/ Полные произведения / Байрон Дж.-Г. / Дон Жуан
Дон Жуан [13/22]
 |
Скачать полное произведение |
 |
30
Он написал в Испанию к родным,
И все они, как только услыхали,
Что он судьбою взыскан и любим, -
Ему ответы сразу написали.
Иные в предвкушенье русских зим
Мороженым здоровье укрепляли,
Твердя, что меж Мадридом и Москвой
Различья мало - в шубе меховой!
31
Премудрая Инеса с одобреньем
О процветанье первенца прочла.
Он бросил якорь с подлинным уменьем,
Исправив сразу все свои дела;
Его благоразумным поведеньем
Инеса нахвалиться не могла
И впредь ему советовала нежно
Держаться так же мудро и прилежно.
32
Вручала, по обычаю отцов,
Его судьбу мадонне и просила
Не забывать в стране еретиков
Того, чему религия учила;
Об отчиме, не тратя лишних слов,
И о рожденье братца сообщила
И в заключенье - похвалила вновь
Царицы материнскую любовь.
33
Она бы этих чувств не одобряла
И не хвалила, но царицын сан,
Ее лета, подарки - все смиряло
Злословие, как верный талисман.
Притом себя Инеса уверяла,
Что в климате таких холодных стран
Все чувства замирают в человеке,
Как тяжким льдом окопанные реки.
34
О, дайте сорок мне поповских сил
Прославить Лицемерие прекрасное, -
Я б гимны Добродетели трубил,
Как сонмы херувимов сладкогласные!
И в бабушкин рожок я б не забыл
Трубить хвалы: глуха была, несчастная,
А все внучат любила заставлять
Божественные книги ей читать.
35
В ней было лицемерия не много;
Всю жизнь она попасть мечтала в рай
И ревностно выплачивала богу
Свой маленький, но неизменный пай.
Расчет разумный, рассуждая строго"
Кто заслужил, тому и подавай!
Вильгельм Завоеватель без стесненья
Использовал сей принцип поощренья.
36
Он отобрал, не объяснив причин,
Обширные саксонские владенья
И роздал, как хороший господин,
Норманнам за усердное служенье.
Сия потеря сотен десятин
Несчастных саксов ввергла в разоренье,
Норманны, впрочем, на земле своей,
По счастью, понастроили церквей.
37
Жуан, как виды нежные растений,
Суровый климат плохо выносил
(Так не выносят короли творений.
Которые не Саути настрочил).
Быть может, в вихре зимних развлечений
На льду Невы о юге он грустил?
Быть может, забывая долг для страсти, -
Вздыхал о Красоте в объятьях Власти?
38
Быть может... Но к чему искать причину?
Уж если заведется червячок,
Он не щадит ни возраста, ни чина
И точит жизни радостный росток.
Так повар заставляет господина
Оплачивать счета в законный срок,
И возражать на это неуместно:
Ты кушал каждый день? Плати же честно!
39
Однажды он почувствовал с утра
Озноб и сильный жар. Царица, в горе,
Врача, который пользовал Петра,
К нему послала. С важностью во взоре,
К великому смятению двора,
Жуана осмотрев, сказал он вскоре,
Что частый пульс, и жар, и ломота
Внушают спасенья неспроста!
40
Пошли догадки, сплетни, обсужденья.
Иные на Потемкина кивали,
Его подозревая в отравленье;
Иные величаво толковали
О напряженье, переутомленье
И разные примеры называли;
Другие полагали, будто он
Кампанией последней утомлен.
41
Его лечили тщательно, по плану,
Микстурами заполнив пузырьки:
Пилюли, капли Ipecacuanhae,
Tincturae Sennae Haustus*, порошки...
Рецепты у постели Дон-Жуана
Звучали, как латинские стихи:
Bolus Potassae Sulphuret sumendus,
Et haustus ter in die capiendus**.
{* Смесь из ипекакуаны и настойки сенны (лат.).}
{** Принимать пилюли сернокислого калия и трижды в день пить
микстуру (лат.).}
42
Так доктора нас лечат и калечат
Secundum artem* - все вольны шутить,
Пока здоровы, а больной лепечет,
Что доктора бы надо пригласить!
Когда судьба о жизни жребии мечет
И бездна нас готова поглотить,
Мы закоцитных стран не воспеваем,
А робко Эскулапа призываем.
{* По правилам искусства (лат.).}
43
Мой Дон-Жуан едва не умер, но
Упорная натура одолела
Болезнь, хоть это было мудрено.
Однако на щеках его алело
Здоровье слабым отблеском - оно
Пока еще лишь теплилось несмело;
Врачи усердно стали посему
Твердить о путешествиях ему.
44
"Южанам климат севера вредит!" -
Решили все. Царица поначалу
Имела хмурый, недовольный вид
(Она терять любимца не желала!);
Но, видя, как теряет аппетит
И тает он, - она затрепетала
И сразу средство мудрое нашла:
Развлечь Жуана должностью посла!
45
В то время шли как раз переговоры
Меж русским и английским кабинетом.
Все дипломаты - нации опора -
Им помогали делом и советом;
О Балтике велись большие споры
И о правах торговли в море этом
(Известно, что Фетиду бритт любой
Считает юридически рабой).
46
Екатерина даром обладала
Друзей и фаворитов ублажать.
Она Жуана в Англию послала -
Чтоб собственную славу поддержать
И отличить его; она желала
Его в достойном блеске показать
И посему казны не пожалела
Для пользы государственного дела.
47
Ей все давалось; дива в этом нет -
Ей было все покорно и подвластно,
Но прихоти свои на склоне лет
Она переживала очень страстно
И, как легко заметил высший свет,
Жуана проводив, была несчастна.
Она, не перестав его любить,
Его была не в силах заменить.
48
Но время все залечивает раны,
А кандидатам не было числа;
Когда настала ночь, и без Жуана
Она прекрасно время провела.
Носителя желаемого сана
Она еще наметить не могла:
Она их примеряла, и меняла,
И состязаться им предоставляла!
49
Пока на пост героя моего
Вакансии, как видите, открыты,
Мы проводить попробуем его.
Из Петербурга ехал он со свитой;
Он получил в подарок, сверх всего,
Возок Екатерины знаменитый,
Украшенный царицыным гербом.
Она Тавриду посещала в нем.
50
Он вез с собой бульдога, горностая
И снегиря; веселый мой герой,
К зверям пристрастье нежное питая,
Охотно с ними тешился игрой.
(Пусть мудрецы определят, какая
Тому причина, сложная порой.)
Котят и птиц он обожал до страсти -
Был вроде старых дев по этой части!
51
Его сопровождали пять возков,
В которые царица поместила
Секретарей и бравых гайдуков;
А с ним была турчаночка Леила,
Которую от сабель казаков
Он спас во время штурма Измаила.
(Ты улыбнулась, муза, вижу я;
Тебе по сердцу девочка моя!)
52
Она была скромней и тише всех:
Нежна, бледна, серьезна и уныла.
Так выглядел, наверно, человек
Средь мамонтов и древних крокодилов
Великого Кювье. Земных утех
И радостей не ведала Леила.
Особенного дива в этом нет -
Бедняжке было только десять лет.
53
Жуан ее любил. Да и она
Его любила. Но, скрывать не стану,
Любви такой природа мне темна:
Для нежности отцовской - будто рано,
А братская любовь - не столь нежна!
Но, впрочем, будь сестра у Дон-Жуана, -
Я, в общем, даже склонен допустить,
Он мог бы горячо ее любить.
54
Но чувственности в нем, вполне понятно,
Леила не могла бы вызывать;
Лишь старым греховодникам приятно
Плоды совсем незрелые срывать:
Кислоты им полезны, вероятно,
Чтоб стынущую кровь разогревать.
Жуан был платоничен, я ручаюсь,
Хоть забывал об этом, увлекаясь.
55
В душе Жуана нежность расцвела,
И был он чужд греховным искушеньям.
Ему сиротка - девочка была
Обязана свободой и спасеньем.
Она была покорна и мила,
И лишь одно он встретил с огорченьем:
Турчаночка, упрямая как бес,
Креститься отказалась наотрез.
56
Пережитые ужасы едва ли
Любовь к аллаху в ней искоренили:
Три пастыря ее увещевали,
Но отвращенья в ней не победили
К святой воде. Леилу не прельщали
Попы; что б ей они ни говорили,
Она твердила сумрачно в ответ,
Что выше всех пророков Магомет.
57
Жуана одного она избрала
Из христиан и одному ему
Бесхитростное сердце доверяла,
Сама не понимая почему.
Конечно, эта парочка являла
Забавный вид: герою моему.
По молодости лет, приятно было,
Что им оберегаема Леила.
58
Итак, в Европу поспешает он;
Вот миновал плененную Варшаву,
Курляндию, где с именем "Бирон"
Всплывает фарс постыдный и кровавый...
Здесь в наше время Марс - Наполеон
Шел на Россию за сиреной Славой
Отдать за месяц стужи лучший цвет
Всей гвардии и двадцать лет побед.
59
Тогда разбитый бог воскликнул: "О!
Ма vieille Garde!"* - только не примите
Анжамбеман в насмешку и во зло:
Пал громовержец, что ни говорите,
Убийце Каслрею повезло.
Замерзла наша слава. Но внемлите -
Костюшко! Это слово, как вулкан,
Пылает и во льдах полярных стран.
{* "Моя старая гвардия!" (франц.)}
60
Жуан увидел Пруссию впервые
И Кенигсберг проездом посетил,
Где в те поры цвела металлургия
И жил профессор Кант Иммануил;
Но, презирая диспуты сухие,
В Германию герой мой покатил,
Где мелкие князья неугомонно
Пришпоривают подданных мильоны.
61
Потом, минуя Дрезден и Берлин,
Они достигли гордых замков Рейна...
Готический пейзаж! Не без причин
Поэты чтут тебя благоговейно!
Прекрасен вид торжественных руин -
Ворота, башни, стен изгиб затейный!
Тут унестись мечтой могу и я
Куда-нибудь на грани бытия.
62
Но милый мой Жуан стремился мимо.
Проехал Маннгейм он, увидел Бонн
И Драхенфельс, глядящий нелюдимо,
Как привиденье рыцарских времен;
Был в Кельне; каждый там неотвратимо
Почтить святые кости принужден
Одиннадцати тысяч дев - блаженных
И потому, наверное, нетленных!
63
Голландия - страна больших плотин -
Открылась путешественника взгляду.
Там много водки пьет простолюдин
И видит в этом высшую награду;
Сенаты без особенных причин
Стремятся запретить сию отраду,
Которая способна заменить
Дрова, обед - и шубу, может быть!
64
И вот - пролива пенистые воды
И пляшущего шторма озорство
Под парусами к острову свободы
Уже несут героя моего.
Он не боится ветреной погоды,
Морской недуг не трогает его;
Он только хочет первым, как влюбленный,
Увидеть белый берег Альбиона!
65
И берег вырос длинною стеной
У края моря. Сердце Дон-Жуана
Забилось. Меловою белизной
Залюбовался он. Сквозь дым тумана
Все путники любуются страной,
Где смелые купцы и капитаны,
Сноровки предприимчивой полны.
Берут налоги чуть ли не с волны.
66
Я, правда, не имею основанья
Сей остров с должной нежностью любить,
Хотя и признаю, что англичане
Прекрасной нацией могли бы быть:
Но за семь лет - обычный срок изгнанья
И высылки - пора бы позабыть
Минувшие обиды, ясно зная:
Летит ко всем чертям страна родная.
67
О, знает ли она, что каждый ждет
Несчастия, которое б сломило
Ее величье? Что любой народ
Ее считает злой, враждебной силой
За то, что всем, кто видел в ней оплот,
Она, как друг коварный, изменила
И, перестав к свободе призывать,
Теперь и мысль готова заковать.
68
Она тюремщик наций. Я ничуть
Ее свободе призрачной не верю;
Не велика свобода - повернуть
Железный ключ в замке тяжелой двери.
Тюремщику ведь тоже давит грудь
Унылый гнет тоски и недоверья,
Он тоже обречен на вечный плен
Замков, решеток и унылых стен.
69
Жуан увидел гордость Альбиона -
Твои утесы, Дувр мой дорогой,
Твои таможни, пристани, притоны,
Где грабят простаков наперебой,
Твоих лакеев бойких батальоны,
Довольных и добычей и судьбой.
Твои непостижимые отели,
Где можно разориться за неделю!
70
Жуан - беспечен, молод и богат
Брильянтами, кредитом и рублями -
Стеснялся мало суммами затрат;
Но и его огромными счетами
Порядком озадачил, говорят,
Хозяин - грек с веселыми глазами.
Бесплатен воздух, но права дышать
Никто не может даром получать.
71
Скорее! Лошадей в Кентербери!
Цок - цок по гравию, топ - топ по лужам!
Отлично скачут! Что ни говори,
У немцев кучера гораздо хуже:
Они за Schnaps'ом *, черт их побери,
Судачат, как мы, путники, ни тужим
На станциях, и наш унылый крик
"Verfluchter Hund!"** не действует на них.
{* Водкой (нем.).}
{** "Проклятая собака!" (нем.).}
72
Ничто на свете так не тешит глаз
Веселостью живого опьяненья,
Как быстрая езда; чарует нас
Неудержимо - буйное движенье.
Мы забываем с легкостью подчас
И цель свою, и место назначенья,
И радостно волнуют нас мечты
В стремительном полете быстроты.
73
В Кентербери спокойно и уныло
Им служка показал большой собор,
Шлем Эдуарда, Бекета могилу,
Приезжих услаждающие взор.
(Любая человеческая сила
В конце концов - химический раствор,
И все герои, все без исключенья,
Подвержены процессу разложенья!)
74
Жуан, однако, был ошеломлен
И шлемом благородного героя,
Свидетелем боев былых времен,
И Бекета плачевною судьбою:
Поспорить с королем задумал он
И заплатил за это головою.
Теперь монархи стали привыкать
Законностью убийство прикрывать.
75
Собор весьма понравился Леиле,
Но беспокоилась она о том,
Зачем гяуров низких допустили,
Злых назареян, в этот божий дом?
Они ведь столько турок истребили
В жестоком озлоблении своем!
Как допустила воля Магомета
Свиней в мечеть прекраснейшую эту?
76
Но дальше, дальше! Светлые поля,
Везде цветущий хмель, залог дохода;
Мила родная скромная земля
Тому, кто в жарких странах больше года
Пространствовал, где, ум испепеля,
Нагромоздила знойная природа
Леса олив, вулканы, ледники,
Лимоны, апельсины и пески.
77
Ах, боже мой! Мне захотелось пива!
Гони скорей, мой милый почтальон!
Жуан несется вскачь весьма ретиво,
Любуясь на свободный Альбион,
Что многими воспет красноречиво -
Своими и чужими, - но и он
Неукротимых пасынков имеет,
С которыми ужиться не умеет.
78
Как ровная дорога хороша,
Укатанная, гладкая, прямая!
Какие крылья чувствует душа,
Полет полей беспечно наблюдая,
Порывисто и весело дыша!
Сам Фаэтон - я смело утверждаю, -
До Йорка проскакав на почтовых,
Смирил бы страсти выдумок своих.
79
Макиавелли поучал когда - то,
Что лишь потеря денег нам горька;
Убей сестру, отца, жену и брата,
Но никогда не трогай кошелька!
Лишь эту незабвенную утрату
Нам не прощают люди на века.
Великий флорентинец понял это
И, как я говорил, поведал свету, -
80
А также в назиданье королям.
Вернемся же к Жуану. Постепенно
Стемнело, и предстал его глазам
Холм, Шутерс-Хилл, хранящий неизменно
Великий город. Обращаюсь к вам,
Все англосаксы, "кокни", джентльмены, -
Вздыхай и улыбайся, каждый бритт, -
Перед тобою город твой открыт!
81
Выбрасывал он в небо тучи дыма,
Как полупотухающий вулкан.
Казалось, это ад неукротимый
Из серных недр выбрасывал фонтан.
Но, как в объятья матери любимой,
Спешил ему навстречу Дон-Жуан.
Он уважал высокие свободы
Страны, поработившей все народы.
82
Туман и грязь на много миль вокруг,
Обилье труб, кирпичные строенья,
Скопленье мачт, как лес поднятых рук.
Мелькнувший белый парус в отдаленье,
На небе - дым и копоть, как недуг,
И купол, что повис огромной тенью
Дурацкой шапкой на челе шута, -
Вот Лондон! Вот родимые места!
83
Но мой герой в дымящем этом море
Увидел лишь алхимии пары,
Магическую власть лабораторий,
Творящую богатства и миры;
И даже климат - Альбиона горе -
Его почти не трогал до поры,
И то, что солнце в плесени тумана
Померкло, не смущало Дон-Жуана!
84
Но здесь немного я остановлюсь,
Мой дорогой земляк; однако знай,
Что к нашей дружбе я еще вернусь,
И потому меня не забывай:
Я правду показать тебе берусь
И лучше, чем любая миссис Фрай,
С моральною воюя паутиной,
Пообмету углы в твоей гостиной.
85
Напрасно вы стремитесь, миссис Фрай,
Убить порок по тюрьмам и притонам!
Напрасно там лепечете про рай
Своим филантропическим жаргоном!
Гораздо хуже светский негодяй
И все пороки, свойственные тронам, -
О них - то вы забыли, ай-ай-ай!
А в них-то все и дело, миссис Фрай!
86
Скажите им, что жить должны пристойней
Правители весьма преклонных лет,
Что купленных восторгов шум нестройный
Больной страны не умаляет бед,
Что Уильям Кертис - низкий, недостойный
Дурак и шут, каких не видел свет,
Что он - Фальстаф при престарелом Гале,
Что шут бездарней сыщется едва ли.
87
Скажите им, - хоть поздно говорить, -
Что чванство не способствует величью,
Что лишь гуманность может озарить
Достоинством правителя обличье.
(Но знаю - вы смолчите. Вашу прыть
Умерят воспитанье и приличья;
И я один тревожить буду их,
Трубя в Роландов рог октав моих!)
ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ
1
Епископ Беркли говорил когда - то:
"Материя - пустой и праздный бред".
Его система столь замысловата,
Что спорить с ней у мудрых силы нет,
Но и поверить, право, трудновато
Духовности гранита; я - поэт,
И рад бы убедиться, да не смею,
Что головы "реальной" не имею.
2
Весьма удобно мир предполагать
Всемирным порожденьем солипсизма;
Подобная система - благодать
Для произвола и для эгоизма...
Но искони мешает мне мечтать
Сомненье - преломляющая призма
Великих истин; портит мне оно
Духовности небесное вино.
3
А что же в результате? Несваренье
Иллюзий, представлении и мечтаний,
Гипотез беспокойное паренье,
Туман философических скитаний
И самое неясное скопленье
Сортов, явлений, видов, сочетаний.
Вселенная - большой клубок проблем,
Доселе не разгаданных никем.
4
Возник ли мир по Ветхому завету
Иль сам собой, без божьего труда, -
Мыслители не вскрыли тайну эту
И, может быть, не вскроют никогда.
Но мы недолго странствуем по свету
И все однажды явимся туда,
Где очень точно все узнаем - или
Навеки успокоимся в могиле.
5
Пора оставить спор метафизический,
Философов безумную мечту,
Что есть, то есть - вот вывод мой логический,
И больше спорить мне невмоготу,
Я начал ощущать периодически
Озноб и кашель, жар и ломоту -
И с каждым новым приступом чахотки
Я становлюсь уступчивым и кротким.
6
Во-первых, я уверовал, как водится,
В спасителя и даже в сатану,
Потом поверил в девство богородицы
И, наконец, в Адамову вину...
Вот с троицей трудненько мне приходится.
Но скоро я улаживать начну
Посредством благочестья и смиренья
И это цифровое затрудненье...
7
Но к теме возвращусь, читатель мой,
Тот, кто бывал в Китае, в Византии,
Кто любовался Аттикой святой
С Акрополя, кто с корабля впервые
Узрел Константинополь золотой,
Кто видел Тимбукту и Ниневию, -
Тот Лондоном не будет поражен,
Но через год - что станет думать он?
8
Мой Дон-Жуан стоял на Шутерс-Хилл"
В закатный час, раздумьями томим, -
И темным океаном крыш и шпилей
Лежал огромный Лондон перед ним,
И до него неясно доходили,
Как по равнине стелющийся дым,
Далекое жужжанье, бормотанье,
Кипящей грязной пены клокотанье...
9
Мой Дон-Жуан в порыве экзальтации
Глядел на чудный город и молчал -
Он пламенный восторг к великой нации
В своем наивном сердце ощущал.
"Привет тебе, твердыня Реформации,
О родина свободы, - он вскричал, -
Где пытки фанатических гонений
Не возмущают мирных поколений!
10
Здесь честны жены, граждане равны,
Налоги платит каждый по желанью;
Здесь покупают вещь любое цены
Для подтвержденья благосостоянья;
Здесь путники всегда защищены
От нападений..." Но его вниманье
Блеснувший нож и громкий крик привлек:
"Ни с места, падаль! Жизнь иль кошелек!"
11
Четыре парня с этим вольным кличем
К Жуану бросились, решив, что он
Беспечен и сражаться непривычен,
И будет сразу сдаться принужден,
И лакомой окажется добычей,
Лишившись кошелька и панталон,
А может быть, и жизни; так бывает
На острове, где все преуспевают.
12
Жуан английских слов не понимал,
Точнее - понимал весьма немного;
Вначале он приветствием считал
Ругательство с упоминаньем бога.
Не улыбайтесь - он не совершал
Большой ошибки, рассуждая строго;
Я слышал эту фразу, как привет,
От многих соплеменников в ответ.
13
Жуан не понял слов, но понял дело,
И, действуя, как в битве, наугад,
Он вынул пистолет и очень смело
Вогнал в живот обидчику заряд.
Разбойника простреленное тело
Бессильно опрокинулось назад,
И только стон раздался хрипловатый;
"Эх, уходил меня француз проклятый!"
14
Все прочие удрали что есть сил.
Испуганные слуги Дон-Жуана,
Когда и след разбойников простыл,
На место схватки прибежали рьяно;
Но мой герой лишь об одном просил -
Чтоб незнакомцу осмотрели рану.
Уже он сожалел, что был жесток
И слишком поспешил спустить курок.
15
"Быть может, - размышлял он, - в самом деле
В обычаях страны такой прием!
С поклоном нас ограбили в отеле,
А этот просто бросился с ножом.
Различные пути к единой цели...
Но как-никак, а я виновен в том,
Что он страдает, и уйти не вправе,
Его без всякой помощи оставя!"
16
Он подал знак - но только трое слуг
Приблизились, как раненый, бледнея,
Промолвил: "Нет, ребята, мне каюк!
Мне только б рюмку джину!" И, слабея,
Он судорожным жестом цепких рук
Распутал шарф на посиневшей шее,
С усилием сказал в последний миг:
"Отдайте Салли!" - и навек поник.
17
Окровавленный шарф к ногам Жуана
Упал, хотя Жуан не понимал,
Ни в чем цена такого талисмана,
Ни что ему британец бормотал.
Еще недавно Тома - капитана,
Гуляку Тома целый город знал;
В короткий срок он промотал, пируя,
И денежки, и жизнь свою лихую...
18
Старательно герой мой совершил
Обряды показаний полисмену
И, подписав бумаги, поспешил
В желанную столицу. Несомненно,
Он озадачен был, что согрешил
На первые же сутки: он мгновенно
В пылу самозащиты уложил
Свободного британца в цвете сил...
19
Он мир лишил великого героя -
Том - капитан был парень первый сорт:
Краса "малин", по взлому и разбою
Не в первый раз он побивал рекорд.
Очистить банк и смыться от конвоя
Умел он изумительно, как черт,
Как он шикарил с черноокой Салли!
Все воры королем его считали.
20
Но кончен Том, и кончено о нем;
Герои исчезают понемногу,
И скоро мы последних изведем.
А вот и Темза! Сразу на дорогу
Мощеную, рождая стук и гром
Колес, Жуан въезжает, слава богу,
И Кеннингтон - обычный серый тон
Предместий грязных - созерцает он.
21
Вот перед ним бульвары, парки, скверы,
Где нет ни деревца уже давно,
Вот "Холм отрады" - новая химера, -
Где отыскать отраду мудрено,
А "Холм" принять приходится на веру;
А вот квартал, означенный смешно
Названьем "Парадна", - такого "рая"
Не пожалела б Ева, убегая...
22
Шлагбаумы, фуры, вывески, возки,
Мальпосты, как стремительные птицы,
Рычанье, топот, выкрики, свистки,
Трактирщиков сияющие лица,
Цирюлен завитые парики
И масляные светочи столицы,
Как тусклый ряд подслеповатых глаз.
(В то время газа не было у нас!)
23
Все это видят - правда, в разном свете,
Смотря какой случается сезон, -
Все путники, верхом или в карете
Въезжая в современный Вавилон.
Но полно мне писать о сем предмете,
Путеводитель есть на то, и он
Пускай займется этим. Ближе к делу!
Покамест я болтал, уж солнце село.
24
И вот на мост въезжает Дон-Жуан -
Он видит Темзы плавное теченье,
Он слышит ругань бойких англичан,
Он видит, как в прозрачном отдаленье
Вестминстер возникает сквозь туман -
Величественно - гордое виденье, -
И кажется, что слава многих лет
Покоится на нем, как лунный свет.
25
Друидов рощи, к счастью, исчезают,
Но цел Стоун-хендж - постройка древних бриттов,
И цел Бедлам, где цепи надевают
Больным во время родственных визитов;
И Ратуша, которую считают
Довольно странной, по словам пиитов;
И Королевский суд охаять грех,
Но я люблю Аббатство больше всех.
26
Теперь и с освещеньем Черинг-Кросса
Сравнить Европу было бы смешно -
Не сравнивают с золотом отбросы!
На континенте попросту темно.
Французы разрешение вопроса
Разумное нашли уже давно,
Украсив фонари, мы знаем с вами,
Не лампами, а просто подлецами.
27
Не спорю, дворянин на фонаре
Способствует и о- и про-свещенью.
Так мог пожар поместий на заре
Свободы ярко освещать селенья.
Но все - таки нужнее в декабре
Не фейерверк, а просто освещенье.
Пугает нас тревожный блеск ракет;
Нам нужен мирный, но хороший свет.
28
Но Лондон освещается прекрасно;
И если Диогену наших дней
В огромном этом омуте напрасно
Пришлось искать порядочных людей,
То этому причина (все согласны!)
Никак не в недостатке фонарей -
И я за поиски такие брался,
Но каждый встречный стряпчим мне казался.
29
По мостовой грохочет мой герой...
Уже редеют толпы и кареты
(Обедают вечернею порой
Все лучшие дома большого света).
Наш дипломат и грешник молодой
По улицам несется, как комета,
Мелькают перед ним в окне подряд
Дворец Сент-Джеймсский и Сент-Джеймсский "ад".
30
Но вот отель. Нарядные лакеи
Навстречу приезжающим спешат;
Стоит толпа бродяг, на них глазея,
И, как ночные бабочки, кружат
Готовые к любым услугам феи
Пафосские, которыми богат
Вечерний Лондон. Прок от них бывает:
Они, как Мальтус, браки укрепляют.
31
То был отель из самых дорогих -
Для иностранцев высшего полета,
Привыкших не вести расходных книг
И все счета оплачивать без счета;
Притон дипломатических интриг,
Где проводилась сложная работа
Особами, которые гербом
Могли прикрыться в случае любом.
32
О крайне деликатном назначенье
Приезда своего из дальних стран
И о своем секретном порученье
Не сообщал в отеле Дон-Жуан;
Но все заговорили в восхищенье,
Что он имеет вес и важный сан,
И сплетничали знающие лица,
Что от Жуана без ума царица...
33
Молва ходила, будто он герой
В делах военных и в делах любовных}
А романтичной тешиться игрой -
Во вкусе англичанок хладнокровных,
Способных на фантазии порой.
Так в результате слухов баснословных
Жуану в моду удалось попасть,
А в Англии ведь мода - это страсть.
34
Я не считаю, что они бесстрастны,
Но страсть у них рождается в мозгу,
А не в сердцах, хоть и она опасна -
Тому я быть свидетелем могу.
Ах, боже мой, ни для кого не ясно,
Где возникают страсти! Я бегу
От этой темы: в сердце ль, в голове ли -
Не все ль равно; вели бы только к цели!
35
Жуан, как должно царскому гонцу,
Все грамоты свои и объясненья
Представил надлежащему лицу
И принят был с гримасою почтенья.
Политики, к смазливому юнцу
Приглядываясь, приняли решенье
Отменно обработать новичка,
Как ястреб молодого петушка...
36
Они ошиблись... Но на эту тему
Поговорю я после. Надо знать,
Какая это трудная проблема -
Политиков двуличных обсуждать...
Все в жизни лгут, но смело лжем не все мы,
Вот женщины - они умеют лгать
Так безупречно, гладко и красиво,
Что правда в их устах бледна и лжива.
37
Но что такое ложь? Простой ответ:
Не более как правда в полумаске.
Юрист, герой, историк и поэт
Ее употребляют для подкраски.
Правдивой правды беспощадный свет
Испепелил бы хроники, и сказки,
И всех пророков - кроме тех господ,
Что прорицают на текущий год.
38
Хвала лжецам и лжи! Никто не смеет
Послушливую музу попрекать
За мизантропию; она умеет
Отлично славословия слагать,
А за несклонных к этому краснеет.
Итак, друзья, давайте ж целовать
Монархам все целуемые части -
Как Эрин, подчиняющийся власти.
39
Жуан представлен был. Его наряд
И внешность возбудили изумленье,
Равно и перстень в множество карат,
Который в состоянье опьяненья...
Ему Екатерина, говорят,
Надела в знак любви и одобренья...
И, уж конечно, не жалея сил,
Он это одобренье заслужил.
40
Сановники и их секретари
Любезнейшим чаруют обхожденьем
Гонцов, которых хитрые цари
Прислали с неизвестным порученьем...
И даже клерки - что ни говори,
Прославленные мерзким повеленьем, -
И те бывают вежливы подчас,
Хотя, - увы! - конечно, не для нас.
41
Они грубят на совесть и на страх,
Как будто их особо обучают;
Почти во всех присутственных местах
Нас окриком чиновники встречают,
Где ставят штемпеля на паспортах
И прочие бумаги получают;
Из всей породы сукиных детей
Плюгавенькие шавки - всех лютей.
42
С empressement* Жуана принимали.
Французы мастера подобных слов -
Все тонкости они предугадали,
Всю изощренность шахматных ходов
Людского обхожденья. Но едва ли
Пригоден для Британских островов
Их разговор изящный. Наше слово
Звучит свободно, здраво и сурово...
{* Любезность, сердечность (франц.).}
43
Но наше "dam'me"* кровное звучит
Аттически - и это доказательство
Породы; уху гордому претит
Материка матерое ругательство;
Аристократ о том не говорит,
И я не оскорблю его сиятельство,
Но "dam'me" - это смело, дерзко, зло
И как - то платонически светло!
{* "Черт меня побери" (англ.).}
44
Простая грубость есть у нас и дома,
А вежливости надо поискать
В чужих краях, доверясь голубому
И пенистому морю; тут опять
Все аллегории; уж вам знакома
Моя привычка весело болтать,
Но время вспомнить, что единство темы -
Существенное качество поэмы.
45
Что значит "высший" свет? Большой район
На западе столицы, с населеньем
В четыре тысячи; отличен он
От всех патрицианским самомненьем.
Сии персоны, задавая тон,
Взирают на вселенную с презреньем,
Ложатся утром, вечером встают -
И больше ничего не признают.
46
Мой Дон-Жуан, как холостой патриций,
Очаровал девиц и юных дам.
О Гименее думали девицы
И предавались радостным мечтам;
Мечтали и кокетливые львицы,
К амурным благосклонные делам:
Ведь ежели любовник неженатый, -
То меньше грех и меньше риск расплаты.
47
Мой Дон-Жуан блистал по всем статьям:
Пел, танцевал, играл в лото и в карты
И волновал сердца прелестных дам,
Как нежная мелодия Моцарта...
Почтительно печален, и упрям,
И весел без особого азарта,
Познав людей, он ясно понимал,
Что трезво их никто не описал.
48
Девицы и особы средних лет
При встрече с ним румянцем расцветали.
(Последние невинный этот цвет
Тайком от всех в аптеке покупали!)
Красавицы, как радостный букет,
Его веселым роем окружали,
А маменьки справлялись в свой черед:
"Велик ли у отца его доход?"
49
Портнихи принимали деловито
Заказы от блистательных цирцей,
До свадьбы открывая им кредиты
(В медовый месяц у младых мужей
Сердца и кошельки всегда открыты).
Портнихи так принарядили фей,
Чтоб будущим супругам - доля злая! -
Пришлось платить, ропща и воздыхая...
50
И синие чулки - любезный хор,
Умильно обожающий сонеты,
Смутил его вопросами в упор
(Не сразу он придумывал ответы):
Какой на слух приятней разговор -
Кастильский или русский? Где поэты
Талантливей? И повидал ли он
Проездом настоящий Илион?
51
Жуан имел поверхностное знанье
Литературы - и ученых жен
Экзаменом, похожим на дознанье,
Был крайне озадачен и смущен.
Предметом изученья и вниманья
Войну, любовь и танцы выбрал он -
И вряд ли знал, что воды Иппокрены
Содержат столько мутно-синей пены.
52
Но он сумел принять достойный вид
И подавал сужденьям столько веса,
Что умных дев восторженный синклит
Ему внимал. И даже поэтесса,
Восьмое чудо, Араминта Смит,
Воспевшая "Безумство Геркулеса"
В шестнадцать лет, любезна с ним была
И разговор в блокнотик занесла.
53
Двумя-тремя владея языками,
Он сей блестящий дар употреблял,
Чтоб нравиться любой прекрасной даме, -
Но вот стихов, к несчастью, не писал.
Изъян досадный, согласитесь сами!
Мисс Мэви Мэниш - юный идеал -
[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ]