• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Кинг С. / КОЛДУН И КРИСТАЛЛ

КОЛДУН И КРИСТАЛЛ [14/47]

Скачать полное произведение

    признательность. Затем Роланд протянул Эвери письмо, которое с
    превеликим почтением достал из кошеля. Точно так же отнесся к письму и
    Эвери. А когда развернул и увидел подпись, его глаза чуть не вылезли из
    орбит.
     - Господи, спаси мою душу! Парни, да ведь его подписал стрелок!
     - Да, это же надо. - В голосе Катберта слышался неподдельный восторг.
    Роланд пнул его в щиколотку, сильно, не отрывая почтительного взгляда от
    лица Эвери.
     Автором письма бы некий Стивен Дискейн из Гилеада, стрелок (иначе
    говоря, рыцарь, сквайр, миротворец и барон - последний титул не имел
    никакого веса в нынешнее время, пусть Джон Фарсон и утверждал обратное),
    потомок в двадцать восьмом колене Артура из Эльда, по боковой линии
    (другими словами, ведущий свой род от одной из многочисленных наложниц
    Артура). Адресовалось оно мэру Хартуэллу Торину, канцлеру Кимбе Раймеру
    и главному шерифу Херкимеру Эвери. Стрелок слал всем троим свои
    наилучшие пожелания и поручал их заботам троих молодых людей, которые
    привезут письмо: мастеров Диаборна, Стокуорта и Хита. В Меджис их
    направили по поручению Альянса со специальной миссией: взять на контроль
    все материальные ресурсы, которые могли бы поступить в Альянс в случае
    необходимости (слово "война" в письме отсутствовало, но легко
    прочитывалось между строк). Стивен Дискейн от лица Альянса феодов просил
    мастеров Торина, Раймера и Эвери оказывать всяческое содействие курьерам
    Альянса в выполнении их миссии, обратив особое внимание на Поголовье
    скота, имеющиеся в наличии запасы продовольствия и транспортные
    средства. Диаборн, Стокуорт и Хит, писал Дискейн, пробудут в Меджисе не
    меньше трех месяцев, может, даже и год. В конце документа вышеозначенным
    официальным адресатам предлагалось "писать нам о достижениях молодых
    людей и прогрессе в выполнении порученного им дела со всеми
    подробностями, которые могут нас заинтересовать". И "ничего не скрывать,
    если вы нас любите".
     Другими словами, докладывать, ведут ли они себя как должно. Пошел ли
    на пользу полученный ими урок.
     Помощник с моноклем вернулся, когда главный шериф дочитывал письмо
    Дискейна. Он принес поднос с четырьмя стаканами белого чая и склонился с
    ним, как дворецкий. Роланд поблагодарил его и роздал стаканы. Последний
    взял себе, поднес к губам и увидел, что Ален пристально смотрит на него.
    Его синие глаза ярко блестели на закаменевшем лице.
     Ален чуть качнул стакан, чтобы зазвякали кубики льда, и Роланд
    ответил коротким кивком. Он ожидал, что ему принесут холодный чай,
    налитый из кувшина, опущенного в ближайший колодец, но в стаканах звякал
    лед. Лед в разгар лета. Интересно.
     Чай, как и обещали, оказался отменным. Эвери дочитал письмо и
    протянул Роланду с таким видом, словно возвращал святую реликвию.
     - Вы хотите держать его при себе, Уилл Диаборн., чтобы с ним ничего
    не случилось.
     - Да, сэр. - Роланд вернул письмо и идентификационное удостоверение в
    кошель. Его друзья "Ричард" и "Артур" поступили со своими
    удостоверениями точно так же.
     - Превосходный белый чай, - подал голос Ален. - Никогда не пробовал
    лучшего.
     - Да. - Эвери отпил из своего стакана. - Наверное, все дело в меде.
    Так, Дейв?
     Помощник с моноклем, стоявший вместе с остальными у доски объявлений,
    улыбнулся.
     - Думаю, что да, но Джуди не любит говорить об этом. Этот рецепт она
    получила от своей матери.
     - Да, мы должны помнить и лица наших матерей, должны помнить. -На
    лице шерифа появилось сентиментальное выражение, но Роланд мог
    поклясться, что перед мысленным взором Эвери сейчас стоит отнюдь не
    материнский лик. Шериф повернулся к Алену, и сентиментальность бесследно
    исчезла: - Вас удивил лед, мастер Стокуорт.
     Ален вздрогнул.
     - Ну, я...
     - Полагаю, вы не ожидали, что такое возможно в захолустном Хэмбри? -
    И хотя голос Эвери звучал весело, подтекст Роланд уловил четко.
     Мы ему не нравимся. Ему не нравятся наши "городские манеры". Он нас
    совсем не знает, он не знает, какие у нас манеры, есть ли они у нас
    вообще, но он нас заранее не любит. Он думает, что мы снобы, что мы
    видим в нем и в остальных жителях Хэмбри неотесанных мужланов.
     - Не только в Хэмбри, - ровным голосом ответил Ален. - В нынешние
    времена лед - редкость и на Внутренней дуге, шериф Эвери. В детстве я
    видел его только по особым случаям, скажем, на днях рождения.
     - Лед всегда был на День солнца, - добавил Катберт. На этот раз в его
    голосе не звучали столь характерные иронические нотки. - Если не считать
    фейерверков, мы его любили больше всего.
     - Что вы говорите, что вы говорите. - В каждом слове молодых людей
    шерифу Эвери словно открывались все новые и новые чудеса. Эвери, похоже,
    не нравилось, что они приехали в город, не нравилось, что ему придется
    уделить им, как бы он сказал, "половину чертова утра", не нравилась их
    одежда, их подробные идентификационные бумаги, их акцент или их юность.
    Вот юность вызывала наибольшее негодование. Роланд это понимал, но
    задавался вопросом, а нет ли другой причины. А если есть, то в чем она
    заключается?
     - В городском Зале собраний есть газовые холодильник и плита,
    -пояснил Эвери. - Оба работают. А уж подземного газа на СИТГО хватает.
    Это нефтяное поле к востоку от города. Вы его проезжали.
     Они кивнули.
     - Плита нынче - музейный экспонат, ее показывают школьникам на уроках
    истории, а вот холодильник используется, иной раз он очень даже полезен.
    - Эвери поднял стакан, всмотрелся в его содержимое. -Особенно летом. -
    Он отпил чаю, вытер губы и улыбнулся Алену: -Видите? Никаких загадок.
     - Я удивлен, что вы не нашли применения всей нефти, - подал голос
    Роланд. - В городе нет генераторов?
     - Есть, четыре или пять, - ответил Эвери. - Самый большой на ранчо
    "Рокинг Б" Френсиса Ленджилла, и он вроде бы исправен. ХОНДА. Это слово
    вам что-нибудь говорит, парни? ХОНДА?
     - Я видел его раз или два, - кивнул Роланд. - На старых велосипедах с
    мотором.
     - Да? В любом случае эти генераторы не могут работать на нефти с
    СИТГО. Она слишком густая. В ней много дегтя. А вот перегонных установок
    у нас нет.
     - Понятно. - Теперь заговорил Ален. - Но все равно лед летом -это
    роскошь. Каким бы путем он ни попал в стакан. - Он засосал один кубик и
    с хрустом раздробил зубами.
     Эвери какое-то мгновение смотрел на него, дабы убедиться, что тема
    исчерпана, потом повернулся к Роланду. Его толстое лицо вновь осветила
    широкая, но не заслуживающая доверия улыбка.
     - Мэр Торин попросил меня передать вам самый горячий привет и
    извиниться перед вами за то, что не смог лично засвидетельствовать вам
    свое почтение... Мэр у нас человек занятой, очень занятой. Но завтра
    вечером он дает обед в своем дворце.., всех он ждет в семь часов, вас,
    молодежь, - в восемь.., чтобы устроить вам, как я понимаю, торжественную
    встречу, для, я бы сказал, драматического эффекта. И мне нет нужды
    говорить вам - для вас, должно быть, званый вечер что для меня горячий
    обед, - о необходимости прибыть точно в назначенный час. - В парадном
    костюме? - озабоченно спросил Катберт. - Мы проехали долгий путь, почти
    четыреста колес, и не взяли с собой ни нарядной одежды, ни кушаков.
     Эвери хохотнул, на этот раз поискреннее. Роланд догадался почему:
    "Артур" позволил себе проявить наивность и неуверенность.
     - Нет, юный мастер, Торин понимает, что вы прибыли по делу..,
    работать, как те же ковбои! Смотрите, как бы вас не заставили
    вытаскивать сети из бухты!
     В углу захохотал Дейв, обладатель монокля. Возможно, это шутка,
    понятная только местным, подумал Роланд.
     - Наденьте лучшее, что у вас есть, и все будет в порядке. В кушаках
    все равно никого не будет, в Хэмбри это не принято. - Вновь Роланд
    отметил подчеркнутое пренебрежение к родному городу и феоду.., и обиду
    на чужаков, которая под этим скрывалась.
     - В любом случае отдыхать и развлекаться вам завтра вечером не
    придется. Харт пригласил всех крупных ранчеров, конезаводчиков,
    скотоводов этой части феода.., их не так уж и много, вы понимаете,
    учитывая, что к западу от Спуска начинается пустыня. Но все, кто хоть
    что-то да значит в наших краях, там будут, и вы найдете в них верных
    союзников Альянса, всегда готовых помочь. Френсис Ленджилл с "Рокинг
    Б"... Джон Кройдон с "Пиано"... Генри Уэртнер, ему доверены породистые
    лошади феода, но у него есть и свои... Хэш Ренфрю, ему принадлежит ранчо
    "Ленивая Сюзан" с самым большим табуном в феоде.., и многие другие.
    Раймер вам всех представит, а потом вы познакомитесь с ними поближе.
     Роланд кивнул и повернулся к Катберту:
     - Завтра тебе придется попотеть. Катберт кивнул в ответ:
     - Не волнуйся за меня, Уилл, я их всех запомню.
     Эвери пил чай, добродушно поглядывая на них. Но от фальши этого
    добродушия Роланда чуть не перекосило.
     - У большинства из них дочери на выданье, и они их приведут. Вам
    будет на кого посмотреть.
     Роланд решил, что для одного утра чаю и лицемерия они получили с
    избытком. Кивнул, опорожнил стакан, улыбнулся (надеясь, что его улыбка
    искренностью превосходила улыбку Эвери) и встал. Катберт и Ален намек
    поняли и последовали его примеру.
     - Благодарим за чай и теплый прием. - Роланд улыбнулся еще шире. -
    Пожалуйста, поблагодарите от нас мэра Торина за его радушие и передайте
    ему, что он увидит нас завтра, ровно в восемь вечера.
     - Хорошо. Обязательно передам.
     Роланд повернулся к Дейву. Тот так удивился, что о его существовании
    вспомнили, что подался назад и чуть не ударился головой о доску
    объявлений.
     - И, пожалуйста, поблагодарите вашу жену за восхитительный чай.
     - Поблагодарю. Спасибо, сэй.
     Они вышли за ними. Главный шериф Эвери выступал следом, как верный
    ожиревший сторожевой пес.
     - Насчет того, где вы расположитесь... - начал он, когда они уже
    спустились с крыльца и зашагали по дорожке. Как только они вышли из
    дома, шериф начал потеть.
     - Действительно, как же я забыл спросить об этом, - хлопнул себя по
    лбу Роланд. - Мы разбили лагерь на том длинном склоне, где пасется много
    лошадей, вы, конечно, знаете, о чем я...
     - Да, на Спуске.
     - ...но без разрешения, потому что не знали, у кого спросить.
     - Это земля Джона Кройдона, и я уверен, что он возражать не будет, но
    мы хотим устроить вас поудобнее. К северо-западу отсюда есть пустующий
    участок земли, "Полоса К". Он принадлежал семье Гарбер, но они продали
    его после пожара. Теперь им владеет Ассоциация конезаводчиков - группа
    местных фермеров и ранчеров. Я говорил о вас с Френсисом Ленджиллом, он
    сейчас президент Ассоциации.., и он сказал: "Мы поселим их на ранчо
    Гарберов, почему нет?"
     - Действительно, почему нет? - промурлыкал Катберт. Роланд резко
    повернулся к нему, но Катберт смотрел на бухту, где сновали взад-вперед
    маленькие рыбачьи лодки, напоминая водяных жуков.
     - Да, именно так я и ответил: "Действительно, почему нет?" Дом сгорел
    дотла, но бункер остался в целости и сохранности. Вместе с конюшней и
    летней кухней. По приказу мэра Торина я позволил себе завезти продукты и
    прибраться в бункере. Вы, возможно, найдете там каких-нибудь насекомых,
    но не жалящих или кусающих.., а вот змей точно не будет, если только они
    не живут в подполе, а если и живут, пусть там и остаются, вот что я
    всегда говорю. Так, парни? Пусть они там остаются.
     - Пусть там остаются, аккурат под полом, где они довольны и
    счастливы, - согласился Катберт, который, сложив руки на груди,
    по-прежнему любовался бухтой.
     Эвери коротко взглянул на него, улыбка чуть поблекла. Потом вновь
    повернулся к Роланду, теперь уже улыбаясь во весь рот.
     - Крыша не течет, так что, если пойдет дождь, вы не промокнете. Что
    вы об этом скажете? Вас это устроит?
     - Более чем. Я думаю, что вы очень деятельный человек, а мэр Торин
    слишком добр к нам. - Он действительно так думал. Только не мог сказать,
    почему городские власти так расстарались. - И мы благодарим его за
    заботу о нас. Не так ли, парни?
     Катберт и Ален энергично кивнули.
     - И мы с благодарностью принимаем ваше предложение.
     Кивнул и Эвери.
     - Я ему передам. Езжайте с миром, ребята. Они подошли к коновязи.
    Эвери вновь пожал каждому руку, на этот раз уделив особое внимание
    лошадям молодых людей.
     - Значит, до завтрашнего вечера, молодые джентльмены?
     - Да завтрашнего вечера. - согласился Роланд.
     - Как думаете, сумеете найти "Полосу К" самостоятельно?
     Опять Роланда удивило сквозившее в голосе презрение. А может, оно и к
    лучшему. Если Главный шериф держит их за недоумков, кто знает, какую
    выгоду можно из этого извлечь?
     - Мы его найдем, - ответил Катберт, вскакивая на лошадь. Эвери
    подозрительно уставился на грачиный череп, красующийся на луке седла.
    Катберт заметил этот взгляд, но сдержался и оставил свои мысли при себе.
    Роланда такая реакция друга и удивила, и обрадовала. - Счастливо
    оставаться, шериф.
     - А вам, парни, счастливого пути.
     Он стоял у коновязи, крупный мужчина в хаки, с пятнами пота,
    расползающимися из-под мышек, черных сапогах, слишком уж начищенных для
    шерифа, дни и ночи не слезающего с седла. И где взять такую лошадь,
    которая сможет целый день таскать на себе такую тушу, подумал Роланд.
    Хотел бы посмотреть на это чудо.
     Эвери помахал им вслед рукой. Его помощники тоже спустились с
    крыльца. Дейв - первым. И они проводили юношей взмахами рук.
    3
     Как только Альянсова молодежь, рассевшись на дорогих лошадей,
    скрылась за поворотом, держа курс на Главную улицу, шериф и его
    помощники опустили руки. Эвери повернулся к Дейву, тупое лицо которого
    враз превратилось в куда как умное.
     - Что думаешь, Дейв?
     Дейв сунул монокль в рот и начал покусывать латунную оправу. Шериф
    Эвери давно уже отказался отучивать его от этой привычки. Сдалась даже
    жена Дейва, Джуди, а Джуди Холлис, в девичестве Джуди Уэртнер, обычно
    добивалась того, чего хотела.
     - Мягкие, - ответил Дейв. - Мягкие, как скорлупа яиц, только что
    выскочивших из куриной задницы.
     - Возможно. - Эвери засунул за пояс большие пальцы, покачался на
    пятках, - Но тот, что говорил больше всех, в плоской шляпе, не думает,
    что он мягкий.
     - Не важно, что он думает. - Дейв все грыз монокль. - Сейчас он в
    Хэмбри. И ему, возможно, придется сменить свою точку зрения на нашу. За
    его спиной заржали другие помощники. Даже Эвери улыбнулся. Они должны
    оставить этих богатеньких сосунков в покое, если богатенькие сосунки не
    будут докучать им.., такой приказ поступил из дворца мэра.., но Эвери не
    мог не признать, что не прочь общипать им перышки, очень даже не прочь.
    А особенно ему хотелось врезать сапогом по яйцам тому, кто насадил на
    луку седла этот идиотский птичий череп.., он же все время стоял и
    изгалялся над ним в полной уверенности, что такая деревенщина, как Херк
    Эвери, не заметит, чем он занимается.., но настоящее удовольствие шериф
    бы получил, стерев этот ледяной взгляд с глаз парня в плоской
    миссионерской шляпе, увидев, как поднимается в них страх по мере того,
    как мистер Уилл Диаборн из Хемпхилла осознает, что Нью-Канаан далеко и
    его богатый папашка ничем не сможет ему помочь.
     - Да. - Он хлопнул Дейва по плечу, - может, ему придется переходить
    на наш образ мышления. - Он вновь улыбнулся.., совсем другой улыбкой, не
    из тех, которыми щедро одаривал счетоводов Альянса. - Может, им всем
    придется.
    4
     Трое юношей проехали вереницей мимо "Приюта путников" (молодой и,
    несомненно, слабоумный парень с торчащими во все стороны темными
    волосами, который изо всех сил скреб кирпичное крыльцо, поднял голову и
    помахал им рукой. Они ответили тем же). Затем перестроились в ряд, с
    Роландом посередине.
     - И что вы думаете о нашем новом друге, Главном шерифе? - спросил
    Роланд.
     - Нет у меня никакого мнения. - радостно заявил Катберт. -Абсолютно
    никакого. Мнение - это политика, а политика - зло, из-за которого многих
    вздергивают на сук, когда они еще молоды и красивы. -Он наклонился
    вперед, побарабанил пальцами по грачиному черепу. -Дозорному, правда, он
    не глянулся. Сожалею, что приходится говорить об этом, но дозорный
    держит шерифа Эвери за мешок с жиром, в котором нет ни одной
    заслуживающей доверия кости.
     Роланд повернулся к Алену:
     - А что скажешь ты, молодой мастер Стокуорт?
     Ален ответил не сразу, такая уж у него была привычка, пожевывая
    травинку, которую сорвал, наклонившись над газоном:
     - Если бы, проходя мимо, он заметил, что мы горим, думаю, он бы не
    остановился, чтобы пописать на нас.
     Катберт расхохотался.
     - А ты, Уилл? Что скажешь ты, дорогой капитан?
     - Он-то меня не заинтересовал.., за исключением одной фразы.
    Учитывая, что пастбище для лошадей, которое они зовут Спуском, тянется
    на тридцать колес вдоль моря и уходит в глубину на пять-шесть, там уже
    начинается пустыня, откуда, по-вашему, шериф Эвери узнал, что мы разбили
    лагерь на земле Кройдона, на его ранчо "Пиано"?
     Они посмотрели на него, сначала удивленно, потом раздумчиво. Катберт
    вновь наклонился и постучал пальцами по грачиному черепу.
     - За нами следили, а ты ничего об этом не сказал? Останешься без
    ужина, сэр, а если такое повторится, прямая тебе дорога на каторгу!
     Но прежде чем они двинулись дальше, мысли о шерифе Эвери покинули
    голову Роланда, уступив место более приятным - о Сюзан Дельгадо. Он
    нисколько не сомневался, что увидит ее следующим вечером. Интересно,
    распустит ли она волосы? Он с нетерпением ждал ответа на свой вопрос. 5
    И вот они подъехали к дворцу мэра. Пусть начинается игра, подумал
    Роланд, не представляя себе, откуда ему на ум пришла эта фраза, уж
    конечно, не думая о "Замках".., во всяком случае, тогда Грумы увели
    лошадей, и какое-то время они втроем стояли у лестницы, сбившись в
    кучку, почти как лошади в плохую погоду. Разноцветные факелы освещали их
    безбородые лица. Из дома доносились перезвон гитар, голоса, веселый
    смех.
     - Постучимся? - спросил Катберт. - Или просто откроем двери и войде?
     Отвечать Роланду не пришлось. Парадные двери гасиенды распахнулись, и
    на пороге появились две женщины, обе в длинных, с белыми воротниками
    платьях, напомнивших юношам туалеты, в которых щеголяли жены купцов в их
    родном феоде. В свете факелов в волосах у женщин заблестели крохотные
    бриллиантики.
     Более полная шагнула вперед, улыбнулась, присела в глубоком
    реверансе. Ее серьги, крупные кубы-рубины, буквально светились изнутри.
     - А вот и наши молодые люди из Альянса. Добро пожаловать, добро
    пожаловать. С приездом, сэры, и да будут долгими ваши дни на земле. Все
    трое поклонились в унисон, выставив вперед одну ногу, нестройным хором
    поблагодарили женщину, отчего она засмеялась и хлопнула в ладоши. Вторая
    женщина одарила их сухой, как и ее тело, улыбкой.
     - Я - Олив Торин. - представилась пухленькая. - жена мэра. А это
    сестра моего мужа, Корал.
     Корал Торин, все так же сухо улыбаясь (улыбка изогнула губы, но до
    глаз так и не добралась), изобразила намек на реверанс. Роланд, Катберт
    и Ален вновь поклонились, выставив одну ногу.
     - Рада приветствовать вас в Доме-на-Набережной. - Олив Торин сияла
    искренней улыбкой. Гости из Привходящего мира - это ли не повод для
    радости. - Мой дом - ваш дом. Говорю это от всего сердца.
     - Почтем за честь, мадам, - ответил Роланд. - Ваши теплые слова
    осчастливили нас.
     Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. А ее журчащий смех
    вызвал у него улыбку. Олив Торин сразу расположила его к себе, возможно,
    потому, что он предчувствовал, что в тот вечер не увидит никого (за
    исключением Сюзан Дельгадо), кто мог бы ему понравиться, кому он мог бы
    доверять.
    6
     Даже ветер с моря не мог остудить жару, поэтому гардеробщик в холле,
    собирающий плащи и накидки гостей, стоял там разве что для мебели.
    Роланд не очень и удивился, узнав в нем помощника шерифа Дейва,
    смазанные чем-то блестящим остатки волос которого прилипли к голове, а
    монокль уютно устроился в кармане ливреи. Роланд кивнул ему. Дейв,
    заложив руки за спину, ответил тем же.
     Двое мужчин, шериф Эвери и пожилой джентльмен, худой, как старый
    доктор Смерть из книжки комиксов, направились к ним. За их спинами, в
    просторном зале, куда вели распахнутые настежь двойные двери,
    многочисленные гости стояли с хрустальными стаканами пунша в руках,
    беседовали или брали закуски, с подносов снующих по залу слуг.
     Роланд успел лишь бросить короткий взгляд на Катберта: Все. Каждое
    имя, каждое лицо.., каждую мелочь. Особенно мелочи.
     Катберт изогнул бровь, сие иной раз означало у него кивок, и Роланда
    затянул званый прием, его первая вахта в должности стрелка. Которая
    оказалась едва ли не самой трудной в его жизни.
     Старого доктора Смерть звали Кимба Раймер. Он занимал посты канцлера
    и министра имущества (последний, подозревал Роланд, учредили специально
    к их приезду). Над Роландом он возвышался на добрых пять дюймов, хотя в
    Гилеаде юноша считался высоким, а кожа его цветов напоминала свечной
    воск. Цвет этот указывал, что со здоровьем у канцлера далеко не все в
    порядке. Седые волосы обрамляли обширную лысину. На переносице
    притулилось пенсне.
     - Мои мальчики! - воскликнул он после того, как закончилась церемония
    представления. Бархатный, искренний голос, необходимый как политику, так
    и владельцу похоронного бюро. - Добро пожаловать в Меджис! В Хэмбри! И в
    Дом-на-Набережной, скромное обиталище нашего мэра.
     - Если это скромное обиталище, хотел бы я взглянуть на дворец,
    который вы можете построить, - ответил Роланд. Эта фраза тянула скорее
    на комплимент, чем на остроумное замечание (остроты обычно проходили по
    ведомству Катберта), но канцлер Раймер расхохотался. Как и шериф Эвери.
     - Пойдемте, друзья! - Раймер, отсмеявшись, указал на распахнутые
    двери. - Я уверен, мэр с нетерпением ожидает вас.
     - Да, - послышался за их спинами тихий голос. Костлявая сестра мэра,
    Корал, ретировалась, но Олив Торин осталась и теперь смотрела на
    новоприбывших, сложив руки на том месте, где когда-то была талия, губы
    ее разошлись в доброй улыбке. - Харт ждет вас с нетерпением, очень ждет.
    Мне проводить их, Кимба, или...
     - Нет, нет, не стоит тебе так утруждать себя, ты же должна уделить
    внимание другим гостям, благо их хватает, - ответил Раймер. - Наверное,
    ты прав, - ответила Олив, в последний раз сделав реверанс Роланду и его
    спутникам.
     Она по-прежнему улыбалась, и улыбка эта казалась Роланду совершенно
    искренней, но он подумал: Однако она несчастлива. Что-то ее очень
    гнетет..
     - Джентльмены? - Огромные зубы Раймера обнажились в улыбке. - Не
    соблаговолите ли пройти?
     И повел их мимо дыбящегося шерифа в зал приемов.
    7
     Зал не произвел на Роланда особого впечатления, в конце концов, ему
    доводилось бывать в Большом зале Гилеада, Зале Предков, как его иногда
    называли, смотреть с галереи на большой прием. Танец Пасхи, отмечающий
    окончание Широкой Земли и приближение Первого Сева. Большой зал Гилеада
    освещали пять люстр вместо одной, и горели в них электрические лампы, а
    не масляные. Наряды гостей (многие из них, юноши и девушки из богатых
    семей, не проработали и дня, о чем при каждой возможности твердил Джон
    Фарсон) были богаче, музыка громче, а гуляли они под недремлющим оком
    короля Артура из Эльда, изображенного на белом коне с объединяющим
    мечом.
     Однако жизнь бурлила и здесь. И этого шума, экспансивности, пожалуй,
    недоставало Гилеаду, и не только на Танце Пасхи. Настроение, которое он
    ощутил, едва переступив порог зала, относилось к неуловимым флюидам
    души, отметил Роланд, их исчезновение сразу можно и не заметить, потому
    что ускользали они тихо и безболезненно. Как уходит кровь из вены в
    ванну, наполненную горячей водой.
     Забранные деревом стены круглой комнаты (на зал помещение не тянуло)
    украшали портреты (в большинстве своем плохие) бывших мэров. На
    возвышении справа от дверей, что вели в обеденный зал, четыре
    улыбающихся во весь рот гитариста в сомбреро играли нечто похожее на
    быстрый вальс. Середину комнаты занимал стол, на котором стояли две
    стеклянные чаши для пунша, одна большая, красивая, вторая - меньше и
    проще. Разливал пунш еще один помощник Эвери, также весь в белом.
     Хотя шериф днем раньше и утверждал обратное, некоторые мужчины
    повязали талии разноцветными кушаками, но Роланд в белой шелковой
    рубашке, черном узком галстуке и прямых черных брюках нисколько не
    портил картины. На каждого мужчину с кушаком приходилось трое в коротких
    пиджаках, а вот более молодые обходились только рубашкой и брюками.
    Некоторые дамы носили украшения, но не столь роскошные, как рубиновые
    серьги супруги мэра, две-три выглядели так, словно недоедали уже много
    дней, но наряды разнообразием не отличались: длинные платья с круглым
    воротником, выглядывающие из-под них разноцветные кружева нижней юбки,
    темные туфли на низком каблуке, сеточки на волосах (в большинстве
    сверкающие алмазной пылью, как у Корал Торин).
     И тут он увидел женщину, которая разительно отличалась от остальных.
    Сюзан Дельгадо, ослепительно красивую в небесно-голубом шелковом платье
    с высокой талией и квадратным декольте, открывающем верхние полукружия
    ее грудей. А в сравнении с ее сапфировым ожерельем серьги Олив Торин
    казались стекляшками. Она стояла рядом с мужчиной, повязавшим талию
    кушаком цвета углей в горящем костре.
     Оранжево-красный цвет присутствовал в гербе феода, и Роланд
    предположил, что этот мужчина и есть хозяин Дома-на-Набережной, но мысли
    эти тут же вылетали у него из головы. Собственно, он уже и не видел
    никого, кроме Сюзан Дельгадо: голубое платье, загорелая кожа,
    треугольники румянца на щеках и волосы, золотым дождем падающие на
    спину. Огонь желания поглотил его, заставив забыть обо всем. Кроме нее,
    для Роланда более ничего не существовало.
     Она повернулась и тут же заметила его. Ее глаза (серые) раскрылись на
    самую малость. Он подумал, что румянец стал ярче, губы, те самые губы,
    что на ночной дороге коснулись его губ, во что ему до сих пор верилось с
    трудом, чуть разошлись. А потом мужчина, стоявший рядом с Торином (тоже
    высокий, худощавый, усатый, с длинными седыми волосами, падающими на
    плечи черного пиджака) что-то сказал, и она посмотрела на него.
    Мгновение спустя все, стоявшие вокруг Торина, смеялись, включая Сюзан. А
    вот седовласый не засмеялся, лишь сухо улыбнулся.
     Роланда (сердце его стучало, как паровой молот, но он надеялся, что
    по лицу этого не видно) повели к этой самой группе, расположившейся в
    непосредственной близости от чаш с пуншем. Он почувствовал, как пальцы
    Раймера сжали ему руку повыше локтя. До него долетали ароматы духов,
    запахи горящего в лампах масла, морской соли. А в голове билась одна
    непонятно откуда взявшаяся мысль: О, я умираю, я умираю.
     Возьми себя в руки, Роланд из Гилеада. Перестань валять дурака, ради
    твоего отца. Возьми себя в руки!
     Он попытался.., в какой-то степени ему это удалось.., и он знал, что
    все старания пойдут прахом, как только она вновь взглянет на него. Все
    дело в ее глазах. В другую ночь, в темноте, он не мог видеть ее глаз
    цвета плотного тумана. Я не знал, как мне тогда повезло, обреченно
    подумал он.
     - Мэр Торин? - подал голос Раймер. - Позволите представить вам наших
    гостей из Внутренних феодов?
     Торин отвернулся от седовласого мужчины и женщины, что стояла слева
    от него, радостно улыбнулся. Ростом пониже канцлера, такой же тощий, но
    с необычной фигурой: короткий торс с узкими плечами покоился на
    невероятно длинных и худосочных ногах. Роланд подумал, что мэр очень
    похож на птиц, которые на заре расхаживают по болоту, выискивая лягушку
    на завтрак.
     - Да, конечно, позволю! - воскликнул Торин. Голос сильный,
    пронзительный. - Скорее представляй, мы с таким нетерпением ждали этого
    момента! Наконец-то мы встретились, наконец-то! Добро пожаловать, добро
    пожаловать! Пусть ваш вечер в этом доме, в котором я временно поставлен
    хозяином, будет счастливым, а ваши дни на земле -долгими!
     Роланд пожал протянутую костлявую руку, почувствовал, как хрустнули
    костяшки пальцев, обеспокоился, что мэр скорчит гримасу, выражая
    неудовольствие. Но его тревоги оказались напрасными. И он низко
    поклонился, выставив вперед ногу.
     - Уильям Диаборн, мэр Торин, к вашим услугам. Благодарю вас за теплый
    прием, и пусть ваши дни на земле будут долгими.
     Вторым представился Артур Хит, третьим - Ричард Стокуорт. При каждом
    глубоком поклоне улыбка мэра становилась шире. Сиял и Раймер, но
    чувствовалось, что улыбаться он не привык. Седовласый мужчина взял
    стакан с пуншем, передал его своей даме и продолжал улыбаться одними
    губами. Роланд видел, что все гости, числом не меньше пятидесяти,
    смотрят на них, но чувствовал на себе лишь ее взгляд, легкий, как
    пушинка. Боковым зрением он видел голубой шелк ее платья, но не решался
    повернуться к ней.
     - Поездка выдалась трудной? - спрашивал Торин. - Выпали на вашу долю
    приключения, сталкивались вы с опасностью? За обедом мы надеемся
    услышать от вас все подробности. В эти дни гости с Внутренней дуги
    -большая редкость. - Улыбка его поблекла, кустистые брови сошлись у
    переносицы. - Патрулей Фарсона вы не видели?
     - Нет, ваше превосходительство. Мы...
     - Нет, юноша, нет.., никаких превосходительств, так не пойдет, рыбаки
    и ковбои, которым я служу, этого не потерпят. Просто мэр Торин, к вашим
    услугам.
     - Благодарю вас, мы видели в пути много необычного, мэр Торин, но

/ Полные произведения / Кинг С. / КОЛДУН И КРИСТАЛЛ