но Дантес боялся, что ружейный высел привлечет кого-нибудь.
     Он подумал, потом срубил смолистое дерев зажег его от курившегося еще костра контрабандистов, на котором жался козленок, и возвратился с этим факелом в пещеру.
     Он не хотел устить ни одной мелочи из того, что ему предстояло уви- деть. Он поднефакел к выкопанному им бесформенному углублению и понял, что не ошибся: кирка в самом деле била попеременно то в железо, то в де- рево.
     Он воткнул свой факел в землю и - снова принялся за работу.
     В несколько минут Дантес расчистил пространство в три фута длиной и в два шириной и увидел сунк из дубового дерева, окованный чеканным желе- зом. На крышке блестела не потускневшая под землей серебряная бляха с гербом рода Спада, - оесно поставленный меч в овальном итальянском щи- те, увенчанном кардинальской шапкой.
     Дантес легко узнал этот герб, - сколько раз аббат Фариа его рисовал!
     Теперь уже не оставалось сомнений. Клад был здесь; никто не стал бы с такой тщательностью прятать пустой сундук.
     В одну минуту Дантес расчистил землю вокруг сундука. Сначала показал- ся верхний затвор, потом два висячих замка, потом ручки на боковых стен- ках. Все это бо выточено с мастерством, отличавшим эпоху, когда ис- кусство облагораживало грубый металл.
     Дантес схватил сундук за ручки и попытался приподнять его, - тщетно.
     Тогда он решил открыть сундук, но и затвор, и висячие замки были крепко заперты. Эти верные стражи, казалось, не хотели отдавать порен- ного им сокровища.
     Дантес вдвинул острый конец кирки между стенкой сундука и крышкой, налег на рукоятку, и крышка, завизжав, треснула; широкий пролом ослабил железные полосы, они в свою очередь слетели, все еще сжимая своими цеп- кими когтями поврежденные доски, - и сундук открылся.
     Лихорадочная дрожь охватила Дантеса. Он поднял ружье, взвел курок и положил его подле себя. Сперва закрыл глаза, как это делают дети, чтобы увидеть в сверкающей ночи сего воображения больше звезд, чем они могут насчитать в еще светлом небе, потом открыл их и замер ослепленный.
     В сундуке было три отделения.
     В первом блистали красноватым отблеском золотые червонцы.
     Во втором - уложенные в порядке слитки, не обделанные, обладавшие только весом и ценностью золота.
     Наконец, в третьем отделении, наполненном до половины, Эдмон погрузил руки в груду алмазов, жемчугов, рубинов, которые, дая друг на друга сверкающим водопадом, стучали, подобно граду, бьему в стекла.
     Насытившись этим зрелищем и несколько раз погрузив ожащие руки в золото и драгоценные камни, Эдмон вскочил и в исступлении бросился вон из пещеры, как человек, близкий к безумию. Он взбежал на утес, с которо- го видно было море, и не увидел никого. Он был один, совершенно один, с этим неисчислимым, неслыханным, баснословным богатством, которое принад- лежало ему. Но сон это или явь? Пригрезилось ему мимолетное видение, или он сжимает в руках плинную действительность?
     Его тянуло снова увидеть свое золото, а между тем он чувствовал, что в эту минуту он бы не вынес этого зрелища. Он схватился обеими руками за голову, точно желая удержать рассудок, готовый покинуть его, потом бро- сился бежать по острову, не только не выбирадороги, потому что на ост- рове Монте-Кристо дорог нет, но даже без определенного направления, пу- гая диких коз и морских птиц своими криками и неистовыми движениями. По- том кружным путем он возвратился назад и, все еще не доверяя самому е- бе, бросился в первую пещеру, оттуда во вторую и опять увидел перед со- бой этот золотой и алмазный рудник.
     На этот раз он упал на колени, судорожно прижимая руки к трепещущему сердцу и шепча молитву, внятную одному богу.
     Немного погодя он стал спойнее и вместе с тем счастливее; только теперь он начинал верить сему счастью. И он начал считать свое бо- гатство. В сундуке оказалось тысяча золотых слитков, каждый весом от двух до трех фунтов; потом он насчитал двадцать пять тысяч золотых чер- вонцев, стоимостью каждый около восьмидесяти франков на нынешние деньги, все с изображением папы Александра VI и его предшественников, и при этом убедился, что только наполовину опустошил отдение; наконец, он обеими руками намерил десять пригоршней жемчуга, алмазов и других драгоценных камней, из которых многие, оправленные лучшими мастерами того времени, представляли художественную ценность, немалудаже по сравнению с их де- нежной стоимостью.
     День уже склонялся к вечеру. Дантес заметил, что близятся сумерки. Он бося быть застигнутым в пещере и вышел с ружьем в руках. Кусок сухаря и несколько глотков вина заменили ему ужин. Потом он положил плиту на прежнее место, лег на нее и проспал несколько часов, закрывая своим те- лом вход в пещеру.
     Эта ночь была одной из тех сладостных и страшных ночей, которые уже два-три раза выпадали на долю этого обуреваемого страстями человека.
    
    
     IV. НЕЗНАКОМЕЦ
    
     Наупило утро. Дантес давно уже ожидал его с открытыми глазами. С перм лучом солнца он встал и взобрался, как накануне, на самый высокий утес острова, чтобы осмотреть окрестности. Все было безлюдно, как и тог- да.


1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ] [ 29 ] [ 30 ] [ 31 ] [ 32 ] [ 33 ] [ 34 ] [ 35 ] [ 36 ] [ 37 ] [ 38 ] [ 39 ] [ 40 ] [ 41 ] [ 42 ] [ 43 ] [ 44 ] [ 45 ] [ 46 ] [ 47 ] [ 48 ] [ 49 ] [ 50 ] [ 51 ] [ 52 ] [ 53 ] [ 54 ] [ 55 ] [ 56 ] [ 57 ] [ 58 ] [ 59 ] [ 60 ] [ 61 ] [ 62 ] [ 63 ] [ 64 ] [ 65 ] [ 66 ] [ 67 ] [ 68 ] [ 69 ] [ 70 ] [ 71 ] [ 72 ] [ 73 ] [ 74 ] [ 75 ] [ 76 ] [ 77 ] [ 78 ] [ 79 ] [ 80 ] [ 81 ] [ 82 ] [ 83 ]

/ Полные произведения / Дюма А. / Граф Монте-Кристо


Смотрите также по произведению "Граф Монте-Кристо":


2003-2024 Litra.ru = Сочинения + Краткие содержания + Биографии
Created by Litra.RU Team / Контакты

 Яндекс цитирования
Дизайн сайта — aminis