• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Лондон Д. / Маленькая хозяйка большого дома

Маленькая хозяйка большого дома [19/20]

Скачать полное произведение

    Она подняла руку, как бы желая остановить его.
     -е знаю, могу ли я еще быть счастлива в жизни, Багряное Облако. Когда я вижу, какое у тебя стало лицо... И потом - ведь я же была счаст- лива и довольна все эти двенадцать лет... Этого мне никогда не забыть. Вопочему я не в состоянии сделать выбор. Но ты прав. Настало время, когда мне пора разрешить этот... - она запнулась, он угадывал, что она не может заставить себя проиести слово "треугольник", - распутать этот узел, - докончила она, и голос ее дрогнул. - Мы все поедем на охо. А дорогой я поговорю с ним и попрошу его уехать, независимо от того, как сама поступлю потом.
     - Я бы на твоем месте не торопился с решением, - сказал Дик. - Ты знаешь, я равнодушен к морали и признаю ее, только когдона полезна. Но в данном случае она может быть очень полезна. У вас мут быть дети... Нет, нет, пожалуйста, не возражай, - остановил он ее. - А в таких случа- ях всякие пересуды, даже о прошлом, едва ли желательны. Развод в обычном порядке - слишком большая канитель. Я все так устрою, чтобы дать тебе свободу на вполне законном основании, и ты сбережешь по крайней мере год.
     - Если я на это решусь, - заметила она с едной улыбкой.
     Он кивнул.
     - Но ведь я могу решить и иначе. Я ещсама не знаю. Может быть, все это только сон, и я скоро проснусь, и войдет Ой-Ли и скажет мне, что я спала долго и крепко...
     Она неохотно отошла, но, сделав несколько шагов, вдруг опять остано- вилась.
     - Дик, - окликнула она его, - ты мне раскрыл свое сердце, но не ска- зал, что у тебя на уме. Не делай никаких глупостей Вспомни Дэнни Хольбрука! Смотри, чтобы на охоте не было никаких несчастных случаев!
     Он покачал головой и насмешливо прищурился, делая вид, что находит такое подозрение очень забавным, в то же время удивляясь, как верно она отгадала его намерения.
     - И бросить все это на произв судьбы? - солгал он, делая широкий жест, которым он точно хотел оатить и имение и все свои планы. - И мою книгу о внутрипородном скрещивании? И мою первую распродажу на месте?
     - Конечно, это было бы глупо, - согласилась она с посветлевшим лицом. - Но, Дик, будь уверен - пожалуйста, прошу тебя, - что моя нереши- тельность никак не связана с... Она запнулась, подыскивая слово, за- тем, повторив его жест, тоже показала вокруг себя, как бы охватывая весь Большой дом со всеми его сокровищами. - Все это не играет никакой роли. Правда.
     - Как будто я не знаю, - успокоил он ее. - Из всех бескорыстных жен- щин ты самая...
     - И знаешь. Дик, - прервала она его подлиянием новой мысли, - если бы я так уж безумно любила Ивэна, мне было бы все равно, и я в конце концов примирилась бы даже с "несчастным случаем", раз уж нет иного вы- хода... Но видишь - для меня это невозможно. Вот тебе трудная задача. Реши-ка ее.
     Она неохотно сделала еще несколько шагов, затем, поверну голову, сказала полушепотом:
     - Багряное Облако, мне ужасно, ужаснжаль, и... я так рада, что ты меня еще любишь...
     До возвращения эйка Дик успел рассмотреть в зеркало свое лицо: вы- ражение, столь поразившее накануне его гостей, словно запечатлелось на- век. Его уже не сотрешь ничем. "Ну что ж, - сказал себе Дик, - нельзя жевать собственное сердце и думать, что не останется никакого следа!"
     Он вышел на свою веранду и посмотрел на фотографию Паолы под баромет- ром. Повернул ее лицом к стене и, сев на кровать, некоторое время смот- рел на пустой прямоугольник рамки. Затем опять повернул лицом.
     - Бедная девочка! - прошептал о - Нелегко проснуться так поздно!
     Но когда он смотрел на ее карточку, перед ним вдруг встала картина: Паола, залитая лунным светом, прижимается к Грэхему и тянется к его гу- бам.
     Дик быстро вскочил и тряхнул головой, чтобы отогнать мучительное ви- дение.
     В половине десятого он покончил с письмами и прибрал стол, на котором оставил только материалы для беседы со своими управляющими о шортхорнаи ширах.
     Он стоял у окна и, прощаясь, махал рукой Льют и Эрнестине, которые садились в лимузин, когда вошел Менденхолл, а за ним вскоре и Мэнсон; Дик в кратком разговоре ухитрился сообщить им, как бы мимоходом, самые основы своих планов на будущее.
     - Мы должны очень внимательно следить за мужским потомством Короля Поло- сказал он Мэнсону. - Все говорит за то, что, если взять Красот- куили Деву Альберту, или Нелли Сигнэл, мы получим от него еще лучшие земпляры. Мы не сделали этого нынче, но я думаю, что на будущий гоили самое позднее через год Король Поло станет отцом какого-нибудь выда- ющегося быка-производителя.
     В дальнейшей беседе как Мэнсоном, так и с Менденхоллом Дику удалось незаметно подсказать им те практические формы, в которых должно прохо- дить в его имении создание новых пород.
     Когда они ушли. Дик позвал О-Поя по внутреннему телефону и отдал при- каз проводить Грэхема в кинет - пусть выберет себе винтовку и все что полагается.
     Пробило одиннадцать. Он не знал, что Паола поднялась из библиотеки по скрытой в стене лестнице и теперь, стоя за книжными полками, прислушива- ется. Она хотела войти, но ее удержал его голос. Она слышала, как он бе- седует по телефону с Хэнли относительно водосливов Бьюкэйской плотины.
     - Кстати, - говорил Дик, - вы ознакомились с донесениями о Большом Мирамаре?.. Очень хорошо... Не верьте им. Я с ними в корне не согласен. Вода есть. Я не сомневаюсь, что там много подпочвенных вод. Пошлите туда бурильные машины, пусть продолжают разведку. Земля там невероятно плодо- родна; и если мы за пять ближайших лет не повысим в десять раз доход- ность этой пустоши...
     Паола вздохнула и опять спустилась по ленице в библиотеку.
     "Багряное Облако неисправим - он все сажает свои желуди! Его любовь рушится, а он спокойно толкует о плотинах и колодцах, чтобы можно было в будущем посадить побольше желудей!"
     Дик так и не узнал, чтПаола приходила к нему со своей тоской и нес- лышно удалилась. Он опять вышел на веранду, но не бесцельно, а чтобы в последний раз просмотреть записн книжку, лежавшую на столике возле кровати. Теперь в его доме порядок. Осталось только подписать то, что он утром продиктовал, и ответить несколько телеграмм; потом будет завт- рак, потом охота на Сайкаморских холмах... О, он сделает это чисто. Ви- новницей окажется Капризница. У него будет даже свидетель - Фрейлиг или Мартис. Но не оба. Одного вполне достаточно, чтобы увидеть, как лопнет марнгал, а кобыла взовьется на дыбы и повалится на бок среди кустов, подмяв его под себя. И тогда из чащи раздастся выстрел, который мгновен- но превратит несчастье в катастрофу.
     Мартинес впечатлительнее скульптора, он более подходящий свидетель, подумал Дик. Надо сделать так, чтобы именно Мартинес оказался рядом, когда Дик свернет узкую дорогу, где Капризница должна его сбросить. Мартинес ничего лошадях не понимает. Тем лучше. Хорошо было бы, поду- мал Дик, минуты за две до катастрофы заставить Капризницу хорошенько взбеситься. Это придаст дальнейшему больше правдоподобия. Кроме того, это взволнует лошадь Мартинеса, а также и самого Мартинеса, и он ничего не успеет как следует разглядеть.
     Вдруг Дик стиснул руки, охваченный внезапной болью. Маленькая хозяй- ка, наверное, с ума сошла, - иначе разве можно было совершить такую жес- токость, думал он, слушая, как в открытое окно музыкальной комнаты льют- ся голоса Паолы и Грэхема, поющих песню "Тропою цыган".
     Пока они пели, он не разжимал стиснутых рук. А они допели всю эту удалую, беспечную песню до ее бесшабашного конца. Дик все еще стоял, погруженный в свои мысли, - а Паола беспечно смеялась, уходя от Грэхема, смеялась на широком дворе, смеялась на своей половине, упрекая О-Дая за какие-то провинности.
     Затем издали донесся едва различимый, но характерный зов Горца. Властно заревел Король Поло. Им ответили гаремы кобыл и коров. Дик прис- лушался к этому любовному реву, ржанью, мычанью и, вздохнув, сказал:
     - Ну, как бы там ни бо, а стране я принес пользу. С этой мыслью можно спокойно уснуть.
    
    
     ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
    
     Раздавшийся над его кроватью телефонный звонок заставил Дика п- няться и взять трубку. Слушая, он смотрел через двор на флигель Плы. Бонбрайт сообщил ему, что с ним хотел бы повидаться Чонси Бишоп, он при- ехал на автомашине в Эльдорадо. Бишоп был владельцем и редактором газеты "Новости Сан-Франциско" и старинным другом Дика.
     - Вы поспеете прямо к завтраку, - говорил Дик Бишопу. - И знаете - почему бы вам у нас не переночеват.. Бог с ними, с вашими специальными корреспондентами! Мы едем сегодня охотиться на пум, и добыча будет на- верняка... Уже выслежены! Корреспондентка? О чем ей писать?.. Пусть по- гуляет по усаде и наберет материал на десяток столбцов, а корреспон- дент поедет с нами и может описать охоту. Ну, еще бы, конечно... Я поса- жу его на самую смирную лошадь, с ней справится и ребенок.
     "Чем больше будет народу, тем заняее, особенно если поедут эти га- зетчики, - ухмыльнулся Дик про себя. - Сам дедушка Джонатан Форрест не сумел бы так инсценировать свой финал!"
     "Как у Паолы могло хватить жестокои спеть "Тропою цыган" тут же после нашего разговора?" - спрашивал себя Дик; он не клал трубки и слы- шал далекий голос Бишопа, убеждавшего своего корреспондента ехать на охоту.
     - Отлично. Но поторопитесь, - сказал Дик, заканчивая свой разговор с Бишопом. - Я сейчас велю седлать лошадей, и вы получите того же гнедого, на котором ездили в прошлый раз.
     Еа он успел повесить трубку, как телефон зазвонил опять. Теперь это бы Паола.
     - Багряное Облако, милое Багряное Облако, - сказала она. - Все твои рассуждения - ошибка. По-моему, я тебя люблю больше. Я вот сейчас решаю вопрос - и, кажется, в твою пользу. А чтобы мне помочь, чтобы я еще раз могла проверить ся... повтори то, что говорил сегодня, ну знаешь... "Я люблю одну, одну-единственную женщину... После двенадцати лет обладания я люблю ее безумно, нежно и безумно..." Повтори мне это еще раз, Багря- ное Облако.
     - Я действительно люблю одну, одну-единственную женщину, - начал Дик. - После двенадцати лет обладания я люблю ее безумно, нежно и безумно...
     Когда он кончил, наступила пауза, и он, ожидая ответа, боялся нару- шить ее.
     - И еще я вот что хотела сказаттебе, - начала она очень тихо, очень мягко и очень внятно. - Я люблю тебя. Никогда я так сильно не любила те- бя, как вот в эти минуты. После енадцати лет я наконец теряю голову. И так было с первой же минуты, только я не понимала этого. Сейчас я реши- ла, раз и навсеа.
     Она резко повесила трубку.
     А Дик сказал себе, что теперь он знает, как чувствует себя человек, получивший помилование за час до казни. Он сел и долго сидел задумав- шись, держа в руке трубку, и пришел в себя, только когда из конторы вы- шел Бонбрайт.
     - Сейчас звонил мистер Бишоп, - доложил Бонбрайт. - У его машины ось лопнула. Я взял на себя смелость послать ему одну из наших машин.
     - Пусть наши люди исправят поломку, - сказал Дик.
     Оставшись опять один, он встал, потянулся и зашагал по комнате.
     - Ну, Мартинес, дружище, - проговорил он вслух, - вы никогда не узна- ете, при какой замечательной драматической инсценировке вы могли бы се- годня присутствовать.
     Он позвонил Паоле.
     Оетила Ой-Ли и тотчас же позвала свою госпожу.
     - У меня есть песенк которую я хотел бы тебе спеть, Поли. - И Дик запел старинную духовю песнь негров:
     За себя, за себя,
     За себя, за себя
     Каждая душа несет ответ,
     За себя...
     Я хочу, обы ты повторила мне те слова, которые только что сказала - от себя, от себя...
     Она рассмеялась таким воркующим смехом, что его сердце дрогнуло от радости.
     - Багряное Облако, я тебя люблю. Я решила: у меня никогда не будет никого на ете, кроме тебя. А теперь, милый, дай мне одеться. И так уже пора бежать завтракать.
     - Можно мне прийти к тебе?.. На минутку? - попросил он.
     - Не сейчас еще, нетерпеливый. Через десять минут. Дай мне сначала покончить с Ой-Ли. Тогда я буду готова ехать на охоту. Я надену свой охотничий костюм: знаешь, зеленый с рыжими обшлагами и длинным пером... как у Робин Гуда. И я возьму с собой мое ужье тридцать-тридцать. Оно достаточно тяжелое для пум.
     - Ты подарила мне большое счастье, - сказал Дик.
     - А я из-за тебя опаздываю. Повесь трубку. Багряное Облако, в эту ми- нуту я люблю тебя больше...
     Ослышал, как она повесила трубку, и, к своему удивлению, заметил, что почему-то не чувствует того счастья, которое должен был бы испыты- вать. Казалось, она и Грэхем все еще самозабвенно поют страстную цыганс- кую песню.
     Неужели она играла Ивэном? Или играла им. Диком? Нет, это было бы с ее стороны просто невозможно, непостижимо. Размышляя об этом, он снова увидел ее в лунном свете: она прижимается к Грэхему, ее губы ищут его губ...
     Дик в недоумении покачал головой и взглянул на часы. Во всяком слу- чае, через десять минут - нет, меньше, чем через десять... - он будет держать ее в своих объятиях и тогда узнает наверное...
     Таким долгим показался ему этот краткий срок, что он, не ожидая, ме ленно пошел к Паоле, остановился, чтобы закурить сигарету, бросил ее после первой затяжки и опять остановился, прислушиваясь к стуку машинок в конторе.
     Ему оставалось еще две минуты, но, зная, что достаточно и одной, что- бы дойти до заветной двери без ручки, он постоял еще во дворе, любуясь на диких канареек, купавшихся в бассейне.
     тот миг, когда птички испуганно вспорхнули трепетным золотисто-ал- мазным облачком. Дик вздрогнул: на половине Паолы раздался выстрел, и он узнал по звуку, что выстрелило ее ружье 30-30. Он бросился туда через двор... "Она опередила меня", - тут же подумал он. И то, что за минуту перед тем казалось ему непонятным, стало беспощадно ясны как этот выстрел.
     И пока он бежал через двор и по лестницам, освляя за собой распах- нутые двери, в его мозгу стучало: "Она опередила меня. Она опередила ме- ня".
     Паола лежала, скорчившись и вздрагивая, в полном охотничьем костюме, кроме маленьких бронзов шпор, которые держала в руках перепуганная, растерявшаяся китаянка.
     Дик мгновенно осмотрел Паолу: она дышала, хотя была без сознания. Пу- ля прошла насквозь с левой стороны. Он бросился к телефу. Ожидая, пока домашняя станция соединит его с кем нужно, он молил провидение о том, чтобы Хеннесси окался в конюшнях. К телефону подошел конюх, и пока он бегал за ветеринаром. Дик приказал О-Пою не отходить от коммутатора и сейчас же послать к нему О-Дая.
     Уголком глаза он видел Грэхема: тот ворвался в комнату и бросился к Паоле.
     - Хеннесси, - распоряжался Дик, - я жду вас как можно скорее. Захв тите все для оказания первой помощи. Ружье миссис Паолы выстрелило... пуля прошла через сердце или через легкое, а может быть, через то и дру- гое. Идите прямо в спальню миссис Форрест. Только скорее!
     - Не прикасайтесь к ней, - резкбросил он Грэхему. - Это может пов- редить ей... вызвать сильное кровоизлияние.
     Затем он опять кинулся к О-Пою:
     - Отправьте Каллахана на гоночной машине в Эльдорадо. Скажите ему, что он встретит по пути доктора Робинсона, пусть посадит его и как можно скорей доставит сюда. Пусть едет как дьявол. Скажите, что миссис Форрест ранена и от него может зависеть ее жизнь.
     Не кладя трубки, он повернулся, чтобы взглянуть на Паолу.
     Грэхем стоял, склонившись над ней, но не прикасаясь; взгляды их встретились.
     - Форрест, - начал он, - если это вы...
     Но Дик остановил его, показав глазами на китаянку, все еще растерно и безмолвно державшую в руках бронзовые шпоры.
     - Об этом поговорим потом, - отрезал он и снова поднес трубку к гу- бам: - Доктор Робинсон?.. У миссис Форрест прострелено легкое или серд- це, может быть, то и другое. Каллахан выехал на гоночной машине, поез- жай ему навстречу, гоните во весь дух!
     Когда Дик, опустившись на коле, опять склонился над Паолой и при- нялся ее осматривать, Грэхем отошел.
     Осмотр был очень короток. Дик взглянул на Грэхема и покачал головой:
     - Трогать ее слишком рискованно.
     Затем обратился к китаянке:
     - Положите куда-нибудь эти шпоры и принесите подушки. А вы, Ивэн, по- могите с другой стороны. Приподнимайте ее понемногу, не торопясь. Ой-Ли, подсуньте подушку... осторожнее... осторожнее...
     Подняв глаза, он увидел О-Дая, безмолвно ожидавшего приказаний.
     - Попросите мистера Бонбрайта сменить О-Поя у коммутатора, а О-Пой пусть стоит тут и все исполняет немедленно. И пусть О-Пой соберет всех слуг, они могут в любую минуту понадобиться. Как только Сондерс возвра- тится с мистером Бишопом и остальными, пусть сейчас же едет в Эльдорадо навсечу Каллахану, на тот случай, если машина поломается. Скажите О-Пою, чтобы он разыскал мистера Мэнсона, и мистера Питтса, и всех уп- равляющих, у кого есть машина, пусть они все приедут сюда и ждут здесь вместе с машинами. И пусть О-Пой примет и устроит Бишопа и его спутников как полагается. А вы возвращайтесь сюда, чтобы в любую минуту быть под рукой.
     Дик опять повернулся к горничной:
     - А теперь расскажите, как это случилось.
     Ой-Ли качала головой и ломала руки.
     - Где выыли, когда ружье выстрелило? Китаянка проглотила слезы и указала на дверь гардеробной.
     - Ну, говорите же! - приказал Дик.
     - Миссис Форрест велела мне приготовить шпоры... Я про них забыла... Я скорей пошла. Слышу выстрел. Я иду скорей назад, бегу... и...
     - Но что было с ружьем?
     - Непорядок. Может, сломалось. Четыре минуты не стреляло... пять - нут... Миссис Форрест старалась, чтобы стреляло.
     - Она уже начала возиться с ружьем, когда вы пошли за шпорами?
     Ой-Ли кивнула.
     - Я перед тем ей сказала: "Может, О-Пой исправит?" Миссис Форрест сказал "Не стоит". Она сказала, вы исправите. Положила ружье вот так. Опять взялась чинить. Потом посла за шпорами. А потом... ружье и выст- релило.
     Приезд Хеннесси преал этот разговор. Он осматривал Паолу немногим дольше Дика, затем пнялся. Лицо его было мрачно.
     - Я не решаюсь тревожить ее, мистер Форрест. Наружное кровоизлияние прекратилось, но кровь, видимо, скопляется внутри. Вы послали за врачом?
     - За Робинсоном. К счастью, успел захватить, когда он только что на- чал прием. Хороший молодой хирург, - обратился Дик к Грэхему, - с вы- держкой и елый. Я верю ему больше, чем многим прославленным старым врачам. Как вы думаете, мистер Хеннесси? Есть надежда?
     - По-моему, дело плохо, хоть я тут и не судья, - ведь я только коно- вал. Робинсон разберется. А пока остается только ждать...
     Дик кивнул и вышел на веранду Паолы, чтобы послушать, не приближается ли гоночная машина, на которой ехал Каллахан. Мягко подошел и ушел лиму- зин. Грэхем тоже появился на веранде.
     - Форрест, я прошу вас меня простить, - сказал Грэхем. - Я просто се- бя не помнил в первую минуту. Увидел вас здеси решил, что это при вас случилось. Должно быть, несчастный случай...
     - Да, бедная детка... - подтвердил Дик. - А она еще хвасталась, чтвсегда очень осторожна с огнестрельным оружием.
     - Я осмотрел ружье, - сказал Грэхем, - и ниго не нашел, все в по- рядке.
     - Потому-то беда и случилась: непорядок Паола исправила, но ружье при этом выстрелило.
     И пока Дик говорил, придумывая обснение, которое могло бы обмануть даже Грэхема, он мысленно удивлялся, как искусно Паола все это разыгра- ла. Последний дуэт с Грэхемом был прощанием - и вместе с тем средством отвести подозрение. Так же Паола поступила с ним. Диком. Она простилась и с ним, и последние сказанные ею по телефону слова были обещанием, что никогда не будет у нее другого мужчины, кроме Дика.
     Он отошел от Грэхема на дальнийонец веранды.
     - И у нее хватило сил, хватило сил! - бормотал он про себя дрожащими губами. - Бедная детка! Она так и не могла выбрать между нами двумя - и вот как разрешила вопрос.
     Шум подъехавшей машины заставил его и Грэхема подойти друг к другу, и они вместе вернулись в комнату Паолы, чтобы встретить врача. Грэхем вол- новался, он не мог уйти - и чувствовал, что должен уйти.
     - Прошу вас, Ивэн, останьтесь, - обратился к нему Дик. - Она очень хорошо к вам относилась и если откроетлаза, то будет рада вас увидеть.
     В то время, как Робинсон осматривал Паолу, оба отошли в сторону. Ког- да врач с решительным видом поднялся. Дик вопросительно взглянул на не- го. Робинсон покачал головой.
     - Ничего не поделаешь, - сказал он. - Это вопрос нескольких часов, может быть, даже минут... - Он помолчал, вглядываясь в лицо Дика, затем добавил: - Можно облегчить конец, если вы согласны. А то очнется и еще некоторое время бет мучиться...
     Дик прошел взад и вперед по комнате, а когда заговорил, то обратился к Грэхему:
     - Почему бы не дать ей пожить хотя бы самый короткий срок? Боль - это ведь не существенно. Успокоение наступит скоро и неизбежно. И я желал бы этого, да и вы, наверное, тоже. Она так любила жизнь, каждый ее миг... Зачем нам лишать ее тех немногих минут, котое ей остались?
     Грэхем кивнул, соглашаясь, и Дик повернулся к врачу:
     - Вы можете дать ей возбуждающее и привести в сознание? Ну так сде- лайте это. А если она будет очень страдать, вы поможете ей успокоиться.
     Когда Паола открыла трепетные веки. Диккивнул Грэхему, чтобы тот стал рядом с ним. Сначала на лице ее была только растерянность, затем взгляд остановился сначала на Дике, потом на Грэхеме, и жалкая улыбка тронула губы.
     - Я... я думала, что уже умерла, - сказала она.
     Но тут ею овладела другая мысль, и Дик угадал эту мыс, когда ее глаза испытующе устремились на него: Паола как бы спрашивала, догадыва- ется ли он, что это не просто "несчаный случай"? Но он ничем себя не выдал. Она хотела его обмануть, - пусть умрет, думая, что он ей поверил.
     - Как... как... это я... ухитрилась... - сказала она. Паола говорила вполголоса, медленно, видимо, собираясс силами после каждого слова. - Я всегда была так осторожна... и совершенно уверена, что... со мной ни- когда... ничего... не случится. А вот что натворила!
     - Да, да, прямо стыдно, - сочувственно поддержал ее Дик. - А что там было? Заело спуск?
     Она кивнула и опять улыбнулась жалкой улыбкой, которой тщетно стара- лась придать себе бодрость.
     - О Дик, пойди позови соседей, пусть посмотрят, что натворила ма- ленькая Паола!.. А это серьезно? - продолжала она. - Будь честен. Багря- ное Облако, скажи правду... ты же знаешь меня, - добавила она нетерпели- во, так как Дик ничего не ответил.
     Онпустил голову.
     - А долго это будет тянуться?
     - Нет, недолго, - наконец проговорил он. - Это может случиться... в любую минуту.
     - То есть?.. - Она вопросительно посмотрела на врача, затем на Дика. Дик кивнул.
     - Я ничего другого от тебя и не ожидала. Багряноеблако, - прошепта- ла она благодарно. - А доктор Робинсон согласен?
     Доктор подош ближе, чтобы она видела его, и наклонил голову.
     - Спасибо, доктор. И помните, я сама скажу когда.
     - Тебе очень больно? - спросил Дик.
     Глаза Паолы расширились, она хотела храбро пересилить себя, но в них поялось выражение страха, когда она ответила задрожавшими губами:
     - Не очень, а все-таки - ужасно, ужасно! Я не хочу долго мучиться. Я скажу когда.
     Опять на ее губах появилась слабая улыбка.
     - Странная вещь жизнь, очень странная, правда? И, знаете, мне бы хо- телось уйти под звуки песен о любви. Сначала вы, Ивэн, спойте "Тропою цыган"! Подумайте! Часу не прошло, как мы с вами ее пели! Помните? Пожа- луйста, Ивэн, прошу вас!
     Грэхем посмотрел на Дика, спрашивая взглядом разрешения, и Дик молча- ливо дал его...
     - И спойте ее смело, радостно, с упоением, как спел бы настоящий влюбленный цыган, - настаивала она. - Отойдите вон туда, я хочу вас ви- деть...
     И Грэхем пропел всю песню, закончив словами:
     А сердцу мужчины - женское сердце...
     Пусть в шатрах моих свет погас, -
     Но у кр земли занимается утро,
     И весь мир - ожидает нас.
     В дверях, ожидая приказаний, неподвижный, как статуя, замер О-Дай. Ой-Ли, пораженная скорбью, стояла у изголовья своей хозяйки; она уже не ломала рук, но так стисну их, что концы пальцев и ногти побелели. По- зади, у туалетного столика Паолы, доктор Робинсон бесшумно распускал в стакане таблетки наркотика и набирал шприцем раствор.
     Когда Грэхем умолк, Паола взглядом поблагодарила его, закрыла глаза и полежала некоторое время не двигаясь.
     - А теперь. Багряное Облако, - сказала онаснова открывая глаза, - твоя очередь спеть мне про Ай-Кута, и женщину-росинку, и женщину-хмель. Стань там, где стоял Ивэн, я хочу тебя видеть.
     - "Я - Ай-Кут, первый человек из племени нишинамов. Ай-Кут - сокра- щенное Адам. Отцом мне был койот, матерью - луна. А это Йо-то-то-ви, моя жена, Ио-то-то-ви: это сокращенное Ева. Она первая женщина из племени нишинамов.
     Я - Ай-Кут. Это моя жена, моя росинка, моя медвяная роса. Ее мать- заря Невады, а отец - горячий летний восточный ветер с гор. Они любили друг друга и пили всю сладость земли воздуха, пока из мглы, в которой они любили, на листья вечнозеленого кустарника и мансаниты не упали п- ли медвяной росы.
     Я - Ай-Кут. Йо-то-то-ви - моя жена, моя перелка, мой хмель, моя лань, пьяная теплым дождем и соками плодоносной земли. Она родилась изежного света звезд и первых проблесков зари в первое утро мира, - и она моя жена, одна-единственная для меня женщина на свете".
     Паола опятьакрыла глаза и лежала молча. Она попыталась сделать бо- лее глубокий вздох и слегка закашлялась.
     - Старайся не кашлять, - сказал Дик.
     В горле у нее першило, и она сдвинула брови, силясь удержать приступ кашля, который мог ускорить конец.
     - Ой-Ли, подойди сюда и стань так, чтобы я могла тебя видеть, - ска- зала она, открыв глаза.
     Китаянка повиновалась. Она двигалась, точно слепая. Доктор Робинсон положил ей руку на плечо и поставил так, как хотела Паола.
     - Прощай, Ой-Ли. Ты всегда была ко мне очень добра. А я, может быть, не всегда. Прости меня. Помни, что мистер Форрест будет тебе отцом и ма- терью... И возьми себе все мои украшения из агата...
     Она закрыла глаза - в знак того, что ее прощание с китаянкой оконче- но.
     Опять ее стал беспокоить кашель, все более мучительный и настойчивый.
     - Пора Дик, - сказала она едва слышно, не открывая глаз. - Я хочу, чтобы меня убаюкали. Что, доктор, готово? Подойди поближе. Держи мою ру- ку, как тогда... Помнишь? Во время... моей малой смерти.
     Она устремила взгляд на Грэхема, и Дик отвернулся: он знал, что этот последний взгляд будет полон любви, как будет полон любви и тот, которым она скажет ему последнее прости.
     - Однажды, - пояснила она Грэхему, - мне пришлось лечь на операцию, и я заставила Дика пойти со мной в операционную и держать мою руку все время, пока не начал действовать наркоз и я уснула. Ты помнишь, Хэнли назвал тогда эту полную потерю сознания "малой смертью"? А мне было очень хорошо.
     Она долго и молча смотрела на Грэхема, потом повернулась лицом к Ди- ку, который стоял возле нее на коленях и держал ее руку.
     - Багряное Облако, - прошептала она. - Я люблю тебя больше. И я горда тем, что была твоей так долго, долго. - Она сжала его руку и притянула его к себе еще ближе. - Мне очень жалко, что у нас не было детей, Багря- ное Облако...
     Потом разжала руку и слегка отстранила его от себя, чтобы видеть обо- их.
     - Оба хорошие, оба хорошие... Прощайте, мои хорошие. Прощай, Багряное Облако.
     Они молча ждали, пока доктор подготовлял ее руку для укола.
     - Спать, спать, - тихо щебетала она, как засыпающая птичка. - Я гото- ва, доктор. Но сначала хорошенько натяните кожу. Вы знаете, я не люблю, чтобы мне делали больно. Держи меня крепче. Дик!
     Робинсон, подчиняясь взгляду Дика, легко и быстро вонзил иглу в туго натянутую кожу, твердой рукой нажал на поршень, тихонько растер пальцем уколотое место, чтобы морфий скорее всосался.
     - Спать, спать, хочу спать... - опять, словно задремывая, прошептала она.
     В полусознании она повернулась на бок, положила голову на согнутую руку и свернулась клубочком в той позе, в которой. Дик знал, она любила засыпать.
     Прошло немало времени, пока она еще раз чуть вздохнула... и отошла так легко, что они даже не заметили, как ее не стало.
     Царившее в комнате молчание нарушалось только щебетом купавшихся в воде фонтана диких канареек; издалека доносился, подобный трубному зву- ку, призыв Горца, и Принцесса отвечала ему серебристым ржанием.
    
    
     ПРИМЕЧАНИЯ
    
     1. Меньерова болезнь выражена в припадках головокружения и глухоты.
     2. Лорд Фаунтлерой - герой популярной повести американской писа- тельницы Э. Бернетт "Маленький лорд Фаунтлерой".
     3. Перевод Н. Банникова.
     4. Грант Улисс (1822 - 1885) - главнокомандующий северян во время Гражданской войны 1861 - 1865 годов.
     5. ИРМ (Индустриальные Рабочие Мира) - профсоюзная организация в США, основанная в 1905 году и одно время выступавшая с революционными лозун- гами.
     6. Бергсон Анри (1859 - 1941) - французский философ, создатель ряда идеалистических теорий в области истории, психологии и эстетики. Книга "Философия смеха" - наиболее известная работа Бергсона, затрагивающая проблемы эстетики.
     7. Верещагин Василий Васильевич (1842 - 1904) - русский художник, на рубеже XIX - XX веков пользовавшийся мировой известностью.
     8. Уэрта Викториано (1854 - 1916) - генерал, совершивший контрреволю- ционный переворот в Мексике в 1913 году.
     9. Вилья Франсиско (1877 - 1923) - один из руководителей партизанско- го движения мексиканских крестьян.
     10. Волонтеры - лица, добровольно вступившие на военную службу. В Ве- ликобритании до конца XIX века система волонтерства была основным спосо- бом комплектования армий.
     11. Леди Годива - героиня английской средневековой легенды. По прика- зу своего мужа, владетельного графа, она нагая проехала по городу верхом на лошади. Только такой ценой он согласился снизить непосильное для на- рода бремя налогов.
     12. Патуа - местное, наречие, говор (фр.).

/ Полные произведения / Лондон Д. / Маленькая хозяйка большого дома