/ Полные произведения / Дюма А. / Граф Монте-Кристо

Граф Монте-Кристо [42/83]

Скачать полное произведение

    - Вот как! - сказал Монте-Кристо. - Он по-прежнемуоволен Италией?
     - Мне кажется, да; но он жалеет о вашем отсутствии... Он говорит, что вы были солнцем Рима и что без вас там пасмурно. Я даже не поручусь, не утверждает ли он, что там идет дождь.
     - Значит, ваш друг изменил свое мнение обо мне?
     - Напротив, он продолжает утверждать, что вы прежде всего существо фантастическое; поэтому он и жалеет о вашемтсутствии.
     - Очень приятный человек! - сказал Монте-Кристо. - Я почувствовал к нему живейшую симпатию в первый же вечер нашего знакомства, когда он был занят поисками ужина и любезно согласился поужинать со мной. Если не ошибаюсь, он сын генерала д'Эпине?
     - Совершенно верно.
     - Того самого, которого так подло убили в тысяча восемьсот пятнадца- том году?
     - Да, бонапартисты.
     - Вот-вот! Право, он мне очень нравится. Не собираются ли женить и его?
     - Да, он женитсна мадемуазель де Вильфор.
     - Это решено?
     - Так же, как моя жениба на мадемуазель Данглар, - смеясь, ответил Альбер.
     - Вы смеетес..
     - Да.
     - Почему?
     - Потому что мне кажется, что в этом браке столько же обоюдной симпа- тии, как в моем с мадемуазель Данглар. Но, право, граф, мы с вами болта- ем о женщинах, совсем как женщины болтают о мужчинах; это непрости- тельно!
     Альбер встал.
     - Вы уже уходите?
     - Это мило! Уже два часа я вам надоедаю, и вы настолько любезны, что спрашиваете меня, ухожу ли я.оистине, граф, вы самый вежливый человек на свете! А как вышколены ваши слуги! Особенно Батистен. Я никогда не мог заполучить такого. У меня они всегда кик будто подражают лакеям из Французского театра, которые именно потому, что им надо произнести одно только слово, всякий раз подходят для этого к самой рампе. Так что, если вы захотите расстаться с Батистеном, уступите его мне.
     - Это решено, виконт.
     - Подождите, это еще не все. Передайте, пожалуйста, мой привет вашему скромному приезжему из Лукки, синьору Кавальканти де Кавальканти, и если бы оказалось, что он не прочь женить свго сына, постарайтесь найти ему жену, очень богатую, очень родовитую, хотя бы по женской линии, и баро- нессу по отцу. Я вам в этом помогу.
     - Однако, - воскликнул Монте-Кристо, - неужели дело обстоит так?
     - Да.
     - Не зарекайтесь, мало ли что может случиться.
     - Ах, граф, - воскликнул Морсер, - какую бы вы мне оказали услугу! Я в сто раз сильнее полюбил бы вас, если бы, благодаря вам, остался холос- тым, хотя бы еще десять лет!
     - Все возможно, - серьезно ответил Монте-Кристо.
     И, простившись с Альбером, он вернулся к себе и три раза позвонил.
     Вошел Бертуччо.
     - Бертуччо, - сказал он, - имейте в виду, что я в субботу принимаю гостей в моей вилле в Отейле.
     Бертуччо слегка вздрогнул.
     - Слушаю, ваше сиятельство, - сказал он.
     - Вы мне необходимы, чтобы все как следует устроить, - продолжал граф. - Это прекрасный д или во всяком случае он может стать прекрас- ным.
     - Для этого его надо целиком обновить, ваше сиятельство; обивка стен очень выцвела.
     - Тогда перемените ее всюду, кроме спальни, обитой красным штофом; ее вы оставите точно в таком виде, как она есть.
     Бертуччо поклонился.
     - Точно так же ничего не трогайте в саду; зато со двором делайте все, что хотите; мне было бы даже приятно, если бы он сл неузнаваем.
     - Я сделаю все, что могу, чтобы угодить вашему сиятеству, по я был бы спокойнее, если бы ваше сиятельство соблаговолили дать мне указания относительно обеда.
     - аво, дорогой Бертуччо, - сказал граф, - я нахожу, что с тех пор, как мы в Париже, вы не в своей тарелке, вы полны сомнений; разве вы ра- зучились понимать меня?
     - Но, может быть, ваше сиятельство, хотя бы сообщите мне, кого вы приглашаете?
     - Я еще и сам не знаю, и вам тоже незачем знать. Лукулл обедает у Лу- кулла, вот и все.
     Бертуччо поклолся и вышел.
    
    
     XVII. МАЙОР КАВАЛЬКАНТИ
    
     Ни граф, ни Батистен не лгали, сообщая Альберу о визите луккского ма- йора, из-за которого Монте-Кристо отклонил приглашение на обед.
     Только что пробило сь часов и прошло уже два часа с тех пор, как Бертуччо, исполняя приказание графа, уехал в Отейль, когда у ворот оста- новился извозчик и, словно сконфуженный, немедленно отъехал, высадив че- ловека лет пятидесяти двух, облаченного в один из тех зеленых сюртуков с черными шнурами, которые, по-видимому, никогда не переведутся в вропе. На приехавшем были также широкие синие суконные панталоны, высокие, еще довольно новые, хоть и несколько тусклые сапоги на слишком, пожалуй, толстой подошве, замшевые перчатки, шляпа, напоминающая головной убор жандарма, и черный воротник с белой выпушкой,оторый можно было бы при- нять за железный ошейник, если бы владелец не носил его по доброй воле. Личность в таком вописном костюме позвонила у калитки, осведомилась, живет ли в доме N 30 по авеню Елисейских Полей граф Монте-Кристо, и, после утвердительного ответа привратника, вошла в калитку, закрыла ее за собой и направилась к крыльцу.
     Батистен, заранее почивший подробное описание внешности посетителя и ожидавший его в весбюле, узнал его по маленькой острой голове, седе- ющим волосам и густым белым уса - и не успел тот назвать себя расто- ропному камердинеру, как уже о его прибытии было доложено Монте-Кристо.
     Чужестранца ввели в самую скромную из гостиных. Граф уж ожидал его там и, улыбаясь, пошел ему навстречу.
     - А, любезный майор, - сказал он, - добро пожаловать. Я вас ждал.
     - Неужели? - спросил приезжий из Лукки. - Ваше сиятельство меня жда- ли?
     - Да, я был предупрежден, что вы явитесь ко мне сегодня в семь часов.
     - Что я к вам явлюсь? Предупреждены?
     - Вот именно.
     - Тем лучше; по правде говоря, яоялся, что забудут принять эту пре- досторожность.
     - Какую?
     - Предупредить вас.
     - О, нет!
     - Но вы уверены, что не ошибаетесь?
     - Уверен.
     - Ваше сиятельство сегодня в семь часов ждали именно меня?
     - Именно вас. Впрочем, мы можем проверить.
     - Нет, если вы меня ждали, - сказал приезжий из Лукки, - тогда не стоит.
     - Но почему же? - возразил Монте-Кристо.
     Приезжий из Лукки, казалось, слегка встревожился.
     - Послушайте, - сказал Монте-Кристо, - вь вы маркиз Бартоломео Ка- вальканти?
     - Бартоломео Кавальканти, - обрадовано повторил приезжий из Лукки, - совершенно верно.
     - Отставной майор австрийской армии?
     - Разве я был майором? - робко осведомился старый воин.
     - Да, - сказал Монте-Кристо, - вы были майором. Так называют во Фран- ции тот чин, который вы носили в Италии.
     - Хорошо, - ответил приезжий из Лукки, - мне-то, вы понимаете, без- различно...
     - Впрочем, вы приехали сюда не по собственному побуждению, - продол- жал Монте-Кристо.
     - Ну, еще бы!
     - Вас направили ко мне?
     - Да.
     - Добрейший аббат Бузони?
     - Да, да, - радостно воскликнул майор.
     - И вы привезли с собой письмо?
     - Вот оно.
     - Ну, вот видите! Давайте сюда!
     И Монте-Кристо взял письмо, распечатал его и прочел. Майор смотрел на графа пученными, удивленными глазами; взгляд его с любопытством окиды- вал комнату, но неизменно возвращался к ее владельцу.
     - Так оно и есть... аббат пишет... "майор Кавальканти, знатный луккский патриций, потомок флорентийских Кавальканти, - продолжал, про- бегая глазами письмо, МонтеКристо, - обладающий годовым доходом в пол- миллиона..."
     Монте-Кристо поднял глаза от письма и отвесил поклон.
     - Полмиллна! - сказал он. - Черт возьми, дорогой господин Ка- вальканти!
     - Разве там написано полмиллиона? - спросил приезжий из Лукки.
     - Черным по белому: так оно, несомненно, и есть; аббат Бузони лучше, чем кто бы то ни было, осведомлен о всех крупных состояниях в Европе.
     - Что ж, пусть будет полмиллиона, - сказал приезжий из Лукки, - но, ченое слово, я не думал, что цифра будет так велика.
     - Потому что ваш управляющий вас обкрадывает; что поделаешь, дорогой господин Кавальканти, это наш общ удел!
     - Вы открыли мне глаза, - серьезно заметил приезжий из Лукки, - при- дется прогнать негодяя.
     Монте-Кристо продолжал:
     - "Для полного счастья ему недостает только одного".
     - Боже мой, да! Только одного! - сказал со вздохом приезжий из Лукки.
     - "Найти обожаемого сына".
     - Обожаемого сына!
     - "Похищенного в детстве врагом его благородной семьи или цыганами".
     - В пятилетнем возрасте, сударь! - сказал с тяжким вздохом приезжий из Лукки, возводя глаза к небу.
     - Несчастный отец! - сказал Монте-Кристо. Потом продолжал читать:
     - "Я вернул ему надежду, я вернул ему жизнь, граф, сообщив, что вы можете помочь ему найти сына, которого он тщетно ищет вот уже пятнадцать лет".
     Приезжий из Лукки взглянул на Монте-Кристо с каким-то смутным беспо- койством.
     - Я могу это сделать, - ответил Мте-Кристо.
     Майор выпрямился.
     - А, - сказал он, - значит все в письме оказалось правдой?
     - Неужели вы сомневались в этом, дорогой господин Бартоломео?
     - Нет, нет, ни одной минуты! Что вы! Такой серьезный человек, в ду- ховном сане, как аббат Бузони, не позволил бы себе подобной шутки, но вы еще не все прочли, ваше сиятельство.
     - Ах, да, - сказал Монте-Кристо, - имеется еще приписка.
     - Да... - повторил приезжий из Лукки, - приписка...
     - "Чтобы не затруднять майора Кавальканти переводом денег из одного банка в другой, я посылаю емна путевые расходы чек на две тысячи фран- ков и перевожу на него сумму в сорок восемь тысяч франков, которую вы оставались мне должны".
     Майор с видимой тревогой следил за чтением этой приписки.
     - Так, - сказал гра
     - Он сказал мне, - пробормотал приезжий из Лукки. - Так чт.. граф... - продолжал он.
     - Так что? - спросил Монте-Кристо.
     -ак что приписка...
     - Что приписка?..
     - Принята вами так же благосклонно, как и все письмо?
     - Разумеется, У нас свои счеты с аббатом Бузони; я в точности не пом- ню, должен ли я ему именно сорок восемь тысяч ливров, но несколько лиш- них ассигнаций в ту или другую сторону нас не обеспокоят. А что, вы при- давали большое значение этой приписке, дорогой господин Кавальканти?
     - Должен вам признаться, - отвечал приезжий из Лукки, - что, вполне доверяя подписи аббата Бузони, я не запасся другими деньгами; так что, если бы мои надежды на эту сумму не оправдались, я оказался бы в Париже в очень затруднительном положении.
     - Полно, разве такой человек, как вы, может где-либо попасть в зат- руднительное положение? - сказал МонтеКристо.
     - Но если никого не знаешь... - заметил приезжий из Лукки.
     - Зато вас все знают.
     - Да, меня знают, так что...
     - Я вас слушаю, дорогой господин Кавальканти.
     - Так что вы вручите мне эти сорок восемь тысяч ливров?
     - По первому вашему требованию.
     Майор вытаращил глаза от изумления.
     - Да присядьте же, пожалуйста, - сказал Монте-Кристо, - право, я не знаю, что со мной... Я держу вас нногах уже четверть часа.
     - Помилуйте!
     Майор придвинул кресло и сел.
     - Разрешите что-нибудь предложить вам, - дорогой граф, - рюмку хере- са, портвейна, аликанте?
     - Аликанте, если позволите; это мое любимое вино.
     - У меня найдется отличное. И кусочек бисквита, не правда ли?
     - И кусочек бисквита, раз уж вы настаиваете.
     Монте-Кристо позвонил. Явился Батистен.
     Граф подошел к нему.
     - Ну, что?.. - тихо спросил он.
     - Молодой человек уже здесь, - ответил так же тихо камердинер.
     - Отлично; куда вы его провели?
     - В голубую гостиную, как велели ваше сиятельство.
     - Превосходно. Подайте бутылку аликанте и бисквиты.
     Батистен вышел.
     - Право, сударь, - заметил приезжий из Лукки, - я очень смущен, что доставляю вам столько хлопот.
     - Ну, что вы! - сказал Монте-Кристо.
     Батистен вернулся, неся вино, рюмки и бисквиты.
     Граф наполнил одну рюмку, а в другую налил только несколько капель того жидкого рубина, который заключала себе бутылка, вся покрытая пау- тиной и прочими признаками, красноречее свидетельствующими о возрасте вина, чем морщины о годах человека.
     Майор не ошибся в выборе: он взял полнуююмку и бисквит.
     Граф приказал Батистену поставить поднос рядом с гостем, который сна- чала едва пригубил вино, потом сделал одобрительную гримасу и осторожно обмакнул в рюмку бисквит.
     - Итак, сударь, - сказал Монте-Кристо, - вы жили в Лукке, были бога- тым человеком, благородного происхождения, пользовались всеобщим уваже- нием, у вас было все, чтобы быть счастливым?
     - Все, ваше сиятельство, - отвечал майор, поглощая бисквит, - реши- тельно все.
     - И для полного счастья вам недоставало только одного?
     - Только одного, - ответил приезжий из Лукки.
     - Найти вашего сына?
     - Ах, - сказал почтенный майор, беря второй бисквит, - этого мне очень не хватало.
     Он поднял глаза к небу и сделал попытку вздохнуть.
     - Теперь скажите, дорогой господин Кавальканти, - сказал Монте-Крис- то, - что это за сын, о котором вы так тоскуете? Ведь мне говорили, что вы холостяк.
     - Все это думали, - отвечал майор, - и я сам...
     - Да, - продолжал Монте-Кристо, - и вы сами не опровергали этого слу- ха. Грех юности, который вы хотели скрыть.
     Приезжий из Лукки выпрямился в своем кресле, принял самый спокойный и почтенный вид и при этом скромно опустил глаза - не то для того, чтобы чувствовать себя увереннее, не то, чтобы помочь своему воображению; в то же время он исподлобья поглядывал на графа, чья застывшая на губах улыб- ка свидетельствовала все о том же доброжелательном любопытстве.
     - Да, сударь, - сказал он, - я хотел скрыть эту ошибку.
     - Не ради себя, - сказал Монте-Крис, - мужчинам это не ставится в вину.
     - Нет, разумеется, не ради себя, - сказал майор, с улыбкой качая го- ловой.
     - Но ради его матери, - сказал граф.
     - Ради его матери! - вкликнул приезжий из Лукки, принимаясь за тре- тий бисквит. - Ради его бедной матери!
     - Да пейте же, пожалуйста, дорогой господин Кавальканти, - сказал Монте-Кристо, наливая гостю вторую рюмку аликанте. - Волнение душит вас.
     - Ради его бедной матери! - прошептал приезжий из Лукки, пытаясь си- лой воли воздействовать на слезную железу, дабы увлажнить глаза притвор- ной слезой.
     - Она принадлежала, насколько яомню, к одному из знатнейших се- мейств в Италии?
     - Патрицианка из Фьезоле, граф!
     - И ее звали?..
     - Вы желаете знать ее имя?
     - Бог мой, - сказал Монте-Кристо, - можете не говорить; оно мне из- вестно.
     - Вашему сиятельству известно все, - сказал с поклоном приезжий из Лукки.
     - Олива Корсинари, не правда ли?
     - Ола Корсинари!
     - Маркиза?
     - Маркиза!
     - И, несмотря на противодствие семьи, вам в конце концов удалось жениться на ней?
     - В конце концов удалось.
     - И вы привезли с собой все необходимые документы? - продолжал Мон- те-Кристо.
     - Какие документы? - спросил приезжий иЛукки.
     - Да ваше брачное свидетельство и метрику сына.
     - Метрику сына?
     - Метрику Андреа Кавальканти, вашего сына; разве его зовут не Андреа?
     - Кажется, да, -казал приезжий из Лукки.
     - То есть как это кажется?
     - Видите, я не смею этого утверждат он так давно исчез.
     - Вы правы, - сказал Монте-Кристо. - Но документы у вас с собой?
     - Граф, я должен вам с прискорбием заявить, что, не будучи предупреж- ден о необходимости запастись этими документами, я не позаботился взять их с собою.
     - Черт возьми! - сказал Монтеристо.
     - Разве они так нужны?
     - Необходимы!
     Приезжий из Лукки почесал лоб.
     - А, per Bacco! - сказал он. - Необходимы!
     - Разумеется, а вдруг здесь возникнут какие-нибудь сомнения в том, действителен ли ваш брак, законно ли рождение вашего сына?
     - Вы правы, могут возникнуть сомнения.
     - Вашему сыну это было бы крайне неприятно.
     - Это было бы для него роковым ударом.
     - Из-за этого он может потерять великолепную невесту.
     - О, peccato! [47]
     - Во Франции, понимаете ли, на это смотрят строго; здесь нельзя, как в Италии, пойти к священнику и заявить: "Мы любим друг друга, повенчайте нас". Во Франции установлен гражданский брак, а для совеения гражданс- кого брака нужны документы, удостоверяющие личность.
     - Вот беда, у меня нет этих документов.
     - Хорошо, что они есть у меня, - сказал МонтеКристо.
     - У вас?
     - Да.
     - Они у вас есть?
     -сть.
     - Вот уж действительно, - сказал приезжий из Лукки, который, видя, что отсутствие бумаг лишает его путешествие всякого смысла, испугался, как бы это упущение не вызвало затруднений в вопросе о сорока воми ты- сячах, - вот уж действительно это большое счастье. Да, - продолжал он, - это большое счастье: ведь я об этом и но подумал.
     - Еще бы, охотно вам верю; обо всем не подумаешь. Но на ваше счастье, аббат Бузони об этом подумал.
     - Уж этот милый аббат!
     - Предусмотрительный человек.
     - Замечательный человек, - сказал приезжий из Лукки, - и он вам пе- реслал их?
     - Вот они Приезжий из Лукки в знак восхищения молитвенно сложил руки.
     - Вы венчались с Оливой Корсинари в церкви святого Павла в Монте-Кат- тини; вот удостоверение священника.
     - Да, действительно, вот оно, - сказал майор, с удивление разгляды- вая бумагу.
     - А вот свидетельство о крещении Андреа Кавальканти, выданное священ- ником в Саравецце.
     - Все в порядке, - сказамайор.
     - В таком случае возьмите эти бумаги, мне они не нужны; передайте их вашему сыну, у него они будут в сохранности.
     - Еще бы!.. Еслиы он их потерял...
     - Да? Если бы он их потерял? - спросил МонтеКристо.
     - Ну, пришлось бы писать туда, - сказал приезжий из Лукки, - и оче долго доставать новые.
     - Да, это было бы трудно, - сказал Монте-Кристо.
     - Почти невозможно, - ответил приезжий из Лукки.
     - Я очень рад, что вы понимаете ценность этих докуменв.
     - Я считаю, что они просто неоценимы.
     - Теперь, - сказал Мон-Кристо, - что касается матери молодого чело- века...
     - Что касается матери молодого человека... - с беспокойством повторил майор.
     - Чтоасается маркизы Корсинари...
     - Боже мой! - сказал приезжий из Лукки, под ногами которого вырастали все новые препятствия, - неужели она мож понадобиться?
     - Нет, - сказал Монте-Кристо. - Впрочем, ведь она.. - Да, да... она...
     - Отдала дань природе...
     - Увы, да, - подхватил приезжий из Лукки.
     - Я это знал, - продолжал Монте-Кристо, - уже десять лет, как она умерла.
     - И я все еще оплакиваю ее срть, - сказал приезжий из Лукки, вытас- кивая из кармана клетчатый плок и вытирая сначала левый глаз, а затем правый.
     - Что поделаешь, - сказал Монте-Кристо, - все мы смертны. Теперь вы понимаете, дорогой господин Кавальканти, что во Франции не к чему гово- рить о том, что вы были пятнадцать лет в разлуке с сыном. Все эти исто- рии с цыганами, которые крадут детей, у нас не в моде. Он у вас воспиты- вался в провинциальном коллеже, а теперь вы желаете, чтобы он завершил свое образование в парижскомвете. Поэтому вы и покинули Виа-Реджо, где вы жили после смерти вашей жен Этого будет вполне достаточно.
     - Вы так полагаете?
     - Конечно.
     - Тогда все прекрасно.
     - Если бы откуда-нибудь возникли слухи об этой разлуке...
     - Что же я тогда скажу?
     - Что вероломный воспитатель, продавшийся врагам вашей семьи...
     - То есть этим Корсинари?
     - Конео... похитил ребенка, чтобы ваш род угас.
     - Правильно, ведь он единственный сын.
     - А теперь, когда мы обо всем сговорились, когда вы освежили ваши воспоминания и они уже вас не подведут, вы, надеюсь, догадываетесь, что я приготовил вам сюрприз?
     - Приятный? - спросил приезжий из Лукки.
     - Я вижу, - сказал Монте-Крто, - что нельзя обмануть глаз и сердце отца.
     - Гм! - пробормотал майор.
     - Кто-нибудь уже проговорился вам или, вернее, вы догадались, что он здесь?
     - Кто здесь?
     - Ваше дитя, ваш сын, ваш Андреа.
     - Я догадался, - ответил приезжий из Лукки с полным хладнокровием. - Так оздесь?
     - Здесь, рядом, - сказал Монте-Кристо, - когда мой камердинер прихо- дил сюда, он доложил мне о нем.
     - Превосходно! Превосходно! сказал майор, расправляя при каждом возгласе петлицы своей венгеи.
     - Дорогой господин Кавальканти, - сказал МонтеКристо, - ваше волнение мне понятно. Надо дать вам время прийти в себя; кроме того, я хот бы приготовить к этой счастливой встрече и молодого человека, который, я полагаю, обуреваем таким же нетерпением, как и вы.
     - Не сомневаюсь, - сказал Кавальканти.
     - Ну так вот, через каких-нибудь четвертьаса мы предстанем перед вами.
     - Так вы приведете его ко мне? Вы так добры, что хотите сами мне его представить?
     - Нет, я не хочу становиться между отцом и сыном; но не беспокойтесь: даже если бы голос крови безмолвствовал, вы не сможете ошибиться: он войдет в эту дверь. Это красивый молодой человек, белокурый, пожалуй, даже слишком белокурый, с приятными манерами; впрочем, вы сами увидите.
     - Ксти, - сказал майор, - я, знаете ли, взял с собой только две ты- сячи франков, которые я получил через посредство добрейшего аббата Бузо- ни. Часть из них я потратил на дорогу, и...
     - И вам нужны деньги... это впол естественно, дорогой господин Ка- вальканти. Вот вам, для ровного ста, восемь тысячефранковых билетов.
     Глаза майора засверкали, как кбункулы.
     - Значит, за мной еще сорок тысяч франков, - сказал Монтеристо.
     - Может быть, ваше сиятельство желает получить расписку? - спросил майор, пряча деньги во внутренний карман свй венгерки.
     - Зачем? - сказал граф.
     - Да как оправдательный документ при ваших расчетах с аббатом Бузони.
     - Вы дадите мне общую расписку, когда получите осталье сорок тысяч франков. Между честными людьми эти предосторожности излишни.
     - Да, верно, между честными людьми, - сказал майор.
     - Еще одно слово, маркиз.
     - К вашим услугам.
     - Вы разрешите мне дать вам небольшой совет?
     - Еще бы! Прошу вас!
     - Было бы неплохо, если бы вы расстались с этим сюртуком.
     - В самом деле? - сказал майор, не без самодовольства оглядывая свое одеяние.
     - Да, такие еще носят в Виа-Реджо, но в Париже, несмотря на всю свою элегантность, этот костюм уже давно вышел из моды.
     - Это досадно, - сказал приезжий из Лукки.
     - Ну, если он вам так нравится, вы его опять наденете при отъезде.
     - Но что же я буду носить?
     - То, что найдется у вас в чемоданах.
     - Как в чемоданах? У меня с собой только дорожный мешок.
     - При вас, разумеется. Какой смысл затруднять себя лишними вещами? К тому же старый воин любит ходить налегке.
     - Вот потому-то...
     - Но вы человек предусмотрительный и отправили свои вещи вперед. Они вчера прибыли в гостиницу Принцев, на улице Ришелье, где вы заказали се- бе помещение.
     - Значит, в чемоданах?..
     - Я полагаю, вы распорядились, чтобы ваш камердинер уложил в них все необходимое: штское платье, мундиры. В особо торжественных случаях на- девайте мунд, это очень эффектно. Не забывайте ордена. Во Франции над ними посмеиваются, но все-таки носят.
     - Прекрасно, прекрасно, прекрасно! - сказал майор, все более и более изумляясь.
     - А теперь, - сказал Монте-Кристо, - когда ваше сердце закалено для, глубоких волнений, приготовьтесь, господин Кавальканти, увидеть вашего сына Андреа.
     И с обворожительной улыбкой поклонившись восхищенному мору, Мон- те-Кристо исчез за портьерой.
    
    
     XVIII. АНДРЕА КАВАЛЬКТИ
    
     Граф Монте-Кристо вошел в гостиную, которую Батистен назвал голубой; там его уже ждал молодой человек, довольно изящно одетый, которого за полчаса до этого подвез к воротам особняка наемный кабриолет.
     Батистен без труда узнал его: это был именно тот высокий молодой че- ловек со светлыми волосами, рыжеватой бородкой и черными глазами, с ос- лепительно белой кожей, чью внешность Батистену описал его хозяин. В ту минуту, когда граф вошел в гостиную, молодой человек, небрежно развалясь на софе, рассеянно постукивал по шмаку тросточкой с золотым набалдаш- ником.
     Заметив входящего Монте-Кристо, он быстро поднялся.
     - Граф Монте-Кристо? - спросил он.
     - Да, - ответил тот, - и я, по-видимому, имею честь говорить с викон- том дреа Кавальканти?
     - С виконтом Андреа Кавальканти, - повторил молодой человек, непри- нужденно кланяясь.
     - У вас должно быть адресованное мне письмо? - спросил Монте-Ксто.
     - Я не упомянул о нем из-за подписи, она показалась мне довольно странной.
     - Синдбад-Мореход, не правда ли?
     - Совершенно верно. А так как я никогда не слыхал о другом Синдба- де-Мореходе, кроме того, который описан в "Тысяче и одной ночи"...
     - Так это один иего потомков, мой приятель, богатейший человек, англичанин, более чем оригинал, почти сумасшедший; его настоящее имя лорд Уилмор.
     - А, теперь мне все понятно, - сказ Андреа. - Тогда все чудесно складывается. Это тот самый англичанин, с которым я познакомился... в... да, отличн.. Граф, я к вашим услугам.
     - Если то, что я имею честь слышать от вас, соответствует истине, - возразил с улыбкой граф, - то, надеюсь, вы не откажитесь сообщить мне некоторые подробности о себе и о своих родных.
     - Охотно, граф, - отвечал молодой человек с легкостью, свидетельство- вавшей о его хорошей памяти. - Я, как вы сами сказали, виконт Андреа Ка- вальканти, сын майора Бартоломео Кавальканти, потомок тех Кавальканти, что записаны в золотую книгу Флоренции. На семья до сих пор очень сос- тоятельна, так как мой отец обладает полумиллионом годового дохода, но испытала много несчастий; я сам, когда мне было лет пять или шесть, был похищен предателем-гувернером и целых пятнадцать лет не видел своего ро- дителя. С тех пор как я стал взрослым, с тех пор как я свободен и завишу только от себя, я разыскиваю его, но тщетно. И вот это письмо вашего друга Синдбада извещает меня, что он в Париже и разрешает мне обратиться к вам, чтобы узнать о нем.
     - В самом деле, все, что вы рассказываете, чрезвычайно интересно, - сказал граф, глядя с мрачным удовольствием на развязного молодого чело- века, отченного какойто сатанинской красотой. - Вы прекрасно сделали, что последовали совету моего друга Синдбада, потому что ваш отец здесь и разыскивает вас.
     Граф, с той самой минуты как вошел в гостиную, не сводил глаз с моло- дого человека; он восхищался уверенностью его взгляда и твердостью его голоса, но при столь естественных словах, как: "Ваш отец здесь и разыс- кивает вас", Андреа подскочил и воскликнул:
     - Мой отец! Мой отец здесь!
     - Разумеется, - отвечал Монте-Кристо, - ваш отец майор Бартоломео Ка- вальканти.
     Ужас, написанный на лице молодого человека, мгновенно исчез.
     - Да, правда, - сказал он, - майор Бартоломео Кавальканти. Так вы го- ворите, граф, что мой дорогой отец здесь?
     - Да, сударь. Мало того, я только что с ним разговаривал; все, что он мне рассказал о своем любимом сыне, давно потерянном, меня очень растро- гало, поистине его страдания, его опасения, его надежды могли бы соста- ви трогательную поэму. И вот однажды его уведомили, что похитители его сына предлагают возвратить его или сообщить, где он находится, за до- вольно значительную сумму. Но ничто не могло остановить любящего отца; эта сумма была им отослана на пьемонтскую границу, и вместе с ней визи- рованный паспорт для Италии. Вы, кажется, были в то время на юге Фран- ции?
     - Да, граф, - отвечал с несколько смущенным видом Андреа- да, я был на юге Франции.
     - Вас в Ницце должен был ожидать экипаж?
     - Совершенно верно: он доставил меня из Ниццы в Геную; из Генуи в Ту- рин, из Турина в Шамбери, из Шамбсри в Поп-де-Бовуазеп, из Поп-де-Бовуа- зена в Париж.
     - Превосходно? Он все время надеялся встретить вас в пути, так как ехал той ждорогой, вот почему и для вас был намечен такой маршрут.
     - Но, - заметил Андреа, - если бы мой дорогой отец меня и встретил, я сомневаюсь, чтобы он меня узнал; я несколько изменился, с тех пор как мы потеряли друг друга из вида.
     - А голос крови! - сказал Монте-Кристо.
     - Да, верно, - ответил молодой человек, - я не подумал о голосе кро- ви!
     - Одно только беспокоит маркиза Кавальканти, - продолжал Монте-Крис- то, - а именно: ч вы делали, пока были в разлуке с ним? как обращались с вами ваши угнетатели? относились ли к вам с тем уважением, которого требовало ваше происхождение? не потускнели и вследствие ваших нравственных страданий, в сто раз более тяжелых, чем страдания физичес- кие, дарования, которыми так щедро наделила вас природа, и считаете ли вы себя в состоянии снова занять то высокое положение, на которое вы имеете право?
     - Я надеюсь, сударь, - растерянно пробормотал молодой человек, - что никакое ложное донесение...
     - Что вы! Я в первый раз услышал про вас от моего друга Уилра, фи- лантропа. Он мне сказал, что нашел вас в затруднительном положении, не знаю как; я не стал спрашивать - я не любопытен. Раз он проявил к вам сочувствие, значит в вас было что-то, достойное участия. Он сказал, что хочет вернуть вам то положение в свете, которого вы лишились, что он бу- дет разыскивать вашего отца и найдет его; он принялся его разыскивать и, очевидно, нашел, потому что отец ваш здесь: наконец, вчера он предупре- дил меня о вашем прибытии и дал мне кое-какие указания, касающиеся ваше- го имущества, - вот и все. Я знаю, что мой друг Уилмор большой оригинал, но так как в то же время он человек верный, богатый, как золотая рос- сыпь, и, следовательно, имеет возможность оригинальничать, не опасаясь разорения, то я обещал следовать его указаниям. Теперь, сударь, я прошу вас, не обижайтесь на мой вопрос: так как я должен буду немного вам пок- ровительствовать, я хотел бы знать, не сделали ли вас ваши несчастья - несчастья, в которых вы неповинны и которые ничуть не умаляют моего к вам уважения, - несколько чуждым тому обществу, в котором ваше состояние и ваше имя дают вам право занять такое видное положение?
     - На этот счет будьте совершенно спокойны, сударь, - отвечал молодой человек, к которому, пока граф говорил, возвращался его апломб. - Похи- тители, по-видимому, намеревались, как они это и сделали, впоследствии продать меня ему; они рассчитали, что, для того чтобы извлечь из меня наибольшую пользу, им следует не умалять моей ценности, а, если возмож- но, даже увеличить ее. Поэтому я получил недурное образование, и эти по- хитители младенцев обращались со мной приблизительно так, как малоазийс- кие рабовладельцы обращались с невольниками, делая из них ученых грамма- тиков, врай и философов, чтобы подороже продать их.

/ Полные произведения / Дюма А. / Граф Монте-Кристо