• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Лондон Д. / Маленькая хозяйка большого дома

Маленькая хозяйка большого дома [10/20]

Скачать полное произведение

    Тихонько возвращаясь по винтовой лестнице в музыкальную комнату, Пао- ла про себя улыбалась: как Дик все это ловко придумал! Она была огорчена не положением дел в компании Харвест, - с тех пор, как она стала женою Дика, в полученных ею от отца рудниках пооянно происходили беспорядки, - она была огорчена тем, что не состоялось их утреннее свидание. Но ког- да она опять встретилась с Грэхемом, который задержался у рояля и, уви- в ее, хотел удалиться, ее дурное настроение рассеялось.
     - Не убегайте, - остановила она его. - Останьтесь и посмотрите, как люди работают; может быть, это вас наконец заставит приняться за вашу книгу. Дик горил мне о ней.
    
    
     ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
    
     Во время завтрака на ли Дика не было и следа озабоченности, как будто Брэкстон привез ему весть о том, что рудники "Группа Харвест" не- изменно процветают. Вейл уже уехал с утренним поездом - он, видимо, ус- пел обсудить с Диком свое дело в какие-то сверхранние часы, но Грэхем увидел за столом еще более многочисленное общество, чем обычно. Кроме некоей миссис Тюлли, пожилой полной светской дамы в очках, - Грэхему не сказали, кто она, - он увидел трех новых гостей: мистера Гэлхасса - пра- вительственного ветеринара, мистера Дикона - довольно известного на по- бережье портретиста и Лестера - капитана тихоокеанского парохода, слу- жившего лет двадцать назад шкипером на яхте Дика и обучавшего его ис- кусству навигации.
     Завтрак уже кончался, и Брэкстон начал посматривать на часы, когда Дик, обращаясь к нему, сказал:
     - Джереми, я хочу вам кое-что показать. Мы сейчас же и отправимся. Вы успеете к поезду.
     - Да, да, поедемте и мы всей компанией, - предложила Паола. - Ясама сгораю от любопытства, потому что Дик держал это в секрете.
     Дик кивнул, и она распорядилась, чтобы поскорее подали автомобили и седлали лошадей.
     - Что это такое? - спросил Грэхем, когда она отдала все нужные распо- ряжения.
     - Ах, один из коньков Дика. Он ведь всегда чем-нибудь увлекается. Од- но изобретение. Он клянется, что оно вызовет целую революцию в земледе- лии, особенно в мелких хозяйствах. Я знаю, в чем основная идея, однако ещне видела ее осуществленной. Все было готово уже неделю назад, за- держка произошла из-за какого-то троса или чего-то в этом роде.
     - Мое изобретение может дать биллионы, если дело пойдет на лад, - улыбнулся Дик, сидевший по другую сторону стола. - Биллионы для ферров всего мира и кое-какой процент для меня... если, повторяю, дело наладит- ся.
     - Но что же это? - спросил О'Хэй. - Музыка в коровьих хлевах, чтобыоровы охотнее давали молоко?
     - Каждому фермеру останется только спокойно посиживать на своем кры- лечке, - пояснил Дик. - Добывание сельскохозяйственных продуктов будет требовать не больше труда, чем лабораторное изготовление пищи. Впрочем, подождите - сами увидите. Если дело удтся, вся моя работа по коне- водству полетит к чертям, ибо это изобретение заменит работу одной лоша- ди в любом десятиакровом хозяйстве.
     Вся компания, кто в машине, кто верхом, отъехала на милю от Большого ма и остановилась возле огороженного поля, в котором, по словам Дикабыло ровно десять акров.
     - Вот эта ферма, - сказал Дик, - здесь токо один человек, он сидит на своем крыльце, и у него нет лошади. Пожалуйста, представьте себе и его и крыльцо.
     Посреди поля возвышалась массивная стальная мачта футов двадцать в вышину, укрепленная оттяжками над самой землей. От барабана на верхушке шеста к самому краю поля тянулся тонкий трос, прикрепленный к рулевому механизму маленького бензинового трактора. Возле трактора суетились два механика. По знаку Форреста они включили мотор.
     - Вот здесь крылечко, - сказал Дик. - Представьте себе, что мы - тот будущий фермер, который сидит в тени и читает газету, а плуг работает себе и работает и не нуждается ни в лошади, ни в человеке.
     Барабан сам, без управления, начал накручивать кабель; машина, описы- вая окружность, или, вернееспираль, радиусом которой являлась длина троса, соединявшего ее с рабаном на стальной мачте, пошла, оставляя за собой глубокую борозду.
     - Как видите, не нужно ничего - ни лошади, ни кучера, ни пахаря:росто фермер заводит трактор и пускает его в ход, - снова начал Дик, то время как машина продолжала перевертывать пласты коричневой земли, описывая все меньшие окружности. - Можно пахать, боронить, сеять, удоб- рять, жать, сидя на пороге своего дома. А там, где ток будет давать электростанция, фермеру или его жене останется только нажать кнопку, и он может вернуться к своей газете, а она к своим пирогам.
     - Вам надо теперь сделать окночтобы его окончательно усовершенство- вать, - сказал Грэхем, - это прратит окружность, которую он описывает, в квадрат.
     - Да, - согласился Гэлхасс, - при такой системе частьемли на квад- ратном поле пропадает.
     Грэхем, видимо, производил в уме какие-то вычисления, потом сказал:
     - Теряется примерно три акра на каждые десять.
     - Не меньше, - согласился Дик. - Но ведь у фермера должно же быть где-нибудь на этих десяти акрах его крылечко - то есть дом, сарай, птич- ник и все хозяйственные постройки. Так вот, чем действовать по старинке, ставить все это непременно где-нибудь посередине своих десяти акров, пусть разместит постройки на оставшихся трех акрах. Пусть сажает по кра- ям поля плодовые деревья и ягодные кусты. Если подумать, то старый обы- чай ставить свой дом посреди поля имеет большие минусы: пахать приходит- ся на площади, представляющей собой ряд неправильных прямоугольников.
     Мистер Гэлхасс усердно закивал:
     - Бесспорно. Да считайте дорогу от дома до шоссе. А если еще есть и проезжая дорога -оже часть земли пропадает... Все это дробит поле на ряд небольших прямоугольников и очень невыгодно.
     - Вот если бы навигация могла быть такой же автоматической, - заметил капитан Лестер.
     - Или писание портретов, - засмеялась Рита Уэйнрайт, бросив на Дикона лукавый взгляд.
     - Или музыкальная критика, - добавила Льют, ни на кого не глядя.
     А О'Хэй тут же добавил:
     - Или искусство быть очаровательной женщиной.
     - Сколько стоит сделать такую машину? - спросил Джереми Брэкстон.
     - Сейчас она нам обходится - и с выгодой для нас - в пятьсот долла- ров. А если бы она вошла в употребление и началось ее серийное произ- водство, то можно считать - триста. Но допустим даже, что пятьсот. При пятнадцати процентах погашения она обходилась бы фермеру семьдесят дол- ларов в год. А какой же фермер, имея десять акров двухсотдолларовой зем- ли, может на семьдесят долларов в год содержать лошадь? Кроме того, трактор сберегает ему труд, свой или наемный; даже по самой нищенской оплате это все-таки дает двести долларов в год.
     - Но что же направляет его? - спросила Рита.
     - А вот этот самый барабан на мачте. Механизм барабана рассчитан на все изменения радиуса. Представляете себе, какие тут понадобились слож- ные вычисления? Он вращается вокруг своей оси, трос накручивается на ба-абан и подтягивает трактор к центру.
     - Даже мелкие фермеры приводят множество возражений против того, что- бы был введен такой плуг, - сказ Гэлхасс.
     Дик кивнул.
     - Я записал до сорока таких возражений и распределил их по рубрикам. Столько же высказано по адресу самой машины. Если это даже и удачное изобретение, то понадобится еще долгое время, чты усовершенствовать его и ввести в общее употребление.
     Внимание Грэхема раздваивалось: он то смотрел на работающий трактор, то украдкой плядывал на Паолу, которая вместе со своей лошадью являла собой преленую картину. Она впервые села на Лань, которую для нее объездил Хеннесси. Грэхем улыбался, втайне одобряя тонкость ее женского чутья: заранее ли Паола приготовила себе костюм, подходивший именно для этой лошади, или она надела просто наиболее соответствующий из имевшихся под рукойно результат получился блестящий.
     День стоял жаркий, и на ней вмео обычной амазонки была рыжева- то-красная блуза с белым отложным воротничком. Короткая, удобная для верховой езды юбка доходила до колен, от колен же до маленьких светлых сапожков со шпорами ноги ее были тянуты рейтузами. Юбка и рейтузы были из золотисто-рыжего бархата. Мягкие белые перчатки спорили с белизной воротничка. Паола была без шляпы, волосы зачесаны на уши и собраны на затылке в пышный узе
     - Я не понимаю, как вы ухитряетесь сохранять белизну кожи при том палящем солнце, - отважился заметить Грэхем.
     - А я и не подставю ее солнцу, - улыбнулась Паола, блеснув зубами. - Только несколько раз в году. Мне очень нравится, когда волосы слегка выгорают, они становятся золотыми, но сильного загара я опасаюсь.
     Лошадь зашалила; легким порывом ветра отнесло в сторону юбку Паолы, и открылось круглое колено, туго обтянутое узкими рейтузами. Глядя на это колено, котое крепко прижалось к новому английскому седлу из светлой свиной кожи, под цвет лошади и костюма всадницы, Грэхем опять увидел в своем воображении, как белое круглое колено прижимается к шелковистому боку тонущего Горца.
     Когда магнето трактора стало работать с перебоями и механики опять засуетились посреди полувспаханного поля, вся компания, остив Дика с его изобретением, решила по пути к бассейну осмотреть од предводи- тельством Паолы скотные дворы. Креллин, свиновод, продонстрировал им Леди Айлтон и ее одиннадцать невообразимо жирных порот, вызвавших го- рячие похвалы, причем сам он с умилением повторял: "И ведь все как один! Все!"
     После этого они осмотрели еще множество великолепных свиноматок самых лучших пород - беркширов и дюрок-джерсеев, пока у них в глазах не заря- било, также новорожденных козлят и толстеньких ярок. Паола заранее предупредила скотоводов по телефону. Мистер Мэнсо наконец мог похвас- таться знаменитым быком Королем Поло; гости полюбовались также его ко- роткорогим, широкобоким гаремом и гаремами других быков, лишь в немногом уступавших Королю Поло. Паркмен и его помощники, ведавшие джерсейским скотом, показали Дракона, Золотого Джолли, Версаля, Оксфордца - все это были основатели и потомки премированных родов, - а также их подруг: Ко- ролеву роз, Матрону, Подругу Джолли, Гордость Ольги и Герти из Мейтленд- са. Затем коневод повел их смотреть табун великолепных жеребцов во главе с Горцем и множество кобыл во главе с Принцессой Фозрингтонской, которая особенно выделялась своим серебристым ржанием. Была выведена даже ста- рушка Бесси - ее мать, - которую брали теперь только для легких работ, - чтобы гости могли оценить столь знатную особу, как Принцесса.
     Около четырех часов Доналд Уэйр, не интересовавшийся купанием, вер- нулся с одной из машин в усадьбу, а Гэлхасс остался с Менденхоллом - по- толковать о различных породах лошадей.ик ждал всех у бассейна, и деви- цы немедленно потребовали, чтобы он исполнил новую песню.
     - Это не совсем новая песнь, - пояснил Дик, и его серые глаза лукаво блеснули, - и уж никак не моя. Ее пели в Японии, когда меня еще не было на свете, и, бесспорно, задолго до открытия Америки. Это дуэт, а кроме того, игра в фанты. Паоле придется петь со мной. Я сейчас вас всех нау- чу. Ты садись здесь, вот так. А вы все образуйте круг и тоже садитесь.
     Паола, как была, в своем костюме для верховой езды, села протиДика, в центре круга. По его указанию она, подражая его движениям, сперва хлопнула себя ладонями по коленям, потом ладонь о ладонь, потом ладонями о его ладони, как в детской игре. Тогда он запел песню, очень коро- тенькую, и Паола тотчас подхватила и продолжала петь с ним вместе, хло- пая в такт в ладоши. Мотив песни звучал по-восточному - тягучий и моно- тонный, но что-то было в нем зажигательное, невольно увлекавшее слушате- лей:
     Чонг-Кина, Чонг-Кина,
     Чонг-Чонг, Кина-Ка,
     Йо-ко-гам-а, Наг-а-сак-и,
     Ко-бе-мар-о - Хой!
     Последний слог - "Хой" - Форрест выкрикивал внезапно на целую октаву выше, и одновременно с этим восклицанием Паола и Дик должны были выбро- сить друг другу навстречу руки, сжатые в кулак или раскрытые. Суть игры заключалась в том, чтобы руки Паолы мгновенно повторяли жест Дика; в первый раз это ей удалось, и руки обоих оказались сжатыми в кулак; Дик снял шляпу и брил ее на колени к Льют.
     - Мой фант, - объяснил он. - Давай, Поли, попробуем еще раз.
     И опять они запели, хлопая в ладоши:
     Чонг-Кина, Чонг-Кина,
     Чонг-Чонг, Кина-Кина,
     Йо-ко-гам-а, Наг-а-сак-и,
     Ко-бе-мар-о - Хой!
     На этот раз, однако, при восклицании "Хой" ее руки оказались сжатыми в кулак, а его - раскрытыми.
     - Фант! Фант! - закричали девицы.
     Паола смущенно окинула взглядом свой костюм.
     - Что же мне дать?
     - Шпильку, - посоветовал Дик; и на колени к Льют полетела черепаховая шпика.
     - Вот досада! - воскликнула Паола, проиграв седьмой раз и бросая Льют последнюю шпильку. - Не понимаю, почему я такая неловкая и глупая. А ты. Дик, слишком уж хитер. Я никак не гу угадать, что ты хочешь сделать.
     И опять они запели. Она снова проиграла и в ответ на укоризненный возглас миссис Тюлли: "Паола!" - отдала одну шпору и обещала снять са- пог, если проиграет вторую. Дик проиграл три раза подряд и отдал свои часы и шпоры. Затем и Паола проиграла свои ча и вторую шпору.
     - Чонг-Кина, Чонг-Кина... - начали они опять, несмотря на увещевания миссис Тюлли.
     - Довольно, Паола, брось это! А вам. Дик, как не"тыдно!
     Но Дик, издав торжествующее "Хой! ", снова выиграл и при общем смехе снял с Паолы один из ее сапожков и бросил в общую кучу вещей, лежавших на коленях у Льют.
     - Все в порядке, тетя Марта, - успокаивала Паола миссис Тюлли. - Мис- тера Уэйра здесь нет, а он - единственный, кого это могло бы шокировать. Ну, давай, Дик! Не можешь же ты вечно выигрывать!
     - Чонг-Кина, Чонг-Кина, - запела она, вторя мужу.
     Начав дленно, они стремительно ускоряли темп и под конец бормотали слова с такой быстротой, что почти захлебывались, а хлопанье в ладоши казалось непрерывным. От солнца, движения и азарта смеющееся лицо Паолы было залито розовым румянцем.
     Ивэн Грэхем, молча созерцавший все это, был возмущен и задет.н ви- дел в былые годы, как играют в эту игру гейши в чайных домикахНиппона, и, хотя в Большом доме не знали предрассудков, его коробило, что Паола принимает участие в такой игре. Ему не приходило в голову, что если бы на ее месте оказались Льют, Рита или Эрнестина, он только бы следил с любопытством, до чего может дойти азарт играющих. Лишь позее Грэхем понял, что был возмущен именно потому, что в игре принималучастие Пао- ла и что она, видимо, занимает больше места в его душе, чем он допускал.
     А тем временем к куче фантов прибавились портсигар и спичечница Дика, а также другой сапожок Паолы, пояс, булавка и обручальн кольцо. Лицо миссис Тюлли выражало стоическую покорность, она молча.
     - Чонг-Кина, Чонг-Кина, - весело продолжала петь Паола.
     И Грэхем слышал, как Эрнестина, фыркнув, шепнула
     Берту:
     - Не представляю, что еще она может отдать.
     - Ну, вы же знаете ее, - услышал он ответ Берта. - Она на все способ- на, если разойдется, а сейчас она, как видно, разошла.
     - Хой! - крикнули вместе Дик и Паола, выбрасывая руки.
     Но руки Дика были сжаты, а ее - раскрыты. Грэхем видел, что Паола ог- лядываетс тщетно ища, что бы еще отдать как фант.
     - Ну, леди Годива? [11] - властно заявил Дик. - Попели, поплясали, а теперь расплачивайтесь.
     "о он, спятил? - подумал Грэхем. - Как это можно, да еще с такой женой?"
     - Что ж, - взднула Паола, перебирая пальцами пуговицы блузки, - на- до, так надо.
     Едва сдерживая бешенство, Грэхем отвнулся, стараясь не смотреть. Наступило молчание: видимо, каждый гадал, что же будет дальше. Вдруг Эр- нестина фыркнула, раздался общий взрыв хохота и восклицание Берта: "Вы сговорились!" Все это заставило Грэхема наконец обернуться. Он бросил быстрый взгляд на Паолу. Блузки на ней уже не было, но под ней оказался купальй костюм. Она, без сомнения, надела его под платье, перед тем как ать верхом.
     - Теперь твоя очередь. Льют, иди, - заявил Дик.
     Но Льют" не приготовившаяся к игре "Чонг-Кина", смутилась и увела де- виц в кабину.
     Грэхем опять с восхищением следил за тем, как Паола, поднявшись на площадку в сорок футов высотой, с неподражаемым изяществом и мастерством нырнула ласточкой; опять услышал восторженное восклание Берта: "Ну прямо Аннетта Келлерман!" - и, все еще рассерженный сыгранной с ним шут- кой, снова задумался о маленькой хозяйке Большого дома, об этой удиви- тельной женщине и о том, почему она такая удивительная! И когда он, не закрывая глаз, медленно поплыл под водой на ту сторону бассейна, ему пришло в голову, что он, в сущности, ничего о ней не знает. Жена Дика Форреста, вот и все, что ему известно. Где она родилась, как жила, како- во было ее прошлое - о всем этом он мог только гадать. Эрнестина ска- зала ему, что она и Льют - сводные сестры Паолы; это, конечно, кое-что.
     Заметив, что дно стало светлеть - знак того, что он приближается к краю бассейна, - Грэх увидел сплетенные ноги Дика и Берта, которые бо- ролись в воде, повеул обратно и проплыл еще несколько футов, не подни- маясь на поверхноь.
     И тут он стал думать об этой миссис Тюлли, которую Паола зоветтетя Марта. Действительно ли она ей тетка или Паола зовет ее так только из вежливости? Быть может, она сестра матери Льют и Эрнестины?
     Он вынырнул на поверхность, и его сейчас же позвали играть в кош- ки-мышки. Во время этой оживленной игры, продолжавшейся около поласа, он не раз мел случай восхищаться той легкостью, ловкостью и сообрази- тельностью, которую выказывала Паола. Наконец круг играющих распался, они, запыхавшись, переплыли бассейн, вылезли на берег и уселись на солн- це возле миссис Тюлли.
     Вскоре опять начались шутки и шалости. Паола упрямо заспорила с мис- сис Тюлли, утверждая явные нелепости.
     - Нет, тетя Марта, вы говорите это только потому, что не умеете пла- вать. А я настоящий пловец и уверяю вас, что вот - хотите? - нырну бассейн и пробуду под водой десять минут.
     - Глупости, дитя мое, - возразила миссис Тюлли. - Твой отец, когда он был молод - гораздо моложе, чем ты теперь, - мог пробыть под водой дольше любого пловца, и все-таки его рекорд был, насколько - мне извест- но, три минуты сорок секунд; я знаю это очень хорошо, так как сама сле- дила по часам, когда он держал пари с Гарри Селби и выиграл.
     - О, я знаю, что за человек был мой отец, - отозвалась Паола, - но времена изменили. Если бы милый папочка был сейчас в расцвете своих юношеских сил и попытался пробыть под водой столько же времени, сколько я, он не выдержал бы. Десять минут? Конечно, я могу пробыть десять ми- нут. И пробуду. А вы, тетя Марта, возьмите часы и следите. Это так же легко, как...
     - Ловить рыбу в садке, - подскал Дик.
     Паола взобралась на самую вышку.
     - Заметь время, когда я прыгну, - сказала она.
     - Сделай полтора оборота, - крикнул ей Дик.
     Она кивнула, улыбнулась и притворилась, что изо всех сил набирает в легкие воздух. Грэхем следил за ней с восторгом. Он сам был великолепным пловцом, но ему редко приходилось видеть, чтобы женщина, не профессио- налка, решилась на полтора оборота. Намокший зеленовато-голубой шелковый костюм плотно обтягивал ее тело, подчеркивая все его стройные линии и безупречное сложение. Сделав вид, что она до последнего кубического дюй- ма наполнила свои легкие воздухом, Паола ринулась вниз. Сжав ноги и вып- рямившись, она оттолкнулась от самого края трамплина, уже в воздухе соб- рала телв комок, перевернулась, затем снова вытянулась и, приняв преж- нее идеально правильное положение, почти беззвучно врезалась в воду. "Стальной клинок вошел бы с большим шумом", - подумал Грэхем.
     - Если бы я умела так нырять! - пробормотала со вздохом Эрнеетина. - Но этого никогда не будет. Дик говорит, что тут дело в ритме, в согласо- ванности всех движений, вот почему Паола ныряет так замечательно. Она удивительно ритмична...
     - Дело не только в ритме, но и в свободной отдаче себя движению, - сказал Грахем.
     - В сознательной отдаче, - заметил Дик.
     - Ив умении расслаблять мышцы, - добавил Грэхем. - Я не видел, чтобы даже профессиональный пловец так выполнял полтора оборота.
     - А я горжусь этим больше, чем она сама, - заяв Дик. - Дело в том, что я ее учил нырять, хотя, должен сознаться, она очень способная учени- ца. У нее замечательная координация движений. И это в соединении с волей и чувством времени... одним словом, ее первая же попытка оказалась более чем удачной.
     - Паола - молодчина, - сказала с гордостью миссис Тюлли, переводя глаза с секундной стрелки часов на спокойную поверхность бассейна. - Женщины плавают обычно хужеужчин. Паола исключение... Три минуты сорок секунд... Она превзошла своего отца.
     - Но пяти минут она не выдержит, а тем более десяти... - мчно зая- вил Дик. - Она задохнется.
     Когда прошло четыре минуты, миссис Тюлли, видимо, начала тревожиться, и взоры ее озабоченно скользили по лицам присутствующих. Капитан Лестер, не посвященный в тайну бассейна, с проклятием вскочил на ноги и нырнул в воду.
     - Что-то с ней случилось, - сказала миссис Тюлли с деланным спо- койствием. - Может быть, она ушибль, ныряя? Ищите ее - вы мужчины...
     Грэхем, Берт и Дик, встретившись под водой, засмеялись и пожали друг другу руки. Дик сделал им знак и поплыл в затененную часть бассейна, к нише, где они нашли Паолу, стоявшую в воде; некоторое время все четверо перешептывались и посмеивались.
     - Мы хотели убедиться, что с тобой ничего не случилось, - пояснил Дик. - А теперь пора назад... Сначала вы, Берт, а я за Ивэном.
     Один за другим они нырнули в темную воду и показались на поверхности бассейна.
     Миссис Тюлли была уже на ногах и стояла на краю бассейна.
     - Если это опять одна из ваших шуток. Дик... - начала она.
     Но Дик, не обращая никакого внимания на ее слова, заговорил неестест- венно спокойным тоном и достаточно громко, чтобы она слышала.
     - Мы должны это сделать обстоятельно, друзья, - обратился он к своим спутникам. - Вы, Берт, и вы, Ивэн, следите за мной. Начнем с этого конца бассейна, поплывем все вместе, на расстоянии пяти футов друг от друга, и будем обследовать дно. А потом повернем обратно и повторим то же самое еще раз.
     - Не утруждайте себя, джентльмены, - крикнула им миссис Тюлли, вдруг рассмеявшись. - А вы. Дик, вылезайте-ка. Я надеру вам уши.
     - Займитесь ею, девочки, - закричал Дик, - у нее истерика.
     - Пока еще нет, но будет, - продолжалана, смеясь.
     - Черт побери, сударыня, тут не над чем смеяться! - Капитан Лестер вынырнул, задыхаясь, он намеревался опять нырнуть, чтобы продолжать по- иски.
     - Вы знаете, в чем дело, тетя Марта? Знаете? - спросил Дик, когда храбрый капитан скрылся под водой.
     Миссис Тюлли кивнула.
     - Только молчите. Дик. Одного мы все-такпровели. Я-то знаю об этом от матери Элси Коглан; мы с нею встретили на Гонолулу в прошлом году.
     Лишь по истечении одиннадцати минут улыбающееся лицо Паолы показалось на поверхности. Делая вид, будто она совсем выбилась из сил, она с тру- дом выползла на берег и в изнеможении опустилась возле тетки. Капитан стер, действительно измученный бесплодными поисками, внимательно пос- мотрел на Паолу, потом подошел к соседнему столбу и три раза стукнулся об него головой.
     - Боюсь, что десяти минут еще не прошло, - сказала Паола. - Но ведь я пробыла под водой приблизительно это время? Правда, тетя Марта?
     - Ну, ты под водой почти и не была, - последовал ответ, - если хочешь знать мое мнение! Я даже удивлена, что ты мокрая. Да, да, дыши естест- венно, дитя мое. Нечего разыгрывать комедию. Помню, когда я была молодой девушкой и путешествовала по Индии, я видела там факиров особой секты, они ныряли на дно глубоких колодцев и оставались там гораздо дольше, чем ты, право же, гораздо дольше.
     - Вы знали! - воскликнула Паола.
     - Но ты не знала, что я знаю, - возразила тетка. - И твое поведение прямо-таки преступно при моем возрасте и моесердце.
     - И при вашем удивительном простодушии и недогадливости. е правда ли? - добавила Паола.
     - Честное слово, мне хочется выдрать тебя за уши.
     - А мне обнять вас, хоть я и мокрая, - засмеялась Паола в ответ. - Во всяком случае, мы надули капитана Лестера... Ведь правда, капитан?
     - Не обращайтесь ко мне, - угрюмо пробормотал доблестный моряк. - Я занят, я должен обдумать свою месть... Что касается вас, мистер Форрест, то я еще не знаю, на чем остановиться: взорвать ваш скотный двор или подрезать поджилки у вашего Горца. Может быть, я сделаю и то и другое. А пока я пойду и лягну ту кобылу, на которой вы приехали.
     Дик на Капризнице и Паолна Лани ехали домой бок о бок.
     - Ну, как тебе нравится Грэхем? - спросил он.
     - Он великолепен, - отвечала Паола. - Это человек твоего типа. Дик. Он так же универсален, как ты, на нем печать тех же скитаний пвсем мо- рям, та же любовь к книгам и все прочее! Кроме того, он худоик, да и вообще все в нем хорошо. Славный малый, любит шутку. А тызаметил его улыбку? Она обаятельна. Хочется улыбнуться ему в ответ.
     - Да, но есть у него и глубокие шрамы и морщины... - заметил Дик.
     - Особенно в уголках глаз, когда он улыбается. Это : следы, оставлен- ные не то чтобы усталостью, а скорее вечно неразрешимыми вопросами: "По- чему? Зачем? Стоит ли? Ради чего все это?"
     Эрнестина и Грэхем, замыкшие кавалькаду, тоже беседовали.
     - Дик вовсе не прост, - говорила она. - Вы плохо знаете его. Он очень не прост. Я немного знаю его. Паола- знает его хорошо. Но в душу к не- му могут проникнуть немногие. Он истинный философ и владеет собой, как стоик или англичанин. А уж такой актер, что может весь свет обмануть.
     У длинной коновязи под дубами, где, сойдя с лошадей, собралось все общество, Паола хохотала до слез.
     - Ну, ну, продолжай, - поощряла она Дика, - еще, еще!..
     - Она уверяет, что скоро у меня не хватит слов, если я буду и впредь давать имена слам по моей системе, - пояснил он.
     - А он за полторы минуты предложил сорок имен... Ну, еще. Дик, еще!..
     - Итак, - продолжал Дик нараспев, - у нас может быть О-Плюнь и О-Дь, О-Пей, О-Лей и О-Вей, О-Кис и О-Брысь, О-Пинг и О-Понг, О-Да и Оет...
     И Дик направился к дому, все еще варьируя на все лады эти странные словосочетания.
    
    
     ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
    
     Всю следующую неделю Грэхем был всем недоволен и не находил себе мес- таЕго раздирали самые противоречивые чувства: с одной стороны, он соз- навал, чтнеобходимо покинуть Большой дом, уехать первым поездом, с другой стороны, ему хотелось видеть Паолу все чаще и быть с ней все больше. между тем он не уезжал и в обществе ее бывал куда реже, чем в первое время после приезда.
     Начать с того, что все пять дней своего пребывания в имении молодой скрипач не отходил от нее. Грэхем нередко посещал зыкальную комнату и мрачно просиживал там целых полчаса, слушая, как они "работают".
     Они забивали о его присутствии, поглощенные и захваченные своей страстью к музыке, а в краткие минуты отдыха, вытирая потные лбы, болта- ли и смеялись, как добрые товарищи. Молодой музыкант любил Паолу с почти болезненной пылкостью, Грэхему это было ясно, - но его больно задевали взгляды, полные почти благоговейного восторга, которые Паола иногда да- рила Уэйру после особенно удачного исполнения какой-нибудь пьесы. Нап- расно Грэхем убеждал себя, что с ее стороны все это чисто умственное ув- лечение - просто она восхищается мастерством молодого музыканта. Грэхем был истинным мужчиной, и их дружба причиняла ему до того сильную боль, что в конце концов он вынужден был уходить из музыкальной комнаты.
     Но вот он наконец застал Паолу одну. Они на прощание исполнили пню Шумана, и скрипач уехал. Паола сидела у рояля, на лице ее был от- сутствующее, мечтательное выражение. Она посмотрела на Грэхема, словно не узнавая, потом машинально овладела собой, рассеянно пробормота нес- колько ничего не значащих слов и удалилась. Несмотря на обидуи боль, Грахем старался приписать ее настроение влиянию музыки, откли которой еще жили в ее душе. Правда, женщины - странные создания, рассуждал он, и способны на самые неожиданные и необъяснимые увлечения. Разве не могло случиться, что этот юноша именно своей музыкой и увлек ее как женщину?
     С отъездом Уэйра Паола замкнулась в своем флигеле, за дверью без руч- ки, и почти не выходила оттуда. Но никто в доме не удивлялся, и Грэхем понял, что в этом нет ничего необычного.
     - На Паолу иногда находит, она чувствует себя прекрасно и в одино- честве, - пояснила Эрнестина, - у нее бывают довольно часто периоды зат- ворничества, и тогда с ней вится только Дик.
     - Что не очень лестно для остальной компании, - улыбаясь, заметил Грэхем.
     - Но тем она приятнее в обществе, когда возвращается, - заметила Эр- нестина.
     Прилив гостей в Большой дом шел на убыль. Правда, еще кое-кто приез- жал просто повидаться или по делу, но в общем народу становилось все меньше. Благодаря Оою и его китайской команде жизнь в доме была Зала- жена безукоризненно, во всем царил порядок, и Хозяевам не приходилось тратитмного времени на то, чтобы развлекать гостей. Гости по большей части сами занимали себя и друг друга. До завтрака Дик почти не появлял- ся, а Паола, выполняя свой обет затворничества, выходила только к обеду.
     - Лечение отдыхом, - смеясь, сказал однажды Дик, Предлагая Грэхему бокс, поединок на палках или рапирах.
     - А теперь самое время приняться за вашунигу, - заявил он во время передышки между раундами. - Я один из многих, кто с нетерпением ждет ее, и я Твердо надеюсь, что она появится. Вчера я получил Письмо от Хэвли: он спрашивает, много ли вы уже написали.
     И вот Грэхем засел у себя в башне, разобрал свои заметки и снимки, составил план и погрузился в работу над первыми главами. Это настолько захватило его, что, быть может, увлечение Паолой и угасло бы, если бы он ее встречался с ней каждый вечер за обедом. Кроме того, пока Эрнестина и Льют не уехали в Санта-Барбара, продолжались совместные купания, поездки верхом и в автомобилях на горные миримарские пастбища и к вершинам Ан- сельмо. Предпринималиси другие прогулки, иногда с участием Дика. Езди- ли смотреть работы по осушению земель, производившиеся им в долине реки Сакраменто, постройку плотин на Литтл Койот и в ущельях Лос-Кватос, ос- нованную им колонию рмеров на участках в двадцать акров, где Дик пы- тался дать двумстам пятидесяти фермерам с семьями возможность обосно- ваться.

/ Полные произведения / Лондон Д. / Маленькая хозяйка большого дома