Войти... Регистрация
Поиск Расширенный поиск



Есть что добавить?

Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!

/ Полные произведения / Дюма А. / Граф Монте-Кристо

Граф Монте-Кристо [68/83]

  Скачать полное произведение

    Генерал, запрокинув голову, протянув руки вперед, остановившимся взглядом безмолвно смотрел на это страшное видение; затем, держась за стену, чтобы не упасть, он медленно добрел до двери и вышел, пятяс ис- пустив один лишь отчаянный, душераздирающий крик:
     - Эдмон Данс!
     Затем с нечеловеческими усилиями он дотащился до крыльца, походкой пьяного пересек двор и повалился на руки своему камердинеру, неятно бормоча:
     - Домой, домой!
     По дороге свежий воздух и стыд перед сгами помогли ему собраться с мыслями; но расстояние было невелико, и по мере того как граф приближал- ся к дому, отчаяние снова овладевало им.
     За сколько шагов от дома граф велел остановиться и вышел из экипа- жа.
     Ворота были раскрыты настежь; кучер фиакра, изумленный, что его поз- вали к такому богатому особняку, ждал посреди двора; граф испуганно взглянул на го, но не посмел никого расспрашивать и бросился к себе.
     По лестнице спускались ое; он едва успел скрыться в боковую комна- ту, чтобы не столкнуться с ними.
     Это была Мерседес, опиравшаяся на руку сына; они вместе покидали дом.
     Они прошли совсем близко от несчастного, который, спрятавшись за штофную портьеру, едва не почувствовал прикосновение шелкового платьМерседес и ощутил на своем лице теплое дыхание сына, говорившего:
     - Будьте мужественны, матушка! Идем, идем скорей, мы здесь больше не у себя.
     Слова замерли, шаги удалились.
     Граф выпрямился, вцепившись руками в штофную занавесь; он старался подавить самое отчаянное рыдание, когда-либо вырывавшееся из груди отца, которого одновременно покинули жена и сын...
     Вскоре он услышал, как хлопнула дверца фиакра, затем крикнул кучер, задрожали стекла от грохота тяжелого экипажа; тогда он бросился к себе в спальню, чтобы еще раз взглянуть на все, что он любил в этом мире; но фиакр уехал, и ни Мерседес, ни Альбер не выглянули из его окошка, чтобы послать опустелому дому, покидаемому отцу и мужу последний взгляд проща- ния и сожаления.
     И вот, в ту самую минуту, когда кола экипажа застучали по камням мостовой, раздался выстрел, и темный дымок вырвался из окна спальни, разлетевшегося от сотрясения.
    
    
     XVI. ВАЛЕНТИНА
    
     Читатели, конечно, догадываются, куда спешил Моррель и с кем у него было значено свидание.
     Расставшись с Монте-Кристо, он медленно шел по направлению к дому Вильфора.
     Мы сказали - медленно: дело в том, что у Морреля было еще более полу- часа времени, а пройти ему надо было шагов пятьсот; но хоть у него и бы- ло времени более чем достаточно, он все же поспешил расстаться с Мон- те-Кристо, потому что ему не терпелось остаться наедине со своими мысля- ми.
     Он твердо помнил назначенный ему час: тот самый, когда Валентина кор- мила завтраком Нуартье и потому могла быть уверена, чтникто не потре- вожит ее при исполнении этого благочестивого долга. Нуартье и Валентина разшили ему посещать их два раза в неделю, и он собирался воспользо- вься своим правом.
     Когда Моррель вошел, поджидавшая его Валентина схватила его за руку и подвела к своему деду. Она была бледна и сильно взволнована.
     Ее волнение было вызвано скандалом в Опере: все уже знали (свет всег- да все знает) о ссоре между Альбером и Монте-Кристо. В доме Вильфоров никто не сомневался в том, что неизбежным последствием случившегося бу- дет дуэль: Валентина женским чутьем поняла, что Моррель будет секундан- том Монте-Кристо, зная храбрость Максимилиана, его глубокую привязан- ность к графу, боялась, что он не ограничится пассивной ролью свидетеля.
     Поэтому легко понять, с каким нетерпением спрашивала она о подробнос- тях и выслушивала ответы, и Моррель прочел в глазах своей возлюблной бесконечную радость, когда она услышала о неожиданно счастливом исходе дуэли.
     - А теперь, - сказала Валентина, делая знак Моррелю сесть рядом со стариком и сама усаживаясь на скамеечку, на которой покоились его ноги, - мы можем поговорить и о собственных делах. Вы ведь знаете, Максимили- ан, что дедушка одно время хотел уехать из дома господина де Вильфор и поселиться отдельно.
     - Да, конечно, - сказал Максимилиан, - я помню этот план, я весьма одобрял его.
     - Так я могу вас обрадовать, Максимилиан, - сказала Валентина, - по- тому что дедушка опять вернулся к этой мысли.
     - Отлично! - воскликнул Максимилиан.
     - А знаете, - продолжала Валентина, - почему дедушка хочет покинуть этот дом?
     Нуартье многозначительно посмотрел на внучку, взглядом приказывая ей замолчать; но Валентина не смотрела на него: ее взоры ее улыбка при- надлежали Моррелю.
     - Чем бы ни объяснялось желание господина Нуартье, я присоединяюсь к нему, - воскликнул Моррель.
     - Я тоже, от всей души, - сказала Валентина. - Он утверждает, что воздух предместья Сент-Оноре вреден для моего здоровья.
     - А вы аете, Валентина, - сказал Моррель, - я нахожу, что господин Нуартье совершенно прав; вот уже недели две, как вы, по-моему, не совсем здоровы.
     - Да, я нехорошо себя чувствую, - отвечала Валентина, - поэтому де- душка решил сам полечить меня; он все знает, и я вполне ому доверяю.
     - Но, значит, вы в самом деле больны? - быстро спросил Моррель.
     - Это не болезнь. Мне просто не по себе, вот и все; я потеряла аппе- тит, и у меня такое ощущение, будто мой организм борется с чем-то.
     Нуартье не пропускал ни одного слова Валтины.
     - А чем вы лечитесь от этой неведомой болезни?
     - Просто я каждое утро пью по чайной ложке того лекарства, которое принимает дедушка; я хочу сказать, что я начала с одной ложки, а теперь пью по четыре. Додушка уверяет, что это средство от всех болезней.
     Валентина улыбнулась; но ее улыбка была грустной и страдальческой.
     Максимилиан, опьяненный любовью, молча смотрел на нее; она была очень хороша собой, но ее бледность стала какой-то пзрачной, глаза блестели сильнее обыкновенного, а руки, обычно белые, как перламутр, казались вы- лепленными из воска, слегка пожелтевшего от времени.
     С Валентины Максимилиан перевел взгляд на Нуартье; тот смотрел своим загадочным, вдумчивым взглядона внучку, поглощенную своей любовью; но и он, как Моррель, видел эти признаки затаенного страдания, настолько, впрочем, неуловимые, что никто их не замечал, кроме деда и возлюбленно- го.
     - Но ведь это лекарство прописано господину Нуартье? - спросил Мор- рель.
     - Да, оно очень горькое на вкус, - отвечала Валентина, - такое горькое, что после него я во всем, что пью, чувствую горечь.
     Нуартье вопросительно взглянул на внучку.
     - Правда, дедушк - сказала Валентина, - только что, идя к вам, я выпила сахарной воды и даже не могла допить стакана, до того мне пока- лось горько.
     Нуартье побледнел и показал, что он хочет что-то сказать.
     Валентина встала, чтобы принести словарь.
     Нуартье с явной тревогой следил за ней глазами.
     Кровь прилила к лицу девушки, и щеки ее покраснели.
     - Как странно, - весело воскликнула она, - у меня закружилась голова! Неужели от солнца?
     И она схватилась за край стола.
     - Да ведь нет никакого солнца, - казал Моррель, которого сильнее обеспокоило выражение лица Нуартье, чем недомогание Валентины.
     Он подбежал к ней. Валентина улыбнулась.
     - Успокойся, дедушка, - сказала она Нуартье, - успокойтесь, Максими- лиан. Ничего, всеже прошло; но слушайте, кажется, кто-то въехал во двор?
     Она открыла дверь, подбежала к окну в коридоре и сейчас же вернулась.
     - Да, - сказала она, - приехала госпожа Данглар с дочерью. Прощайте, я убегу, иначе за мной придут сюда; вернее, до свидания; посидите с де- душкой, Макмилиан, я обещаю вам не удерживать их.
     Моррель проводил ее глазами, видел, как за ней закрылась дверь, и слышал, как она стала подниматься по маленькой лестнице, которая вела в мнату г-жи де Вильфор и в ее собственную.
     Как только она ушла, Нуартье сделал знак Моррелю взять словарь.
     Моррель исполнил его желание; он под руководством Валентины быстро научился понимать старика.
     Однако, так как приходилось всякий раз перебирать алфавит и отыски- вать в словаре каждое слово, прошло целых десять минут, пока мысль ста- рика выразилась в следующих словах:
     "Достаньте стакан с водой и графин из комнаты Валентины".
     Моррель немедленно позвонил лакею, заменившему Барруа, и от имени Ну- артье передал ему это приказание.
     Через минуту лакей вернулся.
     Графин и стакан были совершенно пусты.
     Нуартье показал, что желает что-то сказать.
     - Почему графин и стакан пусты? - спросил он. - Ведь Валентина сказа- ла, что не допила стакана.
     Передача этой мысли словами потребовала новых пяти минут.
     - Не знаю, - ответил лакей, - но в комнату мадемуазель Валентины прошла горничная; может быть, это она выплеснула.
     - Спросите у нее об этом, - сказал Моррель, по взгляду поняв мысль Нуартье.
     Лакей вышел и тотчас же вернулся.
     - Мадемуазель Валентина заходила сейчас в свою комнату, - сказал он, - и допила все, что осталось в стакане; а из графина все вылил господин Эдуард, чтобы устроить пруд для своих уток.
     Нуартье поднял глаза к небу, словно игрок, поставивший на карту все свое состояние.
     Затем глаза старика обратились к двери и уже не отрывались от нее.
     Валентина не ошиблась, говоря, что приехала г-жа Данглар с дочерью; их провели в комнату г-жи Вильфор, которая сказала, что примет их у себя; вот почему Валентина и прошла через свою комнату; эта комната была в одном этаже с комнатой мачехи, и их разделяла только комната Эдуарда.
     Гостьи вошли в будуар с несколько официальным видом, очевидно, гото- вясь сообщить важную новость.
     Люди одного круга легко улавливают всякие оттенки в обращении. Г-жа де Вильфор в ответ на торжественность обеих дам также приняла торжест- венный вид.
     В у минуту вошла Валентина, и приветствия возобновились.
     - Дорогой дг, - сказала баронесса, меж тем как девушки взялись за руки, - я приехала к вам вместе с Эжени, чтобы первой сообщить вам о предстоящей в ближайшем будущем свадьбе моей дочери с князем Кавалькан- ти.
     Данглар настаивал на титуле князя. Банкир-демоат находил, что это звучит лучше, чем граф.
     - В таком случае разрешите вас искренно пдравить, - ответила г-жа де Вильфор. - Я нахожу, что князь Кавальканти - молодой человек, полный редких достоинств.
     - Если говорить по-дружески, - сказала, улыбаясь, баронесса, - то я скажу, что князь еще не тот человек, кем обещает стать впоследствии. В нем еще много тех странностей, по которым мы, французы, с первого взгля- да узнаем итальянского или немецкого аристократа. Все же у него, по-ви- димому, доброе сердце, тонкий ум, а что касается практической стороны, то господин Данглар утверждает, что состояние уего грандиозное; он так и выразился.
     - А кроме того, - сказала Эже, перелистывая альбом г-жи де Вильфор, - прибавьте, сударыня, что вы питаете к этому молодому человеку особую благосклонность.
     - Мне незачем спрашивать вас, - заметила г-жа де Вильфор, - разделяе- те ли вы эту благосклонность?
     - Ни в малейшей степени, сударыня, - отвечала Эжени с обычной своей самоуверенностью. - Я не чувствую никакой склонности связывать себя хо- зяйственными заботами или исполнением мужских прихотей, кто бы этот муж- чина ни был. Мое призвание быть артисткой и, следовательно, свободно распоряжаться своим сердцем, своей особой и своими мыслями.
     Эжени произнесла этилова таким решительным и твердым тоном, что Ва- лентина вспыхнула. Робкая девушка не могла понять этой сильной натуры, в которой не чувствовалось и тенженской застенчивости.
     - Впрочем, - продолжала та, - раз уж мне суждено выйти замуж, я долж- на бладарить провидение, избавившее меня по крайней мере от притязаний господина де Морсер; не вмешайся провидение, я была бы теперь женой обесчещенного человека.
     - А ведь правда, - сказала баронесса с той странной наивностью, кото- рой иногда отличаются аристократки и от которой их не может отучить даже общение с плебеями, - правда, если бы Морсеры не колебались, моя дочь уже была бзамужем за Альбером; генерал очень хотел этого брака, он да- же сам приезжал к господину Данглару, чтобы вырвать его согласие; мы счастливотделались.
     - Но разве позор отца бросает тень на сына? - робко заметила Валенти- на. - Мне кажется, что виконт нисколько не повинен в предательстве гене- рала.
     - Простите, дорогая, - сказала неумолимая Эжени, - виконт недалеко от этого ушел; говорят, что, вызвав вчера в Опере графМонте-Кристо на ду- эль, он сегодня утром принес ему свои извинения у барьера.
     - Не может быть! - сказала г-жа де Вильфор.
     - Ах, дорогая, - отвечала г-жа Данглар с той же наивностью, которую мы только что отметили, - это наверное так; я это знаот господина Деб- рэ, который присутствовал при объяснении.
     Валентина тоже знала все, но промолчала. От дуэли мысль ее перенес- лась в комнату Нуартье, где ее ждал Моррель.
     Погружеая в задумчивость, Валентина уже несколько минут не принима- ла участия в разговоре; она даже не могла бы сказать, о чем шла речь, как вдруг г-жа Данглар дотронулась до ее руки.
     - Что вам угодно, сударыня? - сказала Валентина, вздрогнув от этого прикосновения, словно от электрического разряда.
     - Вы больны, дорогая Валентина? - спросила баронесса.
     - Больна? - удивилась девушка, проводя рукопо своему горячему лбу.
     - Да; посмотрите на себя в зеркало; за последнюю минуту вы раза четы- ре менялись в лице.
     - В самом деле, - воскликнула Эжени, - ты страшно бледна!
     - Не беспокойся, Эжени; со мной это уже несколько дней.
     И, несмотря на все свое простодушие, Валентина поняла, что может вос- пользоваться этим предлогом, чтобы уйти. Впрочем, г-жа де Вильфор сама пришла ей на помощь.
     - Идите к себе, Валентина, - сказала она, - вы в самом деле нездоро- вы; наши гостьи извинят вас; выпейте стакан холодной воды, вам станет легче.
     Валентина поцеловала Эжени, поклонилась г-же Данглар, которая уже поднялась с места и начала прощаться, и вышла из комнаты.
     - Бедная девочка, - сказала г-жа де Вильфор, кда дверь за Валенти- ной закрылась, - она не на шутку меня беспокоит, и я боюсь, что она серьезно заболеет.
     Между тем Валентина в каком-то безотчетном возбуждении прошла через комнату Эдуарда, не ответив на злую выходку, которой он ее встретил, и, миновав свою спальню, вышла на маленькую лестницу. Ей оставалось спус- титься только три ступени, она уже слышала голос Морреля, как вдруг ту- ман застлал ей глаза, ее онемевшая нога оступилась, перила выскользнули из-под руки, и, припав к стене, она уже не сошла, а скатилась по ступе- ням.
     Моррель стремительно открыл дверь и увидел Валентину, лежащую на пло- щадке.
     Он подхватил ее на руки и усадил в кресло.
     Валентина открыла глаза.
     - Какая я неловкая! - сказала она с лихорадочной живостью. - Я, ка- жется, разучилась держаться на ногах. Как я могла забыть, что до площад- ки оставалось еще три ступеньки.
     - Вы не ушиблись, Валентина? - воскликнул Моррель.
     Валентина окинула взглядом комнату; в глазах Нуартье она пчла вели- чайший испуг.
     - Успокойся, дедушка, - сказала она, пытаясь улыбнуться, - это пустя- ки... у меня просто закружилась голова.
     - Опять головокружение! - сказал Моррель, в отчаянии сжимая руки. - Поберегите себя, Валентина, умоляю вас!
     - Да ведь все уже прошло, - сказала Валентина, - говорю же я вам, что это пустяки. А теперь послушайте, я скажу вам новость: через педелю Эже- ни выходит замуж, а через три дня назначено большое пиршество в честь обручения. Мы все приглашены - мой отец, госпожа де Вильфор и я... Так я по крайней ре поняла.
     - Когда же, наконец, настанет наша очередь? Ах, Валенти, вы имеете такое влияние на своего дедушку, постарайтесь, чтобы он ответил вам: скоро!
     - Так вы рассчитываете на меня, чтобы торопить дедушку и напоминать ему? - отвечала Валентина.
     - Да, - воскликнул Моррель. - Ради бога поспешите. Пока вы не будете моей, Валентина, мне всегда будет казаться, что я вас потеряю.
     - Право, ксимилиан, - отвечала Валентина, судорожно вздрогнув, - вы слишком боязливы. Вы же офицер, про которого говорят, что он не знает страха. Ха-ха-ха!
     И она разразилась резк, болезненным смехом; руки ее напряглись, го- лова запрокинулась, и она осталась недвижима.
     Крик ужаса, который не мог сорваться с уст Нуартье, застыл в его взгляде.
     Моррель понял: нужно звать на помощь.
     Он изо всех сил дернул звонок; горничная, находившаяся в комнате Ва- лентины, и лакей, заступивший место Барруа, вместе вбежали в комнату.
     Валентина была так бледна, так холодна и неподвижна, что, не слушая того, что им говорят, они поддались царившему в этом проклятом доме страху и с воплями бросились бежать по коридорам. Госпожа Данглар и Эжени как раз в эту минуту уезжали; они еще успели узнать причину переполоха.
     - Я вам говорила! - воскликнула г-жа де Вильфор. - Бедняжка!
    
    
     XVII. ПРИЗНАНИЕ
    
     В эту минутпослышался голос Вильфора, кричавшего из своего кабине- та:
     - Чтолучилось?
     Моррель взглянул на Нуартье, к которому вернулось все его хладнокро- вие, тот глазами указал ему на пишу, где однажды, при сходных обстоя- тельствах, он уже скрывался.
     Он едва успел схватить шляпу и спрятаться за портьерой. В коридоре уже раздавались шаги королевского прокурора.
     Вильфор вбежал в комнату, бросилсяк Валентине и схватил ее в объятья.
     - Доктора! Доктора!.. Д'Авриньи! - крикнул Вильфор. - Нет, лучше сам поеду за ним.
     И он стремглав выбежал из комнаты.
     В угую дверь выбежал Моррель.
     Его поразило в самое сердце ужасное воспоминание: ему вспомнился раз- говор между Вильфором и доктором, который он случайно подслушал той ночью, когда умерла г-жа де Сен-Меран; симптомы, хоть и более слабые, были такие же, какие предшествовали смерти Барруа.
     И ему почудилось, будто в ушах у него звучит голос Монте-Кристо, ска- завшего ему не далее как два часа тому назад:
     "Что бы вам ни понадобилось, Моррель, приходите ко мне, я многое могу сделать".
     Он стрелой помчался по предместью Сент-Оноре к улице Матиньон, а с улицы Матион на Елисейские Поля.
     Тем временем Вильфор подъехал в наемном каболете к дому Д'Авриньи; он так резко позвонил, что швейцар открыл ему с перепуганным лицом. Вильфор бросся па лестницу, не в силах вымолвить ни слова. Швейцар знал его и только крикнул ему вслед:
     - Доктор в кабинете, господин королевский прокурор!
     Вильфор уже вошел, или, вернее, ворвался к ктору.
     - Ах, это вы! - сказал Д'Авриньи.
     - Да, доктор, - отвечал Вильфор, закрывая за собой дверь, - и на этот раз я васпрашиваю, одни ли мы здесь? Доктор, мой дом проклят богом.
     - Что случилось? - спросил тот внешне холодно, но с глубоким внутрен- ним волнением. - У вас опять кто-нибудь заболел?
     - Да, доктор, - воскликнул Вильфор, хватаясь за голову, - да!
     Взгляд Д'Авриньи говорил:
     "Я это предсказывал".
     Он медленно и с ударением произнес:
     - Кто же умирает на этот раз? Кто эта новая жертва, которая предста- нет перед богом, обвиняя нас в преступной слабости?
     Мучительное рыдание вырвось из груди Вильфора; он схватил доктора за руку.
     - Валентина! - сказал он. - Теперь очередь Валентины!
     - Ваша дочь! - с ужасом и изумлением воскликнул д'Авриньи.
     - Теперь вы видите, что вы ошибались, - прошептал Вифор, - помогите ей и попросите у страдалицы прощения за то, что вы подозревали ее.
     - Всякий раз, когда вы посылали за мной, - сказал д'Авриньи, - бывало уже поздно, но все равно, я иду; только поспешим, с вашими врагами мед- лить ньзя.
     - На этот раз, доктор, вам уже не придется упрекать меня в слабости. На этот раз я узнаю, кто убийца, и не пощажу его.
     - Прежде чем думать о мщении, сделаем все возможное, чты спасти жертву, - сказал д'Авриньи. - Едем.
     И кабриолет, доставивший Вильфора, рысью домчал его обратно вместе с д'Авриньи в то самое вря, как Моррель стучался в дверь Монте-Кристо.
     Граф был у себя в кабинете и, очень озабоченный, читал записку, кото- рую ему только что спешно прислал Бертуччо.
     Услышав, что ему докладывают о Морреле, который расстал с ним за каких-нибудь два часа перед этим, граф с удивлением поднял голову.
     Для Морреля, как и для графа, за эти два часа изменилось, по-видимо- му, многое: он покинул графа с улыбкой, а теперь стоял перед ним, как потерянный.
     Граф вскочил и бросился к нему.
     - Что случилось, Максимилиан? - спросил он. - Вы бледны, задыхаетесь!
     Моррель почти упал в крес.
     - Да, - сказал он, - я бежал, мне нужно с вами поговорить.
     - У вас дома все здоровы? - спросил граф самым сердечным тоном, не оставлявшим сомнений в его искренности.
     - Благодарю вас, граф, - отвечал Моррель, видимо, не зная, как прис- тупить к разговору, - да, дома у меня все здоровы.
     - Я очень рад; но вы хотели мне что-то сказать? - заметил граф с воз- растающей тревогой.
     - Да, - сказал Моррель, - я бежал к ваиз дома, куда вошла смерть.
     - Так вы от Морсеров? - спросил Монте-Кристо.
     - Нет, - отвечал Моррель, - а разве у Морсеров ктонибудь умер?
     - Генерал пустил себе пулю в лоб, - отвечал МонтеКристо.
     - Какое ужасное несчастье! - воскликнул Максимилиан.
     - Не для графини, не для Альбера, - сказал Монте-Кристо, - лучше по- терять отца и мужа, чем видеть его бесчестие; кровь смоет позор.
     - Несчастная графиня! - сказал Максимилиан. - Больше всего мне аль эту благородную женщину!
     - Пожалейте и Альбера, Максимилиан; поверьте, он достойный сын графи- ни. Но вернемся к вам; вы хотели меня видеть; я очень рад, если могу быть вам полезен.
     - Да, я пришел к вам в безумной надежде, что вы можете помочь мне в таком деле, где один бог может помочь.
     - Говорите же!
     - Я даже не знаю, - сказал Моррель, - имею ли я право хоть одному че- ловеку на свете открыть такую тайну; но меня вынуждает рок, я не могу иначе.
     И он замолчал в нерешительности.
     - Вы знаете, что я вас люблю, - сказал Монте-Кристо, сжимая рукуор- реля.
     - Ваши слова придают мне смелости, и сердце говорит мне, что я не должен иметь тайн от вас.
     - Да, Моррель, сам бог внушил вам это. Скажите же мне все, как вам велит сердце.
     - Граф, разрешите мне послать Батистена справиться от вашего имени о здоровье одной особы, которую вы знаете.
     - Я сам в вашем распоряжении, что же говорить о моих слугах?
     - Я должен узнать, что ей лучше, не то я с ума сойду.
     - Хотите, чтобы я позвонил Батистену?
     - Нет, я сам ему скажу.
     Моррель вышел, позвал Батистена и вполголоса сказал ему несколько слов. Камердинер спешно вышел.
     - Ну, что? Послали? - спросил Монте-Кристо возвратившегося Морреля.
     - Да, теперь я буду немного спокойнее.
     - Я жду вашего рассказа, - сказал, улыбаясь, МонтеКристо.
     - Да, я все скажу вам. Слушайте. Однажды вечером я очутился в одном саду; меня скрывали кусты, никто не подозревал о моем присутствии. Мимо меня прошли двое; разрешите мне пока не называть ; они разговаривали тихо, но мне было так важно знать, о чем они горят, что я напряг слух и не пропустил ни слова.
     - Начало довольно зловещее, если судить по вашей бледности.
     - Да, мой друг, все это ужасно! В этом доме кто-то только что умер; один из собеседников был хозяин, другой - врач. И первый поверял второму свои опасения и горести, потому что уже второй раз за этот месяц смерть, быстрая и неожиданная, поражала его дом, словно ангел мщения призвал на него божий гнев.
     - Вот что! - сказал Монте-Кристо, пристально глядя на Морреля и неу- ловимым движением поворачивая свое кресло так, чтобы оказаться в тени, в то время как свет падал прямо на лицо гостя.
     - Да, - продолжал Максимилиан, - смерть дважды за один месяц посетила этот дом.
     - А что отвечал доктор? - спросил Монте-Кристо.
     - Он отвечал... он отвечал, что смерть эта катся ему неестественной и что ее можно объяснить только одним...
     - Чем?
     - Ядом!
     - В самом деле? - сказал Монте-Кристо с тем легким покашливанием, ко- торое в минуты сильного волнения помогало ему скрыть румянец, или блед- ность, или просто то внимание, с каким он слушал собеседника. - В самом деле, Максимилиан? И вы все это слышали?
     - Да, дорогой граф, я все это ышал, и доктор даже прибавил, что, если что-либо подобное повторит, он будет считать себя обязанным обра- титься к правосудию.
     Монте-Кристо слушал с величайшим спокойствием, быть может, ритвор- ным.
     - Потом, - продолжал Максимилиан, - смерть нагрянула в третий раз, но ни хозяин дома, ни доктор никому ничего не сказали; теперь смерть, может быть, нагрянет в четвертый раз. Скажите, граф, к чему меня обязывает знание этой тайны?
     - Дорогой друг, - сказал Монте-Кристо, - вы рассказываете о случае, о котором знают решительно все. Дом, где вы все это слышали, мне знак, или по крайней мере я знаю точь-в-точь такой же; там имеется сад, тец семейства, доктор, там одна за другой случились три странных и неожидан- ных смерти. Взгляните на меня: я не ышал ничьих признаний и тем не ме- нее знаю все это не хуже вас. Но разве меня мучает совесть? Нет, меня это ничуть не касается. Вы говорите: словно ангел мщения призвал божий гнев на этот дом; а ктвам сказал, что это не так? Закройте глаза на преступления, которыне хотят видеть те, кому надлежало бы их видеть. Если в этом доме бог творит свой суд, Максимилиан, то отвернитесь и не мешайте божьему правосудию.
     Моррель вздрогнул. Голос графа звучал мрачно, грозно и торжественно.
     - Впрочем, - продолжал граф, так резко меняя тон, что казалось, будто заговорил совсем другой человек, - откуда вы знаете, чтото должно пов- ториться?
     - Это повторилось, граф! - воскликнул Моррель. - Вопочему я здесь.
     - Что же я могу сделать, Моррель? Может быть, вы хите, чтобы я пре- дупредил королевского прокурора?
     Монте-Кристо произнес последние слова так выразительно, с такой нед- вусмысленной интонацией, что Моррель вскочил.
     - Граф, - воскликнул он, - вы знаете, о ком я говорю!
     - Да, разумеется, мой друг, и я докажу вам это,оставив точки над и, то есть назову всех действующих лиц. Вы гуляли в саду Вильфора; из ваших слов я заключаю, что это было в вечер смерти маркизы де Сен-Меран. Вы слышали, как Вильфор и д'Авриньи беседовали о смерти маркиза де Сен-Ме- ран и о не менее удивительной смерти маркизы. Д'Авриньи говорил, что предполагает отравление и даже два отравления; и вот вы, на редкость по- рядочный человек, с тех пор терзаете свое сердце, пытаете совесть, не зная, следует ли вам открыть эту тайну или промолчать. Мы живем не в средние века, дорогой друг, теперь уже нет ни святой инквизиции,ни вольных судей; что вы с ними сделаете? "Совесть, чего ты хочешь от ме- ня?" - сказал Стерн. Полно, друг мой, пусть они спят, если им спится, пусть чахнут от бессонницы, если она их мучит, а сами бога ради спите спокойно, благо у вас совесть чиста.
     Лицо Морреля страдальчески исказилось; он схватил Монте-Кристо за ру- ку.
     - Но ведь это повторилось! Вы слышите - Так что же? Пусть, - сказал граф и, удивленный этой непонятной у настойчивостью, испытующе посмотрел на Максимилиана. - Это семья Атри- дов; бог осудил их, и они несут свою ка; они сгинут все, как бумажные человечки, которых вырезают дети и которые валятся один за другим, хотя бы их было двести, отуновения их создателя. Три месяца тому назад умер маркиз де СенМеран; спустя несколько дней - маркиза; на днях - Барруа; сегодня - старик Нуартье или юная Валентина.
     - Вы знали об этом? - воскликнул Моррель с таким ужасом, что Мон- те-Кристо вздрогнул, - он, который не шевельнулся бы, если бы обрушилась твердь небесная. - Вы знали об этом и молчали?
     - Что мне до этого? - возразил, пожав плечами Монте-Кристо. - Что мне эти люди, и зачем мне губить одного, чтобы спасти другого? Право, я не даю предпочтения ни жертве, ни убийце.
     - Но я, я! - в исступлении крикнул Моррель. - Ведь я люблю ее!
     - Любите? Кого? - воскликнул Монте-Кристо, вскакивая с места и хватая Морреля за руки.
     - Я люблю страстно, безумно, я отдал бы всю свою кровь, чтобы осушить одну ее слезу. Вы слите! Я люблю Валентину де Вильфор, а ее убивают! Я люблю ее, и я молю бога и вас научить меня, как ее спасти!
     Монте-Кристо вскрикнул, и этот дикий крик был подобен рычанию ранено- го льва.
     - Несчастный! - воскликнул он, ломая руки. - Ты любишь Валентину! Ты любишь дочь этого проклятого рода!
     Никогда в своей жизни Моррель не видел такого лица, такого страшного взора. Никогда еще Ужас, чей лик не раз являлся ему и на полях сражения, и в смертоубийственные ночи Алжира, не опалял его глаз столь зловещими молниями.
     Он отступил в страхе.
     Пос этой страстной вспышки Монте-Кристо на миг закрыл глаза, словно ослепленный внутренним пламенем; он сделал нечеловеческое усилие, чтобы овладеть сой; и понемногу буря в его груди утихла, подобно тому как после грозы смиряются под лучами солнца разъяренные, вспененные волны.
     Это напряженное молчание, эта борьба с самим собой длилась не более двадцати секунд.
     Граф поднял свое побледневшее лицо.
     - Вы видите, друг мой, - сказал он почти не изменившимся голосом, - как господь карает кичливых и равнодушных людей, безучастно взирающих на ужасные бедствия, которые он им являет. С бесстрастным любопытством наб- людал я, как разыгрывается на моих гзах эта мрачная трагедия; подобно падшему ангелу, я смеялся над злом, которое совершают люди под покровом тайны (а богатым и могущественным легко сохранить тайну); и вот теперь и меня ужалила эта змея, за извилистым путем которой я следил, ужалила в самое сердце!
     Моррель глухо заснал.
     - Довольно жалоб, - сказал граф, - мужайтесь, соберитесь с силами, надейтесь, ибо я с вами, и я охраняю вас.
     Морль грустно покачал головой.
     - Я вам сказал - надейтесь! - воскликнул МонтеКристо. - Знайте, я ни- когда не лгу, никогда не ошибаюсь. Сейчас полдень, Максимилиан; благода- ре небо, что вы пришли ко мне сегодня в полдень, а не вечером илиавтра утром. Слушайте меня, Максимилиан, сейчас полдень: если Валенти еще жива, она не умрет.


1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ] [ 29 ] [ 30 ] [ 31 ] [ 32 ] [ 33 ] [ 34 ] [ 35 ] [ 36 ] [ 37 ] [ 38 ] [ 39 ] [ 40 ] [ 41 ] [ 42 ] [ 43 ] [ 44 ] [ 45 ] [ 46 ] [ 47 ] [ 48 ] [ 49 ] [ 50 ] [ 51 ] [ 52 ] [ 53 ] [ 54 ] [ 55 ] [ 56 ] [ 57 ] [ 58 ] [ 59 ] [ 60 ] [ 61 ] [ 62 ] [ 63 ] [ 64 ] [ 65 ] [ 66 ] [ 67 ] [ 68 ] [ 69 ] [ 70 ] [ 71 ] [ 72 ] [ 73 ] [ 74 ] [ 75 ] [ 76 ] [ 77 ] [ 78 ] [ 79 ] [ 80 ] [ 81 ] [ 82 ] [ 83 ]

/ Полные произведения / Дюма А. / Граф Монте-Кристо


Смотрите также по произведению "Граф Монте-Кристо":


2003-2025 Litra.ru = Сочинения + Краткие содержания + Биографии
Created by Litra.RU Team / Контакты

 Яндекс цитирования
Дизайн сайта — aminis