• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Кинг С. / КОЛДУН И КРИСТАЛЛ

КОЛДУН И КРИСТАЛЛ [41/47]

Скачать полное произведение

    вопроса. Если не ты, его задам я, мелькнула мысль.., но Берт совладал с
    нервами, вернул себе дар речи:
     - Что ты видел?
     - Многое, - ответил Роланд. - Я видел многое, и большая часть
    виденного уже исчезла из памяти, как исчезает сон, когда человек
    просыпается. А то, что помню, я расскажу вам по пути. Вы должны это
    знать, потому что увиденное мной меняет все. Мы вернемся в Гилеад, но
    ненадолго.
     - Куда потом? - спросил Ален, оседлав коня.
     - На запад. Отправимся на поиски Темной Башни. Если переживем
    сегодняшний день. Пошли. Надо покончить с этими цистернами.
    9
     Два седоволосых ковбоя сворачивали самокрутки, когда наверху
    громыхнуло. Оба подпрыгнули и переглянулись. Табак посыпался на пол.
    Пронзительно закричала женщина. Двери распахнулись. На кухню влетела
    вдова мэра в сопровождении служанки. Ковбои хорошо ее знали - Мария
    Томас, дочь их давнего друга с ранчо "Пиано".
     - Это воры подожгли дворец! - закричала Мария на местном диалекте. -
    Наверху нужна ваша помощь.
     - Мария, у нас приказ охранять...
     - Putina <Шлюха (исп., иск.).>, запертую в кладовой? - закричала
    Мария, сверкнув глазами. - Шевелитесь, старые козлы, пока огонь не
    охватил весь дворец! А не то вам придется объяснять сеньору Ленджиллу,
    почему вы стояли столбом, затыкая пальцем задницу, когда над вашими
    головами горел Дом-на-Набережной!
     - Шевелитесь! - рявкнула Олив. - Или вы струсили?
     Сверху донеслись новые взрывы, не такие сильные: Шими пустил в дело
    пальчиковые петарды. Той же спичкой он поджег и портьеры.
     Ковбои вновь переглянулись.
     - Пошли, - принял решение старший, потом повернулся к Марии. Диалект
    разом забылся: - Присмотри за дверью.
     - Муха не пролетит, - пообещала Мария. Старики поспешили к лестнице,
    один крепко ухватив дубинку, второй - вытащив из чехла длинный нож.
     Как только под их шагами заскрипела лестница, Олив кивнула Марии. Они
    пересекли кухню. Мария отодвинула засов. Олив распахнула дверь. Сюзан
    вышла из кладовой, посмотрела на одну, потом на другую, попыталась
    улыбнуться. Мария ахнула при виде разбитого в кровь, распухшего лица
    своей госпожи.
     Сюзан взяла Марию за руку, прежде чем пальцы девушки коснулись ее
    лица.
     - Как думаешь, Торин захотел бы меня такую? - спросила она, и только
    тут до нее дошло, кто ее вторая спасительница. - Олив.., сэй Торин..,
    извините. Я не хотела причинять вам боль. Но будьте уверены, что Роланд,
    вы его знаете как Уилла Диаборна, никогда...
     - Я все знаю, но сейчас нет времени говорить об этом, - осекла ее
    Олив. - Пошли.
     Она, Мария и Сюзан вышли из кухни, но не по лестнице, ведущей наверх,
    а через хозяйственные помещения в дальнем северном крыле дворца. Потом
    Олив попросила их подождать в кладовой, где хранились крупы.
    Отсутствовала она не больше пяти минут, которые для Сюзан и Марии
    растянулись на долгие часы.
     Вернулась она в ярко раскрашенном пончо, слишком большом не только
    для нее, но, пожалуй, и для ее мужа. Олив подоткнула его за пояс
    джинсов, чтобы не наступать на края. Принесла она еще два пончо,
    размером поменьше.
     - Наденьте их. Снаружи холодно.
     Из кладовой по узкой лестнице, которой пользовались только слуги, они
    вышли во двор. Где при удаче (если Мигуэль все еще не проспался) их
    должен был ждать Шими с оседланными лошадьми. Олив всем сердцем
    надеялась, что им повезет. Она хотела, чтобы Сюзан благополучно покинула
    Хэмбри до захода солнца. И до восхода луны.
    10
     - Сюзан взяли в плен, - прежде всего сообщил Катберту и Алену Роланд,
    когда они поскакали на запад, к Скале Висельников. - Шар сразу мне это
    показал.
     Говорил он об этом с таким отсутствующим видом, что Катберт чуть не
    натянул поводья. Куда только подевался страстный влюбленный последних
    месяцев. Роланд словно не отошел от тех грез, что привиделись ему в
    розовых глубинах магического кристалла. А может, эти грезы не хотели
    отпускать его, подумал Катберт.
     - Что? - переспросил Ален. - Сюзан взяли в плен? Как? Кто? С ней все
    в порядке?
     - Ее захватил Джонас. Ей досталось, но не так уж и сильно. Она
    поправится.., и будет жить. Я бы тут же повернул назад, если б думал,
    что ее жизнь в опасности.
     Впереди, в поднятой ветром пыли, как мираж появлялась и исчезала
    Скала Висельников. Катберт видел, как иной раз солнечный свет отбрасывал
    блики от полированных боков цистерн, различал он и людей. Много людей.
    Он успокаивающе похлопал свою лошадь по шее, искоса глянул на Алена,
    чтобы убедиться, что ручной пулемет Ленджилла при нем. Убедился.
    Коснулся рукой засунутой за пояс рогатки. И она на месте. Так же как и
    мешок из лосиной кожи, в котором лежали большие круглые петарды,
    украденные Шими из запасов Дома-на-Набережной.
     Только невероятным усилием воли он заставляет себя скакать на запад,
    а не на восток, подумал Катберт. Мысль эта придала ему уверенности:
    порой Роланд его пугал. Иногда он становился крепче стали, и тогда никто
    и ничто не могло остановить его. Если сегодня та самая ситуация,
    оставалось только радоваться, что он на твоей стороне.., но гораздо чаще
    хотелось, чтобы этого несгибаемого стержня не было вовсе. Ни на чьей
    стороне.
     - Где она? - спросил Ален.
     - Рейнолдс отвез ее в Дом-на-Набережной. Ее заперли в кладовой.., но,
    возможно, ее там уже нет. Точно сказать не могу, потому что... -Роланд
    задумался. - Магический кристалл видит далеко, и не только в настоящем.
    Иногда он показывает будущее, то, что еще должно произойти. - Как можно
    знать сейчас, что произойдет в будущем? - спросил Ален.
     - Не знаю, и не думаю, что так было всегда. Мне кажется, дело тут не
    в Радуге Мейрлина, а в самом мире. Время теперь какое-то странное. Мы
    это знаем, не так ли? Оно как бы.., проскальзывает. Словно вокруг
    червоточина, которая все разрушает. Но Сюзан в безопасности. Я это знаю,
    и мне этого достаточно. Шими собирается ей помочь.., или уже помогает.
    Почему-то Джонас упустил Шими, и тот последовал за Сюзан в
    Дом-на-Набережной.
     - Молодчина Шими! - Ален вскинул в воздух сжатую в кулак руку. -Ура!
    А как насчет нас? Ты видел нас в будущем?
     - Нет. Этот кусок проскочил быстро.., шар сразу унес меня. Утащил в
    розовом вихре. Но.., я видел дым на горизонте. Я это помню. Возможно,
    горели цистерны у Скалы Висельников или высохшие ветки у каньона Молнии,
    может, и то и другое. Думаю, мы своего добьемся. Катберт недоуменно
    поглядывал на давнего друга. Роланд был так влюблен, что Берту пришлось
    уложить его в пыль двора у их бункера, чтобы он вспомнил о возложенной
    на него ответственности.., куда подевался этот пылко влюбленный? Что
    изменило его, тронуло сединой волосы?
     - Если мы выживем, тогда вперед, - говорил Катберт, пристально
    наблюдая за стрелком. - Она встретит нас на дороге. Не так ли, Роланд?
    Он увидел боль, отразившуюся на лице Роланда, и только теперь все понял:
    влюбленный остался, но магический кристалл отнял у него всю радость и
    оставил только печаль. Была и вторая причина - новая цель, о которой
    Роланд еще не успел им рассказать.
     - Я не знаю. Надеюсь, что нет, потому что мы уже не будем такими, как
    прежде.
     - Что? - на этот раз Катберт натянул поводья.
     Роланд спокойно посмотрел на него, но в глазах стояли слезы.
     - Мы - заложники ка, - ответил стрелок. - Ка, по словам Сюзан, как
    ветер. - Он посмотрел сначала на Катберта, по его левую руку, потомка
    Алена - по правую. - Теперь наша ка - Башня. А прежде всего моя ка. Но
    не ее. Даже Джон Фарсон более не наша ка. Если мы и выступим навстречу
    его людям, то не для того, чтобы победить их. Просто наш путь будет
    лежать на запад. - Он поднял руки, потом опустил их, как бы говоря: Что
    еще вы хотите от меня услышать?
     - Нет никакой Башни, - мягко заметил Катберт. - Я не знаю, что ты
    видел в этом хрустальном шаре, но никакой Башни нет! Да, это символ,
    такой, я полагаю, возможно, как чаша Артура, как крест Иисуса.., но
    настоящего сооружения, реального...
     - Да, - прервал его Роланд, - Башня существует.
     Они повернулись к нему и не увидели и тени сомнения на его лице. -
    Башня существует, и наши отцы это знают. За черной землей.., я не могу
    вспомнить, как она называется, это забылось.., находится Крайний мир, и
    в Крайнем мире стоит Темная Башня. Ее существование -великая тайна,
    которую хранят наши отцы. Именно эта тайна и соединяла их вместе в
    ка-тет все эти годы, с того самого момента, как мир "сдвинулся". Когда
    мы вернемся в Гилеад.., если вернемся, но я думаю, что так оно и
    будет.., я расскажу им то, что видел, и они подтвердят правоту моих
    слов.
     - Ты все это увидел в кристалле? - с дрожью восторга в голосе спросил
    Ален.
     - Я увидел многое.
     - Но не Сюзан Дельгадо, - уточнил Катберт.
     - Нет. Когда мы покончим с этими людьми и она порвет с Меджисом, ее
    участие в нашем ка-тете завершится. Меня поставили перед выбором: Сюзан
    и моя жизнь с ней и нашим ребенком, которого она носит.., или Башня. -
    Трясущейся рукой Роланд вытер со лба пот. - Я не колеблясь выбрал бы
    Сюзан, если б не одно "но": Башня рушится. А если она упадет, мы лишимся
    окружающего нас мира. Возникнет хаос, масштабы которого невозможно
    представить. Мы должны идти к Башне.., и мы пойдем.
     Над его не знающими бритвы щеками, под гладким, без единой морщинки,
    юношеским лбом, сверкнули глаза не ведающего пощады воина-убийцы
    глубокой древности, те самые глаза, которые Эдди Дин увидел в зеркале
    туалета авиалайнера. Но только теперь в них стояли слезы.
     А вот в голосе не было ничего детского или юношеского.
     - Я выбрал Башню. Это мой долг. Пусть она проживет долгую и
    счастливую жизнь с кем-то еще.., и она встретит такого мужчину, со
    временем. Что же касается меня, я выбрал Башню.
    11
     Сюзан вскочила на Пилона, которого Шими вывел во двор после того, как
    поджег портьеры в большой гостиной. Олив Торин оседлала одного из
    меринов, принадлежащих феоду, Шими сел на него же, позади вдовы мэра,
    держа в одной руке веревку - поводья Капи. Мария открыла хозяйственные
    ворота, пожелала им удачи, и все трое покинули Дом-на-Набережной. Солнце
    скатилось почти к самому горизонту, но ветер унес практически весь дым,
    поднимавшийся раньше. Если в пустыне что и произошло, то осталось в
    прошлом.., или случилось в другом слое того же настоящего. Роланд, я
    желаю тебе успеха, подумала Сюзан. Скоро я увижу тебя, дорогой.., как
    только смогу.
     - Почему мы едем на север? - спросила она через полчаса.
     - Потому что Прибрежная дорога дает нам шанс на спасение.
     - Но...
     - Ш-ш-ш! Они узнают, что ты сбежала, и первым делом обыщут дворец..,
    если он, конечно, не сгорел. А не найдя тебя во дворце, поскачут следом
    за тобой на запад, по Великому Тракту. - Она встретилась с Сюзан
    взглядом, и та подумала, что Олив Торин совсем не такая мямля, как
    думали в большинстве своем жители Хэмбри. - Я бы сама подумала, что ты
    ускакала именно в том направлении, значит, точно так же подумают и
    остальные. Так зачем облегчать им жизнь? Пусть ищут там, где тебя нет.
     Сюзан промолчала. Она пребывала в полной растерянности, но Олив вроде
    бы знала, что делает, и Сюзан это не могло не радовать.
     - К тому времени как они поймут, что на западе им искать нечего, уже
    стемнеет. Эту ночь мы проведем в пещере в пяти милях отсюда. Я же дочь
    рыбака, поэтому знаю все эти пещеры. - Мысль о пещерах, в которых она
    играла девочкой, приободрила Олив. - Завтра мы повернем на восток, как
    тебе и хотелось бы. Боюсь, какое-то время тебе придется иметь в дуэньях
    старую толстую вдову. Лучше сразу свыкнись с этой мыслью.
     - Бы очень добры, - прошептала Сюзан. - Вам следовало отослать меня и
    Шими вдвоем, сэй.
     - И остаться с чем? Мне даже на кухню послать некого. Френ Ленджилл
    уже решил, что он главный, и у меня нет никакого желания дожидаться его
    возвращения. Вдруг он придет к выводу, что меня стоит объявить
    сумасшедшей и засадить в клетку? А может, мне ждать, пока мэром станет
    Хэш Ренфрю и будет класть сапоги на мои столы? - Олив даже рассмеялась.
     - Сэй, мне очень жаль.
     - Сожалеть мы будем позже, - ответила Олив на удивление радостным
    голосом, - а сейчас главное для нас - добраться до пещер незамеченными.
    Пусть думают, что мы растворились в воздухе как утренний туман. Придержи
    коня.
     Когда ее мерин остановился. Олив приподнялась на стременах,
    огляделась, определилась с местом, где находится, повернулась в седле,
    чтобы поговорить с Шими.
     - Молодой человек, тебе пора перебираться на мула и возвращаться в
    Дом-на-Набережной. Если за нами будет погоня, ты должен завернуть их
    несколькими умными словами. Ты сможешь это сделать?
     Плечи Шими поникли.
     - Нет у меня умных слов, сэй Торин, так что я их не заверну. У меня в
    голове вообще нет никаких слов.
     - Ерунда, - ответила Олив и поцеловала Шими в лоб. - Возвращайся
    назад рысью. Если никого не встретишь до того момента, как солнце
    коснется холмов, поворачивай и вновь следуй за нами. Мы будем ждать тебя
    у указателя. Ты знаешь, о чем я говорю?
     Шими решил, что знает. Он видел этот указатель на Прибрежной дороге.
     - Красный столб? С сомбреро на нем. И стрелой, указывающей на город?
     - Он самый. Ты доберешься, когда стемнеет, но луна осветит тебе
    дорогу. Даже если задержишься, мы тебя подождем. Но сейчас ты должен
    возвращаться и сбить с толку тех, кто пустился за нами в погоню. Ты
    понимаешь?
     Шими понимал. Соскользнул с мерина Олив, подтащил к себе Капризного,
    взобрался на его костлявую спину, поморщился: укус Капи вновь отозвался
    болью.
     - Пусть будет так, сэй Олив.
     - Хорошо, Шими. Хорошо. А теперь поезжай.
     - Шими, - позвала его Сюзан, - Подойди ко мне на минуточку.
     Шими слез с лошади, подошел, прижимая сомбреро к груди, глядя на нее
    снизу вверх как на божество. Сюзан наклонилась и поцеловала его не в
    лоб, а в губы. От счастья Шими едва не лишился чувств.
     - Спасибо, сэй, - улыбнулась ему Сюзан. - За все.
     Шими кивнул. А когда заговорил, то слова произнес шепотом: волнение
    мешало повысить голос.
     - Это только ка. Я это знаю.., но я люблю тебя, сэй Сюзан. Поезжай с
    миром. Скоро я вновь увижу тебя.
     - Буду ждать с нетерпением.
     Но скоро не получилось. Отъезжая, Шими один раз обернулся и помахал
    рукой. Сюзан ответила тем же. Больше Шими ее не увидел. К счастью для
    него.
    12
     Латиго выставил пикеты в миле от Скалы Висельников, но светловолосый
    юноша, на которого наткнулись Роланд, Катберт и Ален по пути к
    цистернам, разве что не дрожал от страха и ни для кого не представлял
    опасности. Язвы от цинги на губах показывали, что Фарсон послал своих
    людей без должной подготовки, не обеспечив свежими продуктами.
     Когда Катберт поприветствовал блондина характерным для людей
    Благодетеля жестом: скрещенные на груди руки, левая над правой,
    протягиваются вперед, блондин ответил тем же и облегченно улыбнулся.
     - Что там был за шум? - Выговор не оставлял сомнений в том, что родом
    он из Привходящего мира. Как решил Роланд, из северных феодов.
     - Трое мальчишек убили в городе шерифа и его помощника, а потом
    прятались в Плохой Траве, - ответил Катберт на привычном блондину
    диалекте. - Произошла стычка. Сопротивлялись они отчаянно, но теперь все
    кончено.
     - Какие...
     - Нет времени, - оборвал его Роланд. - У нас срочное послание. -Он
    скрестил руки на груди, потом двинул их вперед. - Хайл! Фарсон!
     - Добрый человек! - ответил блондин. Отсалютовал всем троим,
    улыбнулся, как бы говоря, что спросил бы Катберта, откуда он родом и кто
    его родственники, будь у него на это время. А потом они проехали мимо
    него, без помех миновав охранный кордон.
     - Помните, что все надо делать быстро, - прошептал Роланд.
    -Останавливаться нельзя ни на минуту. Если мы что-то не уничтожим сразу,
    пусть остается.., второй попытки не будет.
     - Боги, мы об этом даже и не мечтаем. - Катберт достал рогатку,
    натянул ленту, проверяя, не потеряла ли она эластичность. Потом
    послюнявил палец, поднял над головой, определяя направление ветра. Все
    нормально. Ветер такой же сильный и по-прежнему дует им в спину.
     Ален скинул с плеча ручной пулемет Ленджилла, с сомнением оглядел
    его, взвел затвор-курок.
     - Я не очень-то знаком с этим оружием, Роланд. Он заряжен, я вроде бы
    знаю, как им пользоваться, но...
     - Вот и воспользуйся, - отрезал Роланд. Кони их набирали скорость.
    Копыта гремели по твердой земле. Ветер раздувал пончо. - Он предназначен
    для той самой работы, что нам предстоит. Если пулемет заклинит, брось
    его и хватайся за револьвер. Ты готов?
     - Да, Роланд.
     - Берт?
     - Ага. - Катберт заговорил как истинный хэмбриец. - Готов, я готов.
     Впереди, в пыльной пелене взад-вперед сновали люди, готовя цистерны к
    дальней дороге. На новоприбывших смотрели с любопытством, но без опаски.
    Роланд выхватил оба револьвера.
     - Гилеад! - прокричал он. - Хайл! Гилеад!
     И бросил Быстрого в галоп. Ален и Катберт не отставали ни на шаг.
    Катберт вновь оказался посередине, с рогаткой в руках, зажав спички
    губами.
     Стрелки накатывали на Скалу Висельников, как разъяренные фурии.
    13
     Через двадцать минут после того, как Шими отправили на юг. Олив и
    Сюзан обогнули резкий поворот и оказались лицом к лицу с тремя
    всадниками. В последних лучах заходящего солнца Сюзан увидела синий гроб
    на руке того, что на-ходился посередине. Рейнолдс. Сердце ее упало.
     Мужчину слева, в выцветшей шляпе скотовода и прищуренным глазом,
    Сюзан не знала, зато справа, похожий на твердокаменного проповедника,
    сидел на коне Ласло Раймер. Именно на Раймера посмотрел Рейнолдс после
    того, как улыбнулся Сюзан.
     - Мы с Ласло не успели даже пропустить по стакану за упокой его
    брата, канцлера и министра. Едва мы прибыли в город, как нас убедили
    поехать сюда. Я не хотел, но.., черт! С этой старухой особо не
    поспоришь. Уговорить труп отсосать у тебя, простите за грубость. Я,
    правда, думаю, что у твоей тетки поехала крыша, сэй Дельгадо. Она...
     - Твои друзья мертвы, - врезалась в его монолог Сюзан.
     Рейнолдс помолчал, потом пожал плечами:
     - Что тут скажешь. Может, так оно и есть, может - нет. Я вот решил
    уехать отсюда, даже если они не составят мне компанию. Но могу
    задержаться еще на одну ночь. Эти обряды в ночь Жатвы... Я много слышал
    о том, как ее отмечают на Внешней Дуге. Особенно о кострах. Мужчина с
    прищуром рассмеялся.
     - Пропустите нас, - обратилась к ним Олив. - Эта девушка не сделала
    ничего дурного, я - тоже.
     - Она помогла сбежать Диаборну, - возразил Ласло Раймер, -который
    убил твоего мужа и моего брата. Я не могу сказать, что она не сделала
    ничего дурного.
     - Боги, возможно, упокоят душу Кимбы Раймера в пустоши, -усмехнулась
    Олив, - но он разграбил половину городской казны, и то, что не пошло
    Джону Фарсону, оставил себе.
     Раймер отпрянул, словно ему влепили оплеуху.
     - А ты думал, я ничего не знаю? Ласло, напрасно ты держал меня за
    круглую дуру. Хотя что мне до твоего мнения. Я знаю столько, что меня
    тошнит от таких, как ты. Я знаю, что мужчина, который сейчас сидит на
    лошади рядом с тобой...
     - Заткнись, - пробормотал Раймер.
     - ...скорее всего всадил нож в черное сердце твоего брата. Сэй
    Рейнолдса видели ранним утром в том крыле. Так мне сказали...
     - Заткнись, сука!
     - ...и я этому верю.
     - Лучше делай, что тебе говорят, сэй, и придержи свой язычок. -Лицо
    Рейнолдса посуровело.
     А он не любит людей, которые в курсе его делишек, подумала Сюзан.
    Даже когда знает, что сила на его стороне и то, что им известно, никак
    ему не повредит. И без Джонаса он не столь уверен в себе. Можно сказать,
    совсем не уверен. Это он тоже знает.
     - Позвольте нам проехать, - попросила Олив.
     - Нет, сэй, этого я сделать не могу.
     - Тогда мне придется помочь тебе, не так ли? Ее рука нырнула под
    пончо и вернулась с огромным старинным пистолем: инкрустированная
    слоновой костью рукоятка, потемневший ствол, пороховой запал.
     Олив не сумела сразу вытащить пистоль: он зацепился на пончо, и ей
    пришлось отцеплять его от материи. Она не сумела быстро взвести курок,
    для этого нужно было задействовать сразу два больших пальца, и ей
    потребовалось две попытки. Но все трое, в том числе и Рейнолдс, словно
    оцепенели, увидев у нее в руках это древнее чудище. У Рейнолдса просто
    отвисла челюсть. Джонас бы расплакался, увидев, кто ходил у него в
    помощниках.
     - Пристрелите ее! - проскрипел старушечий голос за спинами мужчин,
    перегородивших дорогу. - Что на вас нашло, идиоты? ПРИСТРЕЛИТЕ ЕЕ!
     Рука Рейнолдса метнулась к револьверу. Конечно, свое дело он знал, но
    дал Олив слишком большую фору. Ствол его револьвера еще не покинул
    кобуры, когда вдова мэра, держа пистоль обеими руками, наставила его на
    Охотника за гробами и, закрыв глаза, как маленькая девочка, которую
    заставляют есть что-то противное, нажала на спусковой крючок.
     Сверкнула искра, но отсыревший порох на взорвался, а лишь сгорел,
    превратившись в облачко синего дыма. И металлический шар, достаточно
    большой, чтобы разнести голову Клею Рейнолдсу, остался в стволе.
     А в следующее мгновение громыхнул револьвер Рейнолдса. Лошадь Олив,
    заржав, поднялась на дыбы. Олив слетела на землю, с черной дырой на
    оранжевой полосе ее пончо.., чуть повыше сердца.
     Сюзан слышала собственный крик, доносящийся откуда-то издалека. И,
    наверное, кричала долго, пока не услышала приближающийся перестук копыт
    пони. И тут все поняла. Поняла еще до того, как мужчина в выцветшей
    шляпе подал лошадь в сторону. Она увидела возок, и крики смолкли.
     Пони, который привез ведьму в Хэмбри, заменили другим, полным сил, но
    возок остался прежним, черным, с золотыми каббалистическими символами. И
    возница тоже. Риа держала вожжи в скрюченных руках, недобро улыбаясь
    Сюзан. Как улыбаются трупы.
     - Привет, моя маленькая конфетка. - Она назвала ее так же, как и
    давным-давно, в ту ночь, когда Сюзан пришла в ее хижину, чтобы пройти
    проверку на целомудрие. В ту ночь Сюзан пробежала большую часть пути,
    такое у нее было хорошее настроение. Она поднялась на холм под светом
    Целующейся Луны, кровь играла у нее в жилах, щеки раскраснелись, и
    напевала она "Беззаботную любовь".
     - Твои приятели и трахальщики унесли мой шар. - Риа остановила пони в
    двух шагах от Сюзан. Даже Рейнолдс смотрел на нее со страхом. -Взяли мой
    чудесный магический кристалл, вот что натворили эти гадкие мальчишки.
    Эти отвратительные головорезы. Но он успел мне многое показать. Он видит
    далеко, этот шар, и не только в настоящем. Многое я позабыла.., но
    только не ту дорогу, которой ты хотела ускользнуть, конфетка моя. Не ту
    дорогу, на которую вывела тебя эта мертвая сука, которая лежит сейчас в
    пыли. А теперь ты должна вернуться в город. -Ухмылка Риа стала шире. -
    Самое время разжечь костер, знаешь ли.
     - Отпустите меня, - Сюзан оглядела мужчин. - Отпустите меня, иначе
    вам придется держать ответ перед Роландом из Гилеада.
     Риа повернулась к Рейнолдсу:
     - Свяжи ей руки и поставь ее на возок. В городе есть люди, которые
    хотят ее увидеть. Хотят разглядеть как следует, и мы им в этом поможем.
    Если ее тетка сделала все, что от нее требовалось, этих людей будет
    много. Свяжи ей руки и поставь на возок. Быстро.
    14
     У Алена хватило времени только на одну мысль: Мы могли бы объехать их
    стороной. Если сказанное Роландом - правда, если магический кристалл -
    это главное, мы могли. Могли объехать их стороной.
     Да только, конечно же, не могли. Кровь сотни поколений стрелков
    воспротивилась бы этому. Башня или не Башня, воры не должны уйти с
    добычей. Не должны, если есть возможность их остановить.
     Ален наклонился к уху своего коня:
     - Если отпрыгнешь в сторону или встанешь на дыбы, когда я начну
    стрелять, вышибу твои гребаные мозги.
     Роланд вырвался чуть вперед благодаря более мощному коню. Они
    приблизились к группе солдат Латиго: пятеро или шестеро всадников,
    дюжина или больше пеших столпились вокруг пары волов, которым предстояло
    тянуть одну из цистерн. Все они в удивлении таращились на Роланда, пока
    он не открыл огонь, и только тогда бросились врассыпную, как перепелки.
    Роланд уложил всех всадников: их лошади умчались, одна утащила
    зацепившегося за стремя ездока. Кто-то закричал: "Бандиты! Бандиты! По
    коням, идиоты!"
     - Ален! - рыкнул Роланд. Перед цистернами сбились в кучу вооруженные
    люди, пешие и конные, пытаясь наладить оборону. - Давай! Давай!
     Ален поднял ручной пулемет, уперся заржавевшим прикладом в плечо,
    вспомнил ту малость, что знал о стрельбе из автоматического оружия:
    целься ниже, перемещай ствол быстро и плавно.
     Он коснулся спускового крючка, и очередь сотрясла пыльный воздух,
    отдаваясь резкими тычками в плечо, выплевывая языки пламени со среза
    ствола. Ален повел стволом слева направо, целясь чуть повыше голов
    мечущихся, что-то выкрикивающих: стрелял он не по людям, а по цистернам.
     И третья в ряду взорвалась. С грохотом, сопровождающимся яркой
    оранжево-красной вспышкой. Обе половинки металлической сигары взмылив
    воздух. Одна пролетела тридцать ярдов и рухнула на каменистую землю.
    Вторая подпрыгнула, окутанная черным дымом. Горящее деревянное колесо
    пролетело по небу, как тарелка, и покатилось по земле, рассыпая искры.
    Люди разбегались в разные стороны, кто на своих двоих, кто приникнув к
    шеям лошадей. У всех широко раскрытые глаза остекленели от паники.
     Дойдя до последней цистерны, Ален повел пулемет в обратном
    направлении. Он сильно нагрелся, но Ален не снимал пальца со спускового
    крючка. В этом мире то, что работало, использовали на полную катушку.
    Конь его бежал вперед, словно понял каждое слово из тех, что Ален
    прошептал ему на ухо.
     Еще одну! Надо взорвать еще одну! Но прежде чем он смог взорвать еще
    одну цистерну, пулемет замолчал: то ли заклинило патрон, то ли опустел
    магазин. Ален отбросил его в сторону и выхватил револьвер. И тут же
    рядом с ним "свистнула" рогатка Катберта, Ален выхватил этот звук среди
    криков людей, топота копыт, треска горящей нефти.
     Ален увидел, как большая петарда поднялась по высокой дуге и
    опустилась в то самое место, куда направлял ее Катберт: в нефтяную лужу
    у деревянных колес цистерны с надписью "СОНОКО". Какое-то мгновение Ален
    еще мог видеть череду черных дыр в сверкающем боку цистерны, дыр,
    проделанных пулями, выпущенными им из пулемета сэй Ленджилла, затем со
    вспышкой разорвалась петарда. И тут же дырки в боку цистерны потеряли
    четкость, заколыхались в мареве: загорелась вытекшая на землю нефть.
     - Разбегайтесь! - закричал мужчина в выцветшей пилотке. - Она сейчас
    взорвется! Они все сейчас в...
     Ален застрелил его, и тут же взорвалась вторая цистерна. Кусок
    раскаленного металла отлетел в сторону и угодил в лужу нефти под
    соседней цистерной. Вскоре взорвалась и она. Черный дым поднимался в
    воздух, как над погребальным костром, затягивая солнце, превращая в
    сумерки ясный день.
    15
     Роланд, как и остальные четырнадцать учеников, готовящих себя в
    стрелки, знал приметы всех шестерых военачальников Фарсона, поэтому он
    без труда узнал человека, бросившегося за подмогой: Джордж Латиго.
    Роланд мог бы застрелить его на бегу, но, ирония судьбы, смерть Латиго
    сильно облегчила бы им отход, что никак не входило в его планы. Поэтому
    он застрелил того, кто бежал навстречу Латиго.
     Латиго остановился как вкопанный, развернулся, уставился на Роланда
    сверкающими ненавистью глазами. Затем вновь кинулся бежать, сзывая к
    себе всадников, собирающихся вне зоны огня.
     Взорвались еще две цистерны, словно железными кулаками хватив по
    барабанным перепонкам Роланда, высасывая воздух из его легких. По
    разработанному ими плану Алену поручалось продырявить цистерны, а
    Катберту - поджечь петардами вытекающую из них нефть. Но первая петарда,
    выпущенная из рогатки и вроде бы подтвердившая правильность намеченного
    плана, оказалась и последней. Легкость, с которой стрелки проникли во
    вражеское расположение, и панику, возникшую при первых выстрелах, еще
    можно было списать на неопытность солдат, но вот с расположением цистерн
    Латиго допустил серьезную ошибку, причем авторство принадлежало ему, и
    никому больше. Цистерны он поставил чуть ли не впритык друг к другу, и
    теперь они рвались одна за другой. Причем после первого взрыва процесс
    стал необратимым. И хотя левая рука Роланда описала в воздухе широкий
    круг, приказывая Алену и Катберту переходить к следующему этапу, когда
    взорвались еще далеко не все цистерны, итог ни у кого не вызывал
    сомнений. Лагерь Латиго превратился в нефтяной костер, и мечта Джона
    Фарсона привести в движение машины Древних так и осталась мечтой.
     - Поскакали! - крикнул Роланд. - Поскакали! Поскакали! Поскакали! И
    они помчались на запад, к каньону Молнии. Тут мимо левого уха Роланда
    просвистела пуля. Насколько он мог судить, с момента нападения на лагерь
    в них выстрелили впервые.
    16
     Латиго кипел от ярости, ярость эта горячей волной захлестнула его
    разум. В этом, можно сказать, ему повезло: ярость не дала ему подумать о
    том, что сделает с ним Благодетель, узнав о таком фиаско. Но в тот
    момент в голове Латиго сидела только одна мысль: поймать тех, кто сумел
    захватить его врасплох.
     И ведь проделали все это даже не мужчины. Мальчишки!
     Латиго знал, кто они, хотя понятия не имел, каким образом они здесь
    оказались. Знал и то, что далеко им не убежать, он обязательно их
    поймает, прежде чем они доберутся до леса.
     - Хендрикс! - проревел он. Хендриксу по крайней мере удалось удержать

/ Полные произведения / Кинг С. / КОЛДУН И КРИСТАЛЛ