Есть что добавить?
Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru! |
|
 / Полные произведения / Аксенов В.П. / Коллеги
Коллеги [9/10]
— С удовольствием, Сергей Самсонович. Егоров вдруг с силой хлопнул Сашу по плечу:
— Ну вот и молодец, молодец! Поужинаешь хоть раз по-человечески. Надоело небось плавлеными сырками-то баловаться.
— Откуда вы знаете? — изумился Александр.
— Р, брат, тут РІСЃРµ РґСЂСѓРі Рѕ РґСЂСѓРіРµ знают.
Екатерина Р?льинична, жена председателя, была РІ платке, повязанном РїРѕ-деревенски, Рё РІ элегантной шерстяной кофточке РёР· Чехословакии.
— Круглогорской запеканочки, Александр Дмитриевич? Копченый гарьюз, очень рекомендую.
— Хариус, Катюша, — поправил Егоров.
— Ну, бог с ним. Кушайте, пожалуйста. Полагайте в чай сахар, что же вы не полагаете?
— Кладите, Катюша! РќРµ полагайте, Р° кладите. Р’РѕС‚, Александр Дмитриевич, РЅРµ поддается женщина воспитанию. РС… ты, Круглогорье! — РћРЅ любовно Рё горделиво притянул ее Рє себе.
Екатерина Р?льинична погладила его РїРѕ голове.
— Он ведь у меня вроде вас, ученый. До трех часов каждую ночь читает. А я вот темная. — Она улыбнулась, но в глазах ее, как показалось Саше, мелькнуло горькое выражение. — Сережа мне говорил, у немцев есть «четыре К» [Kinder. Kleider, Kirche, Kuche — дети, платье, церковь, кухня.] для женщин. Верно это?
— Ну что ты, Катя! Ведь ты же общественница.
— Вон моя общественность расшумелась, — уже весело улыбнулась она, показывая на дверь, за которой слышалась возня ребятишек, — пойду к ним, извините.
Егоров проводил ее взглядом, вздохнул и сказал:
— Сижу я иногда дома, читаю, жена вяжет, ребята мирно что-то строят из кубиков, и вдруг мне становится как-то зыбко и нестерпимо страшно: вдруг все это сейчас пропадет? Думаю, что и с другими бывает такое же, с теми, кто счастлив в семейной жизни. Видно, оттого это происходит, что слишком много горя, чтобы сразу забыть о нем. Понимаете?
— Конечно, понимаю. Может быть, все-таки с генами передается из старины это неверие в прочность своего счастья, ожидание налета темных, разрушительных сил? У наших потомков этого уже не будет.
Егоров задумчиво покрутил рюмку, улыбнулся несколько раз молча и вдруг расхохотался.
— Я сейчас подумал, доктор, что будь у меня обе ноги целы, я вряд ли имел бы сейчас тихую семейную жизнь. До войны я очень любил танцы и был большим трепачом. А на танцах, знаете…
— Р?РЅРѕРіРґР° Рё РЅР° танцах… — тихо начал Александр, РЅРѕ РЅРµ РґРѕРіРѕРІРѕСЂРёР».
Егоров разлил вино по рюмкам.
— Давайте, доктор, выпьем за стопроцентное искоренение алкоголизма на всем пространстве Круглогорского куста.
Зеленин опрокинул рюмку крепчайшей настойки, жмурясь, поискал вилкой, глотнул плотную слизь маринованного грибка и полез за сигаретой. В голове установился далекий праздничный гул, кровь прилила к глазам, и из табачного облака выплыла багровая луна — круглый лик с доброжелательными глазами-щелками.
— А я ведь вас знаю, — с дешевым лукавством сказал Александр.
Багровая луна подпрыгнула, расширились сверкающие глазки.
— Что, в голову ударило?
— Нет, все в порядке. Попробуйте вспомнить. Дворцовая набережная, два мерзких пижона оскорбляют ветерана.
— Ой! — вскричал Егоров и закрыл лицо рукой. — Значит, это были вы? — проговорил он глухо. — То-то я сначала голову ломал, где я вас видел. Черт потери, как стыдно!
— Мне тоже, — сказал Зеленин.
— Вам-то что? Рто ведь СЏ Рє вам пристал. Верите ли, первый раз РІ жизни потерял над СЃРѕР±РѕР№ контроль. Р? РІСЃРµ Мишка Сазонов, старая кочерга. Четырнадцать лет РЅРµ виделись, Рё РІРґСЂСѓРі, понимаете, выхожу РёР· Дома РєРЅРёРіРё Рё сталкиваюсь СЃ РЅРёРј. Тяжело сложилась жизнь Сѓ парня. Пятно РЅР° нем есть, Рё отмыть его трудно.
— Какое же пятно? — спросил Александр, хотя его интересовало совсем другое.
— Понимаете, в бою Михаил вел себя отлично, а вот казни испугался. В плену. Согнали их в березовую рощицу, стали сортировать. Евреев и коммунистов, как известно, в яму. Ну, Мишка и зарыл свой партбилет под березкой. Ужас на него нагнала эта яма. Вот рассудите: подлец он или нет?
— Я не знаю, — медленно ответил Зеленин, — такой страшный выбор… Может быть, он и не подлец, но не коммунист. Просто человек.
— Да-а-а. Словом, после войны Михаил отправился в ту рощицу. По ночам целую неделю там копал.
Зеленин передернулся:
— Ну и что же?
— Костей накопал много и металлических предметов: пуговиц, пряжек, штыков. Тогда он вроде немного тронулся. А отношение к нему было в те годы как к последнему мерзавцу и предателю.
Егоров налил себе рюмку, медленно выпил. Взгляд его скользил мимо Александра, куда-то в угол.
— Вот какую повесть рассказал РјРЅРµ этот РјРѕР№ РґСЂСѓРі. Думаю перетащить его СЃСЋРґР°. Место присмотрел: капитаном рейда, РїРѕ сплаву РІ РѕСЃРЅРѕРІРЅРѕРј работенка. РњС‹ ведь СЃ РЅРёРј РёР· Р?нститута РІРѕРґРЅРѕРіРѕ хозяйства РЅР° фронт ушли… Какими мелкими показались Зеленину сомнения Рё проблемы его Рё его друзей РїРѕ сравнению СЃ тем, что стояло Р·Р° СЃРїРёРЅРѕР№ этих сорокалетних мужчин! Р?С… как будто каждого проверяли РЅР° прочность, щипцами протаскивали СЃРєРІРѕР·СЊ РѕРіРѕРЅСЊ, били кувалдой, совали раскаленных РІ холодную РІРѕРґСѓ. «А наше поколение? Р’РѕРїСЂРѕСЃ: выдержим ли РјС‹ такой экзамен РЅР° мужество Рё верность? Постой, что ты говоришь? Наше поколение… Тимоша, Виктор — РІРѕС‚ РѕРЅРё. Разве СЃ первого взгляда РЅРµ РІРёРґРЅРѕ РёС… силы? Рђ РјС‹, РіРѕСЂРѕРґСЃРєРёРµ парни, настроенные чуть иронически РєРѕ всему РЅР° свете, любители джаза, спорта, РјРѕРґРЅРѕРіРѕ тряпья, РјС‹, которые временами корчим РёР· себя черт знает что, РЅРѕ РЅРµ ловчим, РЅРµ влезаем РІ доверие, РЅРµ подличаем, РЅРµ паразитируем Рё, пугаясь высоких слов, стараемся сохранить РІ чистоте СЃРІРѕРё души, РјС‹ СЃРїРѕСЃРѕР±РЅС‹ РЅР° что-РЅРёР±СѓРґСЊ РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ? Да, СЃРїРѕСЃРѕР±РЅС‹! Пусть Лешка корчит РёР· себя усталого циника, уверен, что Рё РѕРЅ способен, Р? Владька тоже…»
— Сергей Самсонович, вы помните хоть немного тогдашний наш разговор?
Егоров поморщился и досадливо махнул рукой:
— Какое там? Была сплошная пьяная склока.
Странно, он ничего не помнит. Для него это досадный и нелепый эпизод, а между тем именно эта стычка привела Зеленина в Круглогорье.
— Впрочем, кажется, что-то припоминаю. Я увидел двух парней… Вспомнил! Мне показалось, что вы похожи на стиляг, и я направился выяснить ряд вопросов. Что я бормотал, этого уже не помню.
— Вы хотели выяснить, куда клонится индекс, точнее, индифферент наших посягательств.
Егоров изумленно выпучил глаза и захохотал.
— Что РІС‹! Серьезно? Рто же была наша институтская острота. Р’РёРґРЅРѕ, для РїРѕРґС…РѕРґР° ее ввернул.
— А я решил, что это из вас культура прет.
— Видите, как сложно людям понять друг друга.
— Но что вас все-таки волновало? Простите за назойливость, мне это важно знать.
— Что волновало? — Егоров обвел взглядом стены, РѕРєРЅР° Рё потолок своего РґРѕРјР°. — Рто был странный вечер СЃ самого начала, Рё странные чувства РІРѕ РјРЅРµ взыграли. Понимаешь, СЏ РјРЅРѕРіРѕ лет РЅРµ был РІ большом РіРѕСЂРѕРґРµ. Как после РІРѕР№РЅС‹ забрался СЃСЋРґР°, так Рё РЅРµ вылезал. Р? РІРѕС‚ ранним вечером СЏ попадаю РЅР° Невский, стою Сѓ стены, чувствую себя жалким, провинциальным, РѕРґРЅРѕРЅРѕРіРёРј, Рђ РјРёРјРѕ толпа течет. Здоровые, веселые люди, молодежь, девушки, стройные, смелые, РЅСѓ Рё вульгаритё, конечно, попадаются, юнцы какие-то развинченные косяками С…РѕРґСЏС‚. Музыка РёР· кафе… Рђ СЏ думаю, вернее, РЅРµ думаю, Р° ощущаю какой-то дополнительной селезенкой! Егоров, ты глупец Рё идеалист. Кто РёР· этих людей узнает Рѕ твоих «великих деяниях» РЅР° сельской РЅРёРІРµ? Какая девушка подарит тебя улыбкой? РўС‹ РЅРµ видел жизни, РЅРµ знал молодости. Смотри теперь Рё грызи локти. РќСѓ тут сердце РјРѕРµ, ошарашенное Рё испуганное, заорало: «Неправда! Щенки! Р’С‹ РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ узнаете сладости поцелуев, каждый РёР· которых кажется последним, РЅРёРєРѕРіРґР° РїСЂРё жизни РЅРµ почувствуете, какие жесткие пальцы Сѓ смерти, РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ затуманит ваши головы Рё РЅРµ стеснит вашу РіСЂСѓРґСЊ молодая РіСЂРѕР·Р° внутри! Помните, „нас водила молодость РІ сабельный РїРѕС…РѕРґ, нас бросала молодость РЅР° кронштадтский лед“? Рђ вас РєСѓРґР° РѕРЅР° бросала, жалкое племя панельных шаркунов?В» РќРѕ РјРѕР·Рі РјРѕР№ вмешивался Рё приказывал: «Стоп, Егоров! Что ты, РЅРµ видел нынешней молодежи? РќРµ знаешь, как РѕРЅР° может работать? РћРЅРё веселы, шатаются РїРѕ Невскому, целуются, РЅРѕ РѕРЅРё же РІ теплушках уезжают РЅР° восток, как ты РєРѕРіРґР°-то ехал РЅР° запад, РѕРЅРё же Р±СЂРѕРґСЏС‚ РїРѕ тайге Рё лазают РїРѕ домнам. Рђ эти развинченные пижоны… Р’Рѕ-первых, РёС… РЅРµ так СѓР¶ Рё РјРЅРѕРіРѕ, Р° РІРѕ-вторых, что Сѓ РЅРёС… Р·Р° душой, ты знаешь?В» Р’РѕС‚ так Рё бились РІРѕ РјРЅРµ РјРѕР·Рі, сердце Рё селезенка эта дополнительная. Р?звините, доктор, Р·Р° кощунство над нормальной анатомией Рё физиологией. Потом СЏ встретил Михаила. Зеленин слушал Егорова Рё РєСѓСЂРёР» частыми, нервными затяжками. Значит, РѕРЅ был прав, РѕРЅ РїРѕРЅСЏР», что Р·Р° бормотанием подвыпившего РґРѕР±СЂСЏРєР° кроется какой-то большой смысл. Рђ Лешка этого РЅРµ РїРѕРЅСЏР». — Сейчас РІС‹ нашли ответ, Сергей Самсонович? — Не совсем, — ответил Егоров. РћРЅ повернулся РЅР° стуле Рё включил приемник, стоявший РЅР° тумбочке Р·Р° его СЃРїРёРЅРѕР№. Александр посмотрел РЅР° его мощный, высоко постриженный затылок Рё подумал, что такие вечера делают людей РґСЂСѓР·СЊСЏРјРё. Ровный РіСѓР» приемника заполнил комнату. Егоров защелкал переключателем диапазонов Рё побежал РїРѕ шкале. Стали лопаться атмосферные разряды, вскрикнула СЃРєСЂРёРїРєР°, забормотал раздраженный торопливый голос РЅР° незнакомом языке; раздались мощные тревожные раскаты симфонического оркестра. Р’РґСЂСѓРі РІ ткань симфонии вплелось Рё постепенно вытеснило ее разухабистое кудахтанье джаза: «А нам наплевать, пусть РІСЃРµ идет Рє черту, нам наплева-Р°-а…» Р? РІ наступившей тишине отчетливо зазвучали уверенные, спокойные, знакомые СЃ детства позывные: «Ши-СЂРѕ-РєР° стра-РЅР° РјРѕ-СЏ СЂРѕРґ-РЅР°-я… РЁРё-СЂРѕ-РєР° стра-РЅР° РјРѕ-СЏ СЂРѕРґ-РЅР°-я…» — Сергей Самсонович, РІС‹ верите РІ РєРѕРјРјСѓРЅРёР·Рј? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Зеленин. Егоров повернулся Рє нему, посмотрел внимательно Рё сказал: — Я ведь член партии. Зеленин смешался. — Простите, СЏ РЅРµ так хотел поставить РІРѕРїСЂРѕСЃ. РўРѕ, что РІС‹ разделяете марксистские идеи, РјРЅРµ СЏСЃРЅРѕ. РЇ хотел спросить, РІС‹ представляете себе РєРѕРјРјСѓРЅРёР·Рј реально? Р’РѕС‚ Сѓ нас, знаете, РјРЅРѕРіРёРµ кричали: вперед Рє сияющим вершинам! РќРѕ СЏ уверен, что далеко РЅРµ РІСЃРµ полностью осознавали, что -работают для РєРѕРјРјСѓРЅРёР·РјР°. Что такое сияющие вершины? Абстракция! РњРЅРµ кажется, что сейчас больше людей стало задумываться над этим. — Я РїРѕРЅСЏР» вас, — сказал Егоров. — Правильно, некоторые представляли себе РєРѕРјРјСѓРЅРёР·Рј какой-то аркадской идиллией, Р° некоторые просто горлопанили, РЅРµ задумываясь над значением слова. Сейчас массы людей становятся строже, внимательней Рє словам Рё поступкам, ищут черты РєРѕРјРјСѓРЅРёР·РјР° РІ окружающей среде Рё РІ самих себе. Рђ РѕРЅ ведь СЂСЏРґРѕРј, РѕРЅ простой, теплый. Может быть, СЏ представляю себе его чересчур заземленно, СЏ переношу мечту РЅР° местную действительность. Р’РѕС‚ было сельцо Круглогорье, С…РѕРґРёР» народ РЅР° зверя, рыбку ловил, сделал революцию, прогнал белых, построил пристань, завод, новые РґРѕРјР°, электричество провел, радио — стал поселок Круглогорье. Люди работали, умирали, РґСЂСѓРіРёРµ рождались уже РїСЂРё электрическом освещении. РњС‹ сейчас работаем… здесь Рё РЅР° Стеклянном. Будет РіРѕСЂРѕРґ Кругло-горек. Рђ наши дети тут атомную энергию РІ С…РѕРґ пустят. Рта непрерывная цепь СѓС…РѕРґРёС‚ вперед, РІ грядущие РіРѕРґС‹, Рё СЏ вижу: светлые, глазастые РґРѕРјР° отражаются РІ теплой РІРѕРґРµ, пальмы качаются, РїРѕ бетонированным магистралям стеклянные автомобили летят. Круглогорье! Рђ что ты думаешь? Так Рё будет. — Я, кажется, РїРѕРЅСЏР». Главное — РІ этой непрерывной цепи. РњРѕР№ прадед сидел РІ Шлиссельбурге. Разве РѕРЅ надеялся РЅР° свержение царизма РїСЂРё его жизни? Р? весь наш РјРёСЂ стоит РЅР° том, что большинство людей имеет свойство работать Рё жить РЅРµ только для живота своего… РћРЅРё засиделись РґРѕРїРѕР·РґРЅР°. Головы РёС… были СЏСЃРЅС‹, мысли чисты, Рё каждый радовался, что нашел РґСЂСѓРіР°. РљРѕРіРґР° Зеленин вышел РЅР° крыльцо, его поразило странное свечение ночи. Только спустя несколько секунд РѕРЅ сообразил, что это снег. Тучи, накрывшие поселок белой пеленой, раздавшие пушистые одеяла Рё шапки улице, крышам Рё трубам, надевшие РЅР° Р±РѕСЏСЂСЃРєСѓСЋ шубу старенькой церквушки горностаевый РІРѕСЂРѕС‚, ушли далеко РЅР° СЋРі. Полная луна стояла РІ темно-синем небе. Началась Р·РёРјР°. ГЛАВА VI РџРѕСЂС‚ — это тихая гавань Р’ конце РЅРѕСЏР±СЂСЏ РІ РѕРґРЅСѓ ночь льды сковали акваторию порта. РЎ РјРѕСЂСЏ Рє РіРѕСЂРѕРґСѓ потянулись плотные сизые пласты тумана. Р?Р· глубины РёС… доносились отрывистые РіСѓРґРєРё, завывание сирен, треск сокрушаемого льда. Р’ залив выходили мощные Р±СѓРєСЃРёСЂС‹. Там формировались караваны РіСЂСѓР·РѕРІРѕР·РѕРІ. РџРѕ проломанной буксирами, дымящейся дорожке РѕРЅРё шли РІ РїРѕСЂС‚. Лихой карантинный катер уже неделю стоял РЅР° берегу, РЅР° слипе, стыдливо демонстрируя СЃРІРѕРµ ободранное красное днище. Врачи выходили теперь РЅР° прием СЃСѓРґРѕРІ РІ трюмах Р±СѓРєСЃРёСЂРѕРІ вместе СЃ таможенниками, пограничниками, диспетчерами В«Р?нфлота» Рё инспекторами РїРѕ сельхозпродуктам. Р–РёР·РЅСЊ стала какой-то хриплой, дымной, топочущей, зажатой туманом Рё льдом РІ тесные рамки практической необходимости. РќРѕ РєСЂРѕРјРµ метеорологических факторов было еще РєРѕРµ-что, что РЅРµ позволяло отвлекаться. Р’ РѕРґРёРЅ РёР· отвратительных предзарплатных вечеров Владька Карпов раздраженно махнул СЂСѓРєРѕР№ Рё РІ знак полной капитуляции пришпилил РєРЅРѕРїРєРѕР№ Рє стене последний «неразменный» рубль. После этого полез РїРѕРґ кровать Рё выкатил оттуда СЃРІРѕР№ знаменитый чугунок. Если Р±С‹ институтское начальство решило создать музей, чугунок товарища Карпова должен был Р±С‹ занять РІ нем достойное место. РљРѕРіРґР° шесть СЃ лишним лет назад вихрастый напуганный увалень ввалился РІ общежитие РЅР° Драгунской, РІ руках РѕРЅ держал огромный деревянный чемодан СЃ висячим замочком (впоследствии чемодан этот был назван «шаланда, полная кефали»), гитару Рё чугунок РІ пластмассовой авоське. Прошло время. Владька изучил медицинские науки Рё бальные танцы, приобрел внешний лоск, РЅРѕ РІСЃРµ так же неизменно РІ конце каждого месяца РЅР° громадной РєСѓС…РЅРµ общежития появлялся его чугунок. Любой РјРѕРі подойти Рё бросить РІ трескучие пузыри то, что имел: пачку РіРѕСЂРѕС…РѕРІРѕРіРѕ концентрата, картофелину, РєСѓСЃРѕРє колбасы, кусочек сахара, огурец или листок фикуса. Любой РјРѕРі подойти Рё налить себе тарелку «супчика» (так называл это варево Карпов). Котел стоял РЅР° малом РѕРіРЅРµ СЃ утра РґРѕ глубокой ночи. РљРѕРјСѓ-то нравился этот СЃРїРѕСЃРѕР± кормежки, кто-то считал его экстравагантным, Р° для некоторых дымящаяся черная СѓСЂРѕРґРёРЅР° РЅР° газовой плите была символом студенческого братства. Р’ то время, РєРѕРіРґР° Владька занимался кулинарией, Максимов РІ умывальной комнате стирал РїРѕРґ краном СЃРІРѕСЋ любимицу — голубую китайскую рубашку. Р?Р· чайника поливал ее кипятком, нежно, задумчиво тер, выкручивал, полоскал, что-то мычал. Неожиданно выпрямился, выпучил глаза Рё, глядя РІ зеркало, продекламировал СЌРєСЃРїСЂРѕРјС‚: Прислали РјРЅРµ РјРѕРё РґСЂСѓР·СЊСЏ китайцы Рубашку РёР· своей большой страны, Р? СЏ РєСѓРїРёР» ее РІ универмаге Р? заправляю каждый день РІ штаны. Дверь была приоткрыта, Рё слова гулко покатились РїРѕ длинному РєРѕСЂРёРґРѕСЂСѓ, РІ конце которого всегда царила сплошная мгла. Где-то скрипнула дверь, послышалось клацанье подкованных каблуков РїРѕ паркету. Максимов выглянул Рё увидел Столбова, важно идущего РІ РЅРѕРІРѕРј синем костюме Рё СЏСЂРєРѕ-красных ботинках. — Столб, спички есть? — миролюбиво СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов. Столбов СЃСѓРЅСѓР» РїСЂСЏРјРѕ РїРѕРґ РЅРѕСЃ Алексею зажигалку РІ РІРёРґРµ пистолета. — Ну, как жизнь? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» снисходительно. Максимов РїСЂРёРєСѓСЂРёР», вернулся Рє умывальнику Рё Р±СѓСЂРєРЅСѓР»: — Бьет ключом, Рё РІСЃРµ РїРѕ голове. Только лишь СЃ Петей, этим толстеющим жеребцом, Рё стоило разговаривать Рѕ жизни! Столбов, несколько обескураженный тем, что зажигалка РЅРµ произвела РЅР° Максимова РѕСЃРѕР±РѕРіРѕ впечатления, пошел Рє Владьке. Карпов сидел Р±РѕРєРѕРј Рє электроплитке, помешивал РІ чугунке, Р° РІ правой СЂСѓРєРµ держал журнал «Польша». Жестом министра РѕРЅ показал Столбову: садитесь. Столбов взгромоздился РЅР° письменный стол Максимова Рё уставился РЅР° Владьку, который продолжал читать, РЅРµ обращая РЅР° него никакого внимания. Столбов РЅРµ РјРѕРі понять этих РґРІСѓС… парней, Лешку Рё Владьку, как, впрочем, Рё РІСЃСЋ РёС… компанию, РЅРѕ что-то РёРЅРѕРіРґР° тянуло его Рє РЅРёРј. РћРЅРё СЃРїРѕСЃРѕР±РЅС‹ целый вечер просидеть РІ комнате, напевая РїРѕРґ гитару или Р±СѓР±РЅСЏ стихи, Р·Р° девчонками бегают напропалую, РЅРѕ как-то без толку. Столбов любит РїРѕСЂСЏРґРѕРє, чтобы РІСЃРµ было как положено. Любит здравый смысл. Любит рентабельность. РћРЅ тоже может проболтаться СЃ девчонкой пару часиков Рё даже стишок ей ввернуть («Любовью дорожить умейте, СЃ годами дорожить вдвойне…»), РЅРѕ только если уверен, что РёРіСЂР° стоит свеч. Рђ эти? Зарплату рассчитать РЅРµ РјРѕРіСѓС‚. Опять СЃРёРґСЏС‚ РЅР° бобах. Столбов этого РЅРµ любит. РћРЅ любит расчет, любит СѓСЋС‚, тепло, любит хорошую пищу. — Ну, как жизнь молодая? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» РѕРЅ Сѓ Владьки. — Жизнь РјРѕСЏ, иль ты приснилась РјРЅРµ? — РІР·РґРѕС…РЅСѓР» Карпов Рё, посмотрев РЅР° часы, стал бросать РІ чугунок картофелины. Р’ дверях появился Максимов. Бодро РєСЂРёРєРЅСѓР»: — Маша, готов супчик? «Машей» РІ общежитии всегда называли дежурных РїРѕ комнате. Карпов засуетился, расставляя РЅР° столе тарелки. — Я сервирую РЅР° РґРІРµ персоны, — сказал РѕРЅ Столбову. — Думаю, что РІС‹, СЃСЌСЂ, после РѕР±С…РѕРґР° СЃРІРѕРёС… владений РІСЂСЏРґ ли окажете честь нашему СЃРєСЂРѕРјРЅРѕРјСѓ столу. — А что ты думаешь? — горделиво пробасил Столбов, — Сегодня РІ четвертой меня таким эскалопчиком угощали — прелесть! Сплошное сало. Р? РїРёРІР° полдюжины СЃ заведующим раздавили. — Р? РІСЃРµ бесплатно? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов. — Мой милый, РґР° ты, СЏ смотрю, страшный наив. Кто же начальников Р·Р° деньги угощает? Рђ СЏ как-никак нача-Р°-Р°-альник! Страшно довольный, РѕРЅ расхохотался. РќРёРєРѕРіРґР° Петя Столбов РЅРµ думал, что после окончания института попадет РЅР° такое теплое место. — Я Рё смотрю, что ты разжирел, — сказал Максимов, — РЅРѕ это тебе нужно. РџСЂРё таком росте хорошенькое РїСѓР·Рѕ — Рё сразу начнешь продвигаться РїРѕ службе. — Но-РЅРѕ, без хамства! — Р±СѓСЂРєРЅСѓР» Столбов. Алексею хотелось есть, Р° РЅРµ ругаться СЃ Петей. РћРЅ принялся Р·Р° «супчик». — Ну как? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Карпов РЅРµ без волнения. — Похоже РЅР° харчо, — серьезно ответил Лешка. Владька РїСЂРѕСЃРёСЏР». — Оно так Рё задумано… Дорогой Макс, СЏ счастлив, что Сѓ тебя тонкий РІРєСѓСЃ гурмана. РџРѕРєР° ребята ели, Столбов истуканом сидел РЅР° столе. Рљ концу трапезы РІ комнате появился гладко выбритый Рё прилизанный Веня Капелькин. — Хелло, РєРѕРјСЂРёРґСЃ! Можно Рє вам? Капелькин РїСЂРёС…РѕРґРёР» РІ «бутылку» почти каждый вечер. РћРЅ называл ее РїРѕ-своему — «каютой РџРџР В», что означало: «посидели, потрепались, разошлись». Рассказывал старые анекдоты Рё новейшие портовые сплетни. Работал РѕРЅ сейчас РІ секторе санпросветработы карантинно-санитарного отдела Рё РІСЃРµ делал для того, чтобы вернуть потерянное доверие. Р’ горячке общественной работы метался РёР· комнаты РІ комнату, РЅР° каждом собрании выступал СЃ пламенными речами, РІ каждую стенгазету писал статьи, РІ РѕСЃРЅРѕРІРЅРѕРј Рѕ Р±РѕСЂСЊР±Рµ Р·Р° трудовую дисциплину. РћРЅ стал смирным Рё теперь уже почти РЅРµ вспоминал Рѕ «высоком паренье своей души». — Что Сѓ вас слышно Рѕ визах, мальчики? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Капелькин. Максимов пожал плечами. — Ровным счетом ничего. Молчат — Рё крышка. Наверное, РґРѕ весны. — Р? СЃ тех РїРѕСЂ СЃ весенними ветрами… — заголосил Карпов. — Звучит? — Владя, ты РЅРµ ты — Леонид Кострица. Да, честно РіРѕРІРѕСЂСЏ, надоело заниматься санитарией. Скорей Р±С‹ РІ РјРѕСЂРµ. Карпов СЃРЅСЏР» СЃРѕ стены гитару, стал ее настраивать, потом ударил РїРѕ струнам: Одесса, РјРЅРµ РЅРµ пить твое РІРёРЅРѕ Р? РЅРµ утюжить клешем мостовые… — А РјРЅРµ РІСЃРµ равно, — сказал Столбов, — РјРЅРµ Рё тут неплохо. Плевать СЏ хотел РЅР° РјРѕСЂРµ! Сам РїРѕСЃСѓРґРё, — обратился РѕРЅ Рє Капелькину. — Прописочка Сѓ меня постоянная, питание бесплатное, зарплата целиком остается. РќР° РєРѕР№ черт РјРЅРµ еще отрываться РѕС‚ цивилизации? — Действительно, зачем тебе РјРѕСЂРµ, Петечка? — ехидно сказал Максимов. — РўС‹ теперь дорвался РґРѕ сладкого РїРёСЂРѕРіР° Рё жрешь, как РІРёРґРЅРѕ, СЃ упоением. Смотри только РЅРµ подавись. — Знаешь что… — Столбов угрожающе выпрямился. — Знаешь, Лешка, ты РєРѕРіРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ Сѓ меня напросишься! РўС‹-то сам РЅРµ Р·Р° сладким ли РїРёСЂРѕРіРѕРј кинулся, РЅРµ Р·Р° легкой ли жизнью? Корчит РёР· себя святого, демагог! — Мне легкая жизнь РЅРµ нужна! — РєСЂРёРєРЅСѓР» Максимов. — РњРЅРµ нужна интересная, опасная! — Опасная! — захохотал Столбов. — Так тебе РЅР° каравеллу надо какую-РЅРёР±СѓРґСЊ. РЎРїСЂРѕСЃРё-РєР° лучше Сѓ Веньки, какая Сѓ нас будет опасная жизнь. Качайся себе, как РІ гамаке, дрыхни Рё жри. Р’РѕС‚ Рё РІСЃРµ. Рто тебе РЅРµ то что РЅР° сельском участке РіРґРµ-РЅРёР±СѓРґСЊ вкалывать, РІСЂРѕРґРµ кореша твоего Сашки Зеленина. — РћРЅ слез СЃРѕ стола, подошел Рє Максимову Рё похлопал его РїРѕ плечу, — Так что, брат, заткнись. РњС‹ СЃ тобой РѕРґРЅРѕРіРѕ поля СЏРіРѕРґС‹! РћР±Р° любим рябчиков РІ сметане. Максимов СЃ силой оттолкнул его РѕС‚ себя. — Столб, СЏ РЅРµ переношу тебя. РўС‹ знаешь? РќСѓ РІРѕС‚ Рё убирайся, РїРѕРєР° РЅРµ подавился эскалопчиком РёР· собственного языка. — Может быть, устроим Р±РѕРєСЃ? — мрачно СЃРїСЂРѕСЃРёР» Столбов. — Охотно. — Максимов стал засучивать рукава. Рђ молодого РєРѕРЅРѕРіРѕРЅР° несут СЃ разбитой головой… - меланхолически пропел Карпов. — Публика! Р?нтеллигенция! Чтоб вас!… — заорал Столбов Рё зашагал Рє двери. Р’РґРѕРіРѕРЅРєСѓ ему зарокотали струны: РќРµ СѓС…РѕРґРё, еще РЅРµ спето столько песен, Еще дрожит РІ гитаре каждая струна… Капелькин следил Р·Р° этой сценой, словно Р·Р° возней ребятишек. После СѓС…РѕРґР° Столбова РѕРЅ сказал: — Да, мальчики, Петя Столбов — человек серый, как штаны пожарника. Между прочим, РіРѕРІРѕСЂСЏС‚, РѕРЅ закрутил роман СЃ заведующей РѕРґРЅРѕР№ столовой. РћРЅР° Рё деньжатами его снабжает, Рё всем прочим. Словом, как Сѓ Маяковского. Дурню снится СЃРѕРЅ: РґРµ РІ раю живет Рё галушки лопает тыщами. — Орангутанг, — сказал Максимов, успокаиваясь, — что СЃ него возьмешь? Меня возмущает только то, что РѕРЅ Рё всех РґСЂСѓРіРёС… считает созданными РїРѕ своему образу Рё РїРѕРґРѕР±РёСЋ. РќРѕ, между прочим, Веня, РјРЅРµ еще кто-то недавно РіРѕРІРѕСЂРёР», что Рє врачу РЅР° СЃСѓРґРЅРµ относятся как Рє бесплатному пассажиру. Правда это? — Ерунда. Работы маловато, РЅРѕ что Р·Р° беда? Дело РЅРµ РІ этом, РјРѕР№ РґСЂСѓРі. Легкая жизнь! РўС‹ боишься этих слов? Напрасно. Ведь жизнь-то Сѓ тебя РѕРґРЅР°, РѕРґРЅР°-единственная, такая короткая. Понимаешь? Пусть РѕРЅР° будет легкой. Только люди РїРѕ-разному понимают это. Для Петечки это РѕРґРЅРѕ, Р° для нас СЃ тобой легкая, красивая, увлекательная жизнь — это РґСЂСѓРіРѕРµ. Плавание, ребята, — это знаете что такое? РС…, ребята! — РћРЅ вскочил, зажмурил глаза, щелкнул пальцами Рё потянулся. — Для меня это идеальный образ жизни. Представьте: РґРІРµ недели изнуряющей качки, тоски, РЅРѕ РІРѕС‚ ночью небо РЅР° горизонте начинает светлеть, Рё медленно РёР· РІРѕРґС‹ встает сверкающий РїРѕСЂС‚. Рђ возвращение РЅР° СЂРѕРґРёРЅСѓ, РІ Питер? Год болтался черт знает РіРґРµ, приходишь… Р—РґРѕСЂРѕРІРѕ сказано: В«Р? дым отечества нам сладок Рё приятен…» Рђ тут, РЅР° причале, — цветы, улыбки, РґСЂСѓР·СЊСЏ, женщины… Р? ты РІ центре внимания, ты живешь РІ сотни раз ускоренным темпом, горишь, как пакля. Рђ после СЃРЅРѕРІР° сонная качка, волны, чайки, весь этот скудный реквизит. Впрочем, РЅР° первых порах Рё это приятно. — Ну, Р° случаи Сѓ тебя какие-РЅРёР±СѓРґСЊ были? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Карпов. Капелькин хохотнул. — Еще какие! Однажды РІ Р РёРіРµ выходим РјС‹ СЃРѕ вторым помощником РёР· ресторана «Луна»… — Ну тебя Рє черту! — засмеялся Карпов. — РЇ имею РІ РІРёРґСѓ медицинские случаи. — А! Были, конечно. РќРѕ РјРЅРµ везло: всех тяжелых удавалось сразу же сдать РІ порты. Конечно, СЂРёСЃРє есть, РЅРѕ зато… РС…, — РѕРЅ ударил кулаком Рѕ ладонь, — вырвусь СЏ СЃРЅРѕРІР° РІ РјРѕСЂРµ! РќРµ РјРѕРіСѓ, ребята, РЅР° службу ходить Рё высиживать положенное время. — Я недавно твою статью читал Рѕ трудовой дисциплине, — сказал Максимов. — Р?ли это РЅРµ ты писал? — Тактика, брат. Должен же СЏ поднять наконец СЃРІРѕРё акции! Максимову стало противно. Писать РѕРґРЅРѕ, Р° думать РґСЂСѓРіРѕРµ? Ртого РѕРЅ РІСЃРµ-таки РЅРµ РјРѕРі принять. Рђ РІСЃРµ остальные Венькины рассуждения? Далеко ли РѕРЅРё ушли РѕС‚ взглядов Столбова? Максимов вкладывал РІ СЃРІРѕРµ понятие «напряженной, счастливой, взволнованной жизни» что-то РґСЂСѓРіРѕРµ. Да, конечно, труд. Необходимый компонент. РќРѕ труд, который только приятен, который только интересен, Рё никакой РґСЂСѓРіРѕР№. РРіРµ, малый, ты хочешь сразу оказаться РІ РєРѕРјРјСѓРЅРёР·РјРµ? Наше время для тебя грязновато? Был Р±С‹ здесь Сашка, РѕРЅ Р±С‹ сейчас развернул СЃРІРѕСЋ философию Рѕ взаимной ответственности поколений. Рђ может быть, РѕРЅ Рё прав? Скажем, если Р±С‹ декабристам РЅРµ захотелось погибать РЅР° Сенатской площади, свободолюбивые идеи медленнее распространялись Р±С‹ РІ Р РѕСЃСЃРёРё Рё революция, может быть, задержалась Р±С‹ РЅР° несколько десятков лет. РџРѕ Сашке, Рё перед декабристами РјС‹ РІ ответе Рё обязаны двигать дело дальше. Черт знает что) Значит, жить для потомков ради предков? Рђ самим? «Ведь жизнь-то Сѓ тебя РѕРґРЅР°-единственная, такая короткая…» Какой странный тон был Сѓ Веньки, РєРѕРіРґР° РѕРЅ произнес эти слова! Словно перед РЅРёРј приоткрылось то, чего никто РЅРµ хочет видеть. Значит, РЅРµ нужно усложнять этот СЃРІРѕР№ короткий отпуск РёР· небытия? Жить себе РІ СЃРІРѕРµ удовольствие, гореть, наслаждаться? Огибать камешки? Такие смутные мысли блуждали РІ голове Алексея, РєРѕРіРґР° РѕРЅ, развалясь РЅР° РєРѕР№РєРµ, отстукивал РЅР° РїРѕРґРѕРєРѕРЅРЅРёРєРµ ритм Владькиной песенки. Капелькин углубился РІ журнал «Польша». Карпов тихо перебирал струны. Р’РґСЂСѓРі гитара возмущенно загудела Рё задребезжала, будто ее разбудили грубым РїРёРЅРєРѕРј. РџРѕРіРѕРІРѕСЂРё-РєР° ты СЃРѕ РјРЅРѕР№, Гитара семиструнная, - отчаянно завопил Владька. Р’СЃСЏ душа полна тобой, Рђ ночь такая лунная!… Р’ РєРѕСЂРёРґРѕСЂРµ раздался телефонный Р·РІРѕРЅРѕРє. Максимов, точно РІ нем развернулась пружина, сиганул СЃ РєРѕР№РєРё Рё РІ РґРІР° прыжка оказался Р·Р° дверью. — Странно, — РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Карпов, — СЃ Максом что-то РїСЂРѕРёСЃС…РѕРґРёС‚. Часто стал исчезать, Рє телефону прыгает, как блоха. Влюблен? — Неужели РѕРЅ тебе РЅРµ РіРѕРІРѕСЂРёС‚? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Капелькин. — Он скрытный, черт. Алексей РІ это время, прикрыв ладонью трубку, стоял Сѓ телефона. — Можно попросить доктора Максимова? «Напрасно РѕРЅР° пытается изменить голос, Владька узнал Р±С‹ ее так же легко, как Рё СЏВ». — Мадам? — сказал РѕРЅ. — Лешка, это ты, — засмеялась Вера. — РЇ РіРѕРІРѕСЂСЋ РёР· библиотеки. — Р?Р· Публичной? Хорошо, СЏ Р±СѓРґСѓ ждать около подъезда через час. РћРЅ вбежал РІ комнату, схватился Р·Р° рубашку. Сырая, Р° РІСЃРµ остальные РІ РіСЂСЏР·РЅРѕРј. — Владька, дай-РєР° РјРЅРµ СЃРІРѕСЋ рубашку. Карпов РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР» Рё умоляюще взглянул РЅР° него: — Макс, РґРІРµ недели СЏ хранил ее РїРѕРґ подушкой. Неужели ты… Хочешь, РІРѕР·СЊРјРё РјРѕР№ свитер? «Как будто Вера РЅРµ знает твоих свитеров». — У меня есть чистая рубаха, — сказал Капелькин, — только нужно погладить. Принести? — Не надо, СЏ РїРѕР№РґСѓ РІ своем свитере. Слушай, Вениамин, раз СѓР¶ ты сегодня такой добрый, может быть, одолжишь РЅР° РѕРґРёРЅ вечер СЃРІРѕР№ экзотический шарфик Рё пятьдесят рублей? Алексей заметался, вытаскивая РёР· чемодана свежие РЅРѕСЃРєРё, освобождая РѕС‚ газетной оболочки висевший РЅР° стене костюм Рё одновременно пытаясь взболтать пену РІ мыльнице. — Р?нтересно, — РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Карпов, — что это находят девушки РІ таких суетливых Рё напуганных парнишках? Максимов запнулся Рё взглянул РЅР° РґСЂСѓРіР°. РўРѕС‚ стоял РІ РѕРґРЅРёС… трусах Сѓ стола Рё гладил Р±СЂСЋРєРё. РќР° его стройных ляжках пружинились мускулы. — Не РІСЃРµ же вам, гусарам, — смущенно проворчал Алексей. «Кажется, Владька предлагает раскрыть карты. Нет, это невозможно», Через двадцать РјРёРЅСѓС‚ РґСЂСѓР·СЊСЏ выскочили РЅР° шоссе. Р’РѕРєСЂСѓРі шеи Максимова был обмотан шикарный норвежский шарф. Капелькин РЅР° прощание поразил его, сказав: — Дарю. РќРµ надо слез. РЈ меня есть еще РѕРґРёРЅ. — Отразим ли СЏ? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов Сѓ Карпова. — Что ты, Макс! РўС‹ первый парень РЅР° Частой Пиле. РћРЅРё пустились бегом. Теперь РѕРЅРё уже знали РІСЃРµ С…РѕРґС‹ Рё выходы порта Рё научились сокращать расстояние, пробираясь через путаницу железнодорожных путей. Сегодня особенно повезло: РѕРЅРё прицепились Рє медленно идущему составу, который Р·Р° десять РјРёРЅСѓС‚ довез РёС… РґРѕ главных РІРѕСЂРѕС‚. Здесь Карпов сел РІ трамвай, Р° Максимов РІ автобус. Осень, весна! Р—СЏР±РєРѕ поеживаясь, Максимов прохаживался возле Публичной библиотеки. Туман значительно поредел, Рё Р· высоте даже различались холодные, как снежинки, звезды. Однако помпезные фонари РІСЃРµ еще были окружены оранжевыми кольцами Рё высились РІРѕРєСЂСѓРі, как обалдевшие полководцы древности. Массивные двери библиотеки РЅРё РЅР° минуту РЅРµ оставались РІ РїРѕРєРѕРµ. Здесь публика была РёРЅРѕР№, чем РІ студенческом филиале РЅР° Фонтанке: солидные мужи СЃ тяжелыми портфелями, деловые, быстрые женщины, заморенные аспиранты РІ цигейковых шапках. «Сплошные преподаватели», — усмехнулся Максимов, подавляя РІ себе оставшееся РѕС‚ школы инстинктивное желание спрятать РѕРєСѓСЂРѕРє РІ рукав. Наконец дверь открылась РІ тридцать девятый раз, Рё появилась Вера. РћРЅР° подбежала Рє нему Рё сунула РІ СЂСѓРєРё СЃРІРѕСЋ папку. — Подержи. РЇ РЅРµ успела даже надеть платок. — До скольких ты СЃРІРѕР±РѕРґРЅР° сегодня? — Хотя Р±С‹ РґРѕ двенадцати! — сказала РѕРЅР° СЃ вызовом. — Ого! Большой прогресс, — усмехнулся Максимов. РћРЅРё прошли через сквер РІ сторожу Фонтанки. Вера молчала. Ее смелый Рё веселый голос РїРѕ телефону неприятно СѓРґРёРІРёР» Максимова. Молчание было более естественным. Сегодняшняя РёС… встреча была четвертой после того, как Максимов решил «рассказать все». Р’ первый раз Алексей пришел РїСЂСЏРјРѕ Рє ней РґРѕРјРѕР№, увидел, что мужа нет, обрадовался, испугался, разозлился Рё нелепейшим образом пригласил ее РІ РєРёРЅРѕ. Весь вечер Вере пришлось выслушивать нахальные шуточки, глупые каламбуры Рё мрачные размышления. РќР° большее Сѓ него РЅРµ хватило РїРѕСЂРѕС…Р°. Второй раз РѕРЅ РїРѕР·РІРѕРЅРёР» ей РІ воскресенье, Рё РѕРЅРё провели вместе странный день, тянувшийся без конца. РћРЅРё блуждали РїРѕ сырым улицам Рё оказались РЅР° Крестовском острове. Р’ парке Победы деревья РіРѕСЂРґРѕ сражались СЃ РјРѕСЂСЃРєРёРј ветром. РћРЅРё гнулись, как мачты, РЅРѕ неизменно держали РЅР° СЃРІРѕРёС… ветвях сигнал, составленный РёР· уцелевших листьев: «Погибаю, РЅРѕ РЅРµ сдаюсь!В» «Погибаю, сдаюсь», — думал Алексей, глядя РІ ставшие РІРґСЂСѓРі озорными Верины глаза. РћРЅР° вела себя, как девчонка, как первокурсница Вера, баскетболистка Рё егоза. Правда, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё оказались РЅР° самом верху бетонного холма стадиона, РІ эпицентре ветряной РѕСЂРіРёРё, РѕРЅР° посерьезнела, взяла Максимова Р·Р° СЂСѓРєСѓ Рё стала что-то говорить СЃ явным расчетом РЅР° то, что услышать ее трудно. Каждое слово РІ тот день было РїРѕРґРѕР±РЅРѕ заголовку интересной РєРЅРёРіРё: РѕРЅРѕ интриговало, РЅРѕ РЅРµ раскрывало смысла. Максимов РЅРµ РјРѕРі поверить ничему. Его убедила РІ догадках только последняя фраза Веры. РќРµ РґРѕС…РѕРґСЏ РґРІСѓС… кварталов РґРѕ РґРѕРјР°, РѕРЅР° остановилась Рё сказала: — Дальше РЅРµ С…РѕРґРё. Значит, РѕРЅ РЅРµ просто РґСЂСѓРі! Р? РѕРЅР°, кажется, тоже поняла РІСЃРµ. Р’ третий раз РѕРЅРё остановились там же, Рё тогда Алексей РІР·СЏР» ее Р·Р° СЂСѓРєСѓ, увел РІ какой-то подъезд Рё молча стал целовать. Кто-то прошел РјРёРјРѕ, оглушительно лязгнула дверь лифта. Вера беспомощно сгорбилась Рё вышла РёР· подъезда. РћРЅ смотрел ей вслед СЃ ликующим чувством, Рє которому примешивалось немного жалости Рё капля злорадства. РћРЅР° РІ его руках, это СЏСЃРЅРѕ. После этого прошло больше РґРІСѓС… недель. РќР° телефонные Р·РІРѕРЅРєРё РѕРЅР° отвечала СЃСѓС…Рѕ, РѕС‚ встреч отказывалась, Р° сама позвонила РІ первый раз только сегодня. — У тебя сегодня довольно импозантный РІРёРґ. Красивое кашне. — Его подарил РјРЅРµ чиф СЃ парохода «Новатор», старый татуированный РјРѕСЂСЃРєРѕР№ Р±СЂРѕРґСЏРіР°. — С серьгой? — Что? — В СѓС…Рµ Сѓ него серьга? — Ну конечно. Рђ РЅР° Р±РѕРєСѓ кортик. Р? деревянная РЅРѕРіР°. Настоящий Джон Сильвер. Туман рассеялся окончательно. Оказалось, что над шпилем Р?нженерного замка РІРёСЃРёС‚ новенькая, словно протертая песочком, луна. Р’ путанице стволов Рё ветвей Летнего сада, РІ лунных пятнах белели статуи. Казалось, что РїРѕ саду Р±СЂРѕРґСЏС‚ весенние призраки. Перелетевший через Неву неожиданно теплый ветер усилил это весеннее ощущение. Темно-синее небо было настолько глубоким Рё пронизанным невидимым светом, что стало СЏСЃРЅРѕ: звезды — это небесные тела, Р° РЅРµ просто блестки, рассыпанные РїРѕ бархату. — Ну… как твоя работа? — Спасибо. Подвигается. — Я даже РЅРµ знаю, что Сѓ тебя Р·Р° тема. — Рассказать? — Не надо. Максимов прислонился Рє парапету Рё закурил. РћРЅ никак РЅРµ РјРѕРі отделаться РѕС‚ чувства неловкости. Странно, раньше этого РЅРµ было. Раньше была другая Вера. Стыдясь самого себя, РѕРЅ рисовал РІ воображении романтические сцены СЃ ее участием. Сейчас присоединилось нечто РґСЂСѓРіРѕРµ. Каждый РјРёРі РѕРЅ ощущал, что СЂСЏРґРѕРј СЃ РЅРёРј находится женщина, любимая женщина, которую РѕРЅ уже держал РІ объятиях Рё целовал. — Лешенька, — вздохнула Вера Рё прижалась Рє нему. Сигарета полетела РІ Фонтанку. Р’ десяти сантиметрах РѕС‚ своего лица РѕРЅ увидел большие дрожащие глаза. РћРЅ стал целовать РёС…. Скрипнула РѕСЃСЊ земли, Рё планета отлетела РєСѓРґР°-то РІ сторону. РњРёСЂ изменился, замелькал. Р’ центре вселенной, пронизывая Млечный Путь, выросла Рё зашаталась гигантская тень влюбленной пары. …Они прошли РїРѕ мосту через Фонтанку Рё углубились РІ густонаселенные кварталы. Моховая, Гагаринская… Р’ сотнях РѕРєРѕРЅ РїРѕРґ оранжевыми, голубыми, зелеными абажурами шевелились умиротворенные люди, Сѓ которых РІСЃРµ идет как РїРѕ маслу, которые РЅРµ путались, РЅРµ дичились, Р° вовремя нашли РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР° Рё СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ заселили эти РґРѕРјР°. — Что же, пойдем РІ кафе? — Нет. — Боишься, что нас СѓРІРёРґСЏС‚ вместе? — Ничего СЏ РЅРµ Р±РѕСЋСЃСЊ. Хочу быть только СЃ тобой. — Все равно, зайдем хотя Р±С‹ СЃСЋРґР°. Здесь РЅРёРєРѕРіРѕ нет, РћРЅРё остановились возле крохотного магазинчика, над дверью которого светились красные Р±СѓРєРІС‹: «Соки. Мороженое». Внутри действительно РЅРµ было РЅРёРєРѕРіРѕ, РєСЂРѕРјРµ продавщицы. Застекленный прилавок представлял СЃРѕР±РѕР№ РіСЂСѓРґСѓ РЅРµ нашедшей употребления роскоши. Здесь были ликерные бутылки РІ РІРёРґРµ РїРёРЅРіРІРёРЅРѕРІ, громадные, как древние фолианты, РєРѕСЂРѕР±РєРё ассорти СЃ.изображением витязей, фарфоровые статуэтки. Слева РѕС‚ этой выставки размещались разноцветные РєРѕРЅСѓСЃС‹ СЃРѕРєРѕРІ. Р’ углу заведения стоял РѕРґРёРЅ-единственный мраморный столик РЅР° железных неуклюжих ножках. РџРѕРґ столиком демонстративно, этикеткой вверх, валялась пустая поллитровка. Вера села, сняла СЃ головы платок Рё медленным движением поправила волосы. РЈ нее был отсутствующий, будто пьяный, РІРёРґ. — Что Сѓ вас есть выпить? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Алексей Сѓ буфетчицы. — Только шампанское, — сильно подмигивая, ответила буфетчица. Максимов непонимающе РїРѕРґРЅСЏР» Р±СЂРѕРІРё. РўРѕРіРґР° РѕРЅР° прельстительно улыбнулась Рё, сохраняя лишь видимость конспирации, показала ему бутылку «Московской РѕСЃРѕР±РѕР№В». — Для хорошего человека найдется Рё покрепче… Максимов отрицательно покачал головой. РћРЅ РІР·СЏР» бутылку шампанского, РґРІРµ порции мороженого, РґРІР° пузатых фужера, расставил РІСЃРµ это РЅР° столе, взглянул РЅР° Веру, Рё сердце его захлестнула неслыханная волна нежности Рє этой умнице, чистюле, профессорской дочке, которая СЃРёРґРёС‚ сейчас напротив него, касаясь туфелькой поллитровки, РЅРµ замечая свалявшейся уличной РіСЂСЏР·Рё РЅР° кафельном полу случайной «забегаловки». — Шампанское, — сказал РѕРЅ. — Очень глупо? — Почему же? Наоборот, — улыбнулась РѕРЅР°. Р?, РЅРµ отрывая глаз РґСЂСѓРі РѕС‚ РґСЂСѓРіР°, РѕРЅРё сделали первый глоток. Р’ этот момент буфетчица включила радио. Возможно, РѕРЅР° сделала это РёР· деликатности, чтобы влюбленные говорили, РЅРµ Р±РѕСЏСЃСЊ быть услышанными. Возможно, равнодушно повернула рычажок, РѕС‚ нечего делать. РќРѕ так или иначе, РІ заведение влетели Рё заметались РѕС‚ стены Рє стене тревожные Р·РІСѓРєРё Двенадцатого этюда РЎРєСЂСЏР±РёРЅР°. Алексей РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР». РћРЅ РІСЃРїРѕРјРЅРёР», как несколько лет назад РІ Большом зале Филармонии РѕРЅ впервые услышал это, как впился РІ колонну, оставив РЅР° ее целомудренном мраморе чернильные следы РѕС‚ СЃРІРѕРёС… студенческих пальцев. Почему РјРѕРіСѓС‚ Р·РІСѓРєРё, которые суть РЅРµ что РёРЅРѕРµ, как колебание РІРѕР·РґСѓС…Р°, проникать так глубоко РІ человека, властвовать над РЅРёРј, намекать, напоминать Рё звать? Как РјРѕРі сотворить такие Р·РІСѓРєРё обыкновенный человек, существо, физиологически однотипное сотням миллионов СЃРІРѕРёС… собратьев? Почему вообще РѕРґРЅРё люди сочиняют музыку, раскрывают сердца СЃРІРѕРёС… братьев для любви, героизма, верности, Р° РґСЂСѓРіРёРµ СЃ тупым равнодушием поднимают автоматы Рё, соревнуясь РІ меткости, истребляют СЃРІРѕРёС… братьев, СЃРІРѕРёС… безоружных братьев? — Р?нтересно, кто это: Рихтер или Гилельс? — сказала Вера. Алексей РїСЂРёРїРѕРґРЅСЏР» бокал Рё накрыл ладонью ее СЂСѓРєСѓ. — Давай выпьем Р·Р° что-РЅРёР±СѓРґСЊ, провозгласим тост! — За что? — Ну… Р·Р° наше будущее. Р? потом… РЇ еще РЅРµ сказал тебе, что СЏ тебя люблю. — Ой, Лешка, — рассмеялась Вера, — Р° СЏ-то весь этот вечер подозревала тебя! — Скажи, Вера, Р° раньше ты знала? — К сожалению, нет, — печально произнесла РѕРЅР°. — Рђ почему ты сам?… — Потому что Сѓ тебя были разные ребята, Р° потом Рё Владька. — Рто потому, что Сѓ тебя была Р’РёРєР° Рё прочие. — Рто правда? — Да. РћРЅРё смотрели РґСЂСѓРі РЅР° РґСЂСѓРіР° Рё вспоминали прошедшие РіРѕРґС‹, РІ течение которых почти ежедневно встречались, РЅРѕ РЅРµ так, как хотелось РѕР±РѕРёРј. Вера удивлялась, как это РѕРЅР°, обычно чуткая РЅР° такие вещи, РЅРµ смогла понять, что грубовато-приятельское обращение Максимова — это только маскировка, Рё Алексей клял себя Р·Р° то, что РЅРµ СЃРјРѕРі разгадать ее быстрых, удивительных взглядов. Рђ теперь, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё, блуждавшие окольными путями, РІРґСЂСѓРі увидели РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР° так близко, так доступно Рё бросились навстречу, задыхаясь, сбивая РІСЃРµ РЅР° пути, РёРј минутами чудилось, что расстояние РЅРµ сокращается, что РІСЃРµ это похоже РЅР° бег РїРѕ деревянному барабану. — Слушай, Вера, СЏ тебя сейчас удивлю. Максимов, волнуясь, чиркнул спичкой, закурил Рё неестественным, насмешливым голосом стал читать: Р’ столовке РіСЂРѕС…РѕС‚ Рё СЂРѕРєРѕС‚, Запах борщей Рё каш. Здесь СЏ увидел локоны, Облик увидел ваш. Р’ бульоне плавал картофель, Р?скрился томатный СЃРѕРє. РЇ видел РІ борще ваш профиль, Р? съесть СЏ борща РЅРµ СЃРјРѕРі. Быть может, РІРѕС‚ так же РіРґРµ-то Р’ буфетах Парижа, Бордо Стояли Р·Р° винегретом Тургенев Рё Виардо. «Тефтели СЃ болгарским перцем», - Р’С‹ скажете свысока. Хотите бифштекс РёР· сердца Влюбленного РІ вас чудака? Вера смеялась, РЅРѕ глаза ее дрожали. — Рто РЅР° первом РєСѓСЂСЃРµ, СЏ РїРѕРјРЅСЋ, — сказала РѕРЅР°, — ты тогда страшно хамил, Р° СЏ думала: откуда такой смешной? Так, значит, ты пишешь? Конечно, никто РІ РјРёСЂРµ РѕР± этом РЅРµ знает? Рто РЅР° тебя похоже. Прочти еще что-РЅРёР±СѓРґСЊ. Максимов злился. Рљ чему это мальчишество, эти стихи? Еще РЅРµ поймет, вообразит, что РѕРЅ любил ее, как какой-то Пьеро, как тайный воздыхатель. Р’СЃРµ-таки РѕРЅ стал читать. Р’ магазинчик СЃРѕ смехом ввалились четверо парней. РћРґРёРЅ Р·Р° веревочку нес волейбольный РјСЏС‡, РІ руках Сѓ РґСЂСѓРіРёС… были спортивные чемоданчики. Сразу стало тесно, шумно Рё неуютно. Шуршали СЃРёРЅРёРµ плащи; здоровые глотки работали РЅР° полную мощность: уровень абрикосового СЃРѕРєР° стремительно падал. Вера вопросительно улыбнулась. Алексей пожал плечами. — Плебей, СЏ же РіРѕРІРѕСЂРёР» тебе, что РњРѕРЅСЋ надо подстраховывать! — РІРґСЂСѓРі заорал РѕРґРёРЅ РёР· парней. Максимов Рё Вера встали, Вслед РёРј понеслись восклицания: — Ребята, РјС‹ спугнули пару голубков! — Не чутко, товарищи, РЅРµ чутко! — А девочка ничего-Рѕ-Рѕ! РЇ Р±С‹ РЅРµ отказался. Вера была уже РЅР° улице, РЅРѕ Максимов РІСЃРµ-таки обернулся. — Рто ты сказал? — обратился РѕРЅ Рє тощему высокому блондину. РўРѕС‚ С…РёС…РёРєРЅСѓР» Рё оглянулся РЅР° товарищей. — Ну, СЏ. Рђ что? — А то, что СЏ тебе уши РјРѕРіСѓ оборвать Р·Р° нахальство. — Рто ты-то? — Вот именно. — Да СЏ РЅР° тебя начхать хотел. — Сию же минуту РёР·РІРёРЅРёСЃСЊ. РќСѓ! Двое парней угрожающе придвинулись, РЅРѕ четвертый отодвинул блондинчика Рё сказал: — Спокойно, мальчики, этот играл Р·Р° «Медика». РўС‹ слышишь, РЅРµ обижайся, Кешка Сѓ нас запасной. Кешка, РёР·РІРёРЅРёСЃСЊ. РќРµ РґРѕСЂРѕСЃ еще задевать РёРіСЂРѕРєРѕРІ РѕСЃРЅРѕРІРЅРѕРіРѕ состава. — Ну ладно, — Р±СѓСЂРєРЅСѓР» Кешка. Удовлетворенный Максимов вышел РЅР° улицу. Вера, посмотрев ему РІ лицо, расхохоталась Рё погладила РїРѕ щеке. — Ерш! Что ты полез? Ведь РѕРЅРё могли тебя избить. — Рто еще как сказать! — усмехнулся Максимов. — Да ты испугалась? — Конечно, испугалась. Еще Р±С‹, ведь ты был РѕРґРёРЅ. РћРЅР° взяла его РїРѕРґ СЂСѓРєСѓ Рё взглянула СЃР±РѕРєСѓ РЅР° его лицо, которое РЅРµ стало РјСЏРіРєРёРј РѕС‚ добродушной усмешки. Уже давно РѕРЅР° заметила, что его лицо часто становится похожим, РЅР° лицо боксера, выходящего РёР· своего угла. РћРЅР° знала, что РІ ситуациях, сходных СЃ сегодняшней, Алексей РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ уступит. РќРѕ РѕРЅР° знала еще Рё РґСЂСѓРіРѕРµ. Знала, как доверчив Алексей, как предан СЃРІРѕРёРј РґСЂСѓР·СЊСЏРј, СЃ какой почти ребяческой готовностью РѕРЅ откликается РЅР° привет Рё искренность. Р’ последнее время РѕРЅ грустный Рё РіРѕРІРѕСЂРёС‚ мрачно. Может быть, РІ этом часть Рё ее РІРёРЅС‹? Р?ли это РІСЃРµ РїРѕР·Р°? РђС…, РЅРµ РІСЃРµ ли равно? РћРЅР° его любит таким, какой РѕРЅ есть. Трепач, позер, задира, Р±СѓРєР°? РќСѓ Рё прекрасно. Ей надоели добродетели Веселина. РўРѕС‚, вероятно, сделал Р±С‹ РІРёРґ, что РЅРµ расслышал, Р° может быть, даже сказал Р±С‹: «Какие нравы, Верочка, подумать только!В» РќРѕ что же делать теперь, что же делать? Бросить Олега? Значит, бросить Рё работу? Нельзя же будет оставаться СЃ РЅРёРј РЅР° РѕРґРЅРѕР№ кафедре. Рђ! Ведь РѕРЅР° женщина, Р° РЅРµ СЃРёРЅРёР№ чулок. «Лешка, РґРѕСЂРѕРіРѕР№ РјРѕР№ стриженый РіСЂСѓР±РёСЏРЅ! Какая Сѓ него СЂСѓРєР° — будто опираешься РЅР° металл…» Рђ РІСЃРµ-таки трудно, невозможно представить его РІ роли мужа. Лешка РІ РёС… чинной квартире. Забавно РґРѕ чертиков. РќРѕ какой ужас! Олег съезжает… Дрожащими руками упаковывает чемодан, что-то шепчет РїРѕРґ РЅРѕСЃ, смотрит виновато глазами побитой собаки… РћР№! Верочка, зачем ты лезешь РІ эту путаницу? Ведь РІСЃРµ Сѓ тебя шло так гладко, Рё папа был доволен. РўС‹ работала СЃ увлечением Рё удовлетворяла «общие культурные запросы». РЎРЅРёРјРё же СЃРІРѕСЋ СЂСѓРєСѓ СЃ этой железяки! Беги! Р’РѕРЅ едет такси. РўСЂСѓСЃРёС…Р°, посмотри РЅР° его лицо. Боксер устал. Любимый парень! РћРЅР° пойдет СЃ РЅРёРј РєСѓРґР° СѓРіРѕРґРЅРѕ, РІ любую трущобу, Рё будет принадлежать только ему. Рђ как же аспирантура? Диссертация? Веселии? — Почему это РјРЅРµ кажется, что сейчас март? — сказал Максимов. — Потому что сейчас действительно март. — Значит, Р·РёРјР° РІ этом РіРѕРґСѓ РЅРµ состоится? — Отменяется! — воскликнула Вера. Р’ голосе ее прозвучала отчаянная решимость. — Прощай. Встретимся РІ воскресенье. — Хорошо, РІ воскресенье так РІ воскресенье. Вера быстро поцеловала Алексея Рё пошла прочь. РџСЂРѕР№РґСЏ несколько шагов, РѕРЅР° обернулась Рё пошла обратно. — Ты злишься, Лешка? — Рто РЅРµ имеет значения. — Не злись. РўС‹ должен понять… РўС‹ понимаешь? — Ну конечно. Р?РґРё. Через минуту ее фигура стала только темным пятном. Потом РЅР° СЏСЂРєРѕ освещенном углу проспекта мелькнуло синее пальто, белый платок, Рё Вера исчезла. Алексей медленно пошел РїРѕ еле заметным РЅР° асфальте следам ее туфелек. Да, РѕРЅ РІСЃРµ понимает. Р? ничего РЅРµ может понять. РЎРЅРѕРІР° РѕРЅ РѕРґРёРЅ. Рто РґРёРєРѕ! Рђ РѕРЅР° СѓС…РѕРґРёС‚ Рє РґСЂСѓРіРѕРјСѓ, Рє своему мужу. В«Рто СЏ ее РјСѓР¶! Только СЏ, Рё никто РґСЂСѓРіРѕР№. РќРѕ как РѕРЅР° ушла? Сохраняла полное спокойствие, словно прощалась СЃ любовником, СЃ партнером РїРѕ тайному греху… Мерзавец, как ты смеешь так думать Рѕ ней? Просто РѕРЅР° РЅРµ хочет рвать сразу, боится Р·Р° отца. Старик уже перенес РѕРґРёРЅ инфаркт. РќРѕ РЅРµ только это. Вере очень трудно: ведь Веселин РЅРµ только РјСѓР¶, РѕРЅ Рё ее научный руководитель. Жутко умный парень, Р° благообразный РґРѕ чего, прелесть! Вероятно, СЃРёРґРёС‚ сейчас Р± шлафроке Р·Р° письменным столом, готовится Рє лекциям. Р’С…РѕРґРёС‚ Вера. „Мой РґСЂСѓРі, РіРґРµ ты была так РїРѕР·РґРЅРѕ?“ — „Мы прогулялись СЃ Р—РёРЅРѕР№. Рђ что?“ — „Нет-нет, ничего, просто СЏ уже стал беспокоиться. Прогулки РІ такое время чреваты…“ — Максимов помчался РїРѕ тротуару, неистово размахивая руками. -…Потом РѕРЅ РїРѕРґС…РѕРґРёС‚ Рє Вере Рё целует ее. РњРѕСЋ Веру!В» Максимов выскочил РЅР° проспект Рё понесся Рє ее РґРѕРјСѓ, словно собираясь разнести его РЅР° кирпичики. Р’РѕС‚ РѕРЅ, этот РґРѕРј. «Ущербленный Рё СѓР·РєРёР№, безумным строителем влитый РІ пейзаж». РЎРїРѕРєРѕР№РЅРѕ. Ничего РІ нем нет безумного. Типичный РґРѕРј для этой части РіРѕСЂРѕРґР°. Верин отец как-то РѕР±СЉСЏСЃРЅРёР», что подобная эклектика была РІ РјРѕРґРµ Сѓ архитекторов РІ начале века. РћРєРЅР° широкие, как РІ современных домах, Р° РїРѕ фасаду разбросаны добротные излишества, над парадным возлежит гранитная наяда. Седьмой этаж мансардный, там крутые скаты крыши, какие-то мелкие башенки. Немного готики, Рё романский стиль, Рё даже барокко. Смешной РґРѕРј, Рё РІСЃРµ. Алексей стоял, закинув голову, Рё смотрел РЅР° освещенные РѕРєРЅР°. Как Р±С‹ РЅРё было высоко, Р’ полдень, РІ полночь, РІСЃРµ равно, РЎ тротуара РІ сотнях РѕРєРѕРЅ РўС‹ найдешь ее окно… - Р’СЃРїРѕРјРЅРёР» РѕРЅ. «Как СЏ ее люблю! Пусть будет тоска, пусть будет разлука, пусть любовь начинается СЃ ревности… Рто РІРѕС‚ Рё есть то самое, РёР·-Р·Р° чего стоит жить. Люблю ее глаза, волосы, РіСѓР±С‹, ее тело, ее слова Рё ее костюмы, привычки, смех, ошибки, печаль, ее РґРѕРј, ее улицу, весь этот район, люблю Рё доброжелательно отношусь Рє милиционеру, который РІ третий раз РїСЂРѕС…РѕРґРёС‚ РјРёРјРѕВ». — Привет, сержант! — В чем дело? — Просто приветствую вас. — Между прочим, документики РїСЂРё вас? — Нету. — А чем тут занимаетесь? — Хочу прыгнуть РІ небо. — Пройдемте. — Бросьте, сержант. РЇ влюбленный. Разве нельзя смотреть РїРѕ ночам РЅР° РѕРєРЅР° любимой? Постовой густо захохотал, козырнул Рё сказал: — Не одобряется, РЅРѕ Рё РЅРµ возбраняется. Желаю успеха. ГЛАВА VII Вечером РІ клубе «Таким образом, СЃСѓРјРјРёСЂСѓСЏ РІСЃРµ сказанное, можно сказать, что алкоголь неблагоприятно действует РЅР° РІСЃРµ органы Рё системы организма». Сегодня Зеленин Р·Р° РІСЃРµ время пребывания РІ Круглогорье впервые надел белую, накрахмаленную еще РІ ленинградской прачечной рубашку Рё новый галстук СЃ горизонтальными полосками. РћРЅ выступал СЃ докладом «Алкоголь — разрушитель Р·РґРѕСЂРѕРІСЊСЏВ» РІ устном журнале, который ежемесячно устраивался РІ клубе. Доклад РЅРёРєСѓРґР° РЅРµ годился. Рто был тот тяжелый случай, РєРѕРіРґР°, как говорится, нет контакта между лектором Рё аудитор Слушатели сначала добродушно похихикали, Р° потом застыли РІ вежливом оцепенении. Даже Егоров, сидевший РІ первом СЂСЏРґСѓ, несколько раз РїРѕРґРЅРѕСЃРёР» СЂСѓРєСѓ Рє лицу, пытаясь скрыть зевоту. Зеленин Р±СѓР±РЅРёР» РїРѕ бумажке РІСЃРµ быстрее Рё быстрее. Скорей Р±С‹ кончить это позорище. — В Р±РѕСЂСЊР±Сѓ СЃ алкоголизмом должна активно включиться общественность! — СЃ жалким пафосом выкрикнул РѕРЅ последнюю фразу, вытер платком горевшее лицо Рё СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — Р’РѕРїСЂРѕСЃС‹ Р±СѓРґСѓС‚? — Сам-то, доктор, совсем РЅРµ употребляешь? — пробасили РёР· зала. Послышался смех. Зеленин растерялся. Зачем-то СЃРЅСЏР» очки Рё, близоруко щурясь, пролепетал: — Я… умеренно… Рё если РїРѕРІРѕРґ, так сказать. Зал загрохотал. Люди смеялись беззлобно, даже как-то облегченно, словно радуясь, что РІРѕС‚ человек выполнил скучную обязанность, отбарабанил что-то РїРѕ бумажке Рё СЃРЅРѕРІР° стал самим СЃРѕР±РѕР№. — Повод найти можно, — прогудел бас, — заходи, пунчику тяпнем. Р’ третьем СЂСЏРґСѓ вскочила сухопарая женщина, жена больничного кучера Филимона. — Р?Р·РІРёРЅСЏСЋСЃСЊ, конечно. Р’С‹ говорили, излечимый РѕРЅ, алкоголь-то? — Да-РґР°, алкоголизм излечим. — Полечили Р±С‹ РІС‹, Александр Дмитриевич, мужика моего. Совсем совести лишился, РЅРё РјРЅРµ, РЅРё детям жизни РЅРµ дает. РЇ уже ему РіРѕРІРѕСЂСЋ: стыдись, РёСЂРѕРґ, хоть ты Рё РїСЂРё РєРѕРЅСЏРіРµ, Р° ведь тоже медицинский работник! — Тут нужно добровольное согласие, РђРЅРЅР° Р?вановна. РЇ СЃРѕ своей стороны гарантирую успех. Зеленин сошел СЃ эстрады Рё сел РІ первом СЂСЏРґСѓ около Егорова. — Жалко СЏ выглядел, Сергей Самсонович? Да Р±СЂРѕСЃСЊ, РЅРµ утешай. — Суховато, Саша. РќСѓ ничего, первый блин… Лиха беда начало Рё так далее. РќРµ унывай. РћРЅ РІРґСЂСѓРі захохотал: — А РІРѕС‚ Р±С‹ Филимона вылечить! Посильнее любого доклада подействует. — А что? Надо попробовать. — Вряд ли получится. РћРЅ мужик идейный. Р’ последней «странице журнала» выступала самодеятельность. Даша Гурьянова слабеньким голосом довольно нахально спела РїРѕРґ гармонь несколько песенок: «Едем РјС‹, друзья…», «Ой, цветет калина» Рё «Говорят, СЏ некрасива…» Последнее СѓР¶ было явным кокетством. Весь зал прекрасно видел, что РѕРЅР° красива РІ своем РЅРѕ-РІРѕРј платье цвета перванш, сшитом РІ Петрозаводске РїРѕ последней рижского журнала РјРѕРґРµ. «Сегодня обязательно скажу ей, — думал Зеленин, — чтобы РѕРЅР° выбросила этот идиотский цветок, похожий РЅР° расплющенную РјСѓС…Сѓ. Нельзя же так себя уродовать, Рђ платье красивое, Рё сама прелесть…» — На этом РјС‹ закрываем последнюю страницу нашего журнала. Приступаем Рє танцам, — светским тоном объявила СЃ эстрады редактор устного журнала, учительница средней школы. — Вот это дело! — опять прогудел знакомый Зеленину бас. Р’ зале воцарился невероятный шум. Старички пробирались Рє выходу, молодежь валила РІ зал РёР· буфета Рё курилки. РЎ грохотом отодвигались стулья. Рљ Зеленину подбежала Даша, взволнованная, СЃ блестящими глазами, СЃ резким румянцем РІРѕ РІСЃСЋ щеку. Кажется, РѕРЅР° чувствовала себя РІ этот вечер царицей бала. Что Р·Р° грех? Р’ девятнадцать лет ничего РЅРµ стоит раздвинуть стены зала, украсить РёС… мрамором Рё зеркалами, уводящими РІ сверкающую бесконечность, выпрямить Рё уложить паркетом волнообразный дощатый РїРѕР», одеть мужчин РІРѕ фраки или мушкетерские костюмы Рё вообразить себя… Да кем СѓРіРѕРґРЅРѕ можно себя вообразить РІ девятнадцать лет! Р’СЃРµ это можно сделать РІ РѕРґРЅСѓ секунду. — Александр Дмитриевич, РІС‹, конечно, останетесь танцевать? — спросила РѕРЅР°. — Не знаю, право… РЇ РЅРµ собирался. Да ведь тут РѕРґРЅР° молодежь, — ответил РѕРЅ лицемерно. — А РІС‹ себя уже РІ старики записали? РЈС… ты, как Сѓ нее блестят глазки! Р? какие РѕРЅРё голубые! «У северян удивительно голубые глаза. Р’РёРґРёРјРѕ, РѕРЅРё так редко РІРёРґСЏС‚ голубое небо, что память Рѕ нем оставляют Сѓ себя РІ глазах», — так витиевато писал РЅР° РґРЅСЏС… Зеленин Максимову. — Сейчас выкурю сигарету Рё решу. РђС…, черт, отсюда РЅРµ выберешься! — Пойдемте Р·Р° кулисы? — Хорошо. Сергей Самсонович, хочешь курить? Егоров стоял СЂСЏРґРѕРј СЃ женой, смотрел РЅР° Зеленина Рё Дашу, улыбался немного грустной Рё РґРѕР±СЂРѕР№ улыбкой, которая появлялась Сѓ него РІ какие-то особенно хорошие минуты. Сегодня РѕРЅ надел ненавистный, тяжелый протез. Р’ светло— сером костюме, СЃ тростью РІ СЂСѓРєРµ, РѕРЅ был РїРѕС…РѕР¶ РЅР° довоенного франта. — Нет, Саша, РјС‹, пожалуй, пойдем. Завтра заглянешь? — Обязательно. Екатерина Р?льинична улыбнулась молодым людям, взяла мужа РїРѕРґ СЂСѓРєСѓ, Рё РѕРЅРё пошли Рє выходу. РЈ Зеленина вздрогнуло сердце, РєРѕРіРґР° РѕРЅ увидел, как сразу налилось РєСЂРѕРІСЊСЋ лицо Егорова Рё плечи ссутулились РѕС‚ напряжения. — Пойдемте, Даша, РїРѕРєСѓСЂРёРј. Пожарников Сѓ вас нет? РћРЅРё пристроились РІ полутьме Р·Р° РіСЂСѓР±Рѕ размалеванной холстиной, изображающей «рассвет РЅР° реке». Даша сидела РІ профиль Рє Зеленину, сложив РЅР° коленях СЂСѓРєРё. РџРѕР·Р° была строгой, РЅРѕ РЅР° губах мелькала улыбка. Казалось, Даша ждет: РЅСѓ Рё что же будет дальше? «Будь РЅР° моем месте Владька, РѕРЅ просто начал Р±С‹ ее целовать». — Даша! — Да, Александр Дмитриевич? — Вы можете РЅРµ РЅР° работе называть меня Сашей? — Очень даже охотно. — Вот Рё хорошо. Знаете… СЏ хотел вам сказать… — Да? — Подарите РјРЅРµ этот цветок. Вам РЅРµ жалко? РћРЅР° повернула Рє нему лицо СЃ расширенными, удивленными, как Сѓ маленькой девочки, глазами. Машинально подняла СЂСѓРєСѓ Рє РіСЂСѓРґРё. — Ртот цветок? Разве можно дарить такие вещи? Ведь РѕРЅ некрасивый. — Зачем же РІС‹ его носите? — Ну, РјРѕРґРЅРѕ же. — Рто уже РЅРµ РјРѕРґРЅРѕ. Никто РЅРµ РЅРѕСЃРёС‚! — радостно воскликнул Зеленин. — Правда? — РћРЅР° засмеялась. — РўРѕРіРґР°, пожалуйста, дарю его вам. Ее непосредственность сразу расставила РІСЃРµ РїРѕ СЃРІРѕРёРј местам. РћРЅ СЃСѓРЅСѓР» цветок РІ карман, просто Рё дружески РІР·СЏР» ее Р·Р° СЂСѓРєСѓ Рё сказал: — Пойдемте танцевать. РЎ эстрады РѕРЅРё увидели, что весь зал уже вращается РІ вальсе. …Как берег крутой РЎ бурливой рекой, Так РјС‹ неразлучны СЃ тобой. Александр слушал этот вальс Рё вспоминал какой-то РёР· институтских балов, подмигивающие РёР· толпы лица друзей, ленты серпантина, разноцветный снегопад конфетти… Воспоминание это РЅРµ вызвало грусти, Рё маленький зал круглогорского клуба СЃ развешенными РїРѕ стенам диаграммами надоя Рё РѕРїРѕСЂРѕСЃР° РЅРµ показался жалким, потому что этот зал подмигивал Рё улыбался ему также дружелюбно. Ведь РІ толпе кружат знакомые парни СЃРѕ Стеклянного мыса, СЃ лесозавода, СЃ пристани. Р—Р° эти несколько месяцев РѕРЅ узнал РёС… почти всех. РћРґРЅРёС… РїРѕ имени, РґСЂСѓРіРёС… РІ лицо, третьих РїРѕ хрипам РІ РіСЂСѓРґРЅРѕР№ клетке. Рђ этот маленький мрачный зал? Что Р¶, уже заложен фундамент РЅРѕРІРѕРіРѕ клуба будущего РіРѕСЂРѕРґР° Круглогорска. Дашина СЂСѓРєР° легла РЅР° его плечо. РћРЅ РѕР±РЅСЏР» ее Р·Р° талию, РЅРѕ вальс кончился. — Как жалко, — сказала Даша, — СЏ так люблю этот вальс! — — Ничего, РѕРЅ еще повторится. Р’ это время РІ толпе Сѓ дверей послышался РіРѕРіРѕС‚. Даша вздрогнула Рё быстро просунула СЃРІРѕСЋ СЂСѓРєСѓ РїРѕРґ локоть Зеленину. Пальцы ее судорожно сжались. Раздвинув толпу, РЅР° середину зала вышел РІ сопровождении товарищей Федька Бугров. РћРЅ расставил РЅРѕРіРё РІ хромовых сапогах, смятых РІ гармошку, Рё повел мутным взглядом вдоль стен. Р?Р·-РїРѕРґ РЅРёР·РєРѕ натянутой РЅР° глаза кепочки-«лондонки» набок свисала золотистая челка. Шевелилась гладко выбритая, юношески округленная челюсть, елозила РІ зубах мокрая папироска. РќР° Федьке был СЃРёРЅРёР№ костюм отличного бостона. Распущенная «молния» голубой «бобочки» открывала ключицы Рё грязноватую тельняшку. Р’СЃРµ эти детали Зеленин заметил отчетливо, потому что Федька довольно долго стоял РЅР° месте, молча созерцая толпу Рё покачиваясь. Давно уже играла музыка, РЅРѕ никто РЅРµ танцевал. Наконец Федька улыбнулся Рё медленно направился РїСЂСЏРјРѕ Рє Зеленину. — Здорово, врач, — сказал РѕРЅ, прикладывая РґРІР° пальца Рє козырьку кепчонки, — давно РЅРµ видались. РЎ того самого моменту, как меня РїРѕ твоему указанию РІ симулянты записали. Зеленин молчал, СЃ ужасом чувствуя, что его РІРЅРѕРІСЊ охватывает отвратительное ощущение трепещущей жертвы перед лицом палача. — А ты, СЏ смотрю, стильный малый, — хохотнул Федька Рё легонько РїРѕРґР±СЂРѕСЃРёР» пальцем зеленинский галстук. Затем РѕРЅ улыбнулся Даше: — Дашутка, парле РІСѓ франсе, сбацаем танго? — Нет, — сказала Даша, крепче вцепляясь РІ СЂСѓРєСѓ Зеленина. — Чего там! — заорал Федька, схватил ее Р·Р° плечи Рё, оторвав РѕС‚ Зеленина, потащил РІ центр зала. Здесь РѕРЅ облепил ее правой СЂСѓРєРѕР№ Р·Р° СЃРїРёРЅСѓ, левую оттянул предельно РІРЅРёР· Рё назад Рё пошел мелкими, томными шажками. Так танцует шпана РЅР° ленинградских Рё загородных площадках. Девушка рванулась было, РЅРѕ Федька держал ее цепко. Его согнутая громадная фигура СЃ широченными плечами Рё похабно раздвинутыми ногами напоминала паука, поймавшего ненароком бабочку. Зеленин, потрясенный, оглянулся Рё поймал взгляды РјРЅРѕРіРёС… людей. Р’РѕС‚ Виктор, Петя Р?шанин, Петька-шофер, Тимоша, Борис… Р’СЃРµ РѕРЅРё смотрят РЅР° него. РћРЅРё РјРѕРіСѓС‚ РІ РґРІР° счета навести РїРѕСЂСЏРґРѕРє Рё вытряхнуть отсюда Р±СѓРіСЂРѕРІСЃРєСѓСЋ шайку, РЅРѕ РїРѕРєР° РѕРЅРё РЅРµ сдвинутся СЃ места. Потому что РѕРЅРё РґСЂСѓР·СЊСЏ Зеленина, потому что РѕРЅРё верят РІ него. Федька выплюнул РЅР° РїРѕР» папиросу Рё весело заорал: РЇ РёРґСѓ РїРѕ Уругваю, Ночь — хоть выколи глаза, Слышу РєСЂРёРєРё попугаев Р? мартышек голоса. — Дашутка, любовь РјРѕСЏ! РњРѕСЏ навечная маруха! Зеленин поправил очки, отчетливо прошагал через весь зал Рё сильно хлопнул Федьку Бугрова РїРѕ плечу. РўРѕС‚ мгновенно выпустил девушку Рё резко обернулся. — Прошу вас немедленно удалиться, — сказал Зеленин. — Р’С‹ РїСЊСЏРЅС‹ Рё безобразны. Федька сделал шаг вперед. Александр невольно отступил. — Я тебя бить РЅРµ Р±СѓРґСѓ, СЃСѓРєР°! — процедил Федька. — Чего тебя бить? Загнешься еще. РЇ тебе шмазь сотворю. Боже РјРѕР№, это еще что? Шмазь! Что Р·Р° ужас! Как СЃРѕРЅ РґСѓСЂРЅРѕР№ Зеленин, теряя голову РѕС‚ страха перед чудовищным унижением, отступал. Растопыренная Федькина пятерня надвигалась, тянулась Рє его лицу. Р’ эти доли секунды, бьющие молотом внутри головы, РѕРЅ СЃ мельчайшими подробностями РІСЃРїРѕРјРЅРёР» СЌРїРёР·РѕРґ РёР· далекого прошлого. Рто было РІ эвакуации, РІ Ульяновске. Саша, тощий, тихий мальчик, закутанный РІ мамин платок так, что трудно было понять, мальчик это или девочка, явился РЅР° РіРѕСЂРѕРґСЃРєРѕР№ каток. Р’ руках РѕРЅ нес РєРѕРЅСЊРєРё-снегурочки. Р’РґСЂСѓРі СЃРѕ скрежетом подъехал Рє нему РЅР° «ножах» подросток РІ дубленом полушубке. Р?Р· тех, что торговали РЅР° углах махоркой Рё папиросами «Ява» РїРѕ РґРІР° рубля штука. РќР° СЂСѓРјСЏРЅРѕР№ РјРѕСЂРґРµ подростка оловянными пуговицами таращились глаза, РІ зубах, как фонарь большого автомобиля, мерцала цигарка. РћРЅ молча отобрал Сѓ Саши РєРѕРЅСЊРєРё, щипнул его Р·Р° РЅРѕСЃ Рё поехал прочь, выписывая вензеля. РљРѕРіРґР° же Саша побежал Р·Р° РЅРёРј, плача Рё умоляя вернуть папин подарок, драгоценные снегурочки, подросток деловито хлестнул его РїРѕ лицу железным прутом. Потом постоял над упавшим мальчиком, ожидая ответных действий. РќРѕ ответных действий РЅРµ последовало. Саша, лежа РЅР° льду, РІ ужасе сжался РІ комочек. РћРЅ боялся встать: как Р±С‹ СЃРЅРѕРІР° РЅРµ обрушился РЅР° него железный РїСЂСѓС‚. РћРЅ боялся поднять голову: как Р±С‹ РЅРµ наехали РЅР° него сверкающие «ножи». — Гад! Мускулы Зеленина напряглись. Так, как РєРѕРіРґР°-то учил его Лешка Максимов, РѕРЅ шагнул РІ сторону, сделал «нырок» Рё правым боковым ударил Федьку РІ челюсть. Такого РёСЃС…РѕРґР° РЅРµ ожидал никто. Бугров СЂСѓС…РЅСѓР» РЅР° РїРѕР». Беспомощно раскинулись РїРѕ доскам могучие татуированные СЂСѓРєРё Рё хромовые сапоги. Кепочка упала СЂСЏРґРѕРј безобразно жалким, сморщенным комочком. Рђ над телом поверженного врага встал РІ заправской боксерской РїРѕР·Рµ длинный доктор РёР· Ленинграда. Опомнившись, бросились вперед Р±СѓРіСЂРѕРІСЃРєРёРµ дружки, РЅРѕ тут уже вмешался РІ дело Тимоша СЃ компанией. Подгулявшие молодчики бережно Рё СЃ прибаутками были выставлены РЅР° крыльцо. РўСѓРґР° же вынесли обмякшего, бормотавшего что-то несвязное Федьку. Зеленина окружили. Подбежала сияющая Даша. Казалось, РІРѕС‚-РІРѕС‚ бросится ему РЅР° шею. Знакомый бас сказал РёР· толпы: — Чистый нокаут. Хотя Рё разные весовые категории. Кто— то РєСЂРёРєРЅСѓР»: — Какой разряд имеешь, доктор? Р’РѕС‚ так, ребята, нарвешься РЅР° боксера… Зеленин усмехнулся: — Рто иллюстрация Рє моему докладу. Человека РІ состоянии алкогольного опьянения нокаутировать нетрудно. Теряется чувство равновесия, РјРѕР·Рі утрачивает власть над мышцами… РћРЅ усмехнулся Рё прибеднялся, РЅРѕ постепенно РІ нем росло ликование. Существо, закутанное РІ мамин платок, оказывается, превратилось РІ настоящего мужчину. Мужчина может постоять Р·Р° себя Рё Р·Р° РєРѕРіРѕ СѓРіРѕРґРЅРѕ, РѕРЅ может РїРѕ-С…РѕР·СЏР№СЃРєРё ходить РїРѕ земле, танцевать, петь Рё весело хлопать РїРѕ спинам окружающих, таких же, как РѕРЅ, здоровенных мужчин. — Пойдемте, Дашенька! Вальс! …А РІ это время РІ снежной мгле РіСѓСЃСЊРєРѕРј РїРѕ глубокой колее двигалась РіСЂСѓРїРїР° людей СЃ поднятыми воротниками. Федька скрипел зубами, цыкал тонкой струйкой набок кровавую жижу. Р’РґСЂСѓРі РѕРЅ гаркнул: — Молчим, звери? Сзади кто-то матюкнулся. Р?брагим легонько ткнул его РІ СЃРїРёРЅСѓ: — Ходи-С…РѕРґРё. — У-ых! — СЃ тяжкой ненавистью выдохнул Бугров. — Осточертело РјРЅРµ это дупло гнилое. Р’СЃСЏРєРёР№ тут РїРѕСЂСЏРґРєРё наводит. Слышь, Р?брагим? — Ходи-С…РѕРґРё. — Я РіРѕРІРѕСЂСЋ, РІ Питер нам РїРѕСЂР°. Р—Р° дело браться. — Не РїРѕР№РґСѓ РІ Питер. Завязал. — Что-Рѕ-Рѕ? Ссучился? Купили тебя Р·Р° резиновые сапоги? — Ходи-С…РѕРґРё! — уже угрожающе Р±СѓСЂРєРЅСѓР» Р?брагим. Так Рё есть. РЎРєРѕСЂРѕ Тимошкиным подголоском станешь. Тьфу! Р?дите РІС‹ все… Р’РѕС‚ окручу девку Рё РґРІРёРЅСѓ СЃ ней РІ Питер, РІ Гатчину, Рє настоящим ребятам. — Так тебе доктор ее Рё отдаст! — издевательски крикнули сзади. Раздался С…РѕС…РѕС‚. Федьку охватила паника: РѕРЅ утрачивает СЃРІРѕСЋ власть даже над этим дерьмом. РќРѕ РѕРЅ сжал челюсти, Р° РєРѕРіРґР° смех утих, задумчиво Рё зло сказал: — Пришью СЏ его. Р? этим ледяным словом Рё вспыхнувшим РІ ночи видением финки, зажатой РІ кулак, РѕРЅ как Р±С‹ приоткрыл завесу своей холодной жестокой души Рё сразу же властно одернул смутьянов. Филимон лечится — Да РЅСѓ ее, видеть РЅРµ РјРѕРіСѓ! Поимей совесть, Александр Дмитриевич. — Нюхай! — Господи! Р—Р° версту теперь чайнуху Р±СѓРґСѓ обегать. Чтоб РјРЅРµ век Рє РєРѕРЅСЋ РЅРµ подойти! Убери СЃ глаз долой проклятое зелье. — He думал СЏ, Филимон, что ты такой слабохарактерный. Раз дал согласие, значит, надо лечиться. Нюхай, пей! Р’РѕС‚ уже неделю Зеленин лечил Филимона, вырабатывая Сѓ него РїРѕ методу академика Павлова условный рефлекс отвращения Рє алкоголю. Филимон, посмеиваясь, лег РІ больницу. Однако РІСЃРєРѕСЂРµ РѕРЅ надулся важностью, РІРёРґСЏ, что Рє нему приковано внимание РјРЅРѕРіРёС… людей. РќР° первом сеансе, РєРѕРіРґР° Филимона после инъекции апоморфина [средство, вызывающее рвоту.] пригласили РІ дежурку, Зеленин усомнился было РІ успехе своего предприятия. РџСЂРё РІРёРґРµ стоявшей РЅР° столе бутылки Сѓ кучера загорелись глаза, РіСѓР±С‹ расползлись РІ блаженной улыбке. — Александр Дмитриевич, чего Р¶ ты РјРЅРµ подносишь, Р° сам РЅРё-РЅРё? Давай Р·Р° компанию? РџРѕ методу академика, Р°? РќСѓ, как хошь. РћРЅ бережно, щепотью, РІР·СЏР» стопку, зажмурил глаза Рё хлестнул РІ СЂРѕС‚ сладостной влагой. РќРѕ апоморфин сработал безотказно. Сейчас Филимон, одетый РІ чистую пижаму, розовый Рё благообразный, канючил над стопкой РІРѕРґРєРё, как малое дитя над касторкой. Зеленин, олицетворяя СЃРѕР±РѕР№ железную стойкость науки, сидел РІ РїСЂСЏРјРѕР№ РїРѕР·Рµ, отсвечивал очками. Тоскливым РѕРєРѕРј Филимон поглядывал РЅР° стоящий РЅР° полу тазик, РєСѓРґР° обычно низвергалась высшая фаза его отвращения Рє алкоголю. Посмотрел РІ РѕРєРЅРѕ. Рљ больнице СЃ озера мчалась РїРѕРґРІРѕРґР° СЃ бочкой. РќР° бочке, строго поджав РіСѓР±С‹, сидела Филимонова женка, РђРЅРЅР° Р?вановна. РќР° время лечения мужа РѕРЅР° осталась «при коняге» Рё работала самоотверженно. В«РС…РјР°! — подумал Филимон. — Кончил пить, начну обарахляться. Скоплю деньги — куплю телевизор. Будем СЃ женкой просвещаться. РС…, жизнь степенная!В» Рђ Зеленин РІ это время обдумывал маршрут лыжной прогулки РЅР° Стеклянный. Недавно СЃ оказией родители переслали ему его лыжи. РўРѕРіРґР° РѕРЅ только усмехнулся: чудят старики, есть тут Сѓ него время для променадов! РќРѕ РІРѕС‚ сейчас, РІСЃРїРѕРјРЅРёРІ Рѕ лыжах, РѕРЅ почувствовал радость. Р’ самом деле — лыжи! Потренироваться как следует, поучиться слалому. Можно Рё РЅР° вызовы РІ дальние пункты ходить РЅР° лыжах. Непроизвольно, РїРѕ старой тайной привычке, РѕРЅ представил себе кадры кинофильма. РџРѕ РіРѕСЂРµ РІРЅРёР·, крутя между сосен, летит гибкая фигура. Рто РѕРЅ, Зеленин. Р’РѕС‚ РѕРЅ исчезает РёР· РІРёРґСѓ Рё через секунду взлетает РЅР° Р±СѓРіРѕСЂ. Снежная пыль веером РёР·-РїРѕРґ лыж! В«Рто наш доктор, — СЃ гордостью РіРѕРІРѕСЂСЏС‚ СЌСЃРєРёРјРѕСЃС‹ прилетевшей накануне РёР· РњРѕСЃРєРІС‹ синеглазой учительнице СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ языка, — добрый Рё храбрый человек». Учительница взволнованно комкает РІ руках беличью шапку, всматриваясь РІ молодого атлета СЃ черной окладистой Р±РѕСЂРѕРґРѕР№. Хижины оглашаются веселыми голосами. Смуглые полуобнаженные девушки подбрасывают вверх гирлянды цветов, Р° юноши несут РЅР° плечах РїРёСЂРѕРіРё Рє полосе РїСЂРёР±РѕСЏ, готовясь… Стоп, еще минута, Рё появится марсианский корабль. РСЃРєРёРјРѕСЃС‹, цветы Рё РїРёСЂРѕРіРё уже есть. Р’ последние РґРЅРё Зеленин РІСЃРµ чаще стал предаваться праздным мыслям. Сказывалось обилие СЃРІРѕР±РѕРґРЅРѕРіРѕ времени. Почему-то резко сократилось количество вызовов, РІ РґРІР° раза короче стали очереди РІ амбулатории. Бухгалтер уже «поднял РІРѕРїСЂРѕСЃВ» Рѕ невыполнении плана РєРѕР№РєРѕ-дней. Отчасти эта передышка была вызвана затуханием волны РІРёСЂСѓСЃРЅРѕРіРѕ РіСЂРёРїРїР°, улучшением РїРѕРіРѕРґС‹. РќРѕ чем объяснить отсутствие экстренных случаев? Раньше редкую ночь удавалось поспать СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ. Травмы, осложнения РїСЂРё родах, инфаркты, аппендициты сыпались как РёР· СЂРѕРіР° изобилия. Сейчас РІ больнице тишь Рё благодать. Р’ березовой аллейке топчутся С…СЂРѕРЅРёРєРё. Операционная РїРѕРґ замком. РќРѕ операционная сестра Даша Гурьянова РЅРµ скучает: РѕРЅР° СЃ увлечением Рё редкой сообразительностью работает РІ лаборатории. Воцарилось благополучие. Производятся довольно сложные анализы, неплохие СЃРЅРёРјРєРё, налажен график работы. РљРѕРµ-какие основания для гордости были Сѓ Зеленина, РєРѕРіРґР° РѕРЅ, выходя утром РЅР° крыльцо, окидывал родственно-пренебрежительным взглядом РЅРёР·РєРѕРµ кирпичное здание больницы. РќРѕ РІ следующую секунду РѕРЅ пугался своего успокоения Рё начинал придирчиво выискивать недостатки, раздумывал, что еще можно сделать. Заменить центрифугу Рё РјРёРєСЂРѕСЃРєРѕРї, РєРѕРµ-какие детали рентгеновского аппарата. Вырвать Сѓ снабженцев новый комплект белья Рё пижам. Обязательно достать бестеневую лампу. Р?ли это слишком нахально? РќРѕ электрокардиограф-то действительно необходим. Может быть, стоит взять командировку РІ Ленинград? Рта мысль вызывала боязливую радость. Увидеть стариков, съездить РІ РїРѕСЂС‚ Рє ребятам, сходить РІ Комедию (Максимов пишет: РђРєРёРјРѕРІ там развернулся), РІ Ррмитаж (Максимов пишет: выставка польской живописи там открылась), РІ Публичку (Максимов пишет…)… Наверно, трудно будет возвращаться назад, РІ Круглогорье. Рђ может быть, Рё нет? Сейчас Зеленин прочно вошел РІ жизнь поселка, редко приходится скучать. Максимов Рё Р?РЅРЅР° РІ больших, подробных письмах сообщают ему Рѕ выставках, концертах, вечерах, состязаниях. Р?РЅРЅРµ больше РЅРµ Рѕ чем писать: Сѓ РЅРёС… ведь РЅРµ было общего прошлого, Р° мечты Рѕ будущем… Рћ РЅРёС… Рё говорить-то трудно, РЅРµ то что писать. РќРѕ Леха описывает РіРѕСЂРѕРґСЃРєРёРµ соблазны СЃ подозрительно эпическим размахом. Может быть, его СЂСѓРєРѕР№ РІРѕРґРёС‚ желание развлечь РґСЂСѓРіР°, прозябающего РІ глуши, РЅРѕ временами Зеленину кажется, что РѕРЅ угадывает подсознательное желание Максимова доказать ему СЃРІРѕСЋ правоту. Смотри, как Р±СѓСЂРЅРѕ бьет жизнь! Смотри, какие РґРёСЃРєСѓСЃСЃРёРё, какой накал! Рђ ты там… Зеленин писал только Рѕ работе. Ему РЅРµ хотелось сообщать насмешливому Лехе Рѕ том, что РѕРЅ стал активным членом правления клуба Рё редколлегии устного журнала, Рѕ том, что декламирует стихи РЅР° концертах самодеятельности Рё собирается поставить «Деревья умирают стоя», Рѕ том, что РѕРЅРё СЃ Борисом сколачивают волейбольную команду Рё раз РІ неделю тренируются РЅР° пристани РІ складе, оборудованном РїРѕРґ спортзал, Рѕ том, что можно интенсивно жить Рё РІ «глуши», если только РЅРµ хныкать Рё РЅРµ подвергать себя мучительному психоанализу. Всего этого РѕРЅ Лешке РЅРµ сообщал, РїРѕРґСЂРѕР±РЅРѕ расписывая зато СЃРІРѕСЋ практику. Может быть, РѕРЅ считал это самым мощным аргументом РІ РёС… СЃРїРѕСЂРµ, — РІ СЃРїРѕСЂРµ, который был начат РЅР° Дворцовой набережной. Зеленина поразили тогда слова Максимова. РўСЂСѓРґРЅРѕ было приписать это только стремлению встать РІ РјРѕРґРЅСѓСЋ РїРѕР·Сѓ современного Чайльд-Гарольда. РќРµ так-то просто раскусить таких парней, как Лешка Максимов. РќРѕ СЃРїРѕСЂ — это уже хорошо. Хорошо, что возникают СЃРїРѕСЂС‹. Года три назад, РєРѕРіРґР° Зеленин пытался перевести разговор РІ общую плоскость, следовал взрыв хохмочек Рё предложение пойти выпить. Времена меняются, Рё РјС‹ меняемся СЃ РЅРёРјРё. РњС‹ — поколение людей, идущих СЃ открытыми глазами. РњС‹ смотрим вперед, Рё назад, Рё себе РїРѕРґ РЅРѕРіРё. Остальное зависит РѕС‚ силы зрения. РћРґРЅРё отчетливо РІРёРґСЏС‚ цель, Р° РґСЂСѓРіРёРј нужно подбирать оптические стекла. — Ну, СЏ пошел, Александр Дмитриевич, — мрачно сказал кучер Филимон. РћРЅ стоял РІ дверях, держа РІ руках тазик, утлый СЃРѕСЃСѓРґ, несущий его РІ РЅРѕРІСѓСЋ жизнь. Зеленин накинул пальто Рё вышел РІРѕ РґРІРѕСЂ, РІ безмолвную суматоху несущихся РІРєСЂРёРІСЊ-РІРєРѕСЃСЊ, РІРЅРёР· Рё даже вверх снежинок, РІ серый уютный Р·РёРјРЅРёР№ день. Компактным, слежавшимся спокойствием веяло РѕС‚ берез, свесивших белые РєРѕСЃРјС‹, РѕС‚ РґРѕРјРёРєРѕРІ, РїРѕ РѕРєРЅР° погруженных РІ снег, как РІ послеобеденную дрему, Рё только Рє СЋРіРѕ-западу РѕС‚ больницы, очень далеко над темной зубчатой полосой леса, тучи начинали темно синеть, Рё между РЅРёРјРё еле-еле проглядывала длинная золотисто-оранжевая прожилка. РћРЅР° напоминала, что РІ РјРёСЂРµ далеко РЅРµ РІСЃРµ так СЏСЃРЅРѕ Рё СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ, как этот серый день. Например, любовь… Прикованный Рє месту неясным, РЅРѕ мощным предчувствием, Зеленин стоял, РЅРµ РІ силах оторвать взгляда РѕС‚ золотой нити, таинственной СЂСѓРєРѕР№ проткнутой над лесом. Р? именно СЃ той стороны появилась неторопливая РєРѕРЅСЏРіР°, запряженная РІ санки. Приехала почта. Телеграмма Рё РїРёСЃСЊРјРѕ Р?Р· РњРѕСЃРєРІС‹, РѕС‚ Р?РЅРЅС‹. Лежат РЅР° столе, Рё пальцы Зеленина выбивают РґСЂРѕР±СЊ СЂСЏРґРѕРј, Зеленин достает сигарету Рё смотрит РЅР° сокровище, лежащее РЅР° столе. РџСЂРѕРёСЃС…РѕРґРёС‚ Р±РѕСЂСЊР±Р°. РџРёСЃСЊРјРѕ послано РЅР° неделю раньше телеграммы. Значит, прежде нужно читать его. РќРѕ РІ телеграмме заключена новость. Страшно даже подумать, какая новость может быть заключена РІ телеграмме. Словно бросаясь РІ РІРѕРґСѓ, Зеленин хватает ее. «Выехала мурманским поездом вагон пять Р?нна». Так Рё есть. Р?менно то, Рѕ чем РѕРЅ РЅРµ РјРѕРі Рё думать. Рљ нему едет незнакомая девушка РїРѕ имени Р?РЅРЅР°. Совершенно незнакомая. Чужая. Несколько слов, переданных азбукой РњРѕСЂР·Рµ Рё отпечатанных РЅР° бумажных полосках, обдали его волной холода Рё Р·СЏР±РєРѕР№ неловкости. Как РѕРЅРё встретятся? Рћ чем Р±СѓРґСѓС‚ говорить? Где РѕРЅР° будет спать? Образ, надуманный РїСЂРё помощи писем Рё телефонных разговоров, исчез. Словно Рє спасательному РєСЂСѓРіСѓ, Зеленин протянул СЂСѓРєСѓ Рє РїРёСЃСЊРјСѓ. «…я измучилась. РўС‹ стал уплывать РѕС‚ меня, стираться РІ памяти. Может быть, СЏ сумасшедшая Рё нахалка, РЅРѕ СЏ твердо решила: сдаю последний экзамен досрочно Рё выезжаю Рє тебе. Учти — просто кататься РЅР° лыжах. РќРµ выгонишь?В» Милая! Милая сумасбродка. Да, это пострашнее, чем сесть РІ машину Рє незнакомому парню. Каким числом датирована телеграмма? Сегодня ночью мурманский экспресс пройдет через РёС… станцию. Рђ РґРѕ станции семь часов РЅР° автобусе. Никак РЅРµ успеть. Нужно звонить Егорову… — Ну, поздравляю, поздравляю тебя! — кричал РІ трубку Егоров. — РќРµ трусь. Р’СЃРµ будет прекрасно. РћРЅР° молодец. Рћ чем разговор! Конечно, бери машину. Р?так, РІСЃРµ РІ РїРѕСЂСЏРґРєРµ. Зеленин СЃРЅРѕРІР° перебежал через РґРІРѕСЂ РІ СЃРІРѕР№ флигель. Черт побери, РІ квартире прохладно! Р’ столовой определенно гуляет ветерок. Р? вообще, омерзительное холостяцкое запустение. Ей будет противно Рё скучно. Надо купить приемник! Р’ сельпо, кажется, был симпатичный «Рекорд» СЃ радиолой. РћРЅ стоит рублей четыреста — пятьсот. Деньги есть — целая тысяча! Схватив пальто Рё нахлобучив малахай, Зеленин выскочил РёР· РґРѕРјР°, рысью пустился РїРѕ аллейке. Перегнал Дашу, идущую РґРѕРјРѕР№. РўР°, услышав Р·Р° СЃРїРёРЅРѕР№ тяжелый топот, ступила СЃ тропинки Рё РїСЂСЏРјРѕ РІ снег. РќРµ так давно РѕРЅР° забросила РЅР° печку растоптанные валенки Рё ходила теперь РІ черных войлочных ботиках СЃ кожаной отделкой. РћРЅР° провалилась почти РїРѕ колено, Рё жгучий холод, обложив РЅРѕРіСѓ, колол иголочками СЃРєРІРѕР·СЊ капрон, словно издевался над этим смехотворным продуктом цивилизации. Рђ доктор уже скрылся РёР· глаз. Р? Даша знала, РІ чем дело. «Ну Рё беги себе, голенастый журавль, встречай СЃРІРѕСЋ столичную селедку!В» Даше РІСЃРµ это глубоко безразлично. РўС‹ ей совершенно безразличен. Полностью Рё навсегда. РќРѕ РІСЃРµ-таки надо же наконец вытянуть РЅРѕРіСѓ РёР· снега. …Зеленин поставил маленький приемник РІ столовой Рё забросил антенну РЅР° печку. Р’ центре исторического стола оказалась бутылка шампанского. Р’РѕРєСЂСѓРі СЃ трогательной симметрией разместились РєРѕСЂРѕР±РєРё конфет, баночки шпрот. РљРѕРЅСЊСЏРє яростный борец СЃ алкоголизмом поставил РЅР° РїРѕРґРѕРєРѕРЅРЅРёРє, Р·Р° шторку. Потом РѕРЅ стал крутиться РїРѕ квартире, смахивая пыль, выгребая РёР· углов свалявшийся РјСѓСЃРѕСЂ, стараясь суетливыми движениями отогнать тревожные мысли. Р—Р° РѕРєРЅРѕРј синели сумерки. РЎРєРѕСЂРѕ должна была прийти машина. Р? РІРґСЂСѓРі Александр, пробегая СЃ веником через столовую, краем глаза заметил, что березы Рё елки заливает жидкий красный свет. РћРЅРё становятся похожи РЅР° декорации РІ театре. РћРЅ ахнул, подошел Рє РѕРєРЅСѓ Рё увидел, что плотные теплые тучи уже занимают только три четверти неба, Р° над ощетинившимся лесом РіРѕСЂРёС‚ быстротечный Р·РёРјРЅРёР№ закат. Мгновенно Зеленин представил картину: РІ РѕРіСЂРѕРјРЅРѕРј снежном пространстве летит неистовый стоглазый организм — экспресс «Полярная стрела». Может быть, это РѕРЅ освобождает небо, невидимой СЂСѓРєРѕР№ стягивая тяжелое одеяло? РћРЅ надел белую рубашку, СЃРёРЅРёР№ джемпер СЃ орнаментом, посмотрел РІ зеркало Рё остался доволен СЃРѕР±РѕР№. РџРѕС…РѕР¶ РЅР° аспиранта первого РіРѕРґР° обучения. Повеселев, РѕРЅ прошелся РїРѕ комнате Рё остановился Сѓ дверей. Двери открылись. РќР° РїРѕСЂРѕРіРµ стоял Макар Р?ванович. — Проходите, Макар Р?ванович. Стряслось что-РЅРёР±СѓРґСЊ? Старик взглянул РЅР° него виновато: — Мальчонка, РЅР° лыжах прибежал СЃ РЁСѓРј-озера. Словом… — РћРЅ раздраженно махнул СЂСѓРєРѕР№. — РС…, дурак СЏ, право! Р’С‹ СѓР¶ извините, Александр Дмитриевич. Понимаю, что РЅРµ вовремя. — А что там РІСЃРµ-таки случилось, РЅР° РЁСѓРј-озере? Р’С‹ можете сказать? — Лесника медведь задрал. Сын РіРѕРІРѕСЂРёС‚, РєСЂРѕРІРё РјРЅРѕРіРѕ потерял Рё раны ужасные. РЇ Р±С‹ сам поехал РЅРµ раздумывая, РґР° Р±РѕСЋСЃСЊ, РЅРµ справлюсь. РџРѕ С…РёСЂСѓСЂРіРёРё Сѓ меня малый навык. РћРЅ РјРѕСЂРіРЅСѓР» Рё взглянул РїСЂСЏРјРѕ РІ глаза Зеленину. РўРѕС‚ РїРѕРЅСЏР», что эти слова нелегко ему дались. Может быть, РІСЃРїРѕРјРЅРёР» старый фельдшер, сколько раз, РіСЂРѕР·РЅРѕ насупившись, РѕРЅ бросал сакраментальную фразу: «Медицина бессильна!В» — Рё РЅРµ думал даже Рѕ том, что бессильна РЅРµ медицина, Р° РѕРЅ сам. Зеленин без пальто выскочил РёР· РґРѕРјР° Рё РІ несколько прыжков пересек РґРІРѕСЂ. Парнишка лет двенадцати, прибежавший СЃ РЁСѓРј-озера, сидел РІ дежурке. Санитарка отпаивала его чаем. Р—СѓР±С‹ мелко-мелко стучали РїРѕ фаянсу. — Помирает папка, — безучастно сказал парнишка. Полдня РѕРЅ гнал РїРѕ лесным тропам, случайным проселкам, кубарем летел СЃ крутых склонов, цепляясь Р·Р° кусты, РЅР° бегу совал РІ СЂРѕС‚ РєРѕРјРєРё обжигающего снега. Сейчас сонливое безразличие овладевало РёРј. Р’ дежурку Р±РѕРєРѕРј влез Филимон, огромный РІ своем дубленом тулупе. — Я готов. Поедем, что ли, Митрич? — С СѓРјР° сошел? РўС‹ больной. Понятно? Немедленно РІ постель. Зеленин схватил себя Р·Р° РїРѕРґР±РѕСЂРѕРґРѕРє, что-то замычал Рё растерянно повернулся Рє фельдшеру: — Что делать, Макар Р?ванович? Санки нам РЅРµ РїРѕРґРјРѕРіР°. РџРѕРєР° доберемся, будет РїРѕР·РґРЅРѕ. — Надо звонить Самсонычу, — решительно сказал фельдшер. — А что толку? Машина туда РІСЃРµ равно РЅРµ пройдет. Правда, парень? — Не, — сказал сын лесника, — РЅРµ пройдет машина. РљСѓРґР° там! — Все-таки позвоните Самсонычу, — упорствовал Макар Р?ванович. Зеленин СЃРЅСЏР» трубку. — Глупости, — СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ сказал Егоров. — Забыл, Саша, что РјС‹ живем РІ двадцатом веке? РќР° вертолете РІС‹ будете там через полчаса. — Неостроумно! — СЂСЏРІРєРЅСѓР» Зеленин. — Я РЅРµ шучу. Сейчас СЃРѕР·РІРѕРЅСЋСЃСЊ СЃ летчиками. РЈ нас тут неподалеку аэродром. — Думаешь, РѕРЅРё дадут вертолет? — Уверен. Стой, Р° как же быть СЃ Р?РЅРЅРѕР№? Зеленин ахнул. РћРЅ совсем забыл РѕР± Р?РЅРЅРµ. Хорошенькое дело! Как же быть СЃ ней? РђС…, как отвратительно РІСЃРµ Сѓ него получается! РћРЅ просто законченный неудачник. Р’ трубке СЃРЅРѕРІР° послышалось оптимистическое похохатывание. — Ерунда, — сказал Егоров, — РЅРµ волнуйся. РЇ сам съезжу Р·Р° ней. — Ну что ты, Сергей Самсонович! Егоров помолчал Рё сказал СЃСѓС…Рѕ: — Я РІСЃРµ-таки думал, что ты считаешь меня СЃРІРѕРёРј товарищем. — Конечно, но… — Никаких «но»! Какая РѕРЅР°? Да Р?РЅРЅР° же, РіРѕСЃРїРѕРґРё! — Красивая. РЈ нее Р±СѓРґСѓС‚ лыжи. Полет Через пятнадцать РјРёРЅСѓС‚ Егоров сообщил, что вертолет сейчас вылетит Рё опустится РЅР° лед недалеко РѕС‚ пристани. Через пять РјРёРЅСѓС‚ Зеленин уже шагал РїРѕ темной улице поселка. Снег скрипел РїРѕРґ его ногами. Мелкая россыпь звезд усеяла небо. Многоцветные кольца окружали усеченный РєСЂСѓРі луны. Зеленин шел Р·Р° Дашей. РћРґРЅРѕРјСѓ трудно будет оперировать. Р’ это время РІ Дашином РґРѕРјРµ происходила весьма важная церемония. Церемония сватовства. Р’РѕРєСЂСѓРі стола сидели Дашина мать, Федор Бугров Рё РґРІР° свата. Вчера Бугров сорвался. РћРЅ подстерег Дашу, РєРѕРіРґР° РѕРЅР° возвращалась РёР· РєРёРЅРѕ, пошел СЂСЏРґРѕРј. «Дашка, — РіРѕРІРѕСЂРёР» РѕРЅ, — пропал СЏ совсем. Люблю. Пожалей. РЈ меня РјРЅРѕРіРѕ денег. Р’СЃРµ твое будет. Хозяйство заведем». — «Оставьте, — отвечала Даша, — СЏ РЅРµ хочу иметь СЃ вами ничего общего». РўРѕРіРґР° Бугрову пришла РІ голову безумная мысль: РїРѕСЃРІРµ-тать ее законно, РїРѕ старому РѕР±СЂСЏРґСѓ. Р’ сваты РѕРЅ РІР·СЏР» Сергея Сидоровича Полякова, своего РґСЏРґСЋ СЃ материнской стороны, Рё безответного мужичка Луконю, сторожа пристанских складов. Для верности сам пошел вместе СЃ РЅРёРјРё, хотя это Рё было нарушением обычаев. Решил подействовать РЅР° Дашину мать смирением Рё добротностью одежд. Сейчас РѕРЅРё РІСЃРµ сидели РІРѕРєСЂСѓРі стола Рё, как положено, для начала вели околичный разговор. Даши-РЅРѕР№ матери очень РІСЃРµ это было РЅРµ РїРѕ душе. РћРЅР° Рё РІ мыслях РЅРµ допускала отдать дочь Р·Р° «охальника Федьку». Проще всего было Р±С‹ указать непрошеным гостям РЅР° дверь, РЅРѕ вековое уважение Рє важнейшему РѕР±СЂСЏРґСѓ мешало ей это сделать. Какие-никакие, Р° РІСЃРµ же первые сваты. Поджав РіСѓР±С‹, РѕРЅР° бросала сердитые, РЅРѕ СЃРѕ скрытой смешинкой взгляды РЅР° ширму. Р—Р° ней сидела Даша Рё демонстративно СЃРѕ злостью крутила патефон. Парней так РјРЅРѕРіРѕ холостых, Рђ СЏ люблю женатого… - летел СЃ пластинки голос, полный вечерней девчачьей тоски. Даша уронила голову РЅР° СЂСѓРєРё. Р’ этот РјРёРі ей показалось, что РѕРЅР° действительно полюбила смешного долго-РІСЏР·РёРєР° Сашу Зеленина, что жизни больше нет, Р° дальше пойдет навеки только жалкое прозябание. Кто— то Р±СѓС…РЅСѓР» РІ дверь, застучали торопливые шажки матери, послышался глуховатый басок: — Дарья Р?вановна РґРѕРјР°? Простите, срочный случай. Операция. Нужно лететь РЅР° РЁСѓРј-озеро. Даша выскочила РёР·-Р·Р° ширмы Рё сжала пальцы РІ кулаки. Р’ дверях стоял Зеленин, РЅРѕ глядел РѕРЅ РЅРµ РЅР° нее, Р° РЅР° Федьку. Несколько секунд РІ РјРёСЂРЅРѕР№ комнате РїРѕРґ оранжевым абажуром РІСЃРµ было недвижимо. Только трассирующие полеты взглядов пересекали теплый РІРѕР·РґСѓС…. Чувствовалось, что сейчас РІСЃРµ полетит Рє чертям. Федька начал медленно подниматься СЃРѕ стула. Зеленин тоже медленно, безотчетно спускал СЃ плеча СЃСѓРјРєСѓ. — Я сейчас, Александр Дмитриевич! — отчаянна воскликнула Даша Рё кинулась РІ спальню Алежду столом Рё дверью, словно пытаясь рассечь тяжелую волну ненависти. Бугров швырнул РІ сторону стул. — Выйдем отсюда, — сказал Зеленин. РќРёРєРѕРіРґР°, РЅРёРіРґРµ, РЅРё РїСЂРё каких обстоятельствах РѕРЅ РЅРµ отступит перед Бугровым. Что Р±С‹ РЅРё было. — Падло! — прошептал еле слышно Федька, Рё РїРѕ РёСЃРєСЂРµ, мелькнувшей РІ глазах, РІРёРґРЅРѕ было, что РѕРЅ даже доволен создавшейся ситуацией. Р’РґСЂСѓРі Сергей РЎРёРґРѕСЂРѕРІРёС‡ РіСЂСѓР·РЅРѕ насел РЅР° него сзади. Даша выбежала уже РІ валенках, полушубке Рё шапке-ушанке Рё потянула Зеленина Р·Р° СЂСѓРєСѓ: — Пойдемте! Да пойдемте же! Достойно ли покинуть поле Р±РѕСЏ сейчас, РєРѕРіРґР° противник бессилен? — Ведь нас же больной ждет, Александр Дмитриевич! РќРµ торопясь Зеленин вышел. Р—Р° РЅРёРј выскочила Даша. Опомнившись, РѕРЅР° сразу почувствовала, что РІ ночном безмолвии Круглогорья сегодня есть что-то необычное. Слышался дальний, РЅРѕ отчетливый шум. — Рто Р·Р° нами, — сказал Зеленин. — Вертолет. Девушка ахнула: — Вертолет?! — Ну конечно, — СЃ напускным спокойствием ответил Зеленин, — дело-то ведь крайне срочное. РћРЅРё побежали Рє озеру РїРѕ тропинке через РѕРіРѕСЂРѕРґС‹. Перевалились через плетень Рё, увязая РІ снежной целине, спустились РЅР° лед. Рђ РІ это время Бугров молча боролся СЃРѕ СЃРІРѕРёРј дядей. Наконец РѕРЅ стряхнул его Рё отбросил РІ СѓРіРѕР». Дашина мать встала РІ дверях СЃРѕ щеткой. — Не РїРѕРґС…РѕРґРё, РёСЂРѕРґ, порешу! Бугров вырвал щетку, сломал ее Рѕ колено Рё, обведя взглядом комнату, сказал раздельно: — Все. Привет, граждане. Ринулся РІРѕРЅ. РЎ крыльца увидел РЅР° озере РґРІРµ фигурки. Лед местами был оголен РѕС‚ снега Рё мертвенно серебрился РїРѕРґ луной. Р’ этом слабом блеске неподвижно стояли РґРІРѕРµ. Федька перемахнул через плетень, помчался Рє обрыву, остановился РЅР° самом краю, проверил Р·Р° голенищем РЅРѕР¶, РїРѕРґРЅСЏР» голову — Рё остолбенел. Р’ небе РІ густой темной синеве быстро двигалось какое-то РёРЅРѕСЂРѕРґРЅРѕРµ тело. РћРЅ РЅРµ сразу сообразил, что это вертолет. Зеленин Рё Даша уже РЅРµ помнили Рѕ Федьке. Р—Р° несколько РјРёРЅСѓС‚ РѕРЅРё очутились страшно далеко РѕС‚ него, РІ РѕСЃРѕР±РѕРј ночном РјРёСЂРµ, РіРґРµ действуют только люди, идущие РЅР° помощь. Р’ необозримую даль уходило ледяное пространство. Зеленину РЅР° РјРёРі показалось, что РѕРЅРё стоят РЅР° белом песке РЅР° РґРЅРµ океана, РІ какой-то Марракотовой бездне. Вертолет уже висел над РЅРёРјРё, трепеща винтами, кал диковинная глубоководная рыба. Потом РѕРЅ пошел РїСЂСЏРјРѕ РІРЅРёР· Рё раскорячился РЅР° снегу СЃРІРѕРёРјРё тремя колесиками. Открылась дверца, РёР· нее махнула громадная лапа. РЈ пилота были южные глаза Рё круглые щеки. РЇСЃРЅРѕ, что, знакомясь РІ РґСЂСѓРіРѕР№ обстановке, парень неминуемо разразился Р±С‹ шуточками. Р’ тесной кабинке пришлось прижаться РґСЂСѓРі Рє РґСЂСѓРіСѓ, Рё Александр даже забросил СЂСѓРєСѓ Р·Р° плечи девушки. Пилот захлопнул дверцу. Взревел мотор — машина вертикально пошла вверх. Ощущение было настолько необычным, что Зеленин закрыл глаза. РЎ закрытыми глазами РѕРЅ РІСЃРїРѕРјРЅРёР», что нечто РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ, такие взмывания вверх уже происходили СЃ РЅРёРј раньше, РІ детских снах. Вертолет перешел РЅР° горизонтальный полет. — Ой, РІРѕС‚ наш РґРѕРј! — воскликнула Даша. — Р? кто-то стоит РЅР° обрыве. Мама, наверно. РќРµ Р±СѓРґСЊ РІ кабине так тесно, Даша, безусловно, РІСЃСЏ Р±С‹ извертелась. РћРЅР° первый раз РІ жизни поднялась РІ РІРѕР·РґСѓС…, РґР° еще РЅР° вертолете! РћРЅР° то взглядывала сияющими, благодарными глазами РЅР° спутников, то восторженно смотрела РІРЅРёР·, РЅР° снежные Р±СѓРіРѕСЂРєРё крыш, Рё вдаль, РЅР° РѕРіРЅРё Стеклянного мыса. — Какая красивая Сѓ нас земля! — эти слова вырвались Сѓ нее как РІР·РґРѕС…. Правда, красиво. Темные массивы леса клиньями, полукружиями, островками окружали ледяной простор, посылающий РІ небо лунные лучики. — Какой марки машина? — заорал Зеленин пилоту. Узнать это было совершенно необходимо, чтобы РІ письмах небрежно сообщить: «Летаю РЅР° вертолетах марки…» — «МР?-РѕРґРёРЅВ», — ответил пилот. РћРЅ СЃРЅСЏР» рукавицу, почесал Р·Р° СѓС…РѕРј, вытащил папироску, закурил Рё углубился РІ карту. Может быть, РѕРЅ чуть-чуть рисовался, Р° может быть, нисколько, РЅРѕ, так или иначе, его будничные движения подействовали РЅР° Зеленина. До чего же странное существо человек! Каких-РЅРёР±СѓРґСЊ шестьдесят лет назад только самым дерзким мечтателям приходила идея взлететь РІ РІРѕР·РґСѓС… СЃ помощью мотора. Дед этого пилота, вероятно, сидел РЅР° арбе, цукал волов Рё так же РІРѕС‚ почесывался. Рђ РІРЅСѓРє его, может быть, почесываясь, будет высматривать посадочную площадку РЅР° Луне. Двадцатый век! РЎРёРґРёРј внутри вибрирующей железяки, РїРѕРґ ногами пустота, Р° РїРѕРїСЂРѕР±СѓР№ РєРѕРјСѓ-РЅРёР±СѓРґСЊ сказать Рѕ невероятности происходящего — засмеют. Через двадцать РјРёРЅСѓС‚, РєРѕРіРґР° уже утихли Дашины восторги Рё улеглось зеленинское возбуждение, пилот РіСЂРѕРјРєРѕ сказал: — Вот, между прочим, эта хата. Зеленин заглянул РІРЅРёР· Рё увидел маленькое светлое пятно РѕРіРѕСЂРѕРґР° Рё двухскатную крышу. РћРЅ СЃ сомнением посмотрел РЅР° пилота: — Сядете тут? — Даже РЅРµ знаю. Снег глубокий Рё деревья — чего РґРѕР±СЂРѕРіРѕ, РІРёРЅС‚ поломаю, — сказал пилот. — Что Р¶, надо попробовать. Р’ РєРёРЅРѕС…СЂРѕРЅРёРєРµ Зеленин видел, как спускались РёР· вертолета РїРѕ веревочной лестнице. РЈ него даже захватило РґСѓС… РѕС‚ восторга. — Может быть, РјС‹ РїРѕ веревочной лесенке спустимся? Теперь уже пилот взглянул РЅР° него СЃ сомнением: — А девушка как же? — Подумаешь! — воскликнула Даша. — РЇ тоже СЃРјРѕРіСѓ. РќСѓ, валяйте! — Пилот повеселел Рё пошел РЅР° снижение. Вертолет РїРѕРІРёСЃ метрах РІ двадцати над землей. Казалось, можно дотронуться РґРѕ верхушек елей. Открыли дверцу. РўСѓРіРѕР№ морозный РІРѕР·РґСѓС… ударил РІ лицо. Пилот, встав РЅР° колени, пошарил РЅР° РґРЅРµ Рё выбросил Р·Р° Р±РѕСЂС‚ лестницу. Стараясь РЅРµ смотреть РІРЅРёР·, Зеленин завязал тесемки малахая Рё протянул СЂСѓРєСѓ пилоту; — Ну, РїРѕРєР°. Спасибо, товарищ. — Чего там. Счастливо. «Абсолютно РЅРµ страшно», — думал Зеленин, болтаясь РІ РІРѕР·РґСѓС…Рµ Рё щупая РЅРѕРіРѕР№ пустоту. Последняя ступенька плясала метрах РІ пяти над землей. РћРЅ разжал СЂСѓРєРё Рё сразу же врезался РїРѕ РіСЂСѓРґСЊ РІ снег. Могучий СЂРѕРєРѕС‚ Рё СЃРІРёСЃС‚ стоял над лесом. Зеленин РїРѕРґРЅСЏР» голову. Сверху бесформенным кулечком быстро катилась Даша. РћРЅР° упала чуть ли РЅРµ РЅР° шею Зеленину. РћР±Р° весело забарахтались РІ снегу. Отменное приключение! Лешка Максимов просто окочурился Р±С‹ РѕС‚ зависти. — Ну, — сказал Зеленин, — что же, поползем теперь РґРѕ РґРѕРјР°? — Смотрите, — толкнула его Даша, — РІРѕРЅ жена лесника. РћС‚ РґРѕРјР°, ожесточенно махая лопатой, двигалась Рє РЅРёРј темная фигура. Ночью РІ лесу — Ну РІРѕС‚, РїРѕРєР° РІСЃРµ, — сказал Зеленин, стягивая шелк РЅР° последнем шве. — Утром увезем РІ больницу Рё там проведем второй этап. — Жить-то будет кормилец? — глухо спросила РёР· угла женщина. Зеленин РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР» Рё посмотрел РЅР° нее. Сколько извечного, даже первобытного было РІ этом простом слове «кормилец»! Р’РёРґРЅРѕ, Рё сейчас, РІ век вертолета Рё пенициллина, РІРѕ всех без исключения женщинах живет древний страх перед потерей мужчины, кормильца, водителя малого человеческого отряда — семьи. Неважно, кто РѕРЅ, банковский служащий, СЃСѓРґСЊСЏ РїРѕ футболу или охотник-лесник. Зеленин смотрел РЅР° женщину Рё молчал. РћРЅР° подола ближе Рє столу, РЅР° котором лежал ее РјСѓР¶. — Будет жить! — убежденно воскликнула Даша. РћРЅРё перенесли тяжеленное тело лесника СЃРѕ стола Рё уложили его РЅР° кровати РІ соседней комнате. Лесничиха собрала ужин. Громадная СЃРєРѕРІРѕСЂРѕРґР° СЃ жареным РјСЏСЃРѕРј, графин настойки, банка консервированного компота. Аппетит волчий. Даша Рё Зеленин набросились РЅР° еду. РћРЅРё ели Рё вели себя, как люди, довольные СЃРІРѕРёРј трудом, прожитым днем, Рё РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіРѕРј, Рё всем РјРёСЂРѕРј. РЎ набитыми ртами РѕРЅРё переглядывались Рё вспоминали, как прыгали СЃ вертолета РІ СЃСѓРіСЂРѕР±. Лесничиха, подпершись, смотрела РЅР° РЅРёС…. — Дай вам Р±РѕРі счастья! — РІРґСЂСѓРі сказала РѕРЅР°. Даша быстро взглянула РЅР° Александра Рё покраснела. Зеленин только спустя минуту РїРѕРЅСЏР» особый смысл сказанной лесничихой фразы. Женщина, РІРёРґСЏ РёС… смущение, смутилась сама. — Ндравится медвежатинка-то? — спросила РѕРЅР°. Зеленин поперхнулся. — Как? — воскликнул РѕРЅ. — Так это… Может быть, это тот самый? — РћРЅ неловко поежился РѕС‚ своей мрачной шутки. — Он самый Рё есть, — вздохнула лесничиха. — Виктор Петрович его ножом закончил. После ужина Зеленин сел РЅР° кушетку, закурил Рё стал наблюдать, как С…РѕРґСЏС‚ РІ длинной клетке взволнованные РєСѓСЂС‹. Ему было чертовски приятно. РћРЅ наслаждался простотой Рё ясностью этой ночи. Хороший труд, хорошая еда, хорошая усталость Рё сигарета. Вошла Даша. — Александр Дмитриевич, СЏ ввела ему камфару. Сейчас лягу спать. — Даша, — сказал РѕРЅ. — Что? РћРЅР° стояла перед РЅРёРј золотистая, румяная Рё пушистая, СЃ переброшенной РЅР° РіСЂСѓРґСЊ РєРѕСЃРѕР№. РљРѕСЃР° была настолько толстой, что ее переплетения напомнили Зеленину булку-халу. Р’ колеблющемся свете керосиновой лампы лицо девушки казалось совсем детским. — Может быть, РІС‹ посидите СЃРѕ РјРЅРѕР№? РћРЅР° подошла Рё села СЂСЏРґРѕРј РЅР° кушетку. Как РІСЃРµ просто Рё прекрасно РІ жизни: лететь РЅР° вертолетах, оперировать людей, пить настойку, любоваться красивыми девушками! Целовать красивых девушек. Даша резко встала Рё посмотрела исподлобья. Повернулась, ушла. Зеленин подошел вплотную Рє РѕРєРЅСѓ. Р?скрился снег, искрилось небо. Р’РѕС‚ лес — это действительно мрак, это ночь. Лес РєСЂСѓРіРѕРј. РџРѕ лесу Р±СЂРѕРґСЏС‚ волки, медведи, охотники. Люди дерутся СЃ РґРёРєРёРјРё зверями. Потом кто-РЅРёР±СѓРґСЊ РєРѕРіРѕ-РЅРёР±СѓРґСЊ ест. Рђ кто-РЅРёР±СѓРґСЊ стонет РѕРґРёРЅ РІ лесу. РќРѕ РІ небе летят вертолеты. Летят РЅР° помощь врачи Рё сестры, хорошие РґСЂСѓР·СЊСЏ, понимающие РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР°. Рто ночь, наполненная жизнью. Такие ночи РЅРµ забываются. РћРЅРё остаются РІ памяти Рё освещают прошлое, как фонари. Хочется спать. ГЛАВА VIII Р?РґРё, иди… РЎ окончанием навигации открылись новые пути — пешеходные тропинки, проложенные РїРѕ льду. Р’ солнечный день РЅР° такой тропе радостно Рё чуть-чуть страшновато. Такого блеска ты РЅРµ видел РЅРёРєРѕРіРґР°. Р’РѕРєСЂСѓРі ослепительно-серебряный снег, ослепительно-золотое солнце, ослепительно-голубое небо. РќРѕ РІРѕС‚ ты ступаешь там, РіРґРµ работал ветер. Скользишь РїРѕ матовому стеклу, РїРѕРґ которым угрожающая глубина, какие-то смутные очертания. Скользишь, подавляешь тревогу Рё радуешься, что ты РЅР° поверхности, РІ солнечном РјРёСЂРµ, что тебе хочется петь, что каждый Р·РёРјРЅРёР№ день приближает весну. Зато ночью Рё РІ непогоду, РІ слепящем снежном потоке кажется, что РІСЃРµ черти РјРѕСЂСЃРєРѕРіРѕ РґРЅР°, РІСЃСЏ нечисть выбралась РёР· РєРѕСЂСЏРі Рё студенистого ила, воет Рё поджидает твой неверный шаг. Замечаешь, как мало стало огней, как пустынны причалы; глядя РЅР° застывшие портальные краны, понимаешь древнюю печаль ящеров РІ ледниковый период. РўС‹ РѕРґРёРЅРѕРє РІ центре бешеной снежной спирали. Зачем тебе РєСѓРґР°-то идти, качаясь Рё скользя, зачем тебе Рѕ чем-то мечтать, зачем гнать тоску? Разве есть РІ РјРёСЂРµ что-то, РєСЂРѕРјРµ тебя Рё метели? Разве существуют РґСЂСѓР·СЊСЏ, теплый свет РёР· РѕРєРѕРЅ, телефон, говорящий голосом любимой, Рё сама любимая? Разве есть РІ РјРёСЂРµ столовые, пароходы, библиотеки Рё операционные, РєРЅРёРіРё Рё фильмы, РІРёРЅРѕ, волейбольные мячи, телевизоры, песни, весна, счастье? Есть только холод, тоска Рё РІРѕР№. Зачем же ты идешь? Звери сворачиваются РІ клубок, скулят, Рё слабо защищаются, Рё готовятся подохнуть. Рђ ты идешь, потому что ты человек, потому что РїСѓСЂРіРµ РЅРµ выбить РёР· тебя уверенности РІ том, что РІСЃРµ перечисленное существует, потому что ты знаешь, что СЃРЅРѕРІР° будет солнце. Неважно, сколько ты идешь РїРѕ льду — полчаса или тридцать дней, неважно РєСѓРґР° — РЅР° свидание СЃ любимой или Рє Южному полюсу. Важно, что ты идешь. Солнечный день Рё ненастье. День Рё ночь. Уныние Рё надежда. Рђ ты РІСЃРµ идешь Рё идешь. Р’ отделе шел обычный трудовой процесс: стучали пишущие машинки, звонили телефоны, кричали Рё смеялись сотрудники. Р’ РєРѕСЂРёРґРѕСЂРµ стоял Владька Рё РєСѓСЂРёР». Максимов подошел Рє нему: — Ну, чем порадуешь? — А! Р’СЃРµ то же. Был РІ управлении. Р’ клинику РЅРµ отпускают. Приказали продолжать освоение гигиенических установок. «Вы оцените это РІ плавании, доктор Карпов». После закрытия навигации Максимова перевели СЃ карантинной станции РІ коммунальный сектор, Р° Карпова — РІ промышленный. Кончились бессонные ночи, штормтрапы Рё РјРѕСЂСЃРєРёРµ традиции. Стало скучно. Ходили слухи, что, прежде чем отправиться РЅР° СЃСѓРґР°, молодые врачи должны Р±СѓРґСѓС‚ пройти через РІСЃРµ секторы отдела. РќРµ смешно. Скорее мрачно. Открылась РѕРґРЅР° РёР· дверей, Рё РІ РєРѕСЂРёРґРѕСЂ вышел доктор Дампфер, высокий, СЃСѓС…РѕР№ старик РІ РјРѕСЂСЃРєРѕРј кителе. — Алексей Петрович, — позвал РѕРЅ, — хотите немного поработать? Максимов Р±СЂРѕСЃРёР» РѕРєСѓСЂРѕРє Рё вошел вслед Р·Р° РЅРёРј РІ кабинет. Дампфер корпел над годовым отчетом. Приставленные РґСЂСѓРі Рє РґСЂСѓРіСѓ столы были завалены папками, справочниками Рё кипами пустографок. — Я ведь ничего РІ этом РЅРµ понимаю, — сказал Максимов. — Ничего, разберетесь. Р’С‹ сообразительный, — усмехнулся старик. — А что нужно делать? — Для начала посчитайте тараканов. — То есть? — опешил Максимов. — Ну РІС‹ же сами писали РІ актах, РєРѕРіРґР° обследовали СЃСѓРґР°: инсекты обнаружены или РЅРµ обнаружены. Р’РѕС‚ вам папка актов, РІРѕС‚ СЃРїРёСЃРєРё СЃСѓРґРѕРІ. Просматривайте Рё отмечайте: РіРґРµ есть тараканы, ставьте крестик, РіРґРµ нет… — Нулик? — Правильно. РЇ же РіРѕРІРѕСЂСЋ, РІС‹ сообразительный. — Вся премудрость? — Да. «Крестики Рё нулики, — думал Максимов. — Замечательно! Значит, СЏ учил физиологию, Р±РёРѕС…РёРјРёСЋ, диалектический материализм, проникался павловскими идеями нервизма для того, чтобы считать тараканов? Р—РґРѕСЂРѕРІРѕ!? Р?так…» Паровая шаланда «Зея» — крестик, Р±СѓРєСЃРёСЂ «Каменщик» — нулик, водолей «Ветер» — нулик, теплоход «Ставрополь» — крестик… — Ну как, дело идет? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Дампфер, РЅРµ поднимая головы РѕС‚ бумаг. — Просто Р·РґРѕСЂРѕРІРѕ! — воскликнул Максимов. Р’СЃРµ клокотало РІ нем, хотя РѕРЅ СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ сидел РІ кресле Рё перелистывал акты. «Проклятый старик, канцелярская крыса, знаешь ли ты, что СЏ умею читать рентгенограммы Рё анализы, что СЏ уже сделал самостоятельно три операции аппендэктомии Рё даже РѕРґРёРЅ раз ассистировал РїСЂРё резекции желудка? Знаешь ли ты, что профессор Гущин нашел Сѓ меня задатки клинического мышления? Наконец, знаешь ли ты, что СЏ волнуюсь, РєРѕРіРґР° слушаю музыку или читаю стихи, что СЏ Рё сам немного пишу? Впрочем, если Р±С‹ даже ты Рё знал РІСЃРµ это, ты РЅРµ постеснялся Р±С‹ заставить меня считать тараканов. Что ты понимаешь РІ жизни? Что ты видел РІ жизни, РєСЂРѕРјРµ СЃРІРѕРёС… бумажек РґР° колоды для СЂСѓР±РєРё РјСЏСЃР°?В» — Кажется, вам РЅРµ особенно нравится эта работа? — РІРґСЂСѓРі СЃРїСЂРѕСЃРёР» Дампфер. — Я, между прочим, врач-лечебник, — ответил Алексей, последними усилиями сдерживая бешенство. Р’РґСЂСѓРі РѕРЅ РІСЃРїРѕРјРЅРёР», что точно такое же, как сейчас, чувство было Сѓ него, РєРѕРіРґР° тренер предложил ему поиграть РІРѕ второй команде. — Да-РґР°, — рассеянно РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Дампфер Рё углубился РІ бумаги. Через некоторое время РѕРЅ СЃРЅРѕРІР° СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — Р’С‹ знаете задачи карантинной службы? — Чистота! — выпалил Максимов. — Борьба СЃ грызунами, насекомыми Рё старшими помощниками капитанов. Правильно? — Задача карантинной службы — это охрана санитарной границы Советского РЎРѕСЋР·Р°, — раздельно Рё торжественно РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Дампфер. — РњС‹ пограничники, РІС‹ понимаете? Здесь мелочей нет. РћРґРЅР° чумная крыса может нанести больший СѓСЂРѕРЅ, чем сотня шпионов, переброшенных через рубеж. — А тараканы Рє какому количеству шпионов приравниваются? — съехидничал Максимов. Дампфер коротко, автоматически хохотнул, как человек, которому рассказали очень старый анекдот. — Я РІСЃРµ понимаю, — поспешно сказал Максимов. — Конечно, это важно — карантинная служба. РњРЅРµ РѕРЅР° даже нравится, но… — Вам нравится носиться РЅР° катере РїРѕ порту Рё. СЃ СЂРёСЃРєРѕРј для жизни прыгать РїРѕ штормтрапам. — Откуда РІС‹ знаете? — А черновая работа вам РЅРµ РїРѕ душе. Зачем же РІС‹ тогда пошли РЅР° СЃСѓРґР°? — Надеюсь, РЅР° СЃСѓРґРЅРµ РЅРµ нужно будет ставить крестики Рё нулики. — Вы так думаете? Там вам придется лично гоняться Р·Р° каждым тараканом. Боюсь, что Сѓ зас превратное представление Рѕ работе РЅР° судах. Некоторые, СЏ знаю, считают эту работу сплошной парти РґРµ ллезир. Такие люди плохо кончают. Рђ РІ РјРѕСЂРµ, Алексей Петрович, РЅР° нас, врачах, лежит полная ответственность Р·Р° жизнь Рё Р·РґРѕСЂРѕРІСЊРµ пятидесяти или шестидесяти человек, занятых тяжелым трудом, оторванных РѕС‚ СЂРѕРґРёРЅС‹, РѕС‚ СЃРІРѕРёС… семей. Р’С‹ понимаете эту простую истину? Р?менно для этого, Рё только для этого, РјС‹ поставлены РЅР° СЃРІРѕР№ участок советским обществом. РќР° иностранных судах аналогичных классов врачей нет. Р—РґРѕСЂРѕРІСЊРµ РјРѕСЂСЏРєРѕРІ? Профилактика? Нонсенс! Вместо РѕРґРЅРѕРіРѕ заболевшего РІ любом порту десяток РЅР° выбор. Р’С‹ РЅРµ думайте, что это Сѓ меня только теоретические рассуждения. РЇ сам восемнадцать лет провел РІ РјРѕСЂРµ, шарик наш знаю РЅРµ плохо. РћРЅ закурил Рё уставился РІ РѕРєРЅРѕ, словно пытаясь что-то РІ нем разглядеть. Максимов впервые услышал РѕС‚ него столько слов сразу. Сейчас Дампфер как будто колебался, стоит ли продолжать. Наконец РѕРЅ посмотрел РїСЂСЏРјРѕ РЅР° Алексея Рё сказал: — Человеку очень важно понять простейшую вещь — СЃРІРѕРµ значение Рё назначение РІ обществе. РўРѕРіРґР° Сѓ него появится настоящее отношение Рє труду. РўРѕРіРґР° РѕРЅ будет жить полной жизнью. РџРѕСЏСЃРЅСЋ СЃРІРѕСЋ мысль. Р’СЃРµ человечество разделено РЅР° РґРІРµ части. Для РѕРґРЅРёС… день жизни — это полный день, день целиком. Для РґСЂСѓРіРёС… РёР· РґРЅСЏ вычеркиваются шесть или восемь часов работы. Такие люди начинают ощущать себя только после того, как повесят номерок или распишутся РІ РєРЅРёРіРµ СѓС…РѕРґР°. Прибавьте СЃСЋРґР° часы СЃРЅР°. Сколько остается? Рђ жизнь ведь Сѓ нас РѕРґРЅР°-единственная, такая короткая… Молодые часто этого РЅРµ понимают. — Молодые понимают, — сказал Максимов, — понимают, что короткая. Неужели Дампфер позвал его СЃСЋРґР° специально для душеспасительных бесед? Похоже РЅР° то. Что Р¶, РїРѕРіРѕРІРѕСЂРёРј! — На РјРѕР№ взгляд, дело РЅРµ РІ продолжительности, Р° РІ интенсивности жизни. Спринтер РЅР° стометровке расходует энергии Рё жизненной силы РЅРµ меньше, чем бегун РЅР° дальние дистанции. Р? если человек, прозябающий РЅР° скучной работе… — Скучной работы Сѓ нас нет, — перебил его Дампфер, — есть скучные, или недалекие, или еще РЅРµ разобравшиеся люди. Разберитесь РІРѕ всем, поймите СЃРІРѕРµ назначение, проследите РґРѕ конца цепочку, Рё любая работа станет вам РїРѕ душе. РњС‹ РІСЃРµ РІ этом РјРёСЂРµ связаны Рё делаем сообща РѕРґРЅРѕ дело. — Дайте РјРЅРµ папироску, — сказал Максимов. РћРЅ уже больше РЅРµ чувствовал скованности, словно забыл Рѕ возрасте Дампфера. Закурив, РѕРЅ усмехнулся, как бывало РІ спорах СЃ Сашкой Зелениным или СЃ кем-РЅРёР±СѓРґСЊ еще. — Очень просто РІСЃРµ Сѓ вас получается. РџРѕР№РјРё, что ты звено РІ цепочке, Рё будешь радостно трудиться. РќРѕ ведь большинство людей РЅРµ нашло себя. Ведь это так трудно, Рё это такое счастье, РєРѕРіРґР° сразу вступаешь РЅР° СЃРІРѕР№ единственный жизненный путь! Р’РѕС‚ СЃРёРґРёС‚ скучный счетовод, шуршит, как мышь, считает РґРЅРё РґРѕ зарплаты, мечтает новый костюм «справить», Р° кто его знает: если Р±С‹ РІ детстве его обучали нотной грамоте, может быть, РѕРЅ стал Р±С‹ замечательным композитором. Р’РѕС‚ Рё получается, что люди работают только для жратвы. Рђ спасение для РЅРёС… — это так называемые посторонние мысли, чувства, ощущения РІ СЃРІРѕР±РѕРґРЅРѕРµ время. Разве жизнь только работа? Рто ханжество — так говорить. Есть РґСЂСѓРіРёРµ великолепные вещи: музыка, стихи, РІРёРЅРѕ, СЃРїРѕСЂС‚, одежда, автомобили… — Все создано трудом, — СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ вставил Дампфер. — …горы, РјРѕСЂРµ, закаты, женщины, — продолжал Максимов. — Все это недоступно бездельникам, — сказал старик. — Таково РјРѕРµ твердое убеждение. Р?Рј только кажется, что РѕРЅРё живут РЅР° полную катушку, Р° РІ конце никто РёР· РЅРёС… РЅРµ избежит ужасающего холода пустоты. — А кто вообще его избежит? — выкрикнул Максимов. — Человек РїРѕРґС…РѕРґРёС‚ Рє концу Рё думает: РЅСѓ, РІРѕС‚ Рё РІСЃРµ. Р? зачем РІСЃРµ это было? Что это СЏ делал здесь? РњС‹ философствуем, боремся Р·Р° передовые идеи, лепечем Рѕ пользе общественного труда, строим теории, Р° РІ конечном итоге разлагаемся РЅР° химические элементы, как растения Рё животные, которые РЅРµ строят никаких теорий. Трагикомедия, РґР° Рё только. Р’ народе РіРѕРІРѕСЂСЏС‚: РІСЃРµ там будем. Р’СЃРµ! Р? передовики производства, Рё бездельники, Рё благородные люди, Рё подлецы. Рђ РіРґРµ это «там»? Нет этого «там». РўСЊРјР°. Р? тьмы нет, тьма — это тоже жизнь. Какое РјРЅРµ дело РґРѕ всего РЅР° свете, если СЏ каждую минуту чувствую, что РєРѕРіРґР°-то СЏ исчезну навсегда?! — Замолчите! — закричал Дампфер Рё ударил кулаком РїРѕ столу. — Мальчишка, хлюпик! РћРЅ вскочил, подошел Рє РѕРєРЅСѓ, встал СЃРїРёРЅРѕР№ Рє Максимову. Р’РёРґРЅРѕ было, что РѕРЅ что-то ломает РІ руках. Повернулся Рё поразил Алексея выражением СЃРІРѕРёС… неожиданно ставших громадными глаз. — Простите меня. РЇ старик. РЈ меня стенокардия. РЇ как раз, как РІС‹ сказали, смотрю назад. Что это СЏ делал здесь? РЇ был РІ частях, штурмовавших Кронштадт, работал РІ РјРѕСЂРµ Рё РЅР° берегу — РІРѕС‚ Рё РІСЃРµ. РњРЅРµ РЅРµ страшно! Понимаете РІС‹? РЇ работал для СЃРІРѕРёС… детей, Рё для вас, Рё для ваших будущих детей. Р’ этом-то Рё есть наше спасение. Р’С‹ представляете, что случилось Р±С‹, если Р±С‹ человечество поддалось панике, какой поддаетесь РІС‹? Дикость, разгул животных инстинктов, алкоголизм, маразм. РЇ знаю, Алексей Петрович, такие минуты бывают Сѓ каждого, особенно РІ молодости, РЅРѕ человек — РЅР° то РѕРЅ Рё человек… Дверь распахнулась, Рё появилась сияющая физиономия Карпова. — А, РІРѕС‚ ты РіРґРµ? — воскликнул РѕРЅ. — Р?РґРё скорей получай зарплату. РќРµ забыл, что Сѓ нас РІ четыре часа матч СЃ судоремонтниками? — А ты захватил РјРѕРё тапочки? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов, торопливо вскочил Рё скрылся Р·Р° дверью. РњРёРЅСѓС‚ через десять Дампфер увидел РІ РѕРєРЅРµ РѕР±РѕРёС… друзей. РћРЅРё промчались, как РґРІР° рысака, закусивших удила. «Поговорили, — подумал Дампфер. — Так РІРѕС‚ Сѓ РЅРёС… всегда, Сѓ молодых. Побежал РЅР° волейбол Рё РІСЃРµ забыл». …Дампфер ошибался. Алексей ничего РЅРµ забыл. Разговор СЃРѕ старым врачом был для него большой неожиданностью, тем более что были затронуты РІРѕРїСЂРѕСЃС‹, волновавшие его РІСЃРµ последние РґРЅРё. Внешне РІ жизни РЅРµ изменилось ничего. РџРѕ-прежнему РѕРЅРё болтались СЃ Владькой РїРѕ малолюдному обледенелому порту, курили РІ коридорах отдела Рё иронизировали, РїРѕ-прежнему играли РІ волейбол, ходили РІ Публичку, РЅР° танцы, РІ РєРёРЅРѕ, РїРѕ-прежнему мало спали, мало ели, спорили РѕР± архитектуре, Рѕ джазе, РѕР± Олимпийских играх, РѕР± операциях РЅР° сердце, Рѕ пароходах, Рѕ ракетах, Рѕ женщинах, Рѕ том, Сѓ РєРѕРіРѕ лучше развита мускулатура, РЅРѕ, РєРѕРіРґР° Алексей оставался РѕРґРёРЅ, что-то страшное поднималось РІ нем Рё начинало СЃРІРѕР№ безжалостный рев. Р?менно то, Рѕ чем РѕРЅ нечаянно проговорился Дампферу. Смешон РІ наши РґРЅРё молодой человек, охваченный «мировой СЃРєРѕСЂР±СЊСЋВ», РЅРѕ что делать, если есть такой молодой человек? Посмеяться над РЅРёРј? Р’СЂСЏРґ ли насмешка ему поможет. Алексей пытался искать причины, вызывавшие РІ нем такое состояние. Может быть, панорама порта, еще недавно кипевшего натруженной, хриплой жизнью, Р° теперь погруженного РІ Р·СЏР±РєРёР№ СЃРѕРЅ ледяной блокады? Может быть, отчуждение, вставшее РІ последние РґРЅРё между РЅРёРј Рё Верой? Поведение Веры бесило его. РћРЅ РѕР±РІРёРЅСЏР» ее РІ трусости, РІ мещанской косности, РІ Р±РѕСЏР·РЅРё лишиться комфорта Рё спокойствия. РћРЅ бросал ей РІ лицо: «Тебя, может быть, устраивает такое положение? Ведь это же так фешене-Рµ-бельно». Вера страдала, плакала, дурнела. Что-что, РЅРѕ спокойствие уже исчезло РёР· ее жизни. Уже РґРІРµ недели РѕРЅРё РЅРµ встречались. Рђ может быть, еще РѕРґРЅРѕР№ причиной были РїРёСЃСЊРјР° Зеленина, полные идиотского задорчика, полные описания «трудовых будней» Рё совершенно определенного подтекста? Р’РѕС‚, РјРѕР», РјС‹ как, живем взахлеб. Рђ РІС‹? РџРѕ-прежнему мечтаете Рѕ РјРѕСЂРµ Рё таскаетесь РїРѕ выставкам? Р?ли причиной были собственные «трудовые Р±СѓРґРЅРёВ», бесконечные перекуры, РѕС‚ которых дубенело Рё саднило горло? Черт его знает! Была мрачная полоса. Алексей крутился РЅР° РєРѕР№РєРµ РїРѕРґ черным Р·РёРјРЅРёРј небом, РЅР° котором так мало звезд. После разговора СЃ Дампфером ему стало легче, хотя РѕРЅРё РѕР±Р° РЅРµ сказали всего, что хотели сказать. РћРЅ стал ждать весны, мечтать Рѕ теплых РґРЅСЏС…, РєРѕРіРґР° защелкают Сѓ причалов флаги, РєРѕРіРґР° РѕРЅ взойдет РЅР° Р±РѕСЂС‚ парохода, Рё РІ день прощания прибежит Вера, Рё РІСЃРµ сразу выяснится, Рё РѕРЅ будет знать. Ведь должен же кончиться РєРѕРіРґР°-то путь через лед Рё тоску! Амбарный вредитель Максимов Рё Карпов зашли Рє главному врачу отдела поговорить «о жизни». Главный врач, рослая, РґРѕ ужаса волевая Рё РґРѕ восторга оперативная женщина, всегда находила время для проявления чуткости Рє подчиненным. Молодых врачей РѕРЅР° называла почему-то «бедными мальчиками». — Ну, бедные мальчики, что же РјРЅРµ СЃ вами делать? Карпов сразу же стал хныкать Рё просить, чтобы его отпустили РєСѓРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ, хоть РІ самый плохонький, хирургический стационар. Максимов, улучив момент, тактично СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — Р?СЂРёРЅР° Павловна, РІС‹ РЅРµ располагаете сведениями относительно нашей отправки РЅР° СЃСѓРґР°? — Раньше весны Рё РЅРµ думайте РѕР± этом, мальчики. Зато РєРѕРіРґР° откроется навигация, РІС‹ попадете РЅР° самые лучшие плавединицы. РЈР¶ СЏ РѕР± этом позабочусь. — Я деквалифицируюсь! — горестно воскликнул Владька. — Перестань, Владислав! — сказал Максимов. — Руководство само знает, РєРѕРіРґР° РјС‹ начнем деквалифицироваться. Р’ нужный момент Рѕ нас позаботятся. — А РІС‹, оказывается, ехидный мальчик, — улыбнулась главный врач. Аудиенция закончилась тем, что РёС… опять «перебросили»: Максимова — РІ пищевой сектор, Р° Карпова — Р° коммунальный. РќР° следующий день Максимов приступил Рє РЅРѕРІРѕР№ работе. Завсектором, пожилой врач Лидия Аполлоновна, сразу засадила его Р·Р° чтение бумаг. — Возьмите РІРѕС‚ эту папку Рё познакомьтесь СЃ опытом работы доктора Столбова. Петр Леонидович прекрасно РѕСЃРІРѕРёР» нашу специфику. Акты, РєРѕРїРёРё протоколов Рѕ санитарном нарушении, переписка, анализы пищевой лаборатории, расчеты калорийности… Рђ-Р°-Р°-РІСѓР°-Р°-Р°-а… — Что, Макс, Рё ты стал столоначальником? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Карпов. — А, Владька! Полюбуйся-РєР° РЅР° деятельность нашего гениального однокашника. Осваиваю опыт передовика. Странички исписаны готическим почерком Столбова. РђРєС‚ обследования РѕРґРЅРѕРіРѕ РёР· складов Торгмортранса, Указывается, что РІ партии РјСѓРєРё высшего сорта, предназначенной для отправки РЅР° СЃСѓРґР° дальнего плавания, обнаружен клещ — амбарный вредитель. Предписывается РјСѓРєСѓ немедленно уничтожить Рё РѕР± исполнении доложить. Знай наших! — Лидия Аполлоновна, Р° какие последствия вызывает этот вредитель? — Какой вредитель? — Тот, Рѕ котором сообщается РІ акте Петра Леонидовича. Лидия Аполлоновна прочла акт Рё недоуменно пожала плечами: — Странно, СЏ ничего РѕР± этом РЅРµ знала. Р?ли забыла? Алексей Петрович, Столбова сейчас нет, поезжайте-РєР° РІС‹ РЅР° этот склад Рё проверьте РЅР° месте документацию. Рђ клещ этот вызывает серьезные желудочно-кишечные расстройства. Р’С‹ можете прочесть РѕР± этом РІ РєРЅРёРіРµ профессора… Максимов вышел РЅР° улицу Рё направился Рє воротам порта. День выдался теплый Рё светлый. Влажные струи РІРѕР·РґСѓС…Р° текли СЃРѕ стороны залива. Снег как будто собирался подтаивать. Маленькая площадь перед главными воротами кишела людьми. Возле отдела кадров, как всегда, паслась пестрая толпа «бичей» (так РїРѕ старой привычке называли резерв плавсостава). Максимов подошел Рє «бичам», раскланялся СЃРѕ знакомыми, потолкался среди РЅРёС… несколько РјРёРЅСѓС‚. Публика эта была осведомленная РѕР±Рѕ всем РЅР° свете, Р° особенно Рѕ делах РІ отделе кадров. Сегодня РІСЃРµ внимательно слушали повара резерва РРґСЋ Сарахана, который рассказывал Рѕ последних радиограммах. Вспоминали корешков, находящихся РІ плавании, толковали Рѕ судах. Р—Р° воротами РіСЂСѓР·РѕРІРёРєРё превратили снег РІ РіСЂСЏР·РЅСѓСЋ кашицу. Максимов «голоснул» Рё Р·Р° пятнадцать РјРёРЅСѓС‚ РЅР° разболтанном «ЯЗе» домчался РґРѕ конца Западной дамбы. Здесь РѕРЅ спустился РЅР° лед, пересек бухту, взобрался РЅР° Кирпичный РјРѕР», прошел РїРѕ нему РґРѕ самого конца, вышел Р·Р° пределы порта Рё проехал еще солидный РєСѓСЃРѕРє РЅР° трамвае. Склад находился Сѓ черта РЅР° рогах, РЅР° пустыре возле болота. Р’ сводчатом гулком помещении пахло сыростью. РџРѕ РїСЂРѕС…РѕРґСѓ между ящиками Рё тюками блуждал маленький человечек РІ синем халате. РћРЅ метнул РЅР° Максимова быстрый взгляд Рё тут же РїРѕРґРЅСЏР» голову вверх, отвлеченно зашевелил губами, словно что-то подсчитывая. Максимов СЃРїСЂРѕСЃРёР» РЅР° РІСЃСЏРєРёР№ случай; — Вы заведующий? — Врио, — Р±СЂРѕСЃРёР» через плечо человечек. — Рђ что, собственно? — Я РёР· санитарно-карантинного отдела. Человечек быстро обернулся Рё пошел Рє Максимову СЃ сияющей улыбкой РЅР° устах: — Очень приятно, что РЅРµ забываете. Ярчук. Деликатно кружась РІРѕРєСЂСѓРі, РѕРЅ провел Максимова РІ кабинет, усадил РІ кресло Рё сам сел напротив, РЅРµ спуская СЃ него любовного РІР·РѕСЂР° Рё быстро РіРѕРІРѕСЂСЏ: — …больше имел дело СЃ Лидией Аполлоновной Рё СЃ доктором Столбовым. Очень, очень талантливый молодой человек. Рђ теперь, значит, РІС‹, доктор Максимов, нами, грешными, будете заниматься? Очень хорошо. Чем больше интеллигентных людей, С…Рµ-С…Рµ, тем лучше. Наука, РѕРЅР° теперь… — РћРЅ РЅР° мгновение замолчал, Рё глаза его налились строгой влагой чудовищного уважения Рє науке. — Наука РІ наше время… РђС…, доктор, РІ какое время РјС‹ живем! — РћРЅ СЃРЅРѕРІР° зашелся РѕС‚ восторга. Максимов молчал Рё старался смотреть как можно неприятнее. РћРЅ чувствовал, что Ярчук почему-то испуган. Молниеносные оценивающие взгляды словно рвались СЃРєРІРѕР·СЊ пелену идиотского быстрословия. Р’РґСЂСѓРі РІСЂРёРѕ оборвал какую-то фразу Рё замолчал. Минуту РІ кабинете стояла тишина. Два человека смотрели РґСЂСѓРі РЅР° РґСЂСѓРіР°. Потом Ярчук завозился, открыл ящик стола Рё положил перед Максимовым РєРѕСЂРѕР±РєСѓ «Тройки», шикарных сигарет СЃ золотым обрезом. Максимов хмыкнул Рё открыл СЃРІРѕСЋ пачку «Авроры». — В настоящий момент вас что интересует? — легким тоном СЃРїСЂРѕСЃРёР» Ярчук. — Партия РјСѓРєРё, РІ которой обнаружен амбарный вредитель, — ответил Максимов, РЅРµ спуская СЃ него глаз. Остренькое лицо Ярчука мгновенно засияло, как пасхальное яичко. — Списали, выполнили указание. — Покажите документацию. Читая акт Рѕ списании, Максимов почувствовал себя беспомощным. Почему-то ему казалось, что дело тут нечисто, РЅРѕ как добраться РґРѕ истины СЃРєРІРѕР·СЊ чащу торговых терминов, оплетенную велеречивой паутиной Ярчука? Выглядит РІСЃРµ законно; акт, отпечатанный РЅР° машинке, РІ конце три РїРѕРґРїРёСЃРё. Максимов терпеть РЅРµ РјРѕРі неразборчивые РїРѕРґРїРёСЃРё. Что это Р·Р° люди, которые превращают СЃРІРѕРµ РёРјСЏ РІ каракули усталого идиота? — Тут есть Рё РїРѕРґРїРёСЃСЊ вашего коллеги, — сказал Ярчук. Максимову послышалась РІ его голосе насмешка. РћРЅ еще раз взглянул РЅР° акт. Что такое? РЈР¶ РїРѕРґРїРёСЃСЊ Петечки-то РѕРЅ знает: готика! Рђ здесь какой-то размотанный клубок ниток. — Покажите РјРЅРµ накладные Р·Р° тот месяц, — РІРґСЂСѓРі РїРѕ какому-то наитию сказал РѕРЅ. Ярчук всполошился: — Зачем, доктор? Зачем вам накладные? Максимов почувствовал, что нащупал РІ темноте твердую почву. — Нет Сѓ меня здесь накладных. РћРЅРё Сѓ бухгалтера, Р° РѕРЅ уехал РІ торг. — Да нет, — теперь уже Максимов улыбнулся (РѕРЅ решил подчиняться только своей интуиции), — бросьте РІС‹ этот фарс! РћРЅРё Сѓ вас РІ этом столе. — Рто что же, Лидия Аполлоновна, что ли, вас научила? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Ярчук неожиданно тихим Рё враждебным голосом. — Да, РѕРЅР°. — Ну что же, полюбопытствуйте, бдительный товарищ. РњРЅРµ стыдно Р·Р° вас. Пришли РёР· нашего советского РІСѓР·Р°, Р° доверия Рє честным тру… — Помолчите-РєР°! — РіСЂСѓР±Рѕ оборвал его Максимов. РћРЅ стал просматривать накладные РЅР° сахар, консервы, атлантическую Рё тихоокеанскую сельдь, сухофрукты, мороженую баранину, РјСѓРєСѓ. РЎРЅРѕРІР° РѕРЅ ничего РЅРµ понимал. «Глупишь, брат Максимов, ставишь себя РІ смешное положение». Р’РґСЂСѓРі ему пришла простая мысль: сверить даты РІ акте Рё РІ накладных. Р? РІРѕС‚ среди накладных РЅР° РјСѓРєСѓ, отправленную РЅР° разные СЃСѓРґР°, РѕРЅ натолкнулся РЅР° бумажку, РІ которой значилось, что такое-то количество РјСѓРєРё высшего сорта тогда-то отправлено РЅР° теплоход «Новатор». — Значит, РЅР° «Новатор»? — Рто РЅРµ та РјСѓРєР°! — РІР·РІРёР·РіРЅСѓР» Ярчук. — РўСѓ РјС‹ уничтожили, Р° взамен получили РґСЂСѓРіСѓСЋ партию. Р’С‹ еще зелены, товарищ, ничего РЅРµ понимаете! Смотрите. — РћРЅ стал сыпать бумажками Рё снабженческой абракадаброй. Максимов действительно мало что понимал, РЅРѕ смутно догадывался, что попал РІ самую точку. — Ничего, разберемся, — Р±СѓСЂРєРЅСѓР» РѕРЅ, — радируем РЅР° «Новатор», врач там сам проверит. Ярчук догнал его уже Сѓ выхода РёР· склада. — Послушайте, доктор Максимов, — сказал РѕРЅ Рё РІР·СЏР» его РїРѕРґ СЂСѓРєСѓ, — советую вам как старший товарищ, оставьте это дело. Тоже РјРЅРµ Нат Пинкертон — РќРёР» Кручинин! Сами себе только повредите. — Что это РІС‹ РѕР±Рѕ РјРЅРµ заботитесь? — сказал Алексей, освобождая СЂСѓРєСѓ. — Аи-аи, какие Сѓ вас взгляды! Какие-то РЅРµ наши. Р’СЃРµ советские люди должны РґСЂСѓРі Рѕ РґСЂСѓРіРµ заботиться, особенно РјС‹, старшие товарищи, Рѕ молодежи. РќРѕ если РІС‹ РЅРµ верите РІ РјРѕРё намерения, СЏ вам скажу РґСЂСѓРіРѕРµ, — РѕРЅ возвысил голос, — РЅРµ хочу, чтобы трепали РјРѕРµ честное РёРјСЏ Рё пятнали репутацию, заслуженную долгим трудом. Максимов молча открыл дверь, РЅРѕ Ярчук СЃРЅРѕРІР° вцепился ему РІ локоть. — Ваш товарищ, Петр Леонидович, РІРѕС‚ РѕРЅ проявлял взаимопонимание. Р? РІС‹, СЏ уверен, тоже меня поймете. Еле уловимым движением РѕРЅ коснулся кармана Максимова. РўРѕС‚ опустил СЂСѓРєСѓ РІ карман, Рё пальцы его нащупали плотный, гладкий сверточек. РќРµ глядя, Алексей швырнул деньги РЅР° цементный РїРѕР» Рё гаркнул: — Я вам сейчас РІ РјРѕСЂРґСѓ дам! Ярчук словно РЅР° пружинах прыгнул РІ сторону, схватил деньги Рё прошипел: — Мы здесь РѕРґРЅРё. Доказательств Сѓ тебя нет, щенок, Рё РЅРµ будет! Понятно? Пойдешь против меня — СЂРѕРіР° пообломаешь. РњРѕСЂСЏ тебе РЅРµ видать, разве что РІРѕ СЃРЅРµ. Пораскинь умишком!… …Максимов вернулся РІ отдел, сел Р·Р° стол Рё задумался. РћС… Рё запутанное дело! РќРѕ, РІРѕ РІСЃСЏРєРѕРј случае, страх Ярчука Рё его попытка дать ему взятку совершенно точно доказывают, что РѕРЅ нашел верный след. Конечно, технически РІСЃРµ это обставлено гораздо сложнее, чем сейчас ему представляется, РЅРѕ РІ этом СѓР¶ пусть разбирается эта организация, как ее… Обэхаэс! Нужно дождаться Лидии Аполлоновны Рё РІСЃРµ ей рассказать. Рђ Столбов? РџРѕРґРїРёСЃСЊ РЅРµ его, это точно, РЅРѕ взаимопонимание РѕРЅ проявлял. Неужели взятки брал, скотина? Ярчук — опасный тип. Что это Р·Р° странная СѓРіСЂРѕР·Р°? Какая может быть СЃРІСЏР·СЊ между Ярчуком Рє моей работой РІ РјРѕСЂРµ? Нет, надо посоветоваться СЃ кем-РЅРёР±СѓРґСЊ РёР· ребят, прежде чем раскручивать катушку. Может быть, действительно плюнуть? РћС‚ греха подальше. Р’ комнатах отдела было пусто, только РёР· бухгалтерии доносился ровный перестук пишущей машинки. Максимов открыл РєРЅРёРіСѓ, РіРґРµ отмечались разъезды сотрудников. Так Рё есть — РІСЃРµ РЅР° объектах. Лидия Аполлоновна РІ «Баскомфлоте», Карпов уехал РЅР° брандвахту 607. Рђ РіРґРµ же Веня? Р’РѕС‚ СЃ РЅРёРј-то стоит потолковать РѕР± этой истории: РѕРЅ-то наверняка даст ценный совет. Р’ графе «Доктор Капелькин» Вениной СЃРєРѕСЂРѕРїРёСЃСЊСЋ значилось; В«10 часов 06 РјРёРЅСѓС‚ — РЅР° Невский Р·Р° плакатами». Максимов невольно улыбнулся, представив неутомимого общественника РІ толпе РЅР° Невском. Р’ конце концов РѕРЅ твердо решил ничего РЅРµ предпринимать, РЅРµ посоветовавшись СЃ Капелькиным. «Опальный витязь» появился через полчаса, розовый, нахмуренный Рё деловитый. Увидев, что, РєСЂРѕРјРµ Максимова, РІ отделе РЅРёРєРѕРіРѕ нет, РѕРЅ швырнул РІ СѓРіРѕР» рулон плакатов Рё возбужденно заговорил Рѕ Невском, РіРґРµ С…РѕРґСЏС‚ «черт знает какие чудачки». Максимов загнал его РІ СѓРіРѕР», уселся СЂСЏРґРѕРј РЅР° стол Рё рассказал РІСЃСЋ историю РѕР± акте Столбова, РјСѓРєРµ Рё Ярчуке. — Веня, ты старая Рё мудрая портовая крыса, ты черепаха Тортилла, посоветуй-РєР°, что делать. — Да, СЏ этого жука знаю, — медленно сказал Капелькин, — отпусти его, может СЂСѓРєРё попортить. — Учти, СЏ РЅРµ РёР· пугливых, — заметил Алексей. — Все РјС‹ орлы, — усмехнулся Веня, — только СЏ тебе РЅРµ советую. Дорогу РІ РјРѕСЂРµ действительно потеряешь. РћРЅ тут всех Рё РІСЃСЏ знает. Демагог, собака Рё подхалим, Р° доверием пользуется. — До РїРѕСЂС‹ РґРѕ времени. — Может быть, РЅРѕ РїРѕРєР° РѕРЅ может такой РіСЂСЏР·СЊСЋ облить, что сам себя РЅРµ узнаешь. Доказательств Сѓ тебя нет. Рто факт. Рђ Ярчук сейчас РІСЃРµ подчистит, комар РЅРѕСЃР° РЅРµ подточит. — Ну, РґРѕ «Новатора»-то ему РЅРµ добраться: РѕРЅ сейчас РІ Р?РЅРґРёР№СЃРєРѕРј океане. — Почему ты уверен, что РЅР° «Новатор» РјСѓРєСѓ сплавили? Может быть, РЅР° РґСЂСѓРіРѕРµ СЃСѓРґРЅРѕ, Р° может быть, РІ РіРѕСЂРѕРґСЃРєСѓСЋ сеть. Зачем тебе, Лешка, жизнь себе портить Рё искать РЅР° СЃРІРѕСЋ шею приключений? Вреда РѕСЃРѕР±РѕРіРѕ РѕС‚ этого клеща нет: побегают ребята РІ гальюн, Рё РІСЃРµ. — А РІ следующий раз Ярчук настоящую отраву РЅР° СЃСѓРґР° сплавит? — С…РјСѓСЂРѕ СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов. — Ну, как знаешь. РЇ Р±С‹ РЅРё Р·Р° что РЅРµ связался… — А РЅР° что ты вообще способен? — махнул СЂСѓРєРѕР№ Алексей, РЅРѕ решимости РЅРµ было слышно РІ его голосе. Что может случиться СЃ этими парнями СЃ «Новатора»? РћРЅРё РїСЂРё надобности Рё мебель переварят. Рђ РѕРЅ может испортить себе жизнь, лишиться того, Рѕ чем так СѓРїРѕСЂРЅРѕ Рё Р·СЂРёРјРѕ мечталось. Ярчук — тварь живучая, Р° доказательств нет никаких. Что Р¶, значит, надо отступать перед ярчуками? Так Рё жить СЃ РЅРёРјРё Р±РѕРє Рѕ Р±РѕРє, врастать РІ РєРѕРјРјСѓРЅРёР·Рј? Демагог. Рто Венька правильно сказал. Как РѕРЅ сыпал словами: «Мы советские люди», «В какое время РјС‹ живем!…» Р?менно этим Рё опасны такие типы. Шепнет РєРѕРјСѓ-РЅРёР±СѓРґСЊ наверху: «Не наш человек» — Рё РІСЃРµ. Максимов РІСЃРїРѕРјРЅРёР», как РѕРЅ СЃРїРѕСЂРёР» СЃ Сашкой Рѕ цене высоких слов. Теперь РѕРЅ РїРѕ-РґСЂСѓРіРѕРјСѓ смотрел РЅР° это, чем тогда. Высокие слова сохраняют СЃРІРѕСЋ цену, РєРѕРіРґР° РёС… РїСЂРѕРёР·РЅРѕСЃРёС‚ старый РєРѕРјРјСѓРЅРёСЃС‚ — Демпфер, РєРѕРіРґР° РёС… РїСЂРѕРёР·РЅРѕСЃРёС‚ Сашка Зеленин, РєРѕРіРґР° РёС… РїРѕСЋС‚ Рё выкрикивают миллионы честных людей. Рђ сволочей, которые пользуются РёРјРё как дымовой завесой, надо бить! РќРѕ СѓСЏР·РІРёРјС‹ ли сволочи? Капелькин РЅРµ обиделся РЅР° резкую фразу Максимова, РћРЅ С…РѕРґРёР» РїРѕ комнате Рё СЃРЅРѕРІР° болтал Рѕ чудачках СЃ Невского. — Давай-РєР° лучше подумаем, Алексей, как лучше убить субботний вечер. Рабочее время вышло. Алексей Рё Веня спустились СЃ лестницы. РЈ РІС…РѕРґР° РЅР° РЅРёС… налетел Карпов. РћРЅ СЃРёСЏР» так, что казалось, Сѓ него над головой подпрыгивает РЅРёРјР±, — Макс, СЏ ищу тебя. РљСѓРґР° ты заховался? — В чем дело? Выигрыш, посылка, перевод или просто ты наконец сошел СЃ СѓРјР°? — Понимаешь, сейчас СЏ забежал РґРѕРјРѕР№, Рё как раз РІ это время зазвонил телефон. РќСѓ и… Вера говорила. РўС‹, конечно, РЅРµ помнишь, Сѓ нее сегодня день рождения. Очень приглашала. Тебя тоже, между прочим. Максимову показалось, что здание попало РІ шторм. РћРЅ провел ладонью РїРѕ лицу Рё крепко сжкал щеки. — Р? ты собираешься пойти… туда? — А почему Р±С‹ Рё нет? — смущенно Рё заносчиво воскликнул Владька. — Там РІСЃРµ Р±СѓРґСѓС‚. Р?нтересная публика. Почему Р±С‹ Рё РЅРµ пойти? — Ну, что Р¶, желаю приятно поразвлечься. Поехали, что ли, Вениамин? РћРЅРё ушли Рє автобусной остановке. — Чертов меланхолик! — РєСЂРёРєРЅСѓР» вслед Владька. Реализм или абстракция?! Ночь составлена РёР· РґРІСѓС… простейших цветов. Черный Рё белый. Черный неподвижен Рё величествен. Белый кружится, опускается РЅР° землю, РЅР° крыши, РЅР° деревья. Деревья тянут РјСЏРіРєРёРµ лапы, кусты топорщат сучья, похожие РЅР° оленьи панты. Где ты видел еще такой снегопад? Р’ РєРёРЅРѕ? Р’ раннем детстве? Р’Рѕ СЃРЅРµ? Как РјРёСЂРЅРѕ, как тихо! Как легко идти, будто крылышки РЅР° ботинках! Пусто РЅР° улице. Который час? Молодой человек, выбежавший РёР· сквера, РЅРµ замечает уличных часов над головой, РЅР° которых стрелки соединились Рё вытянулись вверх, как штык часового. Молодой человек мчится РїРѕ улице РІ распахнутом пальто. РћРЅ бежит Рё что-то бормочет. Где-то РѕРЅ потерял роскошный норвежский шарф, СЃРІРѕСЋ.маленькую гордость. Теперь очередь Р·Р° беретом — слишком лихо СЃР±РёС‚ РѕРЅ РЅР° СѓС…Рѕ. РўСЂСѓРґРЅРѕ понять: весел молодой человек, или одержим чем, или РїСЊСЏРЅ РґРѕ такой степени, что РІ голову уже РїСЂРёС…РѕРґСЏС‚ самые оригинальные мысли. «…Мы РІСЃРµ немножко лицемеры Рё крепко верим, крепко верим лишь РІ вино…» Да-РґР°! Откуда фраза? Черт, РјРѕР·Рі набит цитатами! Больше РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ Р±СѓРґСѓ ничего читать. Надо учиться мыслить самостоятельно. Впрочем, неважно. «Мы РІСЃРµ немножко лицемеры!…» Р, РґР° это песня! Р? РЅРµ лицемеры, Р° суеверы. Раньше РѕРЅР° пелась РЅР° такой мотив: «Мы РІСЃРµ немножко суеверы…» РњРЅРµ было тогда пятнадцать лет. Воображал себя взрослым мужчиной. Бал РІ женской школе. Головастый мальчик РІ отложном воротничке, Р° РЅР° заду РґРІРµ круглые, как очки, заплаты. РўРѕРіРґР° РЅРёРєРѕРјСѓ Рё РІ голову Р±С‹ РЅРµ пришло потешаться над 142 этим. Первые РіРѕРґС‹ после РІРѕР№РЅС‹. Рђ сейчас Сѓ мальчика недостаточно модные башмаки. Крепкие башмаки, РЅРѕ — Рѕ боже! — РЅРµ остроносые! Сложная проблема элегантности. Других проблем нет? Работа? Любовь? «Мы РІСЃРµ немножко лицемеры». Р? даже наедине СЃ СЃРѕР±РѕР№? РќСѓ нет! Пьяным РІС…РѕРґ воспрещен. РЎСЋРґР° нельзя. Люблю! Р?ли только внушил себе? РҐРј, что же тогда любовь, если РЅРµ навязчивая идея?В» РќРµ прекращается снегопад. Молодой человек уже что-то поет РЅР° С…РѕРґСѓ, что-то кричит: — РџРёРЅРіРІРёРЅС‹! РР№, РїРёРЅРіРІРёРЅС‹! Впереди РіСЂСѓРїРїР° дворничих сгребает снег. РЁРёСЂРѕРєРёРµ РєРЅРёР·Сѓ, РІ белых фартуках, РѕРЅРё действительно СЃРєРІРѕР·СЊ кисею снегопада напоминают РїРёРЅРіРІРёРЅРѕРІ. Алексей СЃ налету проскочил знакомый РґРІРѕСЂ, РѕРґРЅРёРј прыжком взлетел РЅР° знакомое крыльцо Рё оказался РІ знакомом подъезде. Медленно стал подниматься РїРѕ пожелтевшим мраморным ступеням. Осмотрел знакомый фонарь, свисающий СЃ потолка, мозаику РѕРєРѕРЅ, выходящих РЅР° лестничную клетку, Р±СЂРѕРЅР·РѕРІСѓСЋ решетку лифта. Подумал: «Добротно строили эклектики РѕС‚ архитектуры». Жаль, хмель быстро выветривается. Рђ РЅРѕРіРё РЅРµ слушаются, РЅРµ хотят идти вверх. Спать хочется. Отсюда четверть часа С…РѕРґСЊР±С‹ РґРѕ общежития РЅР° Драгунской, Р° там РІ 120-Р№ комнате сегодня пустует РєРѕР№РєР°. Снять туфли, вытянуть РЅРѕРіРё, закрыть глаза и… Рє черту, Рє черту РІСЃРµ! РљРѕСЂР° головного РјРѕР·РіР° отдыхает, как городская электростанция, гаснут очажки возбуждения. Блаженство! РќСѓ нет! Так проще всего — СЃРѕРЅ, смерть или тупая жвачка. Неужели РѕРЅ смел только тогда, РєРѕРіРґР° РїРѕ кровотоку Р±СЂРѕРґРёС‚ СЃРїРёСЂС‚? Бей РІ барабан! РќРµ Р±РѕР№СЃСЏ! Третий, четвертый, пятый, шестой этаж. Звонить сильно, нахально, всех взбудоражить! РќРµ отрывать пальца РѕС‚ Р·РІРѕРЅРєР°. Р?РґСѓС‚! Дверь приоткрылась РЅР° цепочке. Р’ темноте замаячило бледное лицо Веселина. — Что такое? Кто там? Что случилось? — Привет! — сказал Алексей. — Рто СЏ. — Простите? — вопросительно произнес Веселии. Сейчас скажет: «Не имею чести знать». Должно быть, Рё СЃ налетчиками этот тип будет разговаривать СЃ позиций врожденной культуры. — Здесь находится РјРѕР№ РґСЂСѓРі Владислав Карпов, — пробормотал Алексей. Послышался легкий полет каблучков РїРѕ паркету. — Ну, пусти же! Убирайся, Олежка! Чего ты испугался? РљРѕРіРґР° же ты перестанешь заикаться, жалкая личность? РљРѕРіРґР° наконец ты сможешь СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ смотреть РІ это лицо, СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ брать эту СЂСѓРєСѓ, пожимать ее (лучше всего легковесно целовать) Рё говорить непринужденно что-РЅРёР±СѓРґСЊ, РЅСѓ там: «Паду Рє ногам твоим, Р±РѕРіРёРЅСЏВ» — или еще какую-РЅРёР±СѓРґСЊ пошлость? — Привет! — хрипло сказал Алексей. — Рто СЏ. — Алешка! Заходи же! Удивительное самообладание. Легкий, веселый тон: встретила РґСЂСѓРіР° детства. Р’ темной передней РѕРЅ СЃРЅСЏР» пальто, пошарил РЅР° шее шарф, усмехнулся. Вера зажгла свет, Рё РѕРЅ неожиданно увидел себя целиком отраженным РІ зеркале. Удовольствия это ему РЅРµ доставило. — Как СЏ рада, Алешка, что ты РІСЃРїРѕРјРЅРёР» РѕР±Рѕ РјРЅРµ! — Да? РЇ тоже рад, что ты рада. Владька здесь? — Владька СЃРєРёСЃ. Было весело, Р° сейчас РІСЃРµ уже выдохлись, философствуют. РџСЂРѕС…РѕРґРё же. — Одну минуту. Максим, холодея РѕС‚ ужаса, зашарил РІ карманах. Неужели потерял Рё это? Нет, РІРѕС‚ РѕРЅ, подарок. Р? смех Рё грех. — Вера Рё вы… мм… Олег, РЅРµ знаю, как отчество… Веселин сделал протестующий жест: — Помилуйте, просто Олег. — Ну, РІ общем, СЏ РёР·РІРёРЅСЏСЋСЃСЊ Р·Р° столь РїРѕР·РґРЅРёР№ РІРёР·РёС‚, РЅРѕ СЏ решил РІСЃРµ-таки поздравить… Веру… и… РІРѕС‚ ты, кажется… РЅСѓ, помнишь… хотела иметь такую штуку. — Алешка! Какая прелесть! Вера подняла СЂСѓРєРё, притянула Рє себе голову Максимова Рё поцеловала его РІ щеку. Дружеский поцелуй, Рё только. Р?ли слишком нежно для РґСЂСѓРіР°? Р’СЃСЏ мебель была сдвинута Рє стенам. Р’ углу РЅР° полу стоял магнитофон. Двадцать пальцев милых Забыть нет СЃРёР», - выкрикивал РЅРёР·РєРёР№ женский голос. РќР° паркете прыгало несколько пар. Среди танцующих был Рё Владька. РћРЅ держал РІ объятиях худенькую девушку Рё смотрел РЅР° нее, как самоуверенный хищник. Увидев Максимова, РѕРЅ остановился, махнул СЂСѓРєРѕР№ Рё РєСЂРёРєРЅСѓР»: — РР№, РєРѕРіРѕ СЏ вижу! Макс, РґСЂСѓРі РјРѕР№, брат РјРѕР№, усталый страдающий брат! — РћРЅ подвел Рє Алексею девушку, погладил ее РїРѕ голове Рё РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР»: — Видел ты РІ своей жизни что-РЅРёР±СѓРґСЊ РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ? — Девушка, будьте бдительны, — сказал Алексей Рё пошел РІ соседнюю комнату, РіРґРµ собралась основная часть публики, вольно раскинувшаяся РІ креслах Рё РЅР° софе. Здесь были Рё знакомые лица: несколько аспирантов, преподаватели, какой-то известный актер. Р’ центре РІ РїРѕР·Рµ боевых петухов стояли Веселив Рё длинный гривастый субъект РІ мешковатом свитере. — Чушь! — кричал Веселин. — Хулиганство! РќРёРєРѕРіРґР° народ РЅРµ примет такого искусства. — Вы отрицаете эволюцию, прогресс Рё современность, — лениво прогудел гривастый субъект. — Р–РёРІРѕРїРёСЃСЊ РІ наши РґРЅРё должна приблизиться Рє музыке РїРѕ эмоциональному воздействию РЅР° человека, должна стать вибрацией человеческого РґСѓС…Р°. — Хорошо, Р° какая же это вибрация, РєРѕРіРґР° РЅР° холст выливают ведро красок, Р° потом бегают РїРѕ нему РІ сапогах? — Рто крайности. Ркстаз. Обывателю РЅРµ проникнуть РІ тайну творческого процесса. Говорят, РѕРґРёРЅ писатель РІРѕ время работы ставил РЅРѕРіРё РІ тазик СЃ РІРѕРґРѕР№. Разве РѕРЅ был РїСЃРёС…РѕРј? Человек более сложная машина, чем это представляется физиологам. «Занятные мысли вываливает этот курьезный тип!В» — подумал Максимов. Абстрактная живопись была притчей РІРѕ языцех. РќР° выставках Рѕ ней спорили студенты, пенсионеры, врачи, рабочие. Большинство ругалось предпоследними словами Рё возмущалось. РЈ Максимова были сбивчивые мысли РЅР° этот счет: «Черт его знает, Р° может быть, Рё есть тут какой-то непонятный еще РјРЅРµ смысл?В» — Р?так, значит, эволюция! РћС‚ тончайшего мастерства Репина Рё Поленова, РѕС‚ передвижников Рє РјСѓСЃРѕСЂРЅРѕР№ СЏРјРµ? — Пхе, РІСЃСЋРґСѓ СЃСѓСЋС‚ передвижников! РЈ нас Рё СЃРІРѕРёС… достаточно натуралистов. Ртот так называемый реализм безнадежно устарел РІ наш век РєРёРЅРѕ Рё цветного фото. Пусть РїРѕРїСЂРѕР±СѓСЋС‚ наши корифеи реализма подняться РґРѕ фотографий Бальтерманца РёР· «Огонька». Так нет, РІСЃРµ равно СЃРёРґРёС‚ такой деятель Рё СѓРїРѕСЂРЅРѕ списывает РїСЂРёСЂРѕРґСѓ. — Потом РѕРЅ махнул СЂСѓРєРѕР№ РЅР° растерянного Веселина: — Больше СЏ СЃ вами спорить РЅРµ Р±СѓРґСѓ. РќРѕРІРѕРµ доступно только молодежи. Р’СЃРµ смущенно замолчали, РїРѕРЅСЏРІ, какой удар нанесен молодящемуся доценту. Ртого нельзя было РЅРµ понять, глядя РЅР° суетливые движения Веселина, РЅР° его дрожащие добрые щеки. Вера вскочила, очень сердитая. — Фома! — крикнула РѕРЅР° гривастому. — РќРµ воображайте себя героем Рё РЅРµ расписывайтесь Р·Р° молодежь. Конечно, натурализм устарел, РЅРѕ РЅРµ реализм! Врубель, Марке, Сезанн, Матисс — это что Р¶, РїРѕ-вашему? Рто — искусство! РќРµ то что ваш пресловутый Брак или Поллак, которых РІС‹, кстати, Рё РЅРµ видели ничего, РєСЂРѕРјРµ РґРІСѓС…-трех плохих репродукций РІ «Крокодиле» РїРѕРґ СЂСѓР±СЂРёРєРѕР№ «Дядя Сам рисует сам». Тоже РјРЅРµ новатор! Р’СЃРµ засмеялись, Рё тут Максимов сказал: — Очень трогателен, Верочка, твой порыв. РўС‹ просто идеальная советская жена. Фома обернулся Рє нему, Рё РѕРЅРё вместе стали кричать Рё размахивать руками. Р?Рј возражали, РёС… высмеивали, РЅРѕ РѕРЅРё РЅРµ слушали возражений. Дух противоречия овладел Алексеем. Ему казалось, что РѕРЅ бунтует против продуманной симметрии профессорской квартиры, против добропорядочности Веселина Рё ханжества его жены, своей возлюбленной, против Р·РёРјС‹, против Ярчука, против своей скучной работы Рё даже против Дампфера, человека, которого РѕРЅ уважал Рё Рѕ словах которого думал РІСЃРµ эти РґРЅРё. РћРЅ старался РЅРµ смотреть РЅР° Веру, РѕРЅ РіРѕРІРѕСЂРёР» РІСЃРµ быстрее Рё горячее, словно боялся, что, если РѕРЅ остановится, РІСЃРµ сразу РїРѕР№РјСѓС‚ то, Рѕ чем РѕРЅ РЅРµ сказал РЅРё слова. Осекся, РєРѕРіРґР° встал отец Веры. Отец поставил РЅР° стол бокал СЃ нарзаном, который держал РІ руках, Рё РІСЃРµ замолчали. Профессор ничего РЅРµ имел против СЃРїРѕСЂРѕРІ, напротив, РѕРЅ всегда мечтал, чтобы РІ его квартире собиралась Рё горланила молодежь, РЅРѕ сейчас надо было вмешаться. Р?наче Алексей, угрюмый Рё милый юноша, натворит Р±РѕРі знает что. РћРЅ, кажется, немного влюблен РІ Веру Рё Р·РѕР» РЅР° нее. — Леша, — сказал РѕРЅ, — Рё РІС‹, товарищ, умоляю, РЅРµ считайте себя пионерами РЅРѕРІРѕРіРѕ искусства. Лет СЃРѕСЂРѕРє назад СЏ слышал такие же слова РѕС‚ таких же, как РІС‹, юношей. Да чего греха таить, — РѕРЅ задорно РІСЃРєРёРЅСѓР» Р±РѕСЂРѕРґРєСѓ, — Рё сам СЏ С…РѕРґРёР» РІ футуристах. Правда, правда! РњРѕРіСѓ даже СЃР±РѕСЂРЅРёРє показать, РіРґРµ есть Рё РјРѕРё РѕРїСѓСЃС‹. Корявые гиганты, Ломайте глобус Р? забывайте - Ухао! РЈС…РѕРѕ! Смешно? Рђ РјС‹ тогда поднимали такие вирши РЅР° щит. Дело РЅРµ РІ том, что РІС‹ кричите Рё петушитесь. РќР° Р·РґРѕСЂРѕРІСЊРµ, РґСЂСѓР·СЊСЏ. Дело РІ том, что РєРѕРіРґР°-то РІС‹ должны понять истинную цену вещей, людей Рё событий. Р? чем скорее это произойдет, тем будет лучше для вас. РўРѕРіРґР° поймете Рё искусство. РќРµ всевозможные РёР·РјС‹, РІ этом РІС‹ Рё сейчас разбираетесь, Р° Р?скусство! — РћРЅ долго РіРѕРІРѕСЂРёР», воодушевляясь СЃ каждым словом, Рё даже сам начал махать руками. — Вечность, вечность смотрит РЅР° нас СЃ картин Репина. Рђ РІС‹ говорите — фотография! РЇ понимаю еще пейзажи, РЅРѕ жанровые сцены, тончайший психологизм разве можно заменить фото? — А разве кадры хорошего РєРёРЅРѕ лишены психологизма? — Р±СѓСЂРєРЅСѓР» Максимов Рё, бесцеремонно повернувшись, ушел РІ соседнюю комнату. Вслед Р·Р° РЅРёРј вышел Фома. Здесь РІСЃРµ было проще. Бушевал джаз. Владька СЃ худенькой девушкой танцевали. Фома предложил пойти РЅР° РєСѓС…РЅСЋ Рё «хлопнуть РїРѕ стопке». — Славную РјС‹ СЃ вами дали баталию этим обскурантам! — сказал РѕРЅ, разливая РєРѕРЅСЊСЏРє. — РЇ сразу РїРѕРЅСЏР», что РІС‹ тоже живая, ищущая натура. Теперь уже Фома почему-то раздражал Максимова СЃРІРѕРёРј густым голосом, трясучей головой СЃ распадающимися патлами Рё бледной мускулистой шеей, торчащей РёР· нелепого свитера. — У нас РІ училище тоже зажимают передовое искусство, — РіРѕРІРѕСЂРёР» РѕРЅ. — Рљ счастью, есть люди СЃ чуткой, восприимчивой душой. Р’С‹ знаете, этой осенью РјРЅРµ дали Р·Р° РѕРґРЅСѓ РјРѕСЋ картину неплохие деньги. — Да РЅСѓ? — С…РјСѓСЂРѕ сказал Максимов. — Да-РґР°, нашелся ценитель моего гротеска. Понимаете, РІ нем СЏ изобразил РІ иррациональном аспекте своего соседа РїРѕ квартире. — Уж РЅРµ «Меланхолическое адажио» ли? — Как, РІС‹ видели? — Вы РЅРµ шизофреник? — полюбопытствовал Максимов. — Да. Рђ что? — Фома захохотал, РЅРѕ РІРёРґРЅРѕ было, что РѕРЅ РІСЃРµ-таки обиделся. «Черт побери, — подумал Максимов, — опять СЏ напорол глупостей. Зачем-то кричал, зачем-то обидел Веру, ее отца. Р’ конце концов, СЏ разбираюсь РІ живописи как СЃРІРёРЅСЊСЏ РІ апельсинах. РќСѓ хорошо, „Адажио“ — это определенно глупость, услада пижончиков. Рђ Пикассо Рё Матисс? Рто — искусство, готов драться Р·Р° это. РќРѕ РЅРµ каждый проведет грань между этими вещами. РњРЅРµ тоже трудно провести. Для того чтобы провести, нужно как следует разбиваться РІ этом. Нужно знать РІСЃРµ, Р° СЏ всего РЅРµ знаю. Р? кричу. Рђ РЅРµ РІСЃРµ ли равно, раз Вера меня РЅРµ любит? РќРµ РІСЃРµ ли равно? Делаю СЏ глупости или только умные вещи, кричу или молчу, люблю или ненавижу? РќРµ РІСЃРµ ли равно РјРЅРµ, которого никто РЅРµ любит?В» РћРЅ тряхнул бутылку Рё огляделся. РћРЅ был РѕРґРёРЅ РІ РєСѓС…РЅРµ. Сидел РЅР° табурете возле стола, заваленного снедью, Рё кафельные стены СЃ тихим Р·РІРѕРЅРѕРј плыли РІРѕРєСЂСѓРі. «Снова начинается. РџСЂСЏРјРѕ здесь Рё свалюсь», — СЃ радостью подумал РѕРЅ Рё стал пить РєРѕРЅСЊСЏРє РїСЂСЏРјРѕ РёР· бутылки. Внезапно вращение стен прекратилось: РІ РєСѓС…РЅСЋ вошла Вера. РћРЅР° приблизилась Рє Алексею, прижала Рє себе его голову. РќР° мгновение, РЅР° РѕРґРЅРѕ мгновение. РћРЅ посмотрел ей РІ лицо Рё увидел выражение жалости Рё какой-то странной, чуть ли РЅРµ брезгливой любви. «Вот как? РћРЅР°, должно быть, думает: „Почему СЏ полюбила это ничтожество, эту никчемную личность?“ Понятно, РѕРЅР° хочет покончить СЃ этим, СЃРѕ всем, что Сѓ нас было». — Р?так, Вера, — сказал РѕРЅ твердо, — значит, всему конец? — Ой, СЏ РЅРµ знаю, РЅРµ знаю, Лешка! — СЃ отчаянием проговорила РѕРЅР° Рё присела СЂСЏРґРѕРј СЃ РЅРёРј. — Налей РјРЅРµ РІРёРЅР°. РћРЅ обрадовался. Значит, РѕРЅР° еще РЅРµ решила. Может быть, РѕРЅР° даже РЅРµ считает его ничтожеством? Должна же РѕРЅР° понять, отчего РѕРЅ так! Р? любовь, Рё Р·РёРјР°, Рё эти мысли… РљРѕРіРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ это кончится. Р? даже очень СЃРєРѕСЂРѕ. РћРЅ поймет РІСЃРµ, РѕРЅ тогда сможет чего-РЅРёР±СѓРґСЊ добиться. — Сделать тебе бутерброд? — Да, пожалуйста. — Со шпротами? — Нет, лучше СЃ сыром. Рто РѕРЅ СЃРёРґРёС‚ РЅР° РєСѓС…РЅРµ СЃРѕ своей женой. Просто встретились после работы, закусывают Рё тихо разговаривают, Р’ квартире тишина, даже слышно, как СЃРѕРїРёС‚ РІРѕ СЃРЅРµ Кешка, малыш. Р?Р· комнат долетел взрыв смеха, Рё СЃРЅРѕРІР° голос той женщины: Двадцать пальцев милых Забыть нет сил… Боже РјРѕР№, миллионы мужчин Рё женщин встречаются РїРѕ вечерам РЅР° СЃРІРѕРёС… РєСѓС…РЅСЏС…, закусывают, переговариваются Рё РЅРµ знают, какое это счастье! — Значит, ты РЅРµ знаешь? РќРѕ так, как сейчас, продолжаться РЅРµ может, РґР°? — Да. РњС‹ РЅРµ должны больше встречаться так. РЇ РЅРµ РјРѕРіСѓ обманывать сразу РґРІРѕРёС…. РЇ РЅРµ РјРѕРіСѓ обманывать РЅРё РѕРґРЅРѕРіРѕ. — Значит, конец, — сказал РѕРЅ. — Нет! — воскликнула РѕРЅР°. — РќРµ РјРѕРіСѓ РѕС‚ тебя отказаться! РќРѕ ты ведь понимаешь, Алексей, что, если СЏ разведусь СЃ Веселиным, РјРЅРµ придется уйти СЃ кафедры. РќР° потому, что РѕРЅ будет меня травить — РѕРЅ для этого слишком чист, — но… — Понятно. — Р? это значит — прощай, аспирантура, РјРѕСЏ тема, прощай, РјРѕР№ маленький РњРёРєРєРё Маус… — Что еще Р·Р° РњРёРєРєРё Маус? — Разве СЏ тебе РЅРµ говорила? Ведь РјРЅРµ же выделили для экспериментальной части обезьянку. РЇ так обрадова… — Значит, любовь Рё долг, — перебил РѕРЅ ее насмешливо. — Вернее, любовь Рё тема. Старая тема. — Тебе легко иронизировать, ты будешь путешествовать, Р° СЏ тебя ждать. Да? РћРЅРё замолчали, прислушиваясь Рє веселому топоту РІ комнатах. Спустя минуту Максимов СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — Скажи, Вера, почему ты вышла Р·Р° него замуж? — Ты РЅРµ знаешь, какой РѕРЅ хороший. РЈ меня были тяжелые РґРЅРё, Рё РѕРЅ РїРѕРјРѕРі, был всегда СЂСЏРґРѕРј. Р? потом, РѕРЅ так влюблен РІ СЃРІРѕРµ дело и… — РѕРЅР° запнулась, — Рё РІ меня. — Значит, надо любить СЃРІРѕРµ дело, Рё тогда нас девушки любить Р±СѓРґСѓС‚? — опять РЅРµ удержался Максимов. Вера безнадежно покачала головой, засмеялась Рё быстро чмокнула его РІ щеку. — Р?дея! — воскликнул Максимов. — Ведь ты можешь уйти РІ РґСЂСѓРіРѕР№ институт. Р’ тот же Р’Р?РРњ, например. — Я уже думала РѕР± этом. Наверное, СЏ так Рё сделаю, РЅРѕ ведь это можно сделать только РЅР° следующий РіРѕРґ. — Значит, ждать еще… — Шесть месяцев. — Р? ты будешь ждать? — Да. — Ты проявляешь волю РІ своем безволии. Понятно? — Пусть так! — ответила РѕРЅР° твердо. Максимов вскочил Рё стал запихивать РІ карманы сигареты Рё спички. — К черту, Рє черту! — шептал РѕРЅ. Прошагал через РєСѓС…РЅСЋ, остановился РІ дверях Рё ядовито процедил: — Желаю вам успехов! Тебе Рё твоему… РњРёРєРєРё Маусу! — Лешка! — тихо вскрикнула РѕРЅР°. РўРѕРіРґР° РѕРЅ подбежал, запрокинул ей голову Рё долгим поцелуем впился РІ РіСѓР±С‹. — Люблю, люблю, люблю тебя, — прошептал РѕРЅ Рё вышел, оставив Веру РІ состоянии, близком Рє РѕР±РјРѕСЂРѕРєСѓ. Р’ передней РѕРЅ увидел Владьку. Карпов надевал РЅР° СЃРІРѕСЋ девушку шубу, РїРѕРґРѕР±РЅРѕР№ которой никто РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ видывал. РћРЅ СЃРїСЂРѕСЃРёР», идет ли Алексей, Рё предложил проводить вместе «это дитя». РџСЂРё этом РѕРЅ смотрел так испытующе, что Максимову показалось, будто РѕРЅ РІСЃРµ знает. Только РґСЂСѓРі Два РґСЂСѓРіР° Рё девушка вышли РЅР° набережную канала. Снегопад давно кончился. Стояла мягкая, пушистая ночь. Засыпанные снегом РєСЂРѕРЅС‹ подстриженных лип напоминали головки одуванчиков, Рё РЅР° секунду Максимову показалось, что стоит только как следует дунуть, Рё весь этот невесомый снежный РїРѕРєРѕР№ взвихрится Рё полетит обратно РІ небо. Девушка РІСЃРµ время недоуменно Рё печально поглядывала РЅР° Владьку. Максимову даже стало жаль ее. Рђ Владька СѓРїРѕСЂРЅРѕ Рё довольно РЅСѓРґРЅРѕ острил, лепил снежки Рё метко бросал РёС… РІ фонарные столбы. — Что же ты даже телефончика РЅРµ записал? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Алексей, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё остались РѕРґРЅРё. — Мне это надоело! — резко ответил Владька, вставил РІ Р·СѓР±С‹ сигарету Рё щелкнул пальцами, требуя спичек. Закурив, РѕРЅ РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР»: — Староваты РјС‹, должно быть, становимся, раз клонит Рє постоянству. — Рто называется зрелостью, — усмехнулся Алексей. Ему очень хотелось узнать, Рѕ каком это постоянстве ведет речь Владька, РЅРѕ РѕРЅ боялся спросить, зная, что потребуется ответная откровенность. Владька РІР·СЏР» его Р·Р° лацканы пальто Рё сказал РїСЂСЏРјРѕ РІ лицо: — Я сегодня очень доволен. Убедился, что то, старое, РІСЃРµ РІРѕ РјРЅРµ перегорело, остался только пепел. РЇ тих Рё светел, как пустая бутылка. Да-РґР°, СЏ РіРѕРІРѕСЂСЋ Рѕ Вере. Теплая радость захлестнула сердце Алексея. Владька РІСЃРµ знает Рѕ нем Рё Рѕ Вере! Знает Рё дает понять, что дружба РЅРµ находится РїРѕРґ СѓРіСЂРѕР·РѕР№. Значит, РЅРµ нужно больше таиться РѕС‚ РѕРґРЅРѕРіРѕ РёР· самых близких людей. Да здравствует веселый Рё хитрый дружище Владька Карпов. — Ну РґР°, РјС‹ СЃ Верой любим РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР°, — сказал Алексей. — РЇ только боялся, что ты… — Тоже РјРЅРµ СЃСѓРєРёРЅ сын! — зашептал Владька. — РћРґРёРЅРѕРєРёР№ горный козел, медуза РІ океане! Забыл, сколько супчика вместе съели? РќСѓ-РєР° вываливай, что там Сѓ тебя РІ торбе, которую ты называешь душой! РћРЅРё стояли Сѓ РґРѕРјР° незнакомой девушки. Темный фасад нависал над РЅРёРјРё, как скала. Хлопнули РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР° РїРѕ плечу, рассмеялись Рё, РЅРµ сговариваясь, пошли РєСѓРґР°-то Рє Выборгской стороне. Возвращаться РґРѕРјРѕР№, РІ РїРѕСЂС‚, было бессмысленно: РѕРЅРё добрались Р±С‹ туда только Рє утру. …Воскресное утро застало Владьку Рё Алексея РІ зале ожидания Финляндского вокзала. Привалившись РґСЂСѓРі Рє РґСЂСѓРіСѓ, ребята дремали РІ ожидании открытия буфета. РљРѕРіРґР° буфет открылся, взяли несколько бутербродов, РїРѕ стакану горячего кофе Рё позавтракали РїСЂСЏРјРѕ РЅР° скамейке. Потом вокзал как-то сразу запрудила пестрая толпа лыжников: — Слушай, Макс, Р° ведь РјС‹ собирались Рє Сашке поехать, РЅР° лыжах покататься, — сказал Карпов. — Обязательно надо съездить, — отозвался Максимов, — думаю, что Р?СЂРёРЅР° даст нам РїРѕ недельке Р·Р° СЃРІРѕР№ счет. — То-то обрадуется наш рыцарь! — Кстати, РјС‹ давно РЅРµ были Сѓ его стариков. Поедем сейчас? Дверь РёРј открыла мама Зеленина. Кухонный передник очень РЅРµ вязался СЃ ее строгим обликом. — Мальчики! — радостно ахнула РѕРЅР°. — Какая досада, какая досада! — А РІ чем дело? — Если Р±С‹ РІС‹ пришли вчера, РІС‹ Р±С‹ ее застали. — Кого? — Сашину жену. — Лешка, держи меня! — завопил Карпов. — Да держи же, черт тебя подери! — Рто как же так? — пробормотал Максимов. — Р’ РїРѕСЂСЏРґРєРµ шутки? — Нам РЅРµ РґРѕ шуток, — сказала мама. — Встает большая проблема. Саша теперь семейный человек. Возможно, Р±СѓРґСѓС‚ дети. Внуки… — Лицо ее просияло. РћРЅР° провела ребят РІ столовую, РіРґРµ папа Зеленин дел Р·Р° утренним кофе. — Здравствуйте, РґСЂСѓР·СЊСЏ, — сказал папа. — Как вам нравится наш мальчик? Вообразите, РІ РѕРґРёРЅ прекрасный день получаем телеграмму: «Молнируйте благословение целуем Р?РЅРЅР° Саша». Р’РѕС‚ РѕРЅРё, темпы двадцатого века. — Дмитрий, РЅРѕ согласись, что РѕРЅР° прелесть, — сказала мама. — Совершенно верно, — серьезно сказал папа. — Рђ теперь взгляните СЃСЋРґР°! Рто была районная газетка «Северная заря». РќР° четвертой ее странице заголовок «Так поступают советские люди» был отчеркнут карандашом. Текст гласил: В«Рто случилось С…РјСѓСЂРѕР№ зимней ночью. Лесник Шумозерского лесничества Курочкин схватился СЃ медведем. Хищник нанес ему серьезные ранения. Сигнал Рѕ беде поступил РІ круглогорскую участковую больницу. Немедленно РЅР° помощь вылетели РЅР° вертолете комсомольцы — выпускник Ленинградского мединститута врач Александр Зеленин Рё медсестра Дарья Гурьянова. Вертолет РЅРµ СЃРјРѕРі приземлиться возле РґРѕРјРёРєР° лесника. РўРѕРіРґР° молодые люди спустились РІРЅРёР· РїРѕ веревочной лестнице. Р’ лесной избушке РїСЂРё свете керосиновой лампы РѕРЅРё произвели сложную операцию. РќРѕ испытания РЅР° этом РЅРµ кончились. Утром Сѓ раненого началось кровотечение. Нужно было провести второй этап операции, РЅРѕ уже РІ больничных условиях. РќРµ дожидаясь РїСЂРёС…РѕРґР° транспорта, Зеленин Рё Гурьянова погрузили лесника РЅР° санки Рё, утопая РїРѕ РіСЂСѓРґСЊ РІ снегу, тронулись РІ обратный путь. Так РѕРЅРё прошли четырнадцать километров, РїРѕРєР° РЅРµ встретили больничную упряжку. Р–РёР·РЅСЊ раненого была спасена. Так поступает наша советская молодежь! Так поступают комсомольцы — молодые специалисты! Р’РѕС‚ РѕРЅР°, героика наших будней! Р’РѕС‚ они…» — Может быть, это смешно, — сказала мама Зеленина, — РЅРѕ РјС‹ СЃ Дмитрием… РћРЅР° сняла пенсне Рё отвернулась. — Совершенно верно, — сказал папа Зеленин. — Вот это РґР°! — Р±СЂРѕСЃРёРІ РЅР° стол газету, воскликнул Владька. — Да-Р°, РІРѕС‚ это дела-Р°! — задумчиво протянул Максимов. ГЛАВА IX Р?РЅРЅР° Зеленина Поезд грохотал РІ ночном пространстве РіРґРµ-то вблизи Бологого СЃ таким неистовством, словно хотел рассыпаться РІ прах. Р’ тамбуре носились острые сквознячки, что Р?РЅРЅР° уже десять РјРёРЅСѓС‚ стояла здесь, обхватив себя руками. Через несколько часов РѕРЅР° будет РІ РњРѕСЃРєРІРµ, РіРґРµ ждут ее родители, квартира РЅР° Гагаринском Рё двадцать лет прошлой жизни. Рти РіРѕРґС‹ ждут ее настойчиво, хотя РѕРЅР° подвела РїРѕРґ РЅРёРјРё черту. Беззаботные, добрые, веселые РіРѕРґС‹! Ей трудно сбежать РѕС‚ вас, ей трудно сбежать РѕС‚ ваших привычек. РќРѕ нужно бороться, нельзя забывать, что РѕРЅР° уже РЅРµ просто дочь СЃРІРѕРёС… родителей, спортсменка, красивая девушка, РѕРЅР° теперь Р?РЅРЅР° Зеленина, жена смешного Рё одержимого, крепкого Рё беззащитного человека. РћРЅР° главная РІ РёС… СЃРѕСЋР·Рµ. Так СѓР¶ получилось. Рто было СЏСЃРЅРѕ СЃ самого начала. РћРЅР° быстра, решительна Рё РЅР° всех РїСЂРѕРёР·РІРѕРґРёС‚ впечатление рассудительной девушки. РќРѕ РІСЃРµ ошибаются. Да, РґР°, ночью РІ тамбуре можно себе РІ этом признаться. РћРЅР° совсем РЅРµ рассудительна, РЅРё РЅР° йоту. Сначала РѕРЅР° совершает поступки, Р° потом начинает РёС… обдумывать. Рто рискованно, правда? Хорошо, что всегда попадались люди, способные прийти РЅР° помощь, исправить ошибки, поддержать ее. Рђ теперь РІСЃРµ будет РїРѕ-РґСЂСѓРіРѕРјСѓ. Р’СЃРµ пойдет иначе. Р?РЅРЅР° прошлась РїРѕ тамбуру, попрыгала РЅР° месте Рё уставилась РІ стекло наружной двери, Р·Р° которым выла Рё стонала темнота. Почему РѕРЅР° РЅРµ возвращается РІ РєСѓРїРµ? Почему так тревожно? Что особенного случилось? Вышла замуж — Рё РІСЃРµ. Р’ РіСЂСѓРїРїРµ уже половина девочек сделала то же самое, Р° РђРґР° Маргелян даже успела развестись. Рто Сашка склонен драматизировать положение. Никакой драмы нет Рё РЅРµ будет. Что РёР· того, что РѕРЅРё далеко РґСЂСѓРі РѕС‚ РґСЂСѓРіР°? Р–РёРІСѓС‚ же люди — примеров масса. РќР° следующий РіРѕРґ РѕРЅР° переведется РІ Ленинградский университет Рё будет ближе Рє нему. Зачем волноваться? «Ой, холодно! Даже СЃРєРІРѕР·СЊ свитер пробирает». РћРЅР° прошла РІ вагон. Р’СЃРµ двери РІ РєСѓРїРµ были закрыты. РћРЅР° рывком опустила Р±РѕРєРѕРІРѕРµ сиденье, села, уперла РїРѕРґР±РѕСЂРѕРґРѕРє РІ кулачок. РћРґРЅР° Р·Р° РґСЂСѓРіРѕР№ перед ее глазами поплыли круглогорские сцены. Р’РѕС‚ первая ее ночь РІ Круглогорье. РЎРёРЅСЏСЏ ночь. РњРѕСЂРѕР·. Тишина, показавшаяся ей невероятной после привычного РјРѕСЃРєРѕРІСЃРєРѕРіРѕ шума Рё грохота поезда. Странная квартира СЃРѕ скрипучими половицами, СЃ антикварным столом. Что-то РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ РѕРЅР° видела РІ РєРѕРјРёСЃСЃРёРѕРЅРєРµ РЅР° Арбате. РћРЅР° стала ходить РїРѕ комнате, Рё РІ голову полезли смешные, неловкие мысли: «Вот здесь РјС‹ поставим сервант, здесь пианино, здесь несколько кресел. Рту комнату можно перегородить Рё устроить детскую. Здесь…» Р’РґСЂСѓРі ей стало стыдно, Рё РѕРЅР° впервые почувствовала РІСЃСЋ неестественность своего прибытия СЃСЋРґР°. РћРЅР° словно очнулась РѕС‚ СЃРЅР°, РІРѕ время которого кто-то перенес ее РІ неизвестную страну. Совсем недавно РІ РњРѕСЃРєРІРµ РѕРЅР° лихорадочно собиралась РІ РґРѕСЂРѕРіСѓ, РЅРµ слушая РєСЂРёРєРѕРІ родителей. Только сейчас РѕРЅР° вспомнила, что отец даже назвал ее идиоткой. Р? вот… темный полустанок, веселый инвалид РІ тулупе Рё тулуп, которым ее закутали СЃ головы РґРѕ РЅРѕРі, сумасшедшая РіРѕРЅРєР° РїРѕ невероятной РґРѕСЂРѕРіРµ, невероятная тишина, тусклые РѕРіРѕРЅСЊРєРё РІ ночи, странная квартира. Рђ этот человеке, этот выдуманный ею человек, Рє которому РѕРЅР° стремилась, оказывается, улетел РєСѓРґР°-то РЅР° вертолете. Сейчас уже никто РЅРµ РјРѕРі ее поправить, никто РЅРµ РјРѕРі помочь. РћРЅР° была РѕРґРЅР°. РќРѕ самое страшное впереди — встреча СЃ РЅРёРј! РћРЅР° знала, что РѕРЅ совсем РЅРµ страшный, что РѕРЅ добрый, смешной, порывистый… Рђ РІРґСЂСѓРі РѕРЅ совсем РЅРµ такой? Р’РґСЂСѓРі РѕРЅ пустой Рё холодный, как эта квартира? Р’РґСЂСѓРі РѕРЅ скучный, сухарь? РћРЅР° бросилась РІ комнату, РіРґРµ стояла кровать, подбежала Рє заваленному книгами столу Рё открыла РІСЃРµ ящики, Рљ черту церемонии! РћРЅР° должна увидеть его СЃРёСЋ же минуту! Должен же Сѓ него быть какой-РЅРёР±СѓРґСЊ фотоальбом! Вместо альбома РѕРЅР° нашла несколько туго набитых пакетов, РІ которых продают фотобумагу. Вынула наугад СЃРЅРёРјРѕРє большого формата. РўСЂРѕРµ парней скалили Р·СѓР±С‹, стояли обнявшись, РІРёРґРёРјРѕ, РЅР° большом ветру, волосы РёС… были растрепаны. РћРґРёРЅ РІ майке, РѕРґРёРЅ голый РїРѕ РїРѕСЏСЃ, Рё только Зеленин РІ рубашке СЃ галстуком. Р?РЅРЅР° вспомнила РёС… всех сразу. Ртот голый, кажется Лешка, насмешливый парень; весельчак Владька (такие мальчики всегда окружали Р?РЅРЅСѓ). Костлявое, словно вырезанное РёР· дерева лицо Зеленина поднято вверх, глаза зажмурены, Рё даже без очков РѕРЅ выглядит как очень близорукий человек. Р?РЅРЅР° отодвинула локтем РІРѕСЂРѕС… бумаг — большие листы,.исписанные мелким почерком, РЅР° полях каравеллы СЃ распущенными парусами, рыцари, какие-то человечки-головастики — Рё увидела СЃРІРѕСЋ фотокарточку РІ простой полированной рамке. Достала РёР· СЃСѓРјРєРё Сашин портрет, поставила СЂСЏРґРѕРј СЃРѕ СЃРІРѕРёРј, положила голову РЅР° СЂСѓРєРё Рё заснула. Зеленин появился только РІРѕ втором часу РґРЅСЏ. РћРЅ вошел, как слепой. Края его малахая Рё Р±СЂРѕРІРё были покрыты мохнатым инеем. Волоча РЅРѕРіРё РІ огромных валенках, РѕРЅ подошел Рє Р?РЅРЅРµ, стащил СЃ головы шапку Рё пробормотал: — Здравствуйте, Р?РЅРЅР°. Простите меня. Тяжело плюхнулся РЅР° РєРѕР№РєСѓ. Р?РЅРЅР° вскрикнула, бросилась Рє нему, принялась стаскивать полушубок, валенки, растирать лицо, РЅРѕРіРё, СЂСѓРєРё. Зеленин слабо стонал. Девушка побежала РЅР° РєСѓС…РЅСЋ, разожгла керосинку, поставила РЅР° нее кастрюлю СЃ РІРѕРґРѕР№. РљРѕРіРґР° РѕРЅР° вернулась, Зеленин сидел. РќР° лице его кривилась жалкая улыбочка. Р?РЅРЅР° приблизилась, РѕРЅ слегка отстранился, вытянул СЂСѓРєСѓ. — Еще раз простите. Обстоятельства сложились… РќРµ СЃРјРѕРі встретить… — РћРЅ встал Рё сказал уже почти нормальным голосом: — РЇ зашел только поздороваться. РЎ больным придется повозиться. Очень тяжелое состояние. Р?РЅРЅР° рассердилась Рё что-то закричала, нарочито обращаясь Рє нему РЅР° «ты». Зеленин, склонив голову набок, внимательно вслушивался РІ ее РєСЂРёРє Рё постепенно светлел. — У тебя же лапы совершенно обморожены! — воскликнула Р?РЅРЅР° Рё СЃРЅРѕРІР° схватила его СЂСѓРєРё. Зеленин растекся РІ блаженной улыбке Рё прогудел: — Ничего РїРѕРґРѕР±РЅРѕРіРѕ, РЅРµ обморожены! Сейчас, СЏ СЃРєРѕСЂРѕ РїСЂРёРґСѓ, Рё РјС‹ будем пить шампанское. РћРЅ пожал ее СЂСѓРєРё Рё зашагал Рє двери. Рљ вечеру собрались гости. Пришел Егоров СЃ женой, прикатили РЅР° лыжах РґРІР° парня — Тимофей Рё волейболист Борис. Егоровы принесли РїРёСЂРѕРі, Р° ребята — бутылку РІРѕРґРєРё Рё рюкзак СЃ апельсинами. Стол получился шикарный. — Прикажете рассматривать этот вечер как генеральную репетицию? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Борис Рё РїРѕРґРјРёРіРЅСѓР» Тимоше. РўРѕС‚ шепнул ему: «Перестань» — Рё смущенно взглянул РЅР° Р?РЅРЅСѓ, словно РёР·РІРёРЅСЏСЏСЃСЊ Р·Р° добродушную колкость РґСЂСѓРіР°. Р?РЅРЅР° рассеянно улыбнулась, посмотрела РЅР° Сашу Рё встретила его взгляд. РћРЅРё сидели Р·Р° столом вместе СЃ четырьмя РґСЂСѓРіРёРјРё людьми, слушали РёС… разговоры, смеялись шуткам, РЅРѕ РёРј было безразлично, что РіРѕРІРѕСЂСЏС‚ эти люди. РћРЅРё сидели РЅР° разных концах стола. Рто расстояние было огромным, труднопреодолимым, РЅРѕ РѕРЅРё чувствовали, что РѕРЅРѕ будет пройдено, потому РёРј РЅРµ было никакого дела РґРѕ того, что РїСЂРѕРёСЃС…РѕРґРёС‚ РІРѕРєСЂСѓРі. Борис включил приемник Рё нашел «радиомаяк». Стали танцевать РїРѕРґ старомодные фокстроты, РєР·РёРє-степы Рё польки-бабочки. Зеленин Рё Р?РЅРЅР° проводили гостей РґРѕ почты. Егоров СЃ женой Р±РѕРґСЂРѕ ковылял РїРѕ обледенелым мосткам. Посередине улицы медленно двигался СЌСЃРєРѕСЂС‚ лыжников — Борис Рё Тимоша. Над поселком, как китайский фонарик, висела РІ оранжевых кольцах луна. РљРѕРіРґР° РѕРЅРё вернулись РґРѕРјРѕР№, Р?РЅРЅР° убрала СЃРѕ стола Рё остановилась посредине комнаты. РћРЅР° была РІ СѓР·РєРѕРј черном платье СЃ большим вырезом. После двенадцати лампы горели вполнакала. Желтые пятна света Рё тени заострили лицо девушки. Зеленин присел РЅР° РїРѕРґРѕРєРѕРЅРЅРёРє, трясущимися пальцами достал сигарету. РћРЅРё РЅРµ смотрели РґСЂСѓРі РЅР° РґСЂСѓРіР°. Р?С… РїРѕР·С‹ были скованны Рё неловки. РћРЅРё молчали, Рё это молчание, нарастая, превращалось РІ непреодолимую преграду. Р?РЅРЅР° прошлась Рє стене Рё РѕС‚ стены Рє печке. Несколько раз скрипнула половица. Стал слышен взволнованный бег С…РѕРґРёРєРѕРІ. — Бррр! — Р?РЅРЅР° натянуто рассмеялась. — Что? — воскликнул Зеленин Рё вскочил. — Зябко. — Может быть, надо зажечь печь? РЇ уверен, что Сѓ меня имеется топливо, — пробормотал Саша Рё бросился РІ прихожую, РіРґРµ Филимон каждую неделю устанавливал штабель березовых чурок. «Что СЃРѕ РјРЅРѕР№? — подумал РѕРЅ. — РЇ РіРѕРІРѕСЂСЋ, как РёРґРёРѕС‚. Почему СЏ сказал „зажечь печь“ вместо „затопить“ Рё вместо РґСЂРѕРІР° — „топливо“?В» РќРѕ Р?РЅРЅР° даже РЅРµ улыбнулась его странным словам Рё суетливым движениям. РћРЅР° воскликнула: В«Рто идея!В» — Рё бросилась вслед Р·Р° РЅРёРј РІ прихожую. Здесь РѕРЅРё столкнулись. Р’ темноте РЅРµ мудрено столкнуться. Зеленин выронил чурки — РѕРґРЅР° РёР· РЅРёС… больно ударила его РїРѕ РЅРѕРіРµ — Рё положил СЂСѓРєРё РЅР° почти голые Р?РЅРЅРёРЅС‹ плечи. РћРЅР° сразу СЃ какой-то поразившей его готовностью прижалась Рє нему. Рта мгновенная готовность неприятно кольнула Зеленина, РЅРѕ РѕРЅ тут же РїРѕРЅСЏР», что это только для него, для него единственного. РћРЅ сразу РїРѕРЅСЏР» это Рё знал, что РЅРµ ошибся. РћРЅ поцеловал ее уже РјРЅРѕРіРѕ раз Рё РІСЃРµ еще РЅРµ выпускал РёР· СЂСѓРє. Наконец Р?РЅРЅР° сильным движением освободилась, рванула дверь — пучок желтого света полоснул Зеленина РїРѕ лицу — Рё исчезла РІ комнате. Зеленин заметался РїРѕ тесной каморке, держа себя Р·Р° голову, натыкаясь РЅР° поленницу,' РЅР° РєРѕСЃСЏРєРё Рё причитая: «О счастье, Рѕ счастье!В» Потом РѕРЅ присел РЅР° какой-то мешок, решиз покурить Рё подумать. РћРЅ РЅРµ допускал даже мысли, что СЃРЅРѕРІР° боится увидеть ее, ту, что целовал минуту назад РІ темноте. — РР№, РіРґРµ РІС‹ там, СЃРёРЅСЊРѕСЂ? — раздался РёР· комнаты резкий возглас. Саша вскочил, нахватал охапку РґСЂРѕРІ Рё вошел РІ столовую. РћРЅ увидел, что Р?РЅРЅР° СЃРёРґРёС‚ РЅР° полу Рё смотрит РІ раскрытую печку, РЅРµ отрывая взгляда РѕС‚ серых холмиков пепла. РћРЅР° РЅРµ повернула головы РІ его сторону, Сѓ нее РЅРµ РґСЂРѕРіРЅСѓР» РЅРё РѕРґРёРЅ РјСѓСЃРєСѓР». Рто было состояние оцепенения, РєРѕРіРґР° глаза РЅРµ РІ силах оторваться РѕС‚ какого-РЅРёР±СѓРґСЊ совершенно незначительного предмета, Р° тело РЅРµ РІ силах двинуться. Р’ таком состоянии люди обычно РЅРµ думают Рё РЅРµ чувствуют, РЅРѕ РїРѕ РёР·РіРёР±Сѓ Р?РЅРЅРёРЅРѕРіРѕ тела, РїРѕ ее согнутым плечам было РІРёРґРЅРѕ, что ей РІ эту минуту немного страшно. Зеленин встал РЅР° колени Р·Р° ее СЃРїРёРЅРѕР№, положил чурки РЅР° РїРѕР» Рё тоже заглянул РІ печку. Ему показалось, что оттуда несет холодом Рё РІРѕРЅСЊСЋ, как РёР· беззубой пасти старика. Кажется, позавчера РѕРЅ так же сидел перед печкой Рё РІ ней неистово трещали, щелкали Рё плясали Р·СѓР±С‹ РѕРіРЅСЏ. Рђ сейчас ему показалось, что Р?РЅРЅР° смотрит РІ печку, словно пытаясь РІ ней увидеть СЃРІРѕРµ будущее. Era охватил мгновенный страх, РЅРѕ РІ двадцати сантиметрах РѕС‚ своего лица РѕРЅ увидел крупные завитки коротко подстриженных Мининых волос, Рё через мгновение его РЅРѕСЃ утонул РІ этих золотистых волнах… …Будущее будет сверкать как пламя! Будет счастье для РґРІСѓС… людей, сидящих РІ РѕР±РЅРёРјРєСѓ Сѓ печи! РћРЅРѕ уже пришло, окружило, сдавило РёРј РіСЂСѓРґСЊ, сжало сердце, затуманило РјРѕР·Рі — самое высшее счастье любовного опьянения. Может быть, РёС… Р±СѓРґСѓС‚ осуждать Р·Р° то, что РѕРЅРё бежали только навстречу своему счастью, РЅРµ сворачивая РІ сторону Рё РЅРµ выжидая, Р·Р° то, что РѕРЅРё слишком быстро промчали путь, отделяющий РёС… РґСЂСѓРі РѕС‚ РґСЂСѓРіР°? Судите, рассуждайте резонно, вспоминайте «доброе, старое время», РєРѕРіРґР° объявляли помолвки, дарили кольца Рё ждали, ждали… Двум молодым людям, сидящим Сѓ печки, нет никакого дела РґРѕ ваших рассуждений. РћРЅРё блуждали, как молекулы РІ хаосе Р±СЂРѕСѓРЅРѕРІСЃРєРѕРіРѕ движения, столкнулись, узнали РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіР° Рё сразу же протянули РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіСѓ СЂСѓРєРё. — Завтра же РјС‹ идем РІ загс! — решительно заявил Саша. — Глупый! — рассмеялась Р?РЅРЅР° Рё погладила его РїРѕ голове. — Разве это так важно? — Все равно, завтра РјС‹ идем РІ загс. — Ого! — РћРЅР° опять засмеялась Рё чуть-чуть отодвинулась. — Знаешь, Сашка, ты РІСЃРµ-таки очень переменился. Докторша Р?РЅРЅР° С…РѕРґРёС‚ РїРѕ магазинам. Р’ поселке три продовольственных магазинчика, называются РѕРЅРё среди домохозяек РїРѕ имени продавщиц: «У Стеши», «У Нины» Рё «У Полины Р?вановны». — Где РІС‹ брали, тетя Маня, эту замечательную рыбу? — У РќРёРЅС‹, дочка, — Я вам рекомендую зайти Рє Полине Р?вановне: туда подбросили колбасу. Р?РЅРЅР° — домашняя С…РѕР·СЏР№РєР°. РћРЅР° варит обеды для мужа. РћРЅР° читает «Книгу Рѕ РІРєСѓСЃРЅРѕР№ Рё Р·РґРѕСЂРѕРІРѕР№ пище». РћРЅР° обеспечивает Сашке рациональное питание. Р? РѕРЅ ценит это. РќР° каждую котлету, вышедшую РёР·-РїРѕРґ ее СЂСѓРє, РѕРЅ смотрит как РЅР° чудо. РћРЅ благоговейно поедает борщи. Р?РЅРЅР° гордится своей продукцией, Р?РЅРЅР° счастлива. Р?РЅРЅР° нагибается, трогает крепления. Потом летит РІРЅРёР· РїРѕ накатанному склону, наклоняя РєРѕСЂРїСѓСЃ то вправо, то влево, огибает кусты. РџРѕ сторонам СЃ восторженными воплями несутся ребятишки, падают, катятся кувырком. Р?РЅРЅР° блестяще финиширует, делая резкий РїРѕРІРѕСЂРѕС‚. РџРѕ тропинке СЃ пилами Рё топорами РЅР° плечах РёРґСѓС‚ лесорубы. РћРЅР° слышит, как кто-то РёР· РЅРёС… РіРѕРІРѕСЂРёС‚: — Ай РґР° докторша! Хороша! Над лесорубами плывут дымки: синие— — табачные, белые — дыхание. Сверкает накатанный склон, сверкают покрытые ледком кустики. Кажется, что РѕРЅРё мелодично звенят РѕС‚ малейших прикосновений, отеле заметного ветерка, РѕС‚ солнечных лучей. Р?РЅРЅР° счастлива. …Р?РЅРЅР° знакомится СЃРѕ сторожем Луконей. РћРЅ Р±СЂРѕРґРёС‚ РїРѕ льду возле самого берега, РЅРѕСЃРёС‚ РІ руках здоровенный чурбан. РџРѕРґРѕ льдом, как Р·Р° стеклом аквариума, С…РѕРґРёС‚ рыба, сильно работает хвостом. Луконя расставляет РЅРѕРіРё, поднимает чурбан. Рыба идет РїСЂСЏРјРѕ Рє нему. Р -раз! Луконя бьет чурбаном лед. — Ой! — вскрикивает Р?РЅРЅР°. Р?з— РїРѕРґ чурбана разбегаются РІ разные стороны белесые извилистые трещинки. Рыба недвижима. Луконя бежит Р·Р° пешней. * — Во! — РіРѕРІРѕСЂРёС‚ РѕРЅ, поднимая над головой блестящую рыбу. — А это РЅРµ браконьерство? — спрашивает Р?РЅРЅР°. Луконя озадаченно смотрит РЅР° нее, хлопает ресницами, прикидывает. — На, — РіРѕРІРѕСЂРёС‚ РѕРЅ Рё протягивает ей рыбу, — РЎ приветом Митричу. Понятно, РѕРЅР° теперь соучастница. Р?РЅРЅР° торжественно несет РґРѕРјРѕР№ рыбу. Как будет хохотать Сашка, РєРѕРіРґР° РѕРЅР° ему расскажет! Р?РЅРЅР° счастлива. Р’РѕС‚ день. Р’ лесу РЅР° синем снегу чуть дрожат солнечные пятна. Ели растопырили мохнатые крылья, РІРѕС‚-РІРѕС‚ полетят. Р?РЅРЅР° сегодня особенно счастлива: Зеленин РІР·СЏР» ее СЃ СЃРѕР±РѕР№ РЅР° вызов. Шесть километров РѕРЅРё РїСЂРѕР№РґСѓС‚ РїРѕ этому лесу, Р° потом, РєРѕРіРґР° Саша закончит работу, покатаются вместе СЃ РіРѕСЂ. Мелькает впереди его СЃРёРЅСЏСЏ куртка, ритмично взмахивают палки. Р?РЅРЅРµ приятно идти РїРѕ проложенной РёРј лыжне, приятно видеть впереди долговязую фигуру, которая РЅР° лыжах, как РЅРё странно, кажется довольно складной. Да, Сѓ него очень уверенный РІРёРґ, РєРѕРіРґР° РѕРЅ идет РЅР° лыжах. Вообще РѕРЅ стал гораздо увереннее, чем казался ей тогда, РІ Комарове. Немного огрубел. РўРѕРіРґР° это был юноша, беспредельно напуганный своей смелостью, будто умолявший РЅРµ судить Рѕ нем РїРѕ первому впечатлению, спотыкающийся, неистово размахивающий руками, РєРѕРіРґР° речь заходила Рѕ медицине или Рѕ стихах. РќРѕ почему-то Рё тогда казалось, что этот человек уже РЅР° что-то решился Рё РЅРµ отступит РѕС‚ своего. Может быть, именно эта РЅРµ совсем понятная нацеленность Рё привлекла РІ нем Р?РЅРЅСѓ? Ведь ей всегда нравились решительные Рё даже самоуверенные, веселые Рё скупые РЅР° проявления чувств ребята! Нет, РїРёСЃСЊРјР° СЃРІРѕРё РѕРЅР° адресовала чудаку, мечтателю, человеку СЃ избытком искренности, представителю определенного типа людей, которых раньше РѕРЅР° считала рохлями. РќРѕ РѕРЅ РЅРё тот Рё РЅРё РґСЂСѓРіРѕР№. Кто же РѕРЅ? Рђ теперь уже РїРѕР·РґРЅРѕ разбираться РІРѕ всем этом. Теперь РѕРЅР° бежит РїРѕ его лыжне. Задумавшись, Р?РЅРЅР° сильно отстала. РћРЅР° увидела, что Зеленин уже вышел РёР· лесу Рё теперь стоит РЅР° голом РїСЂРёРіРѕСЂРєРµ, опершись РЅР° палки. Сейчас РІРёРґ Сѓ него был действительно мечтательный. Р’РѕС‚ Р·Р° что РѕРЅР° будет его любить! Р—Р° то, что РѕРЅ постоянно меняется, ежеминутно, ежедневно. Р? остается РІ то же время самим СЃРѕР±РѕР№. — Ах, какая ерунда! — воскликнула РѕРЅР°, Рё это означало: Рє черту смутный анализ Рё сомнения, РѕРЅР° будет любить этого человека, каким Р±С‹ РѕРЅ РЅРё был, каким РѕРЅ РЅРё станет! Однако нужно захватить лидерство. Рто еще что такое? Ведь РѕРЅР° же РІСЃРµ-таки главная, Рё потом Сѓ нее как-никак второй разряд РїРѕ лыжам, Р° Сѓ него несчастный третий! Р?РЅРЅР° быстрее заработала руками Рё ногами, вылетела РЅР° РїСЂРёРіРѕСЂРѕРє Рё, царапнув Сашку лукавым взглядом, сразу же ухнула РІРЅРёР·. Лыжи понесли ее РїРѕ твердому насту РІ ложбину, РіРґРµ курились избушки Журавлиных выселок. РљРѕРіРґР° РѕРЅРё подъехали Рє РёР·Р±Рµ, С…РѕР·СЏР№РєР° вышла РЅР° крыльцо. — Кто Сѓ вас болен? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Зеленин, нагибаясь Рё расстегивая крепления. Ответа РЅРµ последовало. РћРЅ посмотрел РЅР° С…РѕР·СЏР№РєСѓ, Рё ему показалось, что РѕРЅР° немного смущена. — Опять Ванюшка снегу наглотался? РЇ вас предупреждал, Мария Владимировна, Сѓ него очень тревожный хабитус… Р?ли Ниночка? — Здоровы ребята, — ответила С…РѕР·СЏР№РєР° уже СЃ явным смущением. — Сами занедужили? — Да нет же, Александр Дмитриевич! Да РІС‹ проходите. Р?, только пропустив его вперед себя РІ сени, РѕРЅР° тихо сказала: — Мужик РјРѕР№ приболел. — Муж? — изумился Зеленин. — Позвольте… РћРЅ знал, что эта полная, еще сравнительно молодая женщина — РІРґРѕРІР°. Его изумление возросло, РєРѕРіРґР° РѕРЅ Р·Р° цветастым пологом увидел Р?брагима Еналеева. РўРѕС‚ лежал СЃ закрытыми глазами, СЃ гримасой боли РЅР° лице. Почувствовав, что РЅР° него смотрят, РѕРЅ РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР», сел РЅР° кровати, увидел Зеленина Рё закричал РЅР° женщину: — Вызвала РІСЃРµ-таки? Почему РЅРµ слушаешь, почему? — Что СЃ вами, Р?брагим? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Зеленин. — Животом РѕРЅ мучается, Александр Дмитриевич, — сказала Мария Владимировна, — Р° сегодня так схватило, РїСЂСЏРјРѕ РЅР° РєСЂРёРє. Зеленин присел РЅР° кровать, расспросил Р?брагима, осмотрел его. После осмотра предложил лечь РІ больницу. РўРѕС‚ посмотрел РЅР° Марию Владимировну, потом СЃРЅРѕРІР° РЅР° Зеленина. — Живот резать будешь? — Нет. — Ну ладно, лягу РІ больницу. Р’ задумчивости Зеленин вышел РёР· РґРѕРјР°. «Похоже РЅР° СЏР·РІСѓ, — думал РѕРЅ. — Нужно будет посадить его РЅР° диету. Рђ выдержит ли РѕРЅ?В» Еще больше, чем симптомы болезни, Зеленина занимала СЃСѓРґСЊР±Р° Р?брагима. РўРѕРіРґР°, РІРѕ время осмотра симулянтов РёР· третьего барака, РѕРЅ РїРѕРЅСЏР», что вспышка Еналеева была искренней. Рђ это было для Александра РїСЂРѕР±РѕР№ человека. Потом как-то Тимоша сказал, что Р?брагим стал неплохо работать Рё РІСЂРѕРґРµ понемногу отходит РѕС‚ Федькиной компании. Р? РІРѕС‚ теперь, оказывается, РѕРЅ женился, РґР° еще РЅР° женщине, которую РІСЃРµ категорически считали «самостоятельной». Такая РЅРµ пойдет Р·Р° трепача. Зеленин сощурился РЅР° солнце Рё приложил ладонь Рє глазам. РћРЅ увидел, что Р?РЅРЅР° «лесенкой» лезет вверх РїРѕ склону. РћРЅРё катались вместе РґРѕ темноты Рё вернулись РґРѕРјРѕР№, еле волоча РЅРѕРіРё. Р?РЅРЅР° Рё Александр СЃРёРґСЏС‚ СЃ ногами РЅР° тахте. Р’ комнате светятся только шкала приемника Рё сигарета Зеленина. Р?РЅРЅР° положила голову РЅР° плечо мужа. РћРЅРё СЃРёРґСЏС‚ обнявшись Рё ждут. Напряженное ожидание большого зала прилетело Рє РЅРёРј СЃСЋРґР° РїРѕ радиоволнам РёР· РњРѕСЃРєРІС‹. Р? чудо свершается. Кажется, что кто-то нервный, прекрасный подсел Рє РЅРёРј, положил РёРј РЅР° плечи большие СЂСѓРєРё Рё смотрит РІ СѓРїРѕСЂ огромными, вбирающими весь РјРёСЂ, сводящими СЃ СѓРјР° глазами. Звучит рояль. Удар, РґСЂСѓРіРѕР№, пассаж, Рё сразу Р’ шаров молочный ореол Шопена траурная фраза Вплывает, как большой орел, — вспоминает Саша. — Да-РґР°, — шепчет Р?РЅРЅР°. Р? больше РЅРµ нужно слов. Нужно молчать, РЅРѕ Сашка лепечет: — Боже РјРѕР№, какое счастье быть хотя Р±С‹ причастным Рє искусству! Хотя Р±С‹ таскать рояль! — Помолчи! — обрывает РѕРЅР°. РўРѕС‚, кто пришел СЃСЋРґР°, встает, С…РѕРґРёС‚ РїРѕ темной комнате, смотрит РІ РѕРєРЅР°, разводит руками немом РІРѕРїСЂРѕСЃРµ, потрясает кулаками РІ гневе, сжимает СЂСѓРєРё Сѓ себя РЅР° РіСЂСѓРґРё, словно задыхаясь РѕС‚ счастья, Рё наконец, сделав торжественный прощальный жест, исчезает. Через минуту Р?РЅРЅР° РіРѕРІРѕСЂРёС‚: — Понимаешь, Сашка, СЏ играю… РћРЅ понимает сразу, что РѕРЅР° играет РїРѕ-настоящему. Раз РѕРЅР° осмелилась сказать это сейчас, значит, РїРѕ-настоящему. — Как Р±С‹ СЏ хотел послушать тебя! Без улыбки Р?брагим гулял РїРѕ березовой роще, поджидая жену. РћРЅ признавался себе, что РІСЃРµ еще смущается этих новых, неведомых для прежнего Р?брагима отношений СЃ женщиной, стыдится перед людьми. Поэтому РѕРЅ Рё поджидал ее всегда РІ березовой рощице возле больницы. РћРЅ топтался взад-вперед РїРѕ тропинке Рё волновался, вспоминал, как РјРЅРѕРіРѕ лет назад, РІ РґСЂСѓРіРѕР№ жизни, восемнадцатилетний юноша Р±СЂРѕРґРёР» РїРѕ набережной РІ Баку Рё испытывал точно такое же волнение. Неожиданно РѕРЅ увидел мужскую фигуру, приближающуюся Рє нему знакомой развалистой РїРѕС…РѕРґРєРѕР№. Рто был Федор Бугров. — Здорово, Р?брагим! — радостно заорал РѕРЅ Рё хлопнул его РїРѕ плечу. — Здравствуй, раз РЅРµ шутишь, — осторожно ответил Р?брагим. — Ну, как ты тут кантуешься? — Оклемался маленько. Федька подтолкнул его Рє скамейке, рукавицей смахнул снег, вытащил РёР· кармана поллитровку, развернул газету, РІ которую были завернуты РєСѓСЃРѕРє сыра Рё соленые огурцы. — За поправку, что ли, Р?брагим? РўСЏРЅРё! Р?брагим отстранился: — Н-РЅРё, диет соблюдаю, Федька. — Чего-Рѕ? — Диет. Ничего кушать нельзя: барашка нельзя, селедку нельзя, РІРѕРґРєСѓ нельзя, ничего нельзя. Доктор запретил. Федька перекосился: — Слушай ты лепилу этого лопоухого! — Ничего нельзя, — повторил Р?брагим Рё приосанился, — СЏР·РІР° двенадцатиперстной кишки Сѓ меня. — Во-РѕРЅ как! — СЃ насмешливой неприязнью протянул Федька. — РќСѓ, как знаешь, Р±СѓРґСЊ Р·РґРѕСЂРѕРІ! РћРЅ запрокинул голову. Заклокотала водочка. Сладостно хрустнул перекушенный пополам огурец. Р?брагим глотнул мучительную слюну Рё вырвал РёР· Федькиных СЂСѓРє бутылку. Через пять РјРёРЅСѓС‚ РѕРЅРё сидели обнявшись РЅР° скамейке Рё голосили мало РєРѕРјСѓ известную песню «В кошмарном темном лесу». Р?брагим действительно опьянел, Р° Федька только притворялся, вторил песне Рё хитро блестел глазами. Неожиданно РѕРЅРё услышали голоса Рё смех. РџРѕ тропинке СЃРѕ стороны озера шла парочка СЃ лыжами РЅР° плечах. Спустя минуту РѕРЅРё узнали доктора СЃ женой. Р?РЅРЅР° что-то весело тараторила, Р° Зеленин хватался Р·Р° живот, хохотал Рё задыхался. РћРЅ прошел Р±С‹ РјРёРјРѕ Р?брагима Рё Федьки, РЅРµ заметив, если Р±С‹ Р?РЅРЅР° РЅРµ подтолкнула его. РўРѕРіРґР° РѕРЅ остановился, протер очки Рё уставился РЅР° Р?брагима, который сидел РЅРµ двигаясь. — Та-ак, час коктейлей? — протянул Зеленин Рё воскликнул: — Как вам РЅРµ стыдно, Р?брагим! Р’РѕРґРєР° Рё соленые огурцы! Неплохая диета для язвенника! РЇ очень огорчен, РЅРѕ придется вас выписать Р·Р° нарушение режима. Рђ вас, — обратился РѕРЅ Рє Федьке, — СЏ попрошу больше РЅРµ появляться РЅР° территории больницы. — РћРЅ сказал это, как будто РЅРµ было между РЅРёРј Рё Федькой каких-то особых отношений, Рё Бугров промолчал, РЅРµ трогаясь СЃ места. — Ух ты, какой строгий доктор! — засмеялась Р?РЅРЅР°, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё отошли РЅР° несколько шагов. — Неужели ты его действительно выпишешь? — Р?РЅРЅР°, — тихо РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Зеленин, — этот человек, тот, что был СЃ Р?брагимом, РјРѕР№ страшный враг. Что— то было РІ его голосе, отчего Р?РЅРЅР° сразу посерьезнела. — Кто РѕРЅ, Саша? — Он бандит. — Что Сѓ тебя общего СЃ РЅРёРј? — Не хотел СЏ тебе РѕР± этом говорить… Р?РЅРЅР° остановилась, схватила Александра Р·Р° шарф Рё сказала взволнованно: — Я должна знать РІСЃРµ. — Ну хорошо. РўС‹ ведь уже знаешь Дашу Гурьянову? Федька РІ нее влюблен Рё вообразил, понимаешь ли, что СЏ тоже… Стой, если СѓР¶ говорить, то РІСЃРµ. — Ты действительно был РІ нее влюблен? — небрежным тоном спросила Р?РЅРЅР°. — Нет, РЅРѕ РѕРґРЅРѕ время казалось, что между нами что-то возникло. РўС‹ знаешь, человеку РёРЅРѕРіРґР° трудно разобраться РІ СЃРІРѕРёС… чувствах Рё наклеить РЅР° РЅРёС… ярлыки: любовь, дружба, ненависть Рё так далее. Так РІРѕС‚ Рё РјРЅРµ РЅР° какое-то короткое время показалось, что СЏ испытываю Рє Даше РЅРµ просто дружеское, теплое чувство. — Рто РєРѕРіРґР° ты РІ письмах стал описывать РїСЂРёСЂРѕРґСѓ? — перебила его РѕРЅР°. — Да, примерно тогда. — В последних письмах? — Да. РџРѕР№РјРё, ведь ты была так далеко! Р’ сущности РіРѕРІРѕСЂСЏ, СЏ тебя совсем РЅРµ знал… — заскулил Зеленин, думая Рѕ том, рассказать ли РїСЂРѕ сцену РІ РґРѕРјРёРєРµ лесника. Нет, сейчас его РЅР° это РЅРµ хватит. Расскажет после. Может быть, через РіРѕРґ. — Перестань! — оборвала его Р?РЅРЅР°. — Что СЏ, РґСѓСЂР°? — Ну РІРѕС‚, — продолжал Зеленин. — Федька возненавидел меня, РІРѕ-первых, Р·Р° это РјРЅРёРјРѕРµ соперничество, РІРѕ-вторых, Р·Р° то, что СЏ выявил его как симулянта, РІ-третьих, Р·Р° то, что СЏ однажды его ударил. Рђ сейчас РѕРЅ ненавидит меня уже Р·Р° РІСЃРµ: Р·Р° то, что СЏ врач, Р·Р° то, что ношу очки, Р·Р° то, что народ меня тут полюбил. — Тебе РЅРµ страшно, Саша? — Было страшно, Р° сейчас РјРЅРµ почему-то кажется, что Федька сам меня боится. Может быть, это слишком самонадеянно. РћРЅРё сбились СЃ тропинки Рё молча прошли несколько шагов РґРѕ крыльца, СЃ трудом вытаскивая РЅРѕРіРё РёР· снега, — Во РІСЃСЏРєРѕРј случае, СЏ РЅРµ отступлю перед РЅРёРј РЅРё РЅР° шаг! — пылко воскликнул Зеленин Рё посмотрел РЅР° Р?РЅРЅСѓ, ожидая увидеть улыбку. РќРѕ РЅРµ увидел. …Когда Зеленин Рё Р?РЅРЅР° скрылись РёР· РІРёРґСѓ, Р?брагим вскочил Рё шепотом начал ругаться РїРѕ-азербайджански. — Чего всполошился-то? — процедил Федька. РћРЅ сидел нахохлившись, РіСЂРѕРјРѕР·РґРєРёР№, бесформенный Рё мрачный. Р? что-то было РІ нем прибитое. Р?счез ловкий молодой парень. РўРѕ ли своей РїРѕР·РѕР№, то ли чем-то иным Федька сейчас почему-то напомнил Р?брагиму соседа РїРѕ нарам, старого «домушника» Сучка, РѕС‚ которого всегда несло каким-то противным жиром. — Как чего? — горестно воскликнул Р?брагим. — Пропал РјРѕР№ диет, ай, пропал диет совсем! Скорей Р±С‹ жена РїСЂРёС…РѕРґРёР»! Доктора просить будем. Рђ ты, Федор, пожалуйста, РЅРµ С…РѕРґРё СЃСЋРґР°. РќСѓ тебя Рє черту, понимаешь! — РС… ты, хорек вонючий! — СЃРѕ злостью РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Федька, харкнул РїРѕРґ РЅРѕРіРё Р?брагиму Рё пошел прочь. РћРЅ шел РїРѕ пустынной улице, смотрел РЅР° теплые РѕРіРѕРЅСЊРєРё РїРѕРґ нависшими белыми кровлями Рё впервые РІ жизни чувствовал себя РѕРґРёРЅРѕРєРёРј Рё несчастным. Впервые РѕРЅ захотел РєСѓРґР°-то побежать, уткнуться РІ чьи-то колени Рё навзрыд расплакаться. РћРЅ приехал СЃСЋРґР°, РЅР° стройку, СЃ РґРІСѓРјСЏ целями: для того, чтобы окрутить давнишнюю СЃРІРѕСЋ зазнобу Рё сколотить теплую компанию для настоящей работы РІ Питере. Дашка его видеть РЅРµ желает. Парни РІСЃРµ чистягами стали, даже те, кто рад был хлебнуть Р·Р° его счет, отворачиваются сейчас РІСЂРѕРґРµ Р±С‹ СЃ насмешкой. Щипачи, мелкое племя! Р’ передовики лезут, РЅР° красную РґРѕСЃРєСѓ. Хавальники откроют Рё слушают, как РёРј лепила лекцию травит. Рђ главное то, что сам Федор РЅРµ чувствует себя таким, как прежде. Что-то сломалось РІ нем. Надо же, лепилу стал бояться! Посчитать ему РЅРµ может Р·Р° ту историю РІ клубе. Чего проще, развернуться РґР° влепить ему РїРѕ рубильнику — стекла вдрызг! Р?ли пером пощекотать! Так нет же, дрожь его разбирает, страх. Рђ мысли ночные, сумасшедшие РїРѕРєРѕСЏ РЅРµ дают, плакать хочется РїРѕ ночам, РІСЂРѕРґРµ как сейчас. Будто шепчет кто: «Лопух ты, Федор, жизнь-то бортом РјРёРјРѕ тебя идет! Останешься РѕРґРёРЅ, как сыч». Хочется сжаться, спрятаться РІ какой-то темный закуток Рё лежать там, РїРѕРєР° РЅРµ вытащит РЅР° свет добрая Рё большая СЂСѓРєР°. Слабый шум долетел РІ поселок СЃРѕ Стеклянного мыса. Федор Бугров ссутулившись шел РїРѕ промерзшим мосткам. РћРЅ боялся поднять голову Рё взглянуть вверх, туда, РіРґРµ плавала безжалостная луна. РџСЂРёРґСЏ Рє себе РІ нетопленную пустую РёР·Р±Сѓ, РѕРЅ выругался, достал почерневшую РѕС‚ копоти консервную банку, высыпал РІ нее РґРІРµ пачки чая Рё заварил чефир. Чефир всегда помогал ему даже больше, чем РІРѕРґРєР°. Тело наливалось силой, сердце сжималось РѕС‚ восторга Рё ярости, хотелось драться. Пусть попадется ему сейчас кто-РЅРёР±СѓРґСЊ РїРѕРґ СЂСѓРєСѓ, РѕРіРѕ! Федор С…РѕРґРёР» РёР· угла РІ СѓРіРѕР», рычал, пел, сжимал кулаки. Неделю назад ему исполнилось двадцать три РіРѕРґР°. …Р?брагим РіРѕРІРѕСЂРёС‚ Р?РЅРЅРµ: — Р?нночка, скажи, пожалуйста, доктору спасибо. Больше РІРѕРґРєСѓ пить РЅРµ будем, диет соблюдать будем, лечиться будем. Человек СЏ семейный, ребятишки РЅР° руках. Жить будем! Ноктюрн Шопена Р’ воскресенье Зеленин потащил Р?РЅРЅСѓ РІ клуб. — Сашка, РёРґРё РѕРґРёРЅ, — взмолилась РѕРЅР°. — РЇ лучше почитаю — сегодня принесли свежий номер «Нового мира». Ей-Р±РѕРіСѓ, РјРЅРµ эти клубы РІ РњРѕСЃРєРІРµ надоели! Сегодня хочу только тихой, сельской жизни — пеньюар, лампада Рё вольнодумный роман. Хочу быть Татьяной. — Поздно, — сказал Зеленин, — ты СѓР¶ РґСЂСѓРіРѕРјСѓ отдана Рё будешь век ему верна, Р° РѕРЅ закружит тебя сегодня РІ РІРёС…СЂРµ светских развлечений. — А что там Р·Р° действо сегодня? — Сначала будет лекция РѕР± умении красиво одеваться… Что СЃ тобой? Р?РЅРЅР° содрогнулась РѕС‚ беззвучного смеха. — Сашенька, милый, РІСЃРµ-таки, может бить, РјРЅРµ РЅРµ ходить? Р’РґСЂСѓРі РјРЅРµ станет РґСѓСЂРЅРѕ? Зеленин обиженно шмыгнул РЅРѕСЃРѕРј. — Напрасно смеешься! Лекция интересная, чехословацкие РјРѕРґС‹ через проектор будем показывать. РџРѕ РґРѕСЂРѕРіРµ РІ клуб РѕРЅ РЅРµ умолкал РЅРё РЅР° минуту: — Понимаешь ли, Р?РЅРєР°, просто РѕР±РёРґРЅРѕ Р·Р° людей. РЈ большинства есть врожденный РІРєСѓСЃ, чувство гармонии. Посмотришь РЅР° РЅРёС… РЅР° работе — РІСЃРµ так ладно пригнано: спецовки, косыночки, даже телогрейки. Рђ РІ выходной день, подчиняясь какой-то несусветной РјРѕРґРµ, напыжатся Рё выходят этакими чудовищами. Сапоги гармошкой, пальто колом Рё обязательно белый шелковый шарфик чуть ли РЅРµ РґРѕ земли. Рђ Сѓ девушек платья СЃРѕ средневековыми оборочками, шляпища, черт знает, РІСЂРѕРґРµ пропеллера… РћР±РёРґРЅРѕ. Р’РѕС‚ РјС‹ Рё решили вести РІРѕР№РЅСѓ Р·Р° хороший РІРєСѓСЃ. — Кто это «мы»? — Правление клуба. — А ты тоже РІ правлении? — А как же! Р?РЅРЅР°, посмотри-РєР°. Р’РѕС‚ Рё этому РјС‹ объявили РІРѕР№РЅСѓ. РћРЅ показал РЅР° РѕРєРЅРѕ РѕРґРЅРѕРіРѕ РґРѕРјР°, РіРґРµ Р·Р° откинутой занавеской красовалась глиняная собачка СЃ умильной Рё страшноватой мордочкой, расписанной белой, красной Рё синей красками. Р’ клубе было тесно, шумно Рё весело. Зеленина хлопали РїРѕ плечу, пожимали ему СЂСѓРєСѓ, кричали: «Саша, привет!В», «Здравствуйте, Александр Дмитриевич!В» Подошли Борис Рё Тимоша. — А свадьбу-то РІС‹ зажали, дети, — СЃСѓСЂРѕРІРѕ сказал Борис. — Ничего РїРѕРґРѕР±РЅРѕРіРѕ, — сказала Р?РЅРЅР°, — свадьба будет одновременно СЃ РјРѕРёРјРё проводами. Борис весело РїРѕРґРјРёРіРЅСѓР» Тимоше: — Все сэкономить хотят. Учись, РўРёРјРєР°! — А чего Р¶, люди семейные! — пробасил Тимофей. Зеленин усадил жену РІ первом СЂСЏРґСѓ Рё сказал, что ему сейчас нужно развить Р±СѓСЂРЅСѓСЋ деятельность Р·Р° кулисами. Р?РЅРЅР° поинтересовалась, РЅРµ дирижирует ли РѕРЅ танцами РІ клубе. — Бутоньерку РІ петлицу, РїСЂСЏРјРѕР№ РїСЂРѕР±РѕСЂ. Кавалеры, приглашайте дам! Первый тур! Какая прелесть, это тебе подойдет! Зеленин нервно С…РёС…РёРєРЅСѓР» Рё скрылся. Кто-то приоткрыл занавес, Рё Р?РЅРЅР° РЅР° долю секунды увидела мужа, оживленно беседующего СЃ Дашей Гурьяновой, которая РІ широченном платье РґРѕ пола Рё кокошнике была похожа РЅР° матрешку. Прыгнуло сердце, шевельнулось РІ душе что-то нехорошее, Рё Р?РЅРЅР° подумала: «Щеки Сѓ нее слишком СѓР¶ румяные, мажет, конечно». РќРѕ тут же РѕРЅР° мысленно посмеялась над СЃРѕР±РѕР№, вздохнула: «Ох, какая ерунда!В» — стала смотреть РЅР° сцену. Лекцию слушали СЃ вежливым интересом, РЅРѕ, РєРѕРіРґР° началась демонстрация фотографий через проектор, РІ зале послышались смешки. — В жисть РЅРµ надену СЏ такой недомерок! — категорически заявил сидящий Р·Р° СЃРїРёРЅРѕР№ Р?РЅРЅС‹ бородатый мужчина, разглядывая появившегося РЅР° экране юношу РІ коротком, РґРѕ колен, пальто. — Общая тенденция, — бесстрастно вещала СЃРѕ сцены лектор-учительница, — состоит РІ отказе РѕС‚ кричащих красок Рё РІ переходе Рє простым Рё удобным формам одежды. — Не понимаешь ты, РўРёС…РѕРЅ, тенденции! — СЃ досадой прошептала женщина, РІРёРґРёРјРѕ жена бородача. Р?РЅРЅР° украдкой оглянулась Рё увидела ее серьезные, внимательные глаза. После лекции начался концерт. Зеленин то Рё дело появлялся РЅР° сцене, участвовал РІ конферансе, прилепив Р±РѕСЂРѕРґРєСѓ, играл РІ скетче роль профессора, отца беспутного сына, сольным номером читал стихи. Фигура его казалась непомерно длинной РЅР° маленькой сцене Рё была смешной сама РїРѕ себе, РЅРѕ зрители, Рє удивлению Р?РЅРЅС‹, смеялись, РєРѕРіРґР° надо было смеяться, Рё замолкали, РєРѕРіРґР° надо было молчать. Р?РЅРЅР° РІРґСЂСѓРі почувствовала гордость Р·Р° своего мужа. РћРЅР° только недавно узнала, что театр — тайная страсть Саши. РћРЅ рассказал ей, что СЃ первого РєСѓСЂСЃР° почему-то РІРѕР·РѕРјРЅРёР» себя актером, стал шляться РїРѕ театрам, был статистом, таскал декорации Рё даже РѕРґРЅРѕ время собирался бросить медицинский Рё поступить РІ театральный институт. Р?РЅРЅР° улыбнулась Рё подумала, что ее гордость вызвана отнюдь РЅРµ актерскими удачами Зеленина. Зеленин читал стихи, Тимофей играл РЅР° баяне задумчивые вальсы, Даша пела частушки, Борис СЃ какой-то тоненькой девочкой, Рѕ которой сзади сказали, что РѕРЅР° бетонщица, показывали акробатический этюд. Р’РґСЂСѓРі Зеленин подошел Рє краю эстрады Рё РіСЂРѕРјРєРѕ сказал: — Следующий номер — ноктюрн Шопена… «Ого!В» — подумала Р?РЅРЅР°. — …Р?сполняет Р?РЅРЅР° Зеленина. РћРЅР° РЅРµ сразу сообразила, Рѕ РєРѕРј это РѕРЅ РіРѕРІРѕСЂРёС‚, Р° РєРѕРіРґР° поняла, ахнула, Рё сердце Сѓ нее задрожало. Секунду спустя РѕРЅР° страшно разозлилась РЅР° Сашку, топнула РЅРѕРіРѕР№, отвернулась, РЅРѕ зал так дружелюбно заголосил, что пришлось встать. РћРЅР° РЅРµ помнила, как поднялась РЅР° сцену, как села Рє инструменту. РќР° мгновение мелькнула виноватая улыбочка Зеленина, Рё Р?РЅРЅР° сказала шепотом: — Я тебе этого РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ прощу. Потом РѕРЅР° видела только клавиши. Затем исчезли Рё клавиши, Рё РѕРЅР° стала видеть то, чего РЅРµ видел никто РґСЂСѓРіРѕР№. Р’РѕРєСЂСѓРі ожила страна, Рѕ которой знала только РѕРЅР° РѕРґРЅР°. Р?РЅРЅР° совершенно забыла Рѕ том, что РЅР° нее смотрят РґРІРµ сотни чужих глаз, Рё совсем РЅРµ видела высокого, С…СѓРґРѕРіРѕ человека РІ черном костюме, который стоял РІ толпе, побледнев РѕС‚ волнения Рё сжав кулаки. Очнулась РѕРЅР° РѕС‚ плеска аплодисментов, неловко раскланялась Рё убежала Р·Р° кулисы. Зеленин через РІСЃСЋ сцену прошагал вслед. — Ты сердишься? — пролепетал РѕРЅ. — РџРѕР№РјРё, Р?РЅ-ночка… — Отстань! — сказала РѕРЅР° Рё села РЅР° стул СЃРїРёРЅРѕР№ Рє нему. Саша обошел РІРѕРєСЂСѓРі Рё сел РЅР° РїРѕР» напротив. — Прости меня! — умоляюще сказал РѕРЅ. — РЇ очень хотел тебя послушать, Р° РґСЂСѓРіРѕРіРѕ случая СѓР¶ РЅРµ представилось Р±С‹. Р? потом… — РѕРЅ помолчал Рё РєРёРІРЅСѓР» РІ сторону зала, — разве РѕРЅРё РЅРµ достойны Шопена? — Р?РґРё СЃСЋРґР°, — хрипло сказала Р?РЅРЅР°. РљРѕРіРґР° РѕРЅ подошел, РѕРЅР° больно дернула его Р·Р° СѓС…Рѕ Рё рассмеялась. — Я люблю тебя сейчас РІ сто раз больше! — воскликнул счастливый Зеленин. Проводы… Как РјРѕРіСѓС‚ люди переносить такое? Как можно Р·Р° пять РјРёРЅСѓС‚ РґРѕ разлуки рассказывать анекдот Рё смеяться? Почему люди стали бояться слез? Ведь легче плакать, чем смеяться РІРѕ время РїСЂРѕРІРѕРґРѕРІ. РџСЂРѕРІРѕРґС‹ — это бесчеловечно. Фонарь мурманского экспресса налетает РёР· сумерек Рё рвет любовь пополам. Тебе Рё РјРЅРµ РїРѕ половинке монеты РЅР° память. Последние секунды, РєРѕРіРґР° наконец перестают балагурить, — это самое страшное. РўСѓС‚ надо держаться РІРѕРІСЃСЋ. — Смотри, обязательно зайди Рє РјРѕРёРј старикам! — Обязательно! РЇ дам телеграмму уже РёР· РњРѕСЃРєРІС‹. — Хорошо, Р?РЅРЅР°. Крепись, родная! РЎРєРѕСЂРѕ РјС‹!… — Скоро? — Время идет быстро. — Рто сейчас. Прощай! Р’СЃРµ. Р’ РїСЂРѕС…РѕРґ свисают РЅРѕРіРё РІ шерстяных носках Рё капроновых чулочках. «Козыри — РїРёРєРёВ». Храп Рё чавканье. Р? мутную, застилающую весь белый свет тоску уже начинают прорывать РґСЂСѓРіРёРµ слова: «Что? Постель? Да-РґР°, обязательно. Мельче Сѓ меня нет. Дайте РјРЅРµ РїРѕ РґРІРµ десятки, Р° СЏ вам пятерку. Чай? Пожалуйста, РѕРґРёРЅ стаканчик». Р—Р° РѕРєРЅРѕРј мрак. Кажется, что поезд грохочет Рё трясется РЅР° РѕРґРЅРѕРј месте, РЅРѕ редкие РѕРіРѕРЅСЊРєРё появляются РІ ночи Рё стремительно улетают назад, как РёСЃРєСЂС‹ РёР· паровозной трубы, как последние слова привета. ГЛАВА X Р’ марте решают РќР° комсомольском собрании Медико-санитарного управления обсуждалось персональное дело врача-комсомольца Столбова. Р’ маленьком зале, набитом РґРѕ отказа, сидели медицинские сестры, лаборантки, шоферы, дезинфекторы Рё молодые врачи. Только что кончил говорить сам Столбов, обвиняемый РІ злоупотреблении служебным положением Рё взяточничестве. Стояло молчание; зал еще РЅРµ РјРѕРі оправиться РѕС‚ общего чувства брезгливой жалости. Ртот огромный парень вел себя сейчас, как несовершеннолетний карманник: то юлил, то плакался, РїСЂРѕРёР·РЅРѕСЃРёР» фразы Рѕ чуткости, то РІРґСЂСѓРі, словно РїРѕРґ действием каких-то стихийных СЃРёР», наглел Рё начинал вызывающе хохотать Рё орать. РљРѕРіРґР° же РѕРЅ РЅРµ нашел больше слов Рё сел, РІРёРґ Сѓ него был измученный, затравленный, Р° взгляд даже немного человечный. Р’Рѕ РІСЃСЏРєРѕРј случае, РЅР° него было тяжело смотреть. Особенно неприятно было Алексею Рё Владьке. РћРЅРё-то его знали больше всех: ведь Столбов шесть лет был РёС… товарищем РїРѕ институту, Р° для остальных Петя Столбов был просто взяточником. — Кто-РЅРёР±СѓРґСЊ будет еще говорить? — наконец послышалось РёР· президиума. Встал представитель партийного Р±СЋСЂРѕ доктор Дампфер. РџРѕ привычке РѕРЅ прикрыл глаза, Рё его лицо стало похожим РЅР° маску аскета. — Товарищи, — начал РѕРЅ, — РІС‹ разбирали сейчас дело комсомольца Столбова СЃ пристрастием Рё принципиальностью. Р’С‹ выясняли детали, РЅРѕ РЅРµ подумали, что РЅРµ это главное. Детали — это дело ОБХСС. Важно РґСЂСѓРіРѕРµ: как дошел РґРѕ такой жизни комсомолец, молодой специалист? Что же, РѕРЅ РІРґСЂСѓРі сразу испортился РІ нашем учреждении? Здесь присутствуют молодые врачи; товарищи Столбова РїРѕ учебе РІ РІСѓР·Рµ. Вероятно, РѕРЅРё сейчас вспоминают его поведение Рё пытаются подвести базу РїРѕРґ этот чудовищный поступок. РќРµ знаю, что РѕРЅРё вспоминают, РЅРѕ РІРѕС‚ СЏ смотрел бумаги Столбова, различные его характеристики, Рё передо РјРЅРѕР№ представал образ идеального героя современности: «Скромен, инициативен, чуток, политически грамотен». Р’ комсомоле РѕРЅ СЃРѕ второго РєСѓСЂСЃР° института. Хотелось Р±С‹ РјРЅРµ побывать РЅР° заседании комитета, РіРґРµ его принимали РІ организацию, услышать, Рѕ чем СЃ РЅРёРј говорили, какие РІРѕРїСЂРѕСЃС‹ ему задавали. Р’ зале кашлянул Карпов. — Что? — сторожко приставил ладонь Рє СѓС…Сѓ Дампфер. — Ничего, — смущенно пробурчал Владька, — погоняли РїРѕ уставу — Рё РІСЃРµ. — Вот! — обрадованно воскликнул Дампфер Рё РїРѕРґРЅСЏР» палец вверх. — Р’РѕС‚, товарищи, что получается! Стоило человеку вызубрить устав, как перед РЅРёРј открылись двери РІ организацию Коммунистического СЃРѕСЋР·Р° молодежи. Р? РЅРёРєРѕРіРѕ РЅРµ заинтересовали тогда его подлинные чувства Рё мысли, его сокровенные взгляды РЅР° жизнь. РЇ РЅРµ хочу навязывать вам решения сейчас. РЇ хочу призвать вас Рє искренности РІ ваших комсомольских делах. Дампфер сел было, РЅРѕ сразу же встал СЃРЅРѕРІР° Рё отыскал взглядом Максимова. — Я хочу сказать несколько слов еще РѕР± РѕРґРЅРѕРј комсомольце. Максимов оцепенел Рё сжал кулаки. — О враче Алексее Максимове. Партийная организация знает, что РѕРЅ РІ СЃРІСЏР·Рё СЃ этим делом подвергался шантажу Рё угрозам. Р? то, что РѕРЅ, именно РѕРЅ, Р° РЅРµ кто РґСЂСѓРіРѕР№, РЅРµ побоялся этих СѓРіСЂРѕР· Рё выполнил СЃРІРѕР№ комсомольский долг, меня глубоко, РїРѕ-человечески обрадовало. Глаза Дампфера РІРґСЂСѓРі засветились. РќР° какую-то секунду РѕРЅ застыл РІ этом необычном для себя состоянии, Рё Максимов подумал: «Сашка будет таким Рє старости». Потом Дампфер прикрыл глаза Рё загасил свет. Алексей усмехнулся Рё шепнул Владьке: — Воображает старичина, что РЅР° меня его проповедь подействовала! Карпов ничего РЅРµ ответил Рё протянул ему какую-то бумажку. Рто была записка РѕС‚ Вали, секретаря начальника. «Мальчики, вас РѕР±РѕРёС… вызывают Рє пяти часам РІ отдел кадров. Будут решать РІРѕРїСЂРѕСЃВ». …Почему это именно РІ марте люди любят решать РІРѕРїСЂРѕСЃС‹? Р’РѕР·РґСѓС…, что ли, РЅР° РЅРёС… действует, запах весны? Р’ марте вздыхают Рё теребят листочки календаря. Р’ марте готовятся Рє путине Рё штурмуют первый квартал. Р’ марте РїРѕРґРІРѕРґСЏС‚ итоги Рё ждут перемен. Р’ марте решают РІРѕРїСЂРѕСЃС‹. — Ну что Р¶, товарищ Максимов, даем вам «добро». Что скажете? — Добро. — Главный врач говорила, что РІС‹ хотите плавать на… — Да, РЅР° теплоходе «Новатор», если можно. — Понятно, это ведь наш подопечный. Трофимов, глянь-РєР°, РіРґРµ Сѓ нас сейчас «Новатор». — «Новатор»… «Новатор»… Так, Р’РѕС‚ РѕРЅ. Снялся СЃ Калькутты РЅР° Владивосток. Встанет там РЅР° малый ремонт. — Ну, товарищ Максимов, оформляйтесь, получайте подъемные — Рё счастливого плавания! — Благодарю вас. До свидания. Спускаясь РїРѕ лестнице, Максимов РІРґСЂСѓРі закричал: В«Р?РіРѕ-РіРѕ!В» — Рё сиганул РІРЅРёР· РЅР° площадку через пять ступенек. Кто-то шарахнулся РІ сторону, кто-то покрутил пальцем Сѓ РІРёСЃРєР°, РЅРѕ Алексей, уже окончательно забыв Рѕ своем «холодном спокойствии», мчался Рє выходу, подмываемый желанием перейти РЅР° галоп. РќР° крыльце здания пароходства РЅР° него, гикая, налетел Владька. Оказалось, что Карпов должен сесть РЅР° СЃСѓРґРЅРѕ РІ Мурманске. РќР° Север поедет РѕРґРёРЅ РёР· вас, РќР° Дальний Восток РґСЂСѓРіРѕР№, - пропел Владька Рё смущенно посмотрел РЅР° РґСЂСѓРіР°. Р? Максимов, взглянув РЅР° него, неожиданно почувствовал боль. Курение вредит Р·РґРѕСЂРѕРІСЊСЋ, это верно, РЅРѕ зато как часто мужчин выручают сигареты. Спички, правда, гаснут безбожно. — Как ты думаешь, дадут нам перед отъездом РїРѕ недельке Р·Р° СЃРІРѕР№ счет? — К Сашке слетаем, верно? — восклицает Карпов. РЎРЅРѕРІР° вместе Максимов топтался возле вагона, поглядывая РЅР° часы Рё РІ толпу. Наконец РІ конце перрона замаячила знакомая атлетическая фигура СЃ лыжами РЅР° плече. Владька весело шагал, напевая студенческий РіРёРјРЅ. Рюкзаки Рё лыжи свалили РЅР° третью полку, поезд тронулся. Максимов вышел РІ тамбур. Открыл дверь вагона. Клубы РјРѕСЂРѕР·РЅРѕРіРѕ РІРѕР·РґСѓС…Р° ворвались РІ тамбур, окутали его СЃ головы РґРѕ РЅРѕРі Рё словно РЅР° какое-то мгновение приподняли вверх. Как странно РІСЃРµ изменяет скорость! Р’РѕС‚ мелькает, уносится назад тонкий СЂСЏРґ РѕСЃРёРЅ Рё березок, Р° Р·Р° РЅРёРјРё РІРёСЃРёС‚ солнце, как багровый глаз генерала, принимающего парад. Чуть переведешь взгляд — Рё уже РѕСЃРёРЅС‹ Рё березки стоят РЅР° месте, Р° солнце, РЅРµ отставая РѕС‚ поезда, стремительно рвется СЃРєРІРѕР·СЊ частокол, как свирепый раненый зверь. РџРѕРІРѕСЂРѕС‚ головы — РІ стекле открытой двери весь этот сполох красок: красной, белой, голубой, зеленой, оранжевой, — РІСЃСЏ эта взбесившаяся палитра несется РєСѓРґР°-то РІ сторону, влево. РќР° РјРёРі кажется, что пространство расходится надвое, как разрываемый платок, Р° РІ середине остаешься только ты, неподвижный, грохочущий человек. РќРѕ РІСЃРµ это только РјРёРі. Человек устроен замечательно: РІ любую минуту РѕРЅ может увидеть предметы такими, какие РѕРЅРё есть. Солнце — это РЅРµ глаз Рё РЅРµ зверь, Р° звезда средней величины. Земля вращается РІРѕРєСЂСѓРі солнца Рё РІРѕРєСЂСѓРі своей РѕСЃРё. Березы Рё РѕСЃРёРЅС‹ стоят РЅР° месте, Р° эти краски, летящие РІ сторону, — это отражение зимнего заката, нечеткое потому, что стекло покрыто льдом Рё копотью. Р’РѕС‚ поезд действительно перемещается РІ пространстве СЃРѕ средней скоростью пятьдесят километров РІ час, Р° среди четырехсот его пассажиров имеется субъект, размышляющий РІ этот момент: счастлив ли РѕРЅ или несчастлив? Алексей РЅРёРєРѕРіРґР° РЅРµ был счастлив полностью. Р’СЃРµ ему чего-то недоставало. РЎРєРѕСЂРѕ РѕРЅ полетит РІРѕ Владивосток, потом СѓРІРёРґРёС‚ РјРѕСЂРµ, тропики, будет работать (РІ соответствии СЃ вашими заветами, РґРѕСЂРѕРіРѕР№ отец Рё учитель Дампфер), писать стихи, заниматься фотографией, мечтать Рѕ встречах. Счастье? Да, РЅРѕ Вера… Рђ если Р±С‹ СЃ Верой РІСЃРµ было хорошо, был Р±С‹ РѕРЅ тогда счастлив? Р’СЂСЏРґ ли. Нашлось Р±С‹ еще что-РЅРёР±СѓРґСЊ. Человек РЅРµ может быть полностью счастлив, потому что РѕРЅ должен идти вперед. Максимов выбросил сигарету, захлопнул дверь,.секунду постоял РІ красноватом сумраке тамбура Рё прошел РІ вагон. РћРЅ увидел, что возле РёС… мест толпится народ. Слышался СЂРѕРєРѕС‚ гитары. Карпов пел «Парня СЃ Петроградской стороны». Р СЏРґРѕРј СЃ РЅРёРј сидела проводница, толстая девушка СЃ льняными волосами Рё голубыми глазами. — Макс! — РєСЂРёРєРЅСѓР» Владька. — Обрати внимание РЅР° это дитя фиордов. РџРѕРјРѕСЂРєР°! Северная девушка! Сольвейг, Р°? — Ой, РґР° РЅСѓ вас! — Девушка вспыхнула Рё убежала…На полустанке РЅРµ было платформы, Рё ребята, навьюченные рюкзаками, СЃ лыжами РІ руках, стали прыгать РІРЅРёР·, как десантники РёР· самолета. Р?Р· вагона РёРј махали Рё кричали новые приятели — шахтеры РёР· Донбасса, завербованные РЅР° Шпицберген. РўСѓС‚ же стояла СЃ желтым флажком проводница. РЎ грустью РѕРЅР° смотрела, как выпрыгивают, даже РЅРµ обернувшись, веселые попутчики. Р’РѕС‚ так всегда. Поезд пролязгал, простучал, СЃСѓРЅСѓР» голову РІ лес, РІСЃРєСЂРёРєРЅСѓР» РЅР° прощание, вильнул хвостом Рё исчез. Мела пороша. Друзья огляделись РїРѕ сторонам. Близ бревенчатого станционного здания сгрудились десятка три избушек, над трубами которых трепались сизые клочья дыма. Горизонт был зубчатым: РІРѕРєСЂСѓРі РІРѕ всем великолепии стоял хвойный лес. Накатанная колея пряталась РІ нем. Друзья надвинули шапки, положили лыжи РЅР° плечи Рё пошли Рє станции, скользя РІ СЃРІРѕРёС… тяжелых ботинках. РЎ грохотом РѕРЅРё ввалились РІ буфет Рё разбудили продавца, дремавшего Р·Р° прилавком. Р?Р·-РїРѕРґ халата Сѓ него выглядывала засаленная телогрейка, РІ недельной щетине слабо мерцали глазки. Буфет был засижен мухами. Р—Р° стеклом стояло несколько бутылок шампанского, валя* лось РґРІРµ-три банки консервов. — Откуда Рё РєСѓРґР°, люди хорошие? — подозрительно РјРёРіРЅСѓР» буфетчик. — Мы, дед, СЃ Частой Пилы, — ответил Максимов. — А-а… РќСѓ, как там? — Чего? — С промтоварами как там Сѓ вас? — Блеск! Р’РѕС‚ что, дед, вскипяти-РєР° нам чайку Рё отвесь полкило колбаски. Автобус РЅР° Круглогорье РєРѕРіРґР° будет? Буфетчик РѕР±СЉСЏСЃРЅРёР», что автобус будет РЅРµ раньше чем через час, постоит здесь СЃ полчасика Рё потом только тронется РІ обратный путь. — Шасейка Сѓ нас никудышная. Рђ РІ Круглогорье, граждане, хорошо. Р? масло вам Рё сахар! Р’СЃРµ через нас Рё РјРёРјРѕ нас Рє РЅРёРј идет. Строительство там. Ребята решили идти РЅР° лыжах вдоль «шасейки» РґРѕ тех РїРѕСЂ, РїРѕРєР° РёС… РЅРµ нагонит автобус. …Они шли уже больше трех часов, Р° лесу РІСЃРµ РЅРµ было конца. Торжественно нависали над лыжней ветви елей. Ели, ели… Могущественное племя РІ богатых зеленых шубах СЃ белыми выпушками, Р° среди РЅРёС…, как бедные родственники, Р·СЏР±РєРёРµ РѕСЃРёРЅРєРё Рё березки. Временами РІ лесу попадались впадины, РЅР° РґРЅРµ которых угадывались замерзшие ручьи. РўРѕРіРґР° лидер Владька Карпов усиливал темп, отклонялся РІ сторону Рё начинал крутить слалом. Алексей, который С…РѕРґРёР» РЅР° лыжах гораздо хуже Карлова, уже РїРѕСЂСЏРґРєРѕРј устал РѕС‚ бега, РѕС‚ тишины Рё заскучал РѕС‚ безлюдья, РєРѕРіРґР° РЅР° фоне сплошной С…РІРѕРё мелькнула красно-желтая табличка автобусной остановки — визитная карточка прогресса. — Все! — сказал Максимов Рё воткнул палки РІ снег. — Пусть занесут меня метели. «А жене скажи слова прощальные». — РЎ добрым чувством РѕРЅ облокотился Рѕ столб. Столб был срублен, обтесан Рё врыт РІ землю людьми. РћРЅРё, наверное, галдели Рё дымили махоркой, РєРѕРіРґР° проделывали это. — Притомился, витязь? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Карпов. — РќСѓ ладно, поищем жилья. Раз тут остановка, должно быть Рё жилье. — Чую запах! — РїРѕ-сусанински завопил Максимов Рё добавил деловито: — Дымком потягивает. Щами. — Селедочкой! — простонал Карпов. — Перцовкой! — гаркнул Максимов. — А может, тут резиденция этого… знаешь, СЃ рогами, СЃ хвостиком? — Душу заложу! — СЂСЏРІРєРЅСѓР» Алексей. Р?з— Р·Р° поворота РґРѕСЂРѕРіРё показался РіСЂСѓР·РѕРІРёРє СЃ крытым РєСѓР·РѕРІРѕРј. РћРЅ шел медленно, погружался РІ ухабы Рё выныривал РёР· РЅРёС…, как катер РІ тяжелых волнах. Ребята замахали перчатками Рё палками. Поравнявшись СЃ РЅРёРјРё, водитель открыл дверцу Рё молча уставился. — Вы РЅРµ РІ Круглогорье? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов. — На Стеклянный СЏ. — РџРѕ лицу водителя было РІРёРґРЅРѕ, что РІ нем борется любопытство СЃ мужской суровостью. — Рђ чего? Залазьте, подброшу. РћРЅ вылез РёР· кабины, потоптался РІ снегу Рё потом, РєРѕРіРґР° ребята уже взгромоздились РІ РєСѓР·РѕРІ, равнодушно СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — Агитпробег, что ли? — Нет, РјС‹ врачи. — Ага, — сказал шофер так, как будто теперь для него РІСЃРµ стало СЏСЃРЅРѕ, как будто РѕРЅ привык видеть врачей, передвигающихся попарно РІ лесу РЅР° лыжах. Грузовик начал карабкаться РїРѕ ухабам довольно резко. Ребята катались РЅР° каких-то мешках Рё стонали РѕС‚ смеха. Р’РґСЂСѓРі машина покатила СЂРѕРІРЅРѕ. Карпов подполз Рє заднему борту Рё увидел РІРЅРёР·Сѓ огромный карьер, желтые отвалы песка, копошащихся людей, РіСЂСѓР·РѕРІРёРєРё, бульдозеры… Машина мчалась СЃ бешеной скоростью Рё через полтора часа въехала РІ поселок. Остановилась. Появилось СЂРѕР·РѕРІРѕРµ лицо водителя СЃ сигаретой РІ зубах. — Станция «Вылезай», — сказал РѕРЅ. — Вам Рє Саше? — Что? — Ну, Рє доктору нашему, что ли, РІ больницу? — Вы его знаете? — Кто его РЅРµ знает! Ребята попрыгали РІРЅРёР·. — Тут близко. Советую РїРѕ льду срезать. Р’ березовой роще больница. Максимов протянул ему четвертную. Водитель покосился РЅР° деньги, выбросил РѕРєСѓСЂРѕРє Рё зашагал Рє машине. — РС…, медицина! — протянул РѕРЅ разочарованно. Алексей хмыкнул, покрутил ассигнацию Рё почему-то СЃСѓРЅСѓР» ее РІ карман Владькиной куртки. Над Круглогорьем небо было чистым. Лишь маленькие, СѓР·РєРёРµ тучки, как лодки, стремительно мчались РїРѕ нему, словно пытаясь догнать сдвинутую Рє северу тяжелую армаду. Крепкий ветер шумел РІ проводах, клонил ели Рё веселил людей. Солнце висело Р·Р° старенькой церковкой, делая ее загадочной. Косые лучи освещали крутобокий холм-РїРѕРіРѕСЃС‚, РЅР° котором крестики были словно вырезаны РёР· фольги, словно дрожали РЅР° ветру. Ребята пошли РїРѕ мосткам, СЃ интересом поглядывая РїРѕ сторонам Рё вызывая любопытство редких прохожих. РќР° РЅРёС… оборачивались, шептались, Р° РєРѕРіРґР° РѕРЅРё скатились РЅР° лед озера, Рє обрыву набежала кучка ребятишек. …В этот час Зеленин выехал РЅР° лыжах РЅР° лед. Рти РѕРґРёРЅРѕРєРёРµ прогулки стали для него системой, РЅРѕ каждый раз, скатываясь СЃ берега, РѕРЅ испытывал острую тоску. Прошло уже больше месяца после отъезда Р?РЅРЅС‹, Р° РѕРЅ РІСЃРµ еще РЅРµ РјРѕРі примириться СЃРѕ СЃРІРѕРёРј одиночеством. Теперь РІСЃРµ: квартира, РєРЅРёРіРё, клуб, лыжи — напоминало ему Рѕ жене, словно РѕРЅ прожил СЃ ней большую жизнь. Работал РѕРЅ это время как-то механически, СЃ РґСЂСѓР·СЊСЏРјРё встречался редко Рё больше старался остаться РѕРґРёРЅ, для того чтобы вспомнить еще какое-то слово, какой-то жест, какой-то взгляд. Опять пошли РїРёСЃСЊРјР° Рё телефонные разговоры, эти жалкие суррогаты близости. РћРЅ похудел, беспрерывно РєСѓСЂРёР», подолгу сидел РІ тишине, мечтал, вспоминал. Р’РѕС‚ Рё сейчас, скользя РїРѕ накатанной лыжне, РѕРЅ смотрел себе РїРѕРґ РЅРѕРіРё, Р° видел желтые РњРёРЅРёРЅС‹ лыжи СЃ черной каймой. РћРЅ СЃРЅСЏР» шапку Рё подставил лицо ветру. Двое людей СЃ лыжами РЅР° плечах двигались РїРѕ льду берега. Зеленин стоял РІ тени, Р° эти РґРІРѕРµ шли РїРѕ РєСЂРѕРјРєРµ золотого СЃРёСЏРЅРёСЏ Рё отбрасывали длинные тени. Рто молодые люди: РѕРЅРё РёРґСѓС‚ легко. Рто веселые люди: РѕРґРёРЅ хлопнул РґСЂСѓРіРѕРіРѕ РїРѕ СЃРїРёРЅРµ, тот РЅР° мгновение присел, будто корчась РѕС‚ смеха. Рто РЅРµ местные люди: слишком «мастерский» Сѓ РЅРёС… РІРёРґ (СѓР·РєРёРµ Р±СЂСЋРєРё, кепки СЃ длинными козырьками, канадки). Рто… Зеленин испустил вопль, РїРѕРґР±СЂРѕСЃРёР» высоко вверх малахай, РЅРµ поймал его Рё помчался вперед. …Карпов встал, поправил воображаемый галстук, одернул воображаемый фрак, щелчком СЃР±РёР» СЃ плеча пылинку Рё произнес СЃРїРёС‡: — Дорогие СЃСЌСЂС‹! РўС‹, высокочтимый наш С…РѕР·СЏРёРЅ Алехандро Круглогорский, Рё ты, Алеша РџРѕРїРѕРІРёС‡, солнце Частой Пилы Рё РіСЂРѕР·Р° амбарных вредителей, Рё СЏ, ваш скромный слуга, благороднейший РёР· благородных, храбрейший РёР· храбрых, именуемый РІ народе Владиславом Безупречным! Заткнись, Леха! Сейчас СЏ предлагаю вам проявить самопожертвование Рё героизм Рё отвлечь СЃРІРѕРё алчные РІР·РѕСЂС‹ РѕС‚ этого исторического стола, заваленного окороками, омарами Рё кильками, заставленного Р±СѓСЂРіСѓРЅРґСЃРєРёРј Рё кахетинским. РЇ предлагаю вам, СЃСЌСЂС‹, устремить СЃРІРѕРё взгляды РІ прошлое, Р° равно Рё РІ будущее, дабы… Дашь ты договорить, плебей, или нет? — Заткни фонтан! — угрожающе проворчал Максимов. — Ребята, выпьем Р·Р° дружбу, — тихо сказал Зеленин Рё встал. — Виват! — закричали РІСЃРµ разом, Рё каждый подумал, как хорошо, что Сашка пришел РЅР° выручку Рё без дымовой завесы шутовства сказал то, Рѕ чем думал каждый. …Зеленин тихо рассказывал Максимову Рѕ своей жизни. Карпов вышел РЅР° улицу «прохладиться». — …Ты был прав РІ РѕРґРЅРѕРј, Лешка, — РіРѕРІРѕСЂРёР» Александр, — нужно жить РІ полную силу, выжимать максимальное число оборотов. РќРѕ главное РІ том, РєСѓРґР° направить СЃРІРѕСЋ энергию. РќРµ скажу, что для меня уже РІСЃРµ СЏСЃРЅРѕ, РЅРѕ СЏ РїРѕРЅСЏР», что всегда Р±СѓРґСѓ жить среди людей Рё для людей. Рти месяцы были для меня РІСЂРѕРґРµ эксперимента. РўС‹ смеешься? — Нет, — ответил Алексей. — Понимаешь, СЏ грущу сейчас, тоскую РїРѕ Р?РЅРЅРµ, РЅРѕ временами вздрагиваю, как РІ РѕР·РЅРѕР±Рµ, РѕС‚ ощущения счастья. РќРµ РјРѕРіСѓ объяснить тебе. Тебе это особенно трудно объяснить. РўС‹, наверное, СЃРЅРѕРІР° начнешь издеваться над шелухой высоких слов. Рђ РґСЂСѓРіРёРјРё словами СЏ РЅРµ РјРѕРіСѓ этого передать. — Напрасно ты думаешь, что СЏ Р±СѓРґСѓ смеяться. РЇ тоже экспериментировал РІСЃРµ это время, РЅРѕ РїРѕ-РґСЂСѓРіРѕРјСѓ, Р? теперь, кажется, начинаю СЃ опозданием РЅР° десять лет усваивать азбучные истины. Цинизм — удобный щит, Сашка, РѕС‚ него трудно отказаться. РќРѕ, РІРёРґРёРјРѕ, Сѓ каждого наступает такое время, РєРѕРіРґР° РѕРЅ понимает, что нельзя оставаться небокоптителем. Рђ ты счастлив оттого, что вошел, как болт, РІ эту хитрую машинку — жизнь. Правильно СЏ РїРѕРЅСЏР»? — Да! — воскликнул Саша. РћРЅ был радостно поражен словами РґСЂСѓРіР°. Кажется, Лешка набил-таки себе шишек, блуждая. — Как СЏ счастлив, Алексей, что ты РІСЃРµ РїРѕРЅСЏР»! — Перестань! — резко оборвал его Максимов. — РЇ РЅРµ РїРѕРЅСЏР» еще всего Рё РІСЂСЏРґ ли РїРѕР№РјСѓ. Временами меня охватывает жалкая паника. — Рто Сѓ всех бывает, — глухо ответил Зеленин, — РЅРѕ ведь Сѓ нас же есть, понимаешь ли, мужество! — Зачем нам это мужество? Зачем нам РІСЃРµ наши замечательные качества? Есть Сѓ Франса РІ «Восстании ангелов» такое… Кто-то зажигает спичку, смотрит РЅР° огонек Рё думает: может быть, РІ пламени этом миллионы галактик, несметное число звезд Рё планет, РіРґРµ расцветают Рё РіРёР±РЅСѓС‚ цивилизации, РіРґРµ РїСЂРѕС…РѕРґСЏС‚ миллионы лет? Через секунду спичка гаснет, Рё РІ этих мирах разражается космическая катастрофа. Слышишь, Сашок? Рто так непонятно, что СЂСѓРєРё опускаются. Неожиданно Максимов услышал смех. Сначала неуверенный, хрипловатый, Р° потом раскатистый. — Ой, Лешка, — задыхался Зеленин, — РЅСѓ тебя Рє черту! Что же ты, предлагаешь, чтобы РІСЃРµ жители земли тихонько легли, созерцали СЃРІРѕР№ РїСѓРї Рё вздыхали над тайнами бытия? Впервые РІ жизни Сашка попытался высмеять Максимова. Рто было невероятно, РЅРѕ тот только виновато кашлянул Рё сказал: — Конечно, чушь. РЇ сам понимаю. Глупо, смешно Рё РґРѕ предела эгоистично. Несовременно. РќРѕ что делать? Р’Рѕ РјРЅРµ идет какая-то Р±РѕСЂСЊР±Р°. Послышался голос Карпова: — РР№, жалкие бюргеры! — РћРЅ вошел Рё бесцеремонно зажег спичку. — Бюргеры! Улеглись РІ такую ночь! — Что ты предлагаешь? — деловито СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов. — Я предлагаю легкой кавалькадой промчаться РїРѕ окрестным весям Рё спеть серенаду Снежной королеве. Рђ потом рыбку РІ РїСЂРѕСЂСѓР±Рё половить. — Дельная мысль! — воскликнул Алексей Рё начал одеваться. Ночь была сказочной, густо намалеванной чуть подсиненными белилами РЅР° черном фоне. РћРЅР° ударила РёРј РІ глаза, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё выбежали РЅР° крыльцо, Рё потянула Р·Р° РЅРѕРіРё РІ СЃРІРѕСЋ глубину. Спустя минуту глаза привыкли Рё различили абстрактный орнамент лунного света РЅР° снегу, мелкую россыпь звезд, контуры РґРѕРјРѕРІ. Максимов втянул РЅРѕСЃРѕРј РІРѕР·РґСѓС…, почувствовал необъяснимый, таинственный запах весны. РћРЅ ощутил глубину ночи Рё необъятность земли, близость весны, близость любви Рё дальней РґРѕСЂРѕРіРё, ощутил СЃРІРѕСЋ молодость Рё силу. Коллеги Утром, РІ одиннадцать часов, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё сидели Р·Р° завтраком, зашел Зеленин. РћРЅ поднялся, как обычно, РІ семь часов Рё уже закончил РѕР±С…РѕРґ больных. — Привет, — сказал РѕРЅ. — Что собираетесь делать? — Как что? Предем кататься. — Завидую! Рђ РјРЅРµ РЅР° прием идти. — Ну-РЅСѓ, — Р±СѓСЂРєРЅСѓР» невыспавшийся Карпов. Саша смущенно потоптался, кашлянул Рё РІР·РґРѕС…РЅСѓР», — Очень интересные есть Сѓ меня больные, — промямлил РѕРЅ. — Владя, передай-РєР° РјРЅРµ масло, — сказал Алексей. — Такие сложные больные, РІС‹ себе РЅРµ представляете! — Что это там, шпроты? Давай СЃСЋРґР°! — Уверен, что любой стоящий врач заинтересовался Р±С‹ этими больными. — Шпрот, товарищи, любит, чтобы его ели СЃ маслом. — Вот, например, Р?ван Климаков. Очень странный анализ мочи, Р° клиники почти никакой. — Налей-РєР° РјРЅРµ чаю, Владя, только покрепче. — Очень странная моча, — безнадежно РІР·РґРѕС…РЅСѓР» Саша. — Слушай, С…РѕР·СЏРёРЅ! — возмущенно сказал Карпов. — Может быть, теперь, Рє чаю, скажешь несколько слов РїСЂРѕ дизентерию? — Чего ты хочешь, рыцарь? Говори РїСЂСЏРјРѕ, — сказал Алексей. — Я думал, — нерешительно протянул Саша Рё РІРґСЂСѓРі, будто набравшись храбрости, зачастил: — Может быть, посмотрим больных вместе, Р°, ребята? Так сказать, консультация столичных специалистов. РўС‹, Леша, как эндокринолог, ты же делал успехи РІ этой области, Р° Владик как высококвалифицированный С…РёСЂСѓСЂРі Рё уролог. — Как вам нравится эта наглость! — воскликнул Карпов. — «Леша», «Владик» — тон-то какой! РЇ расцениваю это как попытку зверской эксплуатации заезжих туристов. — Рто РЅРµ совсем так, РґСЂСѓР·СЊСЏ, — протянул обескураженный Зеленин, — А РїРѕ-моему, это забавно, — РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Максимов, — Конечно, — обрадовался Саша, — это же страшно весело! Значит, договорились? — Как СЃ оплатой? — подмигивая Алексею, СЃРїСЂРѕСЃРёР» Владька. Саша растерянно замор'гал. — Оплата? Конечно, оплатим. РЇ РЅРµ подумал РѕР± этом. — Р?, РїРѕРЅСЏРІ шутку, РІ тон Владьке ответил: — Что-РЅРёР±СѓРґСЊ придумаем. Сейчас сбегаю Рє бухгалтеру. Может быть, проведем РїРѕ безлюдному фонду. Владька захохотал: — Люблю СЏ этого дурака Сашку Зеленина! РџРѕ поселку были разосланы сестры Рё санитарки собирать больных. Р’СЃРєРѕСЂРµ РІ амбулатории образовалась небольшая очередь «сложных случаев». РџРѕ РґРѕСЂРѕРіРµ ребята еще немного поворчали что-то насчет «пауков, таящихся РІ глуши Рё затягивающих РІ СЃРІРѕРё сети…», РЅРѕ, РїСЂРёРґСЏ РІ амбулаторию Рё увидев больных, стали серьезными. РўСѓС‚ дело уже было нешуточным — медицина есть медицина. РћРЅРё разобрали халаты Рё уселись Р·Р° столы. Карпов некоторое время ошарашенно смотрел РЅР° Дашу, РЅРѕ потом РІР·РґРѕС…РЅСѓР» Рё взялся Р·Р° истории болезней. Максимов лихорадочно перебирал РІ СѓРјРµ СЃРІРѕРё познания РїРѕ эндокринологии. Р’Рѕ время работы РІ порту РѕРЅ РЅРµ думал РѕР± этом. Зеленин был счастлив. РћРЅ называл друзей РїРѕ имени-отчеству, обстоятельно докладывал Рѕ больных, высказывал СЃРІРѕРё суждения Рё почтительно замирал, РєРѕРіРґР° Владька или Алексей начинали обследование. Потом пришло увлечение. Рћ каждом больном спорили РґРѕ хрипоты. РњРЅРѕРіРѕ прояснилось для Зеленина. РЈРј хорошо, Р° три — лучше. Всех сложных больных РёР· поселка РѕРЅРё разобрали РІ тот же день. Зеленин наметил дальнейшую программу: втроем РѕРЅРё РѕР±РѕР№РґСѓС‚ РЅР° лыжах окрестные колхозы, лесные командировки Рё строительства. — Мы будем сочетать приятное СЃ полезным, — сказал РѕРЅ. — Диагностические набеги, — засмеялся Максимов. РќР° третий день после приезда РІ Круглогорье РѕРЅРё возвращались СЃ дальнего Гим-озера. РћРЅРё шли РїРѕ своей же лыжне Рё потому развили хорошую скорость. Карпов, как всегда, возглавлял, остальные двигались Р·Р° РЅРёРј РІ РѕРґРЅРѕРј темпе, РІ точности повторяя взмахи его СЂСѓРє Рё стремительный шаг. Р’ лесной тишине слышалось только поскрипывание лыж, креплений Рё дыхание людей. Р’СЃРµ чаще РІ стене леса мелькали голубые прорези, Рё РІРѕС‚ лыжники вынеслись РЅР° голый крутой холм, РїРѕРґ которым РІ Р·СЏР±РєРѕРј свете ежилось Круглогорье. РћРіСЂРѕРјРЅРѕРµ снежное пространство окружало поселок — крохотный пятачок. Друзья сгрудились РЅР° вершине холма Рё остановились. Страшновато было сразу, РЅРµ подумав, бросаться РїРѕРґ такой уклон. — Пари, что РЅРµ свалюсь! — предложил Карпов. Зеленин тронул Максимова Р·Р° плечо: — Лешка, действует РЅР° тебя это? — Что это? — Все это, Р СѓСЃСЊ северная? Максимов пожал плечами Рё усмехнулся. — Ты же знаешь меня, брюзгливого горожанина, поклонника мокрых переулков Рё модернизированных пивных. — Ну посмотри РЅР° это! — Зеленин палкой показал РІ сторону. РќР° соседнем холме стояла церковь. Высокие белые стены ее СЃ проступающей РєРѕРµ-РіРґРµ красной сеточкой древней кирпичной кладки строго поднимались вверх гладкими полосами Рё лишь РЅР° самом верху украшались скупыми разводами. РЈ Максимова захватило РґСѓС…. РћРЅ ощутил малознакомый РіСѓР» РІ душе, какой-то древний призыв Рё словно воочию увидел осатаневших РѕС‚ Р±РѕСЂСЊР±С‹ Р·Р° жизнь лапотников, РІРѕРёРЅРѕРІ СЃ прямыми РїСЂСЏРґСЏРјРё волос Рё женщин СЃ провалами черных глазниц, поднимающихся РЅР° холм, чтобы броситься РІ РЅРѕРіРё своему строгому Р±РѕРіСѓ. — Ты слаб РІ коленках, Макс. Смотри! — сказал Владька Рё скользнул РІРЅРёР·. — Что скажешь? — Зеленин заглянул Максимову РІ лицо. — Р—СЏР±РєРѕ стало? Какая гармония, правда? Рђ ты Р±С‹ видел СЂРѕСЃРїРёСЃСЊ внутри! — Да, — РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Максимов, — сила! Рђ такие детали РЅР° этом фоне тебе РЅРµ кажутся лишними? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» РѕРЅ Рё показал РІ сторону Стеклянного мыса, РіРґРµ желтела горстка бараков Рё поднимались над лесом три башенных крана. Зеленин засмеялся: — Чудак! Приезжай СЃСЋРґР° через три РіРѕРґР°, посмотришь, каким станет край. Максимов взглянул РЅР° него: — Через три РіРѕРґР°? Ладно, заеду. «Через три РіРѕРґР°, — подумал РѕРЅ, — ты сам, рыцарь, забудешь эти благолепные места. РўСЂРё РіРѕРґР°! Поступишь РІ аспирантуру — Рё все…» Глубоко РІРЅРёР·Сѓ махал СЂСѓРєРѕР№ крошечный Владька. Саша тоже подъехал Рє краю. Алексей еще раз взглянул РЅР° церковь. РќРµ хочется съезжать СЃ холма, РЅРµ хочется расставаться СЃ простором Рё простотой. РћРЅ РѕРєРёРЅСѓР» взглядом РіРѕСЂРёР·РѕРЅС‚, Рё ему стало досадно оттого, что РѕРЅ РЅРµ СѓРІРёРґРёС‚ этот край весной, летом Рё СЃРЅРѕРІР° Р·РёРјРѕР№. Рђ через три РіРѕРґР°? Кто знает… Вечером РѕРЅРё сидели РІ столовой. Алексей Рё Сашка играли РІ шахматы. Владька, СЃРёРґСЏ РЅР° полу возле печки, настраивал гитару Рё бурчал что-то себе РїРѕРґ РЅРѕСЃ. — Давайте хоть РІ РєРёРЅРѕ СЃС…РѕРґРёРј, — сказал РѕРЅ. — Сегодня РІ клубе танцы, — пробормотал Зеленин. — Лучше послушаем радио, РёР· РњРѕСЃРєРІС‹ Р±СѓРґСѓС‚ передавать фестивальный концерт. — Да РЅСѓ? — воскликнул Карпов. — Замечательно! Пойдем РЅР° танцы. Зеленин РїРѕРґРЅСЏР» голову: — Вы пойдете без костюмов? РќРµ РІ свитерах же! — Тю! Здесь РЅРµ пускают без фраков? — Пускать-то пускают, РЅРѕ неловко же будет самому. — Да, СЃРіРѕСЂСЋ РѕС‚ стыда. Саша неожиданно обиделся: — Значит, если периферия, можно РЅРёРєРѕРіРѕ РЅРµ смущаться? Разве РІ Ленинграде ты пошел Р±С‹ РЅР° танцы РІ лыжных ботинках? — Молчу, молчу, патриот круглогорский! Слышал, Макс, как взвился рыцарь? — Через три РіРѕРґР° Сашка организует здесь клуб хороших манер, — беззлобно улыбнулся Максимов. — А почему Р±С‹ Рё нет? — СЃ вызовом сказал Зеленин, — Через три РіРѕРґР° здесь будет настоящий РіРѕСЂРѕРґ. — Мечтатель ты, Сашка, — сказал Карпов. — Ну, Р° дальше? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Максимов. — Через три РіРѕРґР° ты уедешь отсюда или останешься? Зеленин прошелся РїРѕ комнате, зачем-то заглянул РІ РѕРєРЅРѕ, повернулся Рє ребятам Рё РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР»: — Не знаю, мальчики. РЇ сейчас собираю очень интересный материал. Кажется, вытанцовывается тема. Напишу работу, Р° там РІРёРґРЅРѕ будет. Если РіРґРµ-РЅРёР±СѓРґСЊ СЏ Р±СѓРґСѓ нужен больше, чем здесь, тогда уеду. Если же нет, СЃ радостью останусь здесь. РЇ полюбил здесь РІСЃРµ. Р’С‹ усмехаетесь, думаете: РІРѕС‚, РјРѕР», какой правильный, какой газетный? Что Р¶, это — РјРѕРµ убеждение, что жить можно только так! Знать СЃРІРѕРµ место РІ С…РѕСЂРѕРІРѕРґРµ людей, чувствовать локоть соседа, мечтать, работать, любить. Чем же еще может заниматься человек РІ наше время? — Пьянством, нытьем, обманом, спекуляцией, убийствами, — заметил Максимов. — Рто дела РЅРµ нашего времени! — РєСЂРёРєРЅСѓР» Зеленин. — Рто то, что осталось, Рё то, что СѓС…РѕРґРёС‚, цепляясь Рё брызгая слюной. Максимов РєРёРІРЅСѓР». РћРЅ РЅР° такой ответ Рё рассчитывал. — Мы люди социализма… — начал Зеленин, РЅРѕ РІ это время послышался стук РІ дверь, Рё вошла Даша. — Александр Дмитриевич, СЃ брандвахты прибежали… Да, кажется, начались… Зеленин сразу же стал задергивать «молнию» РЅР° куртке. — Ах, черт, — пробормотал РѕРЅ. — РђС…, черт, надо бежать! — Куда? — Да РЅР° брандвахту, нелегкая ее РІРѕР·СЊРјРё! Р РѕРґС‹ начались Сѓ РѕРґРЅРѕРіРѕ матроса. Что ты ржешь? РќСѓ, женщина-матрос. Поперечное положение плода. Понимаете? — А почему же ты ее РІ больницу РЅРµ положил? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Карпов. — Отказалась. РњСѓР¶ РЅРµ пустил, РґСѓР±РёРЅР° этакая! РћРЅ вышел вместе СЃ Дашей, зашел РІ больницу Р·Р° СЃСѓРјРєРѕР№ Рё договорился СЃ сестрой, что РѕРЅР° тоже придет РЅР° брандвахту, как только закончит раздачу лекарств Рё процедуры. Нахлобучил ушанку, перекинул СЃСѓРјРєСѓ через плечо Рё вышел РІРѕ РґРІРѕСЂ. РќР° земле уже лежали сумерки, Р° небо разливалось томительной зеленью. Над головой первая звезда словно шевелилась РѕС‚ легкого РјРѕСЂРѕР·РЅРѕРіРѕ ветерка. Зеленин РЅР° РјРёРі задержался, посмотрел РІ небо Рё почему-то РІСЃРїРѕРјРЅРёР» блоковский РіРѕСЂРѕРґ, охваченный тревожным ожиданием таинственных кораблей. РћРЅ РІР·РґРѕС…РЅСѓР» Рё увидел, что РЅР° крыльце флигеля, широко расставив РЅРѕРіРё, стоит Максимов. — Ты что, Макс? — Сашка, хочешь, СЏ СЃ тобой РїРѕР№РґСѓ? — Думаешь, СЏ сам РЅРµ справлюсь? — На РІСЃСЏРєРёР№ случай, Р°? Р? веселее будет… — Спасибо, Лешка, ты лучше отдохни: завтра марш-Р±СЂРѕСЃРѕРє РЅР° Журавлиные. — Давай-РєР° пойдем вдвоем, Саша, знаешь… — А, перестань! — махнул СЂСѓРєРѕР№ Зеленин Рё потрусил Рє воротам. Максимов вернулся РІ столовую. Владька сидел РЅР° тахте, покуривал. — Дней через десять, — сказал Алексей, — РјС‹ будем уже далеко РґСЂСѓРі РѕС‚ РґСЂСѓРіР°. РћРЅ подошел Рє приемнику, включил его, пошарив РЅР° длинных волнах, нашел РњРѕСЃРєРІСѓ. Р—РІСѓРєРё большого зала вошли РІ комнату. Отчетливо слышалось покашливание Рё хлопанье стульев. — Начинаем заключительный концерт фестивального РєРѕРЅРєСѓСЂСЃР°. Выступают участники студенческой самодеятельности РіРѕСЂРѕРґР° Москвы… Пауза. — Студентка РњРѕСЃРєРѕРІСЃРєРѕРіРѕ университета Р?РЅРЅР° Зеленина исполняет ноктюрн Шопена. Максимов РѕС…РЅСѓР», Карпов вскочил. — А Сашка-то, Сашка… Проклятье! — Тише! Удар ножа Зеленин РїРѕРґС…РѕРґРёР» Рє пристани. Безлюдная, преображенная толстыми сугробами, РѕРЅР° была печальна. Метрах РІ пятидесяти РѕС‚ берега темнели тела барж, находившихся РІРѕ льдах РЅР° зимнем отстое. РћРЅ решил пойти кратчайшим путем, РјРёРјРѕ складов, выбраться РЅР° озеро Рё РїРѕ протоптанной РЅР° льду тропинке добраться РґРѕ брандвахты, Р’РѕРєСЂСѓРі стояла настолько плотная тишина, что казалось, уши заложены ватными тампонами. Чтобы рассеять это ощущение, Зеленин начал прислушиваться Рє СЃРєСЂРёРїСѓ снега РїРѕРґ СЃРІРѕРёРјРё ногами Рё неожиданно различил посторонний Р·РІСѓРє. Рто был храп. Сторож Луконя сидел, завернувшись РІ СЃРІРѕР№ могучий тулуп, возле стены РѕРґРЅРѕРіРѕ РёР· складских зданий. Голова его бессильно свисала набок. Открытый СЂРѕС‚ чернел среди серой бороденки, как РЅРѕСЂР°. — Опять поднабрался, — подумал вслух Зеленин. РћРЅ хотел разбудить Луконю, РЅРѕ, решив, что тот РІСЃРµ равно сразу же заснет, прошел РјРёРјРѕ Рё свернул Р·Р° СѓРіРѕР». Р? тут РѕРЅ СЃРЅРѕРІР° услышал Р·РІСѓРє — вороватый стук железа РїРѕ железу. Рто был Р·РІСѓРє активной преступной жизни. Р—РІСѓРє трусливый Рё РІ то же время угрожающий — РЅРµ РїРѕРґС…РѕРґРё! Зеленин СѓСЃРєРѕСЂРёР» шаги Рё увидел Сѓ дверей склада РґРІРµ копошившиеся фигуры. Р’ желтом пятне фонарика — огромный висячий замок. «Я РёРґСѓ РЅР° вызов, меня ждет роженица», — подумал РѕРЅ, РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР», почувствовав СЃРІРѕРµ одиночество, Рё гаркнул: — Стой! Темные фигуры бросились РІ разные стороны. РћРґРЅР° юркнула Р·Р° СѓРіРѕР» склада, другая метнулась Рє озеру Рё скатилась РїРѕРґ обрыв. РќРµ отдавая себе отчета РІ происходящем, Зеленин побежал Р·Р° этим вторым. Гнаться было трудно: РЅРѕРіРё увязали РІ снегу. Рђ тот уже выбирался РЅР° голый лед. «Все равно уйдет, — подумал Зеленин. — Лучше РїРѕР№РґСѓ РЅР° брандвахту, Р° оттуда пошлю РєРѕРіРѕ-РЅРёР±СѓРґСЊ РІ милицию». РќРѕ РІ это время фигура впереди остановилась, обернулась. Лунный свет сделал ее рельефной. Александр узнал четырехугольные плечи Рё бычий наклон Федьки Бугрова. Федька всмотрелся, потом чиркнул спичкой, закурил Рё СЃРїРѕРєРѕР№РЅРѕ пошел РЅР° Зеленина. «Поперечное положение — дело РЅРµ шуточное. Надо повернуться Рё бежать РЅР° брандвахту. РќРµ РјРѕРµ дело — бандитов ловить». Зеленин зачем-то дрожащими пальцами туже затянул шарф, глубоко, РґРѕ самых последних Р±СЂРѕРЅС…РѕРІ, РІРґРѕС…РЅСѓР» РІ себя морозный РІРѕР·РґСѓС… Рё пошел навстречу Федьке. — Стойте, Бугров! — сказал РѕРЅ, РєРѕРіРґР° РѕРЅРё сблизились. — Сейчас СЏ вас передам сторожу. — Да РЅСѓ? — Р±СѓСЂРєРЅСѓР» Федор Рё РІР·РґРѕС…РЅСѓР». — Ничего РЅРµ поделаешь, придется подчиниться. РћРЅ сделал еще шаг Рє Зеленину, РґРѕС…РЅСѓР» сивушно-табачным перегаром Рё СЃ размаху ударил его РїРѕ РІРёСЃРєСѓ. Подбежал, ткнул упавшего сапогом РІ лицо Рё отскочил. Зеленин беспомощно ворочался РЅР° снегу. Р’ глазах его колыхался красный туман. Откуда-то сверху, СЃ края пропасти, донесся РґРѕ него голос: — Рто тебе, вонючка, Р·Р° польки-кадрили. Рђ сейчас вставай Рё беги. Нашепчешь РєРѕРјСѓ-РЅРёР±СѓРґСЊ — задавлю, как клопа. Зеленин встал. Пошел РЅР° Федьку. РўРѕС‚ сделал шаг назад, РІР·РІРёР·РіРЅСѓР»: — Уйди! РЈР№РґРё РѕС‚ греха! — Врешь, негодяй! — прошептал Саша. Ударил Бугрова РІ лицо. Р? сразу же РѕРЅРё РѕРґРЅРёРј бешеным, хрипящим клубком покатились РїРѕ снегу. Улучив момент, Федька РЅРѕРіРѕР№ отбросил Сашу. РћР±Р° вскочили. — Беги! — завопил Федька. Александр СЃРЅРѕРІР°, вытянув СЂСѓРєРё, как пьяный пошел РЅР° него. Федька пригнулся Рє голенищу Рё метнулся вперед СЃ финкой РІ правой СЂСѓРєРµ. Зеленин немо открыл СЂРѕС‚, схватился Р·Р° живот Рё РІ последний РјРёРі перед падением вытянулся, как струна. Р?Р· глубины его тела поднималось Рё закрывало РІСЃРµ РѕРіСЂРѕРјРЅРѕРµ красное облако. Прошла РІ РјРѕР·РіСѓ медленная мысль: «Атомная Р±РѕРјР±Р°, что ли?В» Зеленин упал. Красный дым клубился, конденсировался, С…РѕРґРёР» волнами. Р? РІРґСЂСѓРі появились Рё СЃ бешеной скоростью полетели РІРЅРёР· фотоснимки, множество фотоснимков: Р?РЅРЅР°, мама, отец, РґСЂСѓР·СЊСЏ. РћРЅ пытался поймать хоть РѕРґРёРЅ РёР· РЅРёС…, РЅРѕ тут схлынули красные волны. Появилось темно-синее небо. Звезды шевелятся. РўСЂРѕРїРёРєРё? РњРѕСЂРµ, белые пляжи, пальмы… РЎСѓС…СѓРјРё, что ли? Радио… Да, громкоговорители РЅР° набережной. Трансляция концерта. Виолончель. РљРѕРіРѕ это РѕРЅР° оплакивает? РЈР¶ РЅРµ его ли? РЈР¶ РЅРµ его ли самого, РЅРµ его ли молодость, РЅРµ его ли прощание СЃ землей? Потом небо почернело, стремительно снизилось Рё прихлопнуло его. …Луконя так Рё РЅРµ РїРѕРЅСЏР», отчего РѕРЅ проснулся. Зевнул. Прошелся вдоль склада, РѕР±РѕРіРЅСѓР» его. Высморкался РЅР° снег, посмотрел РЅР° озеро. Там, РЅР° льду, баловали РґРІР° подгулявших парня. Луконя заинтересовался. — Р?шь ты, ишь ты! — пробормотал РѕРЅ. РћРґРёРЅ РёР· парней упал. Другой склонился над РЅРёРј, потормошил Рё РІРґСЂСѓРі бросился прочь. РћРЅ понесся большими прыжками. Падал, полз Рё СЃРЅРѕРІР° бежал. Рђ второй лежал неподвижно. — Ну Рё дела! — закричал Луконя, СЃРЅСЏР» СЃ плеча ружье Рё скатился РІРЅРёР·. ГЛАВА XI Убили Сашу! Ночь хороша светом далеких РѕРєРѕРЅ. Человек может РІ одиночку бороться Р·Р° СЃРІРѕСЋ жизнь, РЅРѕ РѕРЅ должен знать, что РІ глубокой ночи далекие теплые РѕРєРЅР° ждут его. Р?наче зачем бороться? Р?, погибая ночью, С…СЂРёРїСЏ Рё выплевывая кровавый снег, человек посылает последнюю РёСЃРєСЂСѓ гаснущего сознания Рє светящимся окнам, Рє окнам мате-СЂРё, брата, любимой, Рє окнам друзей, Рє теплым окнам всего РјРёСЂР°. Р’ тот час, РєРѕРіРґР° Зеленин дрался СЃ Федькой, его РґСЂСѓР·СЊСЏ продолжали слушать радио. — Жалко, что Р?РЅРЅР° играла без Сашки, — сказал Максимов. — Так ведь РѕРЅ же сегодня дежурный, — возразил Карпов. — Он тут каждую минуту дежурный! Владька тронул струны Рё запел, Рё сейчас же Алексей закурил сигарету. Сразу же обняла РёС… знакомая грусть, возникло предчувствие разлуки Рё еще какая-то чертовщина: то ли РїРѕСЃРІРёСЃС‚ какой-то степной, то ли запах весны. Шапку РЅР° затылок! РќРµ трогайте меня, оставьте РІ РїРѕРєРѕРµ — СЏ ухожу! Р’ поле ухожу, Рё РЅР° шоссе, Рё дальше через болото РІ РіРѕСЂС‹, Рє РјРѕСЂСЋ. Буду «голосовать» РЅР° дорогах, Рё ставить паруса, Рё голодать, Рё знакомиться СЃ каждым встречным, Рё встречать девушек. Оставьте же меня! Подари РЅР° прощанье РјРЅРµ билет РќР° поезд РєСѓРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ. РњРЅРµ РІСЃРµ равно, РєСѓРґР° РѕРЅ пойдет, — Был Р±С‹ лишь дальний путь. РљРѕРіРґР° затихают жаркие СЃРїРѕСЂС‹ Рѕ будущем Рё Рѕ смысле жизни, РєРѕРіРґР° застегиваются РјСѓРЅРґРёСЂС‹ Рё пиджаки Рё похмелье РІ латаных валенках начинает бродить РёР· угла РІ СѓРіРѕР», кто-РЅРёР±СѓРґСЊ берет гитару, поет РЅРёР·РєРёРј баском, Рё СЃРЅРѕРІР° РІСЃРµ присутствующие чувствуют себя молодыми Рё готовыми РЅР° РІСЃРµ. РђС…, РЅРµ знать Р±С‹ РјРЅРµ РіСѓР± твоих, СЂСѓРє, РќРµ видать твоего лица. РњРЅРµ РІСЃРµ равно, РіРґРµ север, РіРґРµ СЋРі, Был Р±С‹ лишь путь без конца-Р°-Р°-а… Последнее слово Карпов шутовски затянул, словно пытаясь ослабить впечатление. Потом РѕРЅ РёСЃРєРѕСЃР° посмотрел РЅР° РґСЂСѓРіР°. РўРѕС‚ сидел СЃ отсутствующим РІРёРґРѕРј, Рё только легкая тень смущения РЅР° его лице говорила Рѕ том, что РѕРЅ ему благодарен Р·Р° эту песню. РћРЅРё сидели Рё горланили, перебирали студенческие песни, старинные Рё новейшие, РєРѕРіРґР° РІРґСЂСѓРі захлопали РѕРґРЅР° Р·Р° РґСЂСѓРіРѕР№ РІСЃРµ двери. Р’ клубе РјРѕСЂРѕР·РЅРѕРіРѕ пара РІ комнату вбежала Даша Гурьянова. — Александра Дмитриевича!… — крикнула РѕРЅР° Рё остановилась. Р’ исступлении закрыла СЂРѕС‚ руками, качнулась Рё осела РЅР° РїРѕР». Карпов сразу же перемахнул через стол. Максимов тоже подбежал Рє девушке. Даша открыла глаза Рё прошептала: — Убили Сашу… …Ни РЅР° РѕРґРЅРѕРј РєСЂРѕСЃСЃРµ РѕРЅРё РЅРµ бегали быстрее. РћРЅРё бежали молча, охваченные злобой Рё надеждой. Узнать как можно скорее, что эта нелепая весть — брехня! Что Сашка жив Рё Р·РґРѕСЂРѕРІ или хотя Р±С‹ ранен. Пусть тяжело ранен, РЅРѕ только РЅРµ мертв! Только РЅРµ мертв! РћРЅРё бежали, даже РЅРµ замечая того, что темные улицы поселка пришли РІ движение, что тут Рё там двигались люди, прыгали дымные РєСЂСѓРіРё ручных фонариков. Возле складов глухо шумела толпа. Друзья врезались РІ нее СЃ налету. Тело Зеленина лежало РЅР° куче тулупов Рё телогреек. Тело? Рђ РЅРµ труп ли? Заострившееся белое лицо СЃ громадным кровоподтеком, СЃ рваной раной РЅР° правой щеке, тупо, безжизненно открытый СЂРѕС‚. — Готов доктор, — тихо сказал кто-то вблизи. — Сашка! — закричал Карпов, упал РЅР° колени Рё, схватив СЂСѓРєСѓ Зеленина, стал искать пульс. — Спокойно! — гаркнул Максимов. — РљСѓРґР° РѕРЅ его пырнул? Р’ голову? — В живот, — ответили РёР· толпы. Кто— то посветил фонариком. Максимов увидел залитую РєСЂРѕРІСЊСЋ прореху РЅР° зеленинском пальто. Мелькнула мысль: «Если Р±С‹ РЅР° нем была РјРѕСЏ канадка, может быть, ничего страшного РЅРµ случилось бы». Алексей встал РЅР° колени, расстегнул пальто, куртку Рё осмотрел рану. Владька сидел РЅР° снегу Рё рыдал. — Рто невозможно, это невозможно! — повторял РѕРЅ. — Есть пульс? — резко СЃРїСЂРѕСЃРёР» его Максимов. Владька отрицательно покачал головой. Максимов сам РІР·СЏР» СЂСѓРєСѓ Зеленина. — Кажется, есть пульс. «Какого дьявола Владька закатывает истерику РІ такой момент? Тоже РјРЅРµ С…РёСЂСѓСЂРі! РќРѕ если кто сейчас Рё сможет что-РЅРёР±СѓРґСЊ сделать, это Владька. Если возьмет себя РІ СЂСѓРєРё. РћРЅ хороший С…РёСЂСѓСЂРіВ». Максимов РїРѕРјРЅРёС‚ тот день, РєРѕРіРґР° Владьке, единственному РёР· студентов, поручили делать струмэктомию. Круглов тогда сказал, что такие СЂСѓРєРё, как Сѓ Карпова… «Удивительно, как это мысли разбегаются РІ такой момент», — подумал Алексей, РІР·СЏР» пригоршню снега Рё вытер лицо. Потом встряхнул Владьку Рё СЃРїСЂРѕСЃРёР»: — Диагноз? Карпов тоже провел СЂСѓРєРѕР№ РїРѕ лицу, голосом автомата ответил: — Проникающее ранение брюшной полости. Должно быть, ранен желудок, вероятно, задета артерия декстра… — Будем оперировать, — жестко сказал Максимов. Владька РІР·РґСЂРѕРіРЅСѓР»: — Сами? РЎ СѓРјР° сошел! — Артерия РЅРµ задета. РџРѕРЅСЏР»? Перестань хныкать: оперировать придется тебе. РџРѕРґРІРѕРґР° есть? — РєСЂРёРєРЅСѓР» РѕРЅ. — РќСѓ-РєР°, мужики, дайте РґРѕСЂРѕРіСѓ. — Есть надежда-то? — хрипло спросили РёР· толпы. — Да! — яростно воскликнул Максимов. — Да, — прошептал Карпов. Филимон бешено настегивал РєРѕРЅСЏРіСѓ. Бежавшие СЂСЏРґРѕРј люди РЅР° скользких местах тянули ее Р·Р° уздцы, толкали сани. «Куда подевались РІСЃРµ машины?В» — подумал Алексей. Р’ это время РёР· темноты выступили контуры трех автомобилей. Р’РѕРєСЂСѓРі РЅРёС… возбужденно махали руками люди. Слышались короткие возгласы: — В севастьяновской баньке СЃРёРґРёС‚! — Ружье Сѓ него! — Откуда? — У Лукони двустволку отнял. — Возьмем бандюгу! Неожиданно РІСЃРµ три автомобиля зажгли фары. Лучи вырвали РёР· мрака головы, шапки, РїРѕРіРѕРЅС‹ милиционеров, фосфорическими полосами легли РЅР° снег Рё уперлись РІ крохотную, РєРѕСЃРѕР±РѕРєСѓСЋ избенку. Толпа начала растекаться. Максимов РІРґСЂСѓРі толкнул Владьку: — Езжайте дальше. РЇ РґРѕРіРѕРЅСЋ вас РЅР° машине. — Куда ты? — ахнул Карпов, РЅРѕ Алексей уже мчался прочь. РћРЅ пробежал РјРёРјРѕ какого-то инвалида, подбежал Рє цепи Рё пошел СЂСЏРґРѕРј СЃ РґСЂСѓРіРёРјРё, СЃ трудом вытаскивая РЅРѕРіРё РёР· глубокого снега. — Сашка-то, Р°? — сказал ему, сдерживая рыдание, кто-то справа. Алексей покосился. Лицо идущего СЂСЏРґРѕРј парня показалось ему знакомым. Цепь смыкалась РІРѕРєСЂСѓРі баньки. Оставалось РЅРµ больше сотни метров. Неожиданно оттуда Р±СѓС…РЅСѓР» выстрел, Рё РІ наступившей после этого тишине резко скрипнули петли двери. Максимов увидел, что РёР· баньки Р±РѕРєРѕРј выбирается высокая фигура СЃ ружьем РІ руках. Р’РѕС‚ РѕРЅ! РўРѕС‚, кто оборвал Сашкину жизнь, РѕРґРЅРёРј движением СЂСѓРєРё перерезал глотку его мечтам, чудачествам, планам. Р’РѕС‚, значит, РѕРЅ! Убивший огромный Сашкин РјРёСЂ, искалечивший Р?РЅРЅСѓ, смертельно ранивший стариков Зелениных, заставивший плакать РїРѕ-бабьи Владьку, поднявший РЅР° РЅРѕРіРё весь поселок! Р’РѕС‚, значит, эта гадина! Алексей ринулся вперед, сразу обогнал цепь. «Я его сейчас прикончу, задушу, раздроблю голову! Растопчу эту мразь! РќРёРєРѕРјСѓ РЅРµ позволю — сам! Боже РјРѕР№, Р° Сашке-то РѕС‚ этого будет легче? Легче!В» РћРЅ подбежал Рє Федьке. РўРѕС‚ стоял, качаясь Рё тихо, натужно рыча. Обеими руками РѕРЅ держал перед СЃРѕР±РѕР№ двустволку, РЅРѕ РЅРµ как оружие, Р° скорее как балансир. Лицо его надвинулось РЅР° Алексея. Щеки дрожат, глаза моргают, РїРѕРґ РЅРѕСЃРѕРј смерзшиеся сопли. Жалкая гадина… Такому мстить? Убить — еще РЅРµ значит отомстить. Максимов вырвал ружье, отбросил РІ сторону, тремя ударами, словно тренируясь РЅР° боксерской груше, свалил Федьку себе РїРѕРґ РЅРѕРіРё Рё сам РІ истерике покатился РїРѕ снегу. Человек может долго держать себя РїРѕРґ контролем, Р±РѕСЏСЃСЊ показаться сентиментальным, РЅРѕ РІ какой-то момент оглушительно распахивается его душа, Рё РѕРЅ уже РЅРµ РІ состоянии сдержать РєСЂРёРєР° Рё СЃРІРѕРёС… слез. Замелькали над головой РЅРѕРіРё. Цепь сомкнулась РІРѕРєСЂСѓРі Федьки Рё Алексея. — Посчитаем ему, ребята, Р·Р° доктора нашего! — РєСЂРёРєРЅСѓР» кто-то. Кулаки рабочих, грузчиков, лесорубов поднялись над убийцей. — Стойте! — раздался голос. — Перестань, Р?брагим! Его Р±СѓРґСѓС‚ судить. — Чего там судить! — Еще РЅРµ известно, дадут ли высшую! — Не слушайте Самсоныча, мужики! — Бей! — Я РЅРµ хотел! — закричал Федька, словно очнувшись. — РќРµ хотел убивать! — Бей его! РќРѕ РІ РєСЂСѓРі протолкнулся Егоров, СЃ милиционерами. — Спокойно! — закричал Егоров. — Судей РІС‹ сами выбирали или нет? Федьку увели. Ушла, возбужденно галдя, толпа. Максимов растерянно встал РЅР° вытоптанном снегу. РћРЅ уже начал приходить РІ себя. «Молчи! — диктовал РѕРЅ себе. — Лучше СЃРєСЂРёРїРё зубами, РЅРѕ РЅРµ хнычь. Молчи, РЅРµ РіРѕРІРѕСЂРё РЅРё слова. Вытри снегом лицо. Р?РґРё. Давай пошевеливайся!В» Возле машины стояли трое, РІРёРґРёРјРѕ ждали его. РўРѕС‚ парень СЃРѕ знакомым лицом, Рё инвалид, тоже РґРѕ странности знакомый, Рё какой-то верзила. — Послушайте, — взволнованно сказал инвалид, — РіРѕРІРѕСЂСЏС‚, есть какая-то надежда? — А РјС‹ думали РІСЃРµ, крышка! — пробасил верзила. — Шли СЃ Борисом РёР· клуба, РІРґСЂСѓРі кричат: «Убили Сашу!В» — Может быть, останется жив? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» знакомый парень. — Быстрее РІ больницу! — прошептал Максимов Рё полез РІ машину. Ему было стыдно оттого, что РѕРЅ потерял надежду Рё поддался злобе Рё отчаянию. Может быть, действительно удастся раздуть огонек жизни, который еще теплится РІ Сашке? Сколько времени РѕРЅ пролежал РЅР° снегу? Ведь РѕРЅ был, РІ сущности, очень здоровым парнем. Был? Нет, Сашка есть, Сашка будет! РњС‹ еще поборемся. Настоящие ребята Гордость Зеленина — роскошная бестеневая лампа, вырванная СЃ таким трудом Сѓ снабженцев райздравотдела, — освещала операционное поле СЏСЂРєРёРј ровным светом. Такая аппаратура обычно вселяет уверенность РІ могущество медицины. Карпов уже стоял возле стола, держа РЅР° весу СЂСѓРєРё, РїСЂСЏРјРѕР№ Рё строгий. Макар Р?ванович налаживал систему для переливания РєСЂРѕРІРё. Даша лишний раз пересчитывала инструменты. Вошел Максимов Рё занял СЃРІРѕРµ место напротив Карпова. — Макар Р?ванович, Сѓ вас РІСЃРµ РІ РїРѕСЂСЏРґРєРµ? — Да. — Начнем, Макс? — Давай. РќР° секунду РІСЃРµ четверо подняли головы Рё обменялись взглядами. РќР° секунду дрогнули лица СЃРѕ сжатыми РіСѓР±Р°-РјРё Рё СЃРЅРѕРІР° превратились РІ бесстрастные маски. Каждый словно РїСЂРёРЅСЏР» переброшенный РѕС‚ РѕРґРЅРѕРіРѕ Рє РґСЂСѓРіРѕРјСѓ канат Рё намертво закрепил его. Теперь РѕРЅРё почувствовали себя альпинистами РІ РѕРґРЅРѕР№ СЃРІСЏР·РєРµ. Карпов сделал разрез. Брюшная полость была заполнена РєСЂРѕРІСЊСЋ. Оказалось, что лезвие ножа пересекло РІ точку РєСЂСѓРїРЅРѕР№ артерии Рё пробило желудок. Карпов взглянул РЅР° Максимова: — Понимаешь? Максимов молча РєРёРІРЅСѓР». — Что там? — СЃРїСЂРѕСЃРёР» Макар Р?ванович. Р? Даша подалась вперед, напряженная Рё суровая. — В РґРІСѓС… сантиметрах прошел РѕС‚ артерии декстра, — сказал Карпов. — Лигатуру! «Может быть, как раз то, что РѕРЅ лежал РЅР° снегу, Рё спасло его, — подумал Максимов, — РѕС‚ холода сжались сосуды… Спасло! Неужели спасен? Неужели РјС‹ вытянем Сашку? Держись, рыцарь! Тебя еще нет, ты еще отсутствуешь, РЅРѕ твое тело живет, РІРѕРєСЂСѓРі него РґСЂСѓР·СЊСЏ, Рё ты будешь СЃРЅРѕРІР°! РЎРїРѕРєРѕР№РЅРѕ, Владька уже начал ушивать желудок!В» Максимов смотрел РЅР° ловкие длинные пальцы — совершеннейший аппарат, — копошащиеся РІ ране, ловил каждое РёС… движение. Р’РѕС‚ РѕРЅ, Владька Карпов, — С…РёСЂСѓСЂРі, спасающий РґСЂСѓРіР°! Р’РѕС‚ РѕРЅ — настоящий Карпов! Р’РѕС‚ Рё РѕРЅ — настоящий Алексей Максимов. Р’РѕС‚ РјС‹, врачи, — настоящие ребята! Р’РґСЂСѓРі Макар Р?ванович выпрямился, бросился Рє Сашкиной голове, что-то сделал там. — Пульса нет, — сказал РѕРЅ. — Зрачки РЅРµ реагируют. РљСЂРѕРІСЊ прилила Алексею РІ голову, помутилось РІ глазах. РћРЅ увидел, как задрожали Владькины пальцы, державшие иглу. РћРЅ РїРѕРґРЅСЏР» голову Рё уставился Владьке РІ глаза. Р? тот тоже смотрел РЅР° него. РћРЅРё РЅРµ двигались. — Неужели РІСЃРµ кончено? — спросила Даша. Ртот РІРѕРїСЂРѕСЃ словно вывел РёС… РёР· оцепенения. Максимов сказал: — Адреналин РІ сердце. РўС‹ РєРѕРіРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ делал это? — Нет, — ответил Карпов, — представь себе, РЅРµ приходилось. — Мне тоже. Сделаешь? — Технически это РЅРµ сложно, но… руки… Сделай лучше ты! Максимов РІР·СЏР» шприц СЃ иглой, нащупал четвертое межреберье. Думал ли РѕРЅ РєРѕРіРґР°-РЅРёР±СѓРґСЊ, что будет прокалывать сердце Сашки Зеленина для того, чтобы вернуть его Рє жизни? РћРЅ проколол сердце Рё ввел адреналин. — Появился пульс, — шепнул старик, Стали ждать. — Пульс становится лучшего наполнения, — подавляя возбуждение, сказал старик. — Введите теперь РїРѕРґ кожу. — Есть! Движения всех четверых стали еще более четкими. Внезапно забеспокоилась Даша. Несколько раз РѕРЅР° тревожно посмотрела РЅР° лампу. — Макар Р?ванович, который час? — Без четверти двенадцать. — Ой! — Что такое? — После двенадцати Сѓ нас электричество РіРѕСЂРёС‚ вполнакала. Карпов озадаченно взглянул РЅР° нее. Работы было еще РїРѕ меньшей мере РЅР° полчаса. — Зажжем керосиновые лампы, — сказал старик. РќРѕ Рё после двенадцати свет продолжал гореть СЏСЂРєРѕ. Люди, для которых сейчас весь Рј. СЂ замкнулся РІ операционной, РЅРµ знали, что РІРѕРєСЂСѓРі С…РѕРґРёС‚, смотрит СЃ надеждой внешний РјРёСЂ. Поселок РЅРµ СЃРїРёС‚. Темные фигурки собираются кучками, смотрят туда, РіРґРµ Р·Р° березами светится цепочка больничных РѕРєРѕРЅ. РЈ крыльца больницы дежурит автомобиль. Мотор периодически прогревается. Р’ дежурке Сѓ телефона РєСѓСЂРёС‚ Егоров. РќР° подстанции прогуливается Тимофей, зверски поглядывая РЅР° обслуживающий персонал. Р—РІРѕРЅСЏС‚ СЃРѕ Стеклянного мыса — РЅРµ надо ли чего? Р—РІРѕРЅСЏС‚ РёР· районной больницы — выехал главный врач. Р—РІРѕРЅСЏС‚ СЃ лесозавода, СЃ соседнего аэродрома… Р?РґСѓС‚ РІ темноте лыжники, трусят лошадки, рычат, карабкаясь РїРѕ ухабам, РіСЂСѓР·РѕРІРёРєРё. Взбаламучена РІСЃСЏ мартовская ночь. — Все! — сказал Карпов, отошел РѕС‚ стола Рё посмотрел РЅР° лицо Зеленина. РћРЅРѕ РїРѕ-прежнему было бледным, как матовое стекло, РЅРѕ какие-то ела уловимые приметы говорили, что это уже лицо РЅРµ трупа, Р° просто тяжелобольного человека. РћРЅРё РіСѓСЃСЊРєРѕРј вышли РёР· предоперационной Рё прошли РІ дежурку. Тяжело стукнул костылем Егоров, вскочил Борис. РћРЅРё РЅРµ сказали РЅРё слова, РЅРѕ глаза РёС… кричали громче всех голосов, Теперь Максимов узнал Бориса, Улыбнулся ему. — Подумай, как будешь ставить Сашке блок. Рто РЅРµ так-то просто, — Ну?! — воскликнули вместе Борис Рё Егоров. Врачи молча, СЃРѕ странными улыбками сели. Пустили РїРѕ РєСЂСѓРіСѓ пачку сигарет. Закурили, стараясь РЅРµ глядеть РґСЂСѓРі РЅР° РґСЂСѓРіР°. Поняли Рё замолчали Борис Рё Егоров. РўСЂСѓРґРЅРѕ сказать что-РЅРёР±СѓРґСЊ СЃРІСЏР·РЅРѕРµ после того, что произошло этой ночью. Максимову даже казалось, что усталость, сразу навалившаяся ему РЅР° плечи, вызвана тем, что РѕРЅ сказал несколько ободряющих слов знакомому волейболисту. РћР±РѕРґСЂСЏСЏ РґСЂСѓРіРѕРіРѕ, ты сам надеешься. Рђ что РІСЃРµ-таки ждет РёС… завтра утром? Так или иначе, РѕРЅРё прошли СЃРєРІРѕР·СЊ ночь. Сегодня РѕРЅРё впервые побывали там, РЅР° рубеже жизни Рё смерти. Вели там Р±РѕР№ Рё вернулись усталые, опустошенные Рё РІ то же время наполненные чем-то новым. Теперь Сашка должен бороться сам. РћРЅРё РІСЃРµ РІРѕРєСЂСѓРі, РІСЃРµ настороже, РЅРѕ РѕРЅ должен Рё сам побарахтаться. Отчего РѕРЅРё молчат? РћС‚ усталости? Нет, РІ РЅРёС… должно перебродить первое ошеломление РѕС‚ величайшего' РІ РёС… жизни события. Рта ночь РЅРµ забудется РЅРёРєРѕРіРґР°. РћРЅРё прошли ее насквозь Рё нашли сами себя. Наконец-то РІСЃРµ стало ясным. Спасая РґСЂСѓРіР°, РѕРЅРё поняли СЃРІРѕРµ назначение РЅР° земле. РћРЅРё — врачи! РћРЅРё Р±СѓРґСѓС‚ стоять Рё двигаться РІ разных местах земного шара, РєСѓРґР° РѕРЅРё попадут, СЃ главной Рё единственной целью — отбивать атаки болезней Рё смерти РѕС‚ людей, РѕС‚ веселых, беспокойных, мудрых, сплоченных РІ РѕРґРЅСѓ семью существ. Р’СЃРµ остальное второстепенно. РћРЅРё — врачи! Год назад РёРј сказали РѕР± этом, РЅРѕ РѕРЅРё РІСЃРµ еще воображали себя просто молодыми парнями. — Где это СЏ вас видел? — прищурился РЅР° Егорова Максимов. РўРѕС‚ хлопнул его РїРѕ СЃРїРёРЅРµ Рё улыбнулся: — Завтра СЏ вам напомню. Сейчас нужно отдыхать. Р’СЃРµ еще впереди Морозный, дымный рассвет смотрел РІ РѕРєРЅР°. Максимов сгорбившись сидел Сѓ кровати Зеленина Рё смотрел РЅР° его лицо. Казалось, РѕРЅРѕ порозовело. Р?ли это только отсвет РІРѕСЃС…РѕРґР°? Р’Рѕ РІСЃСЏРєРѕРј случае, дыхание СЂРѕРІРЅРѕРµ, пульс 64, давление 100 Рё 60. «Наши шансы растут, Р°? Сашка, ты молодец! РњС‹ еще СЃ тобой пофилософствуем, РїРѕР±СЂРѕРґРёРј еще РїРѕ Петроградской стороне! Поиграем РІ волейбол, поплаваем вместе. Посмеемся Рё погрустим, СЃС…РѕРґРёРј РЅРµ раз РІ РєРёРЅРѕ. Встретимся через три РіРѕРґР° или гораздо раньше. Будем писать РґСЂСѓРі РґСЂСѓРіСѓ РїРёСЃСЊРјР° Рё посылать фотокарточки. Р’СЃРµ еще Сѓ нас впереди…» Максимов встал Рё подошел Рє РѕРєРЅСѓ. Морозные СѓР·РѕСЂС‹ кустиками поднимались вверх РїРѕ стеклу, РЅРѕ закрывали только нижнюю его половину. Был виден далёкий берег, озера, над которым висело солнце. РќР° льду перемешались розовые Рё голубые тени. РЎРєРѕСЂРѕ начнет таять. Придет весна, похожая РЅР° сотни РґСЂСѓРіРёС… весен, РЅРѕ РІСЃРµ-таки чем-то отличающаяся. Рто закон, постоянный РєСЂСѓРі. Раньше, РІ прошлые РіРѕРґС‹, века, жили Максимовы Рё Зеленины, похожие РЅР° РЅРёС…, теперешних, РЅРѕ РІСЃРµ-таки РґСЂСѓРіРёРµ. Сейчас живут РѕРЅРё. Рђ после РЅРёС… Р±СѓРґСѓС‚ РґСЂСѓРіРёРµ, похожие РЅР° РЅРёС…, РЅРѕ РґСЂСѓРіРёРµ. Р? нужно, чтобы те, новые, временами вспоминали Рѕ РЅРёС…. Тогда… тогда РЅРµ будет страшно. Надо РІСЃРµ делать для того, чтобы нас вспоминали. РќРµ персонально Максимова, Р° всех нас. Сашка прав: нужно чувствовать СЃРІРѕСЋ СЃРІСЏР·СЊ СЃ прошедшим Рё будущим. Р?менно РІ этом спасение РѕС‚ страха перед неизбежным СѓС…РѕРґРѕРј РёР· жизни. Р?менно РІ этом высокая роль человека. Рђ иначе жизнь станет зловещей трагедией или никчемным фарсом. РњС‹, люди социализма, должны особенно СЏСЃРЅРѕ понять это. РќРµ нужно бояться высоких слов. Прошло то время, РєРѕРіРґР° отдельные сволочи могли спекулировать этими словами. РњС‹ смотрим СЏСЃРЅРѕ РЅР° вещи. РњС‹ очистим эти слова. Сейчас это главное: бороться Р·Р° чистоту СЃРІРѕРёС… слов, СЃРІРѕРёС… глаз Рё РґСѓС€. Рђ РЅР° старье — РІ облаву! Максимов РІСЃРїРѕРјРЅРёР» РєРѕСЃРѕР±РѕРєСѓСЋ избушку, освещенную фарами автомобилей, ссутулившуюся фигуру убийцы Рё цепь, окружающую его. Р’РѕС‚ РѕРЅРё, рабочие, грузчики, лесорубы, шоферы, милиционеры, идущие РІ атаку РЅР° старый РјРёСЂ! РќР° РјРёСЂ, РіРґРµ РІ дело пускались ножи, РіРґРµ жизнь РЅРµ стоила Рё копейки, РіРґРµ людей сжигали мрачные страсти. РњС‹ идем, РјС‹ РІСЃРµ РІ атаке, РІ лобовой атаке РІРѕС‚ уже СЃРѕСЂРѕРє лет. РњС‹ держимся рассыпанной РїРѕ всему РјРёСЂСѓ цепью. РњС‹ атакуем РЅРµ только то, что РІРЅРµ нас, РЅРѕ Рё то, что Сѓ нас внутри поднимается временами. Уныние, неверие, цинизм — это тоже оттуда, РёР· того РјРёСЂР°. Рто еще живет РІ нас, Рё временами может показаться, что только это Рё живет РІ нас. Нет. Потому РјС‹ Рё новые люди, что боремся СЃ этим, Рё побеждаем, Рё находим СЃРІРѕРµ место РІ рассыпанной цепи. Максимов повернулся Рё увидел, что РІ дверях стоят Владька Рё Даша Рё еще какие-то люди. — Р?РґРё спать, Макс, — сказал Владька, — РјС‹ тебя сменим. Алексей встал РІ ногах Сѓ Зеленина Рё посмотрел РЅР° его лицо. Р? РІРґСЂСѓРі РѕРЅ увидел, что Сашка смотрит РЅР° него. — Лешка, — сказал Зеленин, — РЅСѓ что там СЃРѕ РјРЅРѕР№? Максимов вцепился РІ СЃРїРёРЅРєСѓ кровати Рё сказал хрипло: — Пустяки. РўС‹ жив. Подошли Владька Рё Даша. Зеленин повел взглядом Рё улыбнулся: — О, РґР° РІС‹ РІСЃРµ здесь! Привет, ребята! — Привет! — сказал Владька. — Саша! — сказала девушка. — А как РЅР° брандвахте? — Не волнуйся, Макар Р?ванович успел принять СЂРѕРґС‹. Зеленин РєРёРІРЅСѓР», закрыл глаза Рё СЃРЅРѕРІР° открыл РёС…. — Вы, конечно, РЅРµ слушали концерт РёР· РњРѕСЃРєРІС‹? Там Р?нна… — Слушали, — сказал Владька. — Да перестань ты болтать! Нельзя! — Я хотел вам сделать СЃСЋСЂРїСЂРёР·, — продолжал Зеленин, — Р° сам так Рё РЅРµ услышал. — Можно послать заявку РЅР° радио, — сказал Максимов, — пусть прокрутят пленку. Наверняка РѕРЅРё записали. — Конечно, записали такую РёРіСЂСѓ! — РїСЂРѕРіРѕРІРѕСЂРёР» Владька. — Правильно! Так Рё сделаем, — прошептал Зеленин Рё закрыл глаза. — Заявку РѕС‚ РјРѕСЂСЏРєРѕРІ РёР· РўРёС…РѕРіРѕ океана, — сказал Максимов. — Р? СЃ Баренцева РјРѕСЂСЏ, — сказал Карпов. — Р? РѕС‚ жителей Круглогорья, — вставила Даша. — Р? РѕС‚ рабочих Стеклянного мыса, — пробасил стоящий РІ дверях Тимоша.
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
/ Полные произведения / Аксенов В.П. / Коллеги
|
Смотрите также по
произведению "Коллеги":
|
Регистрация
Дизайн сайта — aminis
