/ Полные произведения / Носов Н. / Незнайка в Солнечном городе

Незнайка в Солнечном городе [13/16]

Скачать полное произведение

    появилось множество разных шаржей и карикатур. Ветрогонов
    рисовали в широчайших желто-зеленых штанах и в пиджаках с
    такими узенькими рукавами, каких и не бывает. Носики всем
    рисовали крошечные, верхнюю же губу вытягивали до такой
    степени, что было страшно смотреть. В каждой газете можно было
    встретить какой-нибудь занятный рассказец из ветрогонской
    жизни, и нужно сказать, что публика очень любила читать всю эту
    писанину; особенно же некоторым читателям нравились рассказы в
    картинках о проделках ветрогонов, так как это было для них
    очень смешно.
     Несмотря на насмешки, которым подвергались со всех сторон
    ветрогоны, количество их все же не уменьшалось. Основная беда
    была, конечно, не в том, что коротышки напяливали на себя
    нелепые желтозеленые брюки и пиджаки с идиотскими рукавами.
    Самое главное заключалось в том, что они перенимали манеры,
    замашки и повадки ветрогонов. Так, многие коротышки, которым
    раньше и в голову не приходило делать что-либо худое, теперь
    преспокойно плевали из окон пятого этажа кому-нибудь на голову,
    воображая, что это на самом деле очень остроумно. Некоторые
    брали в библиотеке книги, вырывали страницы и делали из них
    бумажных голубей. Их не заботило, что книгу после этого уже
    нельзя было читать. Появились также любители играть на щелчки.
    Нашлись даже такие "деятели", которые стали играть не только на
    щелчки, но и на затрещины, тумаки и подзатыльники, причем
    установили таксу, по которой одна затрещина равнялась двум
    подзатыльникам, пяти тумакам или десяти щелчкам. Каждый
    проигравший имел право получить от выигравшего вместо десятка
    щелчков одну затрещину, пять тумаков либо парочку
    подзатыльников.
     В общем, ветрогоны -- это, как уже говорилось, была такая
    публика, которая любила делать неудовольствия другим
    коротышкам. Некоторые ветрогоны скоро поняли, что, развлекаясь
    на улице, они не могут доставить неудовольствие сразу большому
    количеству жителей, поэтому их мечтой стало забраться в
    помещение, где было бы побольше коротышек, и устроить
    переполох. Этот замысел удалось выполнить нескольким
    ветрогонам, которые пробрались в концертный зал и при большом
    стечении публики принялись давать концерт на расстроенных и
    испорченных музыкальных инструментах. Это была такая дикая
    музыка, что никакое ухо не могло выдержать; но ветрогоны
    распустили слух, что это самая модная теперь музыка и
    называется она какофония.
     Эта какофония стала распространяться по городу, и скоро
    появилось еще несколько оркестров, которые играли на поломанных
    и расстроенных инструментах. Особенно модным в то время
    считался какофонический оркестр "Ветрофон". Он был небольшой и
    состоял всего из десяти коротышек. Один из этих коротышек играл
    на консервной банке, другой пел, третий пищал, четвертый
    визжал, пятый хрюкал, шестой мяукал, седьмой квакал; остальные
    издавали другие разные звуки и били в сковороды.
     Любители музыки приходили на концерты этих модных оркестров,
    слушали и с истерзанными до боли ушами возвращались домой,
    проклиная на чем свет стоит всякую какофонию, ветрофонию и свое
    собственное существование в придачу.
     Театр тоже не избежал новых влияний. Нужно отметить, что
    большое значение во всем этом деле имела мода. Как только один
    из самых видных театральных режиссеров нарядился в модный
    костюм с широченными желто-зелеными брюками и в пестрый беретик
    с кисточкой, он сейчас же сказал, что театр -- это не музей, он
    не должен отставать от жизни, и если в жизни теперь все
    делается не так, как надо, то и в театре следует делать все
    шиворот-навыворот. Если раньше зрители сидели в зале, а актеры
    играли на сцене, то теперь, наоборот, зрители должны сидеть на
    сцене, а актеры играть в зрительном зале. Этот режиссер, имя
    которого, кстати сказать, было Штучкин, так и сделал в своем
    театре. Поставил на сцене стулья и посадил на них зрителей, но
    поскольку все зрители не поместились на сцене, он остальную
    часть публики посадил в зрительном зале, а актеров заставил
    играть посреди публики.
     -- Это даже еще чуднее выйдет! -- радовался режиссер
    Штучкин. -- Раньше зрители сидели отдельно и актеры играли
    отдельно, а теперь актеры прямо среди зрителей будут.
     Конечно, никакой актер, находясь среди публики, не мог
    вертеться с такой скоростью, чтоб всем было видно его лицо.
    Получилось так, что одним было видно только лицо актера, а
    другим -- только затылок. С декорациями тоже получалась
    какая-то чепуха. Одни зрители видели актеров в декорации,
    другие не видели ни того, ни другого, так как декорации были
    повернуты к ним обратной стороной и заслоняли актеров. Чтобы
    никто не скучал при виде такого неинтересного зрелища, режиссер
    Штучкин велел нескольким актерам бегать во время представления
    по залу, обсыпать зрителей разноцветными опилками, бить их по
    головам хлопушками и надутыми воздухом пузырями.
     Публике не очень нравились все эти театральные штучки, но
    режиссер Штучкин сказал, что это как раз хорошо, потому что
    если раньше хорошим считался спектакль, который нравился
    зрителям, то теперь, когда все стало наоборот, хорошим надо
    считать тот спектакль, который не нравится никому. Такие
    рассуждения никого ни в чем не убедили, и публика часто уходила
    со спектакля задолго до его окончания. Это не очень расстроило
    режиссера Штучкина. Он сказал, что придумает какую-нибудь новую
    штучку и тогда все будут сидеть как пришитые. Он и на самом
    деле придумал намазать перед началом спектакля все скамейки
    смолой, чтобы зрители прилипли и не могли уйти. Это помогло, но
    только на один раз, потому что с тех пор в театр к Штучкину уже
    никто не ходил.
     Сначала Незнайка, Кнопочка и Пестренький не замечали
    перемен, которые произошли в Солнечном городе, так как в парке,
    где они пропадали по целым дням, некоторое время все еще
    оставалось по-прежнему. Однако вскоре ветрогоны появились и
    там. Они принялись бродить по аллеям парка, толкая посетителей,
    обзывая их какими-нибудь нехорошими именами, бросаясь комьями
    грязи и горланя нестройными голосами какие-то некрасивые песни.
    В Водяном городке они проткнули булавками все резиновые
    надувные лодки, в Шахматном городке поломали шахматные
    автоматы.
     Кнопочка, которая была очень чувствительна ко всякому
    невежеству, удивлялась, как она раньше не замечала, что в парке
    такая нехорошая публика.
     -- Лучше не будем сюда больше ходить, -- сказала она
    Незнайке и Пестренькому. -- Будем просто гулять по улицам, как
    раньше.
     Они стали просто гулять по улицам и только тут заметили,
    насколько изменилась жизнь в городе. Теперь уже редко можно
    было увидеть веселые, радостные лица. Все чувствовали себя как
    бы не в своей тарелке, ходили словно пришибленные и пугливо
    оглядывались по сторонам. Да и было чего пугаться, так как в
    любое время из-за угла мог выскочить какой-нибудь ветрогон и
    сбить пешехода с ног, выплеснуть ему кружку воды в лицо, или,
    осторожно подкравшись сзади, неожиданно крикнуть над ухом, или
    еще хуже, дать пинка или подзатыльника.
     Теперь уже в городе не было того веселого оживления, которое
    наблюдалось раньше. Пешеходов стало значительно меньше. Никто
    не останавливался, чтобы подышать свежим воздухом или
    поговорить с приятелем. Каждый старался проскочить незаметно по
    улице и поскорее шмыгнуть к себе домой. Многие перестали
    обедать в столовых, где их мог оскорбить любой затесавшийся
    туда ветрогон. Большинство предпочитали получать завтраки,
    обеды и ужины при помощи кухонных лифтов и принимать пищу в
    спокойной обстановке у себя дома. Многие даже перестали ходить
    в театры и на концерты, так как боялись попасть на
    какофоническую музыку или угодить на спектакль, где посетителей
    хлопали по головам пузырями или приклеивали к стульям смолой.
     Жить в Солнечном городе стало не так интересно, как раньше,
    и вскорости произошел случай, после которого наши
    путешественники решили вернуться обратно в Цветочный город.
    Однажды они гуляли на берегу реки, и Пестренький предложил
    покататься на надувной резиновой лодке. Отправившись на
    лодочную пристань, они выбрали лодку и заехали на ней чуть ли
    не на середину реки, а в это время к ним подплыл сзади какой-то
    ветрогон и проткнул лодку булавкой. Воздух из надувной лодки
    вышел, и наши путешественники стали тонуть. Их, конечно, успели
    спасти, но все трое промокли до нитки.
     Этим, однако, не кончились их злоключения. Вечером они, как
    обычно, пошли в театр. В этот день должен был состояться так
    называемый новомодный синтетический спектакль. Синтетическим
    спектакль назывался потому, что в нем соединялись все новейшие
    достижения концертного и театрального искусства. В то время как
    большой какофонический оркестр терзал своей музыкой уши
    слушателей, им еще, сверх того, показывали длинное
    представление с декорациями, на которых было нарисовано не
    поймешь что, с актерами, которые изображали не разберешь кого,
    с обсыпанием публики опилками и битьем по головам хлопушками и
    наполненными воздухом пузырями.
     Пока Незнайку, Кнопочку и Пестренького обсыпали опилками и
    били по головам пузырями, они молча терпели, так как знали, что
    в театре без этого нельзя. Однако в дальнейшем появились новые
    режиссерские штучки, к которым они еще не привыкли. Одна из
    этих штучек заключалась в том, что во время перерыва между
    действиями свет в зрительном зале не зажигали, как это делали
    обычно, а, наоборот, гасили его, в результате чего зрители
    принуждены были сидеть во время антракта в кромешной тьме. И
    вот, когда после первого действия свет в зале погас, кто-то
    собрал с полу целую горсть опилок и высыпал за шиворот
    Кнопочке. В это же время кто-то проделал точно такую же штуку с
    Незнайкой. Что же касается Пестренького, то ему кто-то вылил за
    шиворот стакан холодной воды. Кто это сделал, не было видно
    из-за темноты. Кнопочка, Незнайка и Пестренький очень обиделись
    на такое бесцеремонное обращение и решили уйти из театра, но,
    попытавшись встать, почувствовали, что прилипли к стульям. С
    трудом оторвавшись от стульев, они направились к выходу, и,
    когда выходили из театра, кто-то дернул Кнопочку за косу и
    вдобавок дал увесистого тумака по шее.
    Глава двадцать восьмая. ОТКРЫТИЕ ПРОФЕССОРА КОЗЯВКИНА
     Все это, как говорится, переполнило чашу терпения Кнопочки,
    и, когда друзья вернулись в гостиницу, она сказала:
     -- Пора нам ехать домой. Больше я не хочу оставаться в
    Солнечном городе!
     -- Я тоже не хочу жить в этом паршивеньком Солнечном
    городишке! -- подхватил Пестренький. -- Очень нужно, чтоб мне
    за шиворот лили холодную воду!
     -- Ну что ж, друзья, -- согласился Незнайка. -- Сегодня уже
    поздно, а завтра с утра мы можем отправляться в обратный путь.
    А сейчас мы пойдем с тобой, Пестренький, и разыщем наш
    автомобиль, который мы оставили в день приезда где-то посреди
    улицы.
     Незнайка и Пестренький пошли разыскивать автомобиль, а
    Кнопочка села за маленький столик в углу, зажгла электрическую
    лампочку и стала читать газету, которую не успела прочитать
    утром.
     В те дни многие газеты писали о том, что милиционеры не
    умеют как следует бороться с ветрогонами и проявляют по
    отношению к ним слишком много мягкости, а ветрогоны от этого
    чувствуют себя безнаказанными и безобразничают еще больше.
    Прочитав одну такую статью. Кнопочка решила отложить газету в
    сторону, но тут ей на глаза попалась статья, которая
    называлась: "Рассказ профессора Козявкина о том, как он узнал,
    кто такие ветрогоны, откуда они произошли и как с ними
    бороться". Вот что писал профессор Козявкин в своей статье:
     "Однажды, гуляя по зоопарку, я увидел очень странное явление
    природы. На моих глазах осел, который находился за решетчатой
    загородкой, неожиданно превратился в коротышку. Это
    удивительное явление так озадачило меня, что я на минуту
    остолбенел. Однако все, что произошло дальше, я прекрасно
    разглядел и запомнил. Так, например, я хорошо видел, что перед
    загородкой в это время стояли два малыша. Один был в желтых
    брюках, другой -- в пестренькой тюбетейке с узорами. Тот,
    который был в желтых брюках, держал в руках небольшую палочку.
    Этой палочкой он размахивал у осла перед носом, желая, должно
    быть, подразнить животное. В ответ на это осел, превратившись в
    коротышку, дал дразнившему такого щелчка, что бедняга отскочил
    в сторону. После этого бывший осел перелез через ограду и
    погнался за обоими малышами, которые бросились от него удирать.
    Я побежал за ними вдогонку, чтобы произвести научное наблюдение
    над превратившимся в коротышку ослом, но по дороге потерял
    очки, без которых почти ничего не видел. Пока я разыскивал
    очки, оба малыша и преследовавший их бывший осел успели
    скрыться, и мне больше не удалось их встретить. Однако я хорошо
    запомнил, что бывший осел был одет в широкие зеленовато-желтые
    брюки и пиджак с узенькими рукавами, а на голове у него был
    пестрый берет с кисточкой.
     Вернувшись домой, я начал обдумывать происшедший случай и
    пришел к выводу, что все это мне показалось. Но спустя
    несколько дней я начал встречать коротышек, которые были одеты
    точно так же, как виденный мною бывший осел. Эти коротышки
    вскорости получили название ветрогонов. Они хулиганили на
    улицах, обижали прохожих, совершали разные дикие выходки и
    вообще не умели себя вести по-коротышечьи. Поэтому я пришел к
    выводу, что все эти коротышки вовсе не коротышки, а бывшие
    ослы, то есть ослы, превратившиеся в коротышек.
     Я не торопился сообщить в газету о своем научном открытии,
    потому что не мог объяснить, почему в городе появилось такое
    большое количество ветрогонов. Если допустить, что каждый
    ветрогон -- это бывший осел, то останется непонятным, откуда у
    нас взялось столько ослов. Насколько мне было известно, ослы у
    нас имелись только в зоопарке. Обратившись к сотрудникам
    зоопарка, я узнал, что в зоопарке было всего три осла, да и те
    куда-то исчезли. Таинственное исчезновение трех ослов
    подтверждало мою научную догадку о том, что эти ослы
    превратились в ветрогонов, однако это не могло объяснить,
    откуда взялись все остальные ветрогоны.
     Несколько дней подряд я ломал голову и безуспешно пытался
    найти ответ на этот вопрос. В конце концов в этом деле помог
    мне случай. В доме, где я живу, по соседству с моей квартирой
    живет коротышка, по имени Чубчик. Этого Чубчика я хорошо знаю и
    даже лично знаком с ним. Он всегда был примерным малышом,
    никогда не шалил, никому не грубил и вообще ничего плохого не
    делал. Представьте себе мое удивление, когда я узнал, что
    Чубчик стал ветрогоном. Нарядившись в широкие желто-зеленые
    брюки и пиджак с узкими рукавами, он принялся хулиганить и
    безобразничать на улице, так что никому не давал прохода. Если
    бы я лично не знал Чубчика, то мог бы подумать, что ветрогоном
    может стать только такое животное, как осел, но теперь для меня
    стало ясно, что ветрогоном может сделаться и обычный, простой
    коротышка.
     Продолжая свои научные наблюдения, я убедился, что ветрогоны
    бывают двух сортов. Ветрогоны первого сорта, или дикие
    ветрогоны, -- это те, которые произошли от ослов. Ветрогоны
    второго сорта, или домашние ветрогоны, -- это те, которые
    произошли от простых коротышек. Дикие ветрогоны -- существа
    глупые от природы, на них не действуют никакие воспитательные
    мероприятия, поэтому, сколько их ни учи, они так ветрогонами и
    останутся. Домашние ветрогоны -- существа более осмысленные, но
    у них очень мягкий характер, поэтому они легко перенимают как
    плохое, так и хорошее. Поскольку на диких ветрогонов
    воспитательные меры не действуют, их необходимо превратить
    обратно в ослов; тогда домашние ветрогоны не будут иметь перед
    глазами плохих примеров и снова станут хорошими коротышками. И
    тогда в городе опять восстановится нормальная жизнь. Никто не
    станет ни бить нас, ни толкать, ни кусать, ни обливать водой и
    так далее. В театре перестанут выворачивать все
    шиворот-навыворот и мазать скамейки смолой. На концерты можно
    будет ходить, не опасаясь услышать вместо музыки поросячий
    визг, собачий вой и лягушиное кваканье. В общем, все станет
    хорошо. А сейчас не будем предаваться унынию и пожелаем, чтоб
    наша наука нашла поскорей способ превращать диких ветрогонов в
    ослов".
     Несмотря на то что профессор Козявкин призывал читателей не
    предаваться унынию, Кнопочка приуныла. Прочитав статью, она
    убедилась, что во всем виноват был Незнайка, который превратил
    ослов в коротышек. Конечно, Кнопочка и себя винила в том, что
    недоглядела за Незнайкой и позволила натворить ему столько бед.
    Тихая, скромная Кнопочка, которая не способна была обидеть даже
    муху, рассердилась так, что готова была поколотить Незнайку.
     -- Ну хорошо же! -- ворчала она, сжимая изо всех сил
    кулачки. -- Пусть он только вернется! Узнает он у меня, как
    превращать ослов в коротышек! Подумаешь, какой волшебник
    выискался!
     Незнайка и Пестренький, однако, не возвращались. Кнопочка
    начала беспокоиться и уже даже хотела идти разыскивать их, но в
    это время увидела в газете другую статью, которая ее очень
    заинтересовала. Забыв о Незнайке, Кнопочка начала читать:
     "Многие читатели уже знают о загадочном исчезновении малыша
    Листика. Несмотря на продолжительные поиски, он нигде обнаружен
    не был. Теперь, когда почти все перестали искать пропавшего и
    только малышка Буковка не теряет надежды найти его, в газету
    поступили сведения, которые могут пролить свет на это
    происшествие. Нам стало известно, что в тот день, когда Листик
    исчез, по Восточной улице проходил коротышка Штанишкин.
    Недалеко от угла Бисквитной улицы Штанишкин заметил валявшуюся
    посреди тротуара книгу. Подняв книгу, Штанишкин увидел, что это
    были "Удивительные приключения замечательного гусенка Яшки". На
    книге имелся штамп библиотеки. Это подсказало Штанишкину мысль,
    что кто-то взял книгу в библиотеке, понес домой и потерял по
    дороге. Прочитав на штампе адрес библиотеки, Штанишкин решил
    отнести книгу по адресу, но в этот день уже было поздно и
    библиотека оказалась закрытой. Тогда Штанишкин взял книгу к
    себе домой, с тем чтоб отнести ее на другой день. Дома он
    задумал почитать эту книгу; она ему понравилась, и он решил
    отдать ее в библиотеку после того, как прочитает всю до конца.
     Этот Штанишкин оказался не особенно усердным читателем, так
    как читал он каждый день понемножку, то есть по одной главе, в
    результате чего чтение у него растянулось на долгое время. Он
    уже начал забывать, что книга эта не его собственная, а
    библиотечная, но все-таки когда окончил чтение, то вспомнил,
    что книгу надо отдать.
     В конце концов Штанишкин явился в библиотеку и рассказал
    библиотекарше, что нашел книгу на улице. Библиотекарша
    посмотрела по списку и обнаружила, что книга "Удивительные
    приключения замечательного гусенка Яшки" была выдана малышу
    Листику и именно в тот самый день, когда он пропал.
     Таким образом, было установлено, что Листик взял книгу в
    библиотеке, после чего пошел по Восточной улице и потерял книгу
    недалеко от своего дома. Что случилось с ним дальше, до сих пор
    остается невыясненным. Может быть, с Листиком произошел такой
    же случай, как с милиционером Свистулькиным, и он проживает
    где-нибудь под чужим именем.
     Мы еще раз просим каждого, кто знает что-нибудь о
    местопребывании Листика, поскорей сообщить об этом в редакцию
    нашей газеты".
     Дочитав статью до конца, Кнопочка крепко задумалась и
    сказала сама себе:
     -- Что ж это творится такое? Значит, Незнайка солгал мне,
    что превратил Листика обратно в коротышку. Нечего сказать,
    хороши дела!
     В это время вернулись Незнайка и Пестренький.
     -- Все в порядке! -- закричал Незнайка, сияя от радости. --
    Автомобиль наш нашелся. Мы поставили его на улице против
    гостиницы. Завтра можно будет ехать.
     -- Это куда ты собрался ехать? -- нахмурилась Кнопочка.
     -- Как -- куда? Домой, в Цветочный город. Мы ведь решили...
     -- "Решили"! -- передразнила его Кнопочка. -- Натворил тут
    дел всяких! Испортил всем жизнь, а сам удирать!
     Незнайка вытаращил на нее глаза:
     -- Каких это я дел натворил? Кому жизнь испортил?
     -- Будто не знаешь кому! А ветрогоны, от которых никому в
    городе нет покоя, -- это чья работа, по-твоему?
     -- Чья? -- с недоумением спросил Незнайка.
     -- Твоя!
     -- Моя?! -- От удивления Незнайка даже разинул рот.
     -- Ну и нечего тут рот разевать! -- сердито сказала
    Кнопочка. -- Почитай вот лучше газету.
     Незнайка схватил поскорей газету, сел за стол и принялся
    читать. Пестренький подошел сзади и стал заглядывать в газету
    через плечо Незнайки.
     -- Вот потеха! -- засмеялся он. -- Этот профессор Козявкин,
    конечно, нас видел возле ослиной загородки. Только он не
    догадался, что у Незнайки в руках была волшебная палочка, и
    подумал, что осел сам собой превратился в коротышку.
     -- Довольно тебе тут болтать! -- сердито ответил Незнайка.
    -- И без тебя все ясно.
     Прочитав до конца статью профессора Козявкина, Незнайка
    крякнул с досады и, виновато взглянув на Кнопочку, принялся
    чесать пятерней затылок.
     -- Вот чего, оказывается, натворил! -- смущенно пробормотал
    он.
     -- Это еще не все! -- снова нахмурилась Кнопочка. -- Ты еще
    про Листика почитай.
     -- Про какого Листика?
     -- Читай, читай! Будто не помнишь?
     Незнайка начал читать в газете про Листика, а Пестренький
    снова пристроился сзади и заглядывал через плечо.
     -- Значит, Незнайка вместо Листика превратил в коротышку
    настоящего осла, потом еще двух, а Листик так и остался ослом!
    -- сказал Пестренький, трясясь от смеха.
     -- Н-н-да-а! -- протянул Незнайка, прочитав статью. -- Ишь
    ты, какая штука вышла! Что же теперь делать?
     -- Что? -- сердито переспросила Кнопочка. -- Во-первых, надо
    Листика поскорей превратить в коротышку. Бедная Буковка небось
    извелась совсем. А во-вторых, всех трех ослов, которых ты
    превратил в коротышек по ошибке, надо превратить обратно в
    ослов.
     -- Правильно! -- подтвердил Незнайка. -- Завтра с утра
    пойдем в зоопарк и поищем там Листика. Раз его не оказалось
    среди тех трех ослов, значит, где-то должен быть еще осел. А
    вот как найти трех настоящих ослов, которых я превратил в
    коротышек? Это, пожалуй, трудней будет...
     -- Ничего! -- строго сказала Кнопочка. -- Будем ходить по
    городу, пока не найдем всех трех.
     -- Как это -- будем ходить по городу? -- удивился
    Пестренький. -- Мы ведь решили завтра уехать.
     -- Придется повременить с отъездом.
     -- Повременить? Эва! -- закричал Пестренький. -- Мне здесь
    будут за шиворот холодную воду лить, а я еще временить должен?
     -- Значит, по-твоему, лучше, если ветрогоны всех мучить
    будут, а Листик навсегда ослом останется? Ведь ему, кроме нас,
    никто не поможет. Ни у кого волшебной палочки нет, понимаешь?
     -- Ну ладно, -- махнул рукой Пестренький. -- Поступайте как
    знаете, только не воображайте, что от меня так просто
    отделаетесь! Вы меня привезли сюда, вы и обратно должны
    отвезти!
     -- Отвезем, можешь не беспокоиться, -- ответил Незнайка.
     -- Вот-вот! И высадите меня точно на том же месте, где
    взяли, иначе я не согласен! -- заявил Пестренький и пошел
    спать.
    Глава двадцать девятая. ВСТРЕЧА СО СТАРЫМИ ДРУЗЬЯМИ
     В эту ночь Незнайка долго не мог заснуть. Его снова начала
    донимать совесть.
     "Я же не виноват, что так вышло, -- оправдывался Незнайка,
    вертясь на постели с боку на бок. -- Я не знал, что все так
    плохо получится".
     "А почему не знал? Ты должен был знать. Почему я все знаю?"
    -- твердила совесть.
     "Ну, то -- ты, а то -- я. Будто не знаешь, что я --
    незнайка!"
     "Не хитри, не хитри! -- с насмешкой сказала совесть. -- Ты
    все понимаешь прекрасно, только прикидываешься дурачком --
    Незнайкой".
     "И вовсе я не прикидываюсь! Зачем мне прикидываться?"
     "Сам знаешь зачем. Ведь с глупого и спросу меньше. Вот ты и
    прикинулся дурачком, чтоб тебе все с рук сходило. Но меня,
    братец, не проведешь! Я-то хорошо знаю, что ты не такой уж
    дурачок!"
     "Нет, я дурачок!" -- упрямо твердил Незнайка.
     "Неправда! Ты и сам не считаешь себя глупым. На самом деле
    ты гораздо умней, чем кажешься. Я тебя давно раскусила, поэтому
    и не старайся меня обмануть -- все равно не поверю".
     "Ну ладно! -- нетерпеливо ответил Незнайка. -- Дай мне
    поспать. Завтра я все исправлю".
     "Исправь, голубчик, пожалуйста! -- сказала уже более
    ласковым голосом совесть. -- Сам видишь, как все нехорошо
    вышло. Из-за тебя столько коротышек напрасно мучится... В
    городе так плохо стало... А ведь как хорошо было, пока ты не
    появился тут со своей волшебной палочкой!"
     "Ну ладно, ладно! Сказал: исправлю -- значит, исправлю.
    Скоро все опять хорошо будет".
     Совесть убедилась, что проняла Незнайку как следует, и
    умолкла.
     На следующее утро Кнопочка проснулась раньше всех и сейчас
    же разбудила Незнайку и Пестренького:
     -- Вставайте скорее, уже в зоопарк пора!
     Незнайка быстро оделся и пошел умыться, а Пестренький
    одевался не спеша, стараясь провести время, чтобы как-нибудь
    обойтись без умывания. Однако Кнопочка разгадала его маневры и
    заставила пойти умываться.
     Наконец все были готовы и уже хотели выйти из дому, но тут
    кто-то постучал в дверь, и в комнату вошел Кубик. На нем была
    какая-то смешная шапочка из голубой пластмассы с двумя длинными
    рожками, между которыми была натянута спиральная проволока; на
    ушах были радионаушники, а на груди висела плоская
    металлическая коробочка с торчащим рупором. Еще одна такая же
    коробочка находилась у него на спине.
     Незнайка, Кнопочка и Пестренький очень обрадовались приходу
    Кубика и стали спрашивать, почему он так долго не приходил к
    ним. Кубик рассказал, что однажды он шел по улице и его кто-то
    облил холодной водой, отчего он простудился и заболел. Все это
    время ему пришлось пролежать в постели, но теперь он уже вполне
    здоров и может ходить.
     -- А что это у вас за шапочка с рожками и коробочки? --
    спросил Незнайка.
     -- Это новое изобретение -- так называемый новейший
    усовершенствованный пешеходный радиолокатор, сокращенно --
    НУПРЛ. Теперь каждый должен иметь этот НУПРЛ для защиты от
    ветрогонов.
     -- Как же он действует? -- заинтересовался Незнайка.
     -- Очень просто, -- ответил Кубик. -- Здесь впереди на
    коробочке имеется, как вы видите, радиорупор. Из этого рупора
    при ходьбе все время излучаются радиоволны. Если впереди
    попадется какое-нибудь препятствие в виде натянутой поперек
    тротуара веревки или проволоки, волны от этого препятствия
    отразятся и пойдут обратно. Здесь на шапочке между рожками
    натянута, как вы видите, спиральная антенна. Эта антенна
    улавливает отразившиеся от препятствия радиоволны, которые
    превращаются в электрические колебания, а электрические
    колебания попадают в наушники и, в свою очередь, превращаются в
    звуковые сигналы. Очень удобно, как видите... Как только
    впереди появится препятствие, вы в ту же секунду услышите
    сигнал об опасности. Особенно этот локатор полезен вечером или
    ночью, когда вы можете не разглядеть протянутую поперек
    тротуара веревку или другое какое-нибудь препятствие.
     -- А на спине для чего рупор? -- спросил Незнайка.
     -- А как же? Это же самое важное! -- воскликнул Кубик. --
    Этот рупор посылает радиосигналы назад. Как только позади
    появится ветрогон, чтобы дать вам щелчка или подзатыльника или
    облить вас водой, вы сейчас же услышите сигнал. Вот попробуйте.
     Кубик снял с себя шапочку, наушники и обе коробочки и надел
    все это устройство на Незнайку. Став в стороне, он протянул к
    переднему рупору руку и сказал:
     -- Представьте себе, что впереди появилось препятствие. Что
    вы слышите?
     -- Я слышу, как будто что-то пищит, -- ответил Незнайка.
     -- Совершенно верно. Вы слышите частые высокие звуковые
    сигналы: би-би-би! А теперь я буду подкрадываться к вам
    незаметно сзади... Что вы слышите?
     -- Ага! -- закричал Незнайка. -- Снова пищит, но как будто
    немного потолще: бу-бу-бу!
     -- Правильно! На этот раз вы слышите низкие звуковые
    сигналы. Это делается для того, чтоб вы знали: впереди
    опасность или позади. Если услышите "би-би-би", то, значит,
    надо внимательней смотреть вперед, а если "бу-бу-бу", то надо
    поскорей обернуться назад.
     Кнопочка тоже заинтересовалась этим прибором, и аппарат от
    Незнайки перешел к ней, а от нее -- к Пестренькому, который
    долго и сосредоточенно слушал сигналы, после чего сказал:
     -- Ну что ж, в том, что он пищит, ничего удивительного нет.
    Пищать -- это и я умею. Удивительно только, откуда он знает,
    когда надо пищать "би-би-би", а когда -- "бу-бу-бу"?
     -- Ну, это понятно, -- ответил Кубик и принялся рассказывать
    все сначала.
     В это время снова послышался стук. Дверь отворилась, и в
    комнату протиснулись два каких-то толстеньких существа. На
    обоих были какието пухлые бочкообразные пальто с неуклюже
    торчащими в стороны рукавами, а на головах круглые зеленые
    шапки вроде водолазных шлемов. Приглядевшись, Незнайка узнал в
    этих странных фигурах Ниточку и Карасика.
     -- Да ведь это Ниточка и Карасик! -- закричал он,
    обрадовавшись. -- Во что это вы нарядились?
     -- Это новые прорезиненные, если можно так выразиться,
    надувные пальто и резиновые надувные шляпы, которые выпускает

/ Полные произведения / Носов Н. / Незнайка в Солнечном городе