Есть что добавить?
Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru! |
|
 / Полные произведения / Толкиен Р.Р. / Рассказы
Рассказы [10/14]
Виста пронизывает все и избегнуть его невозможно, разве лишь для слуг Манве или тех, кому он дает возможность существовать в Ильмене, или даже в верхнем слое Вайя, что так тонок и холоден. Из Виста можно спуститься на Землю, из Ильмена - в Валинор. Теперь Валинор простирается почти до Вайя, который уже всего на Востоке и Западе мира и глубже всего - на Юге и Севере. Поэтому западные берега Валинора недалеко от Мировых Стен. Там находится бездна, что отделяет Валинор от Вайя и Ильмен заполняет ее. По ней можно спуститься из Ильмена, что над Землей в края лежащие ниже, и дальше - к Корням Земли, пещерам и гротам, пронизывающим основания суши и моря. Там находится обиталище Ульмо. Оттуда вытекают воды Средиземья. И состоят эти воды из Ильмена, Вайя и Амбар (Ambar - "Земля"), ибо Ульмо смешивает Ильмен и Вайя и шлет их вверх, через вены мира очищать и освежать моря и реки, озера и источники Земли. И по тому текущая вода хранит память о высотах и глубинах, о мудрости и музыке Ульмо и о яркости небесных светил.
В краях Ульмо звезды иногда не видны и Луна часто бродит там, недоступный взглядам с Земли. Но Солнце там не мешкает. Она торопливо проходит под землей, чтобы не удлинялась ночь и не крепло зло, слуги Ульмо проводят ее через нижний слой Вайя и он согревается, и наполняется жизнью. Так дни измеряются прохождениями Солнца, плывущей с Востока на Запад через нижний Ильмен, затмевая звезды. И она проходит над Средиземьем без остановки, ближе то к Югу, то к Северу, но не по капризу, а в зависимости от времени года. И когда она встает над Стенами Солнца - это рассвет и когда она спускается за Горы Валинора - это вечер.
Но в Валиноре день проходит иначе чем в Средиземье. Ибо там самое светлое время - вечер. Тогда Солнце опускается и отдыхает недолгое время в Благословенном Краю, лежа на груди Вайя. И когда она погружается в Вайя, он становится жарче и вспыхивает розоватым светом, надолго озаряя страну. Но с ее движением к Востоку сияние это меркнет и Валинор остается освещен лишь звездами - тогда Боги сильнее всего оплакивают Лаурелин. На заре же тьма в Валиноре глубока и тени его гор тяжело ложатся на обитель Богов. Но луна не задерживается в Валиноре и быстро проходит над ним, чтоб погрузиться в Бездну Ильмен, ибо он преследует Солнце и изредка ему удается настичь ее; тогда пламя Солнца охватывает его и чернеет его лик. Однако случается, что он приходит в Валинор, когда Солнце еще не покинуло его, тогда он спускается и встречает свою возлюбленную, и Валинор заливается перемешанным золотым и серебряным светом - и Боги улыбаются, вспоминая смешанный свет Лаурелина, и Сильпиона в давние дни.
Равнины Валинора постепенно опускаются к подножиям гор и западный его берег лежит на уровне дна внутренних морей. Недалеко оттуда, как было сказано, Мировые Стены, а над самым дальним западным берегом расположена Андо Ломен (Ando Lomen), Дверь Ночи, пронзающая Стены и открывающаяся в Пустоту. Ибо мир существует среди Кума (Kuma), Пустоты, Ночи без формы и времени. Никому не дано пересечь Бездну и пояс Вайя, и дойти до той двери, кроме великих Валар. Это они создали Дверь, когда Мелькор был побежден и выброшен во Внешнюю тьму, и Страж той Двери - Эарендил.
Средиземье лежит посреди мира и состоит из вод и суши. Поверхность его равноудалена от верхней и нижней границ Вайя. Издревле устройство его было таким: выше всего было Средиземье в центре, затем Земля опускалась по обе стороны в широкие низины и поднималась снова к Востоку и Западу, и опять опускалась до самой Бездны у его краев. Низины были заполнены первозданными водами и берегами этих древних морей были на Западе - западные высокогорья и край западного континента, а на Востоке - восточные высокогорья и край восточного континента с другой стороны. Но к Северу и к Югу побережья эти не опускались и можно было пройти по суше от Бездны Ильмен на крайнем Юге до Бездны Ильмен на крайнем Севере. Таким образом, древние моря лежали в углублениях и воды их не затопляли ни восточные ни западные земли. На Севере же и Юге моря не имели берегов и открывались прямо в Бездну, где их водопады от холода становились льдом, ледяными мостами. Мосты эти перекрывали Бездну Ильмена, а лед простирался дальше в Вайя до самых Мировых стен.
Рассказывают, что Валары, придя в мир, спустились в Средиземье прямо в центре его, который зовется Эндор (Endor) и только Мелькор спустился на крайнем Севере. Валары взяли часть суши, благословив, поместили ее островом в Западное море и поселились на нем на то время, пока они изучали и создавали мир. Рассказывают также, что когда они решили создать светильники Мелькор предложил изобрести новое вещество невиданной крепости и красоты для колонн под эти светильники. Он возвел две великие колонны к югу и к северу от Эндора, но ближе к середине, чем к Бездне. Боги поместили светильники на колонны и на некоторое время Землю залил свет.
Но колонны были предательским обманом - Мелькор изваял их из льда. Они растаяли и светильники рухнули, и погибли, а свет их исчез. Талая вода от колонн образовала два небольших внутренних моря к югу и северу от Эндора, разделив сушу на северную, центральную и южную. Тогда Валары покинули свой остров и отправились на Запад, где создали Великие горы на возвышенности за Западным морем, а за ними - Валинор. Эта горная цепь изогнута, поэтому Валинор шире всего в средней части, где море подступает к самым горам, а на Юге и Севере эти горы простираются до самой Бездны. Там лежат те области Заокраинного Запада, что не принадлежат Средиземью и все же находятся снаружи от горной стены. Мрачны и пустынны те края. Тот из них, что на Севере, называется, Эруман (Eruman), а тот, что на Юге - Арвалин (Arvalin); лишь узкие проливы, заполненные льдом, отделяют их от Средиземья.
Чтобы лучше защитить Валинор, Валары сдвинули Средиземье так, что оно изогнулось своей средней частью к Востоку, а великое Западное море в середине стало шире всех океанов Земли. На Востоке Земля устроена так же, как и на Западе, но Восточное море, наоборот, уже в середине. За ним лежат Восточные Земли, о которых нам мало известно. Зовутся они Землями Солнца, а гигантские (хотя и меньше Валинорских) горы там зовутся Стеной Солнца. Только парящие высоко в небе орлы могут разглядеть их далеко за Восточным морем.
Когда Валары сдвинули Средиземье к Востоку в нем возникли четыре горные гряды. Их называют Синими горами на Северо-Западе, Красными - на Северо-Востоке, Серыми - на Юго-Западе и Желтыми на Юго-Востоке. Мелькор построил крепость на Севере и воздвиг там Северные Башни, другое их имя - Железные Горы. В центральной части Средиземья высятся Горы Ветров, названные так из-за ветра, приходящего с Востока перед восходом Солнца. Там же лежит Хилдориен (Hildorien) - земля между горами и Восточным морем, где впервые пробудились люди. А севернее, недалеко от вод Хелкара (Helkar) находится озеро Куивиэнен (Kuivienen), где Эльфы были найдены Ороме.
Но симметрия древней Земли была нарушена в первой Битве Богов, когда Валинор одержал победу над Утумно - твердыней Мелькора, а сам Мелькор был пленен и закован в цепи. Тогда море Хелкар (где был северный светильник) осталось внутренним морем, или большим озером, а море Рингиль (где был южный светильник) превратилось в огромный пролив, соединивший Западное и Восточное моря. И снова изменилась Земля во второй битве, когда Мелькор опять был повержен и текущие после эпохи тоже меняли ее лик. Но величайшие изменения произошли тогда, когда был нарушен Первый Замысел и Земля была скруглена в шар и отрезана от Валинора. Свершилось это, как рассказывает история, во времена похода Нуменорцев на Землю Богов. И с тех пор имена и память о землях и морях древности забыты и утеряны навсегда. Илю (Ilu) Мир Илюрамбар (Ilurambar) Стены Мира Рамба (Ramba) Стена Кума (Kuma) Тьма, пустота Ава (Ava) Внешняя, наружная ( Авакума) Вайя (Vaiya) Внешний Океан, или
Окутывающий Океан, или
Омывающий Океан
Дом, лоно. По своей природе
схож с водой, но менее плотен
чем воздух, окружает Землю.
Ильмен (Ilmen) Небо, небеса
Место света. Область над
воздухом, разреженней и
прозрачней его. Только звезды,
Луна и Солнце могут летать
здесь. Называется также
Тинве-Малле ( Tinwe-Malle),
Улица Звезд, или Эленарда
( Elenarda), Звездное царство
Виста (Vista) Воздух
Здесь могут летать облака и
птицы. Верхний его слой -
Фаньямар ( Fanyamar), или
Дом Облаков, нижний - Айвенорэ
( Aiwenore), Птичья Обитель
Амбар (Ambar) Земля
Амбар-Эндья ( Ambar-Endya) -
Срудиземье, его центральная
часть - Эндор ( Endor)
Эар (Ear) Море
Вода, море. Корни Земли -
Мар-Талмар ( Mar-Talmar),
или Талмар-Амбарэн
( Talmar-Ambaren)
Андо (Ando) Дверь, ворота
Ломэ (Lome) Ночь
Андо-Ломен ( Ando-Lomen) Дверь Ночи, через которую был
выброшен Мелькор после второй
войны Богов.
Джон Рональд Руэл Толкиен.
О волшебной сказке (неоконч)
Я предлагаю поговорить о волшебных сказках. Впрочем, я знаю, что это рискованное занятие. Faerie - опасная страна, там есть западни для неосторожных, а для дерзких - подземные темницы. И меня можно счесть дерзким, хотя с тех пор как выучился читать я стал страстным поклонником волшебной сказки, и время от времени сам задумывался о том, чтобы заняться сказками, я не изучал их как профессионал. Едва ли я был больше чем случайный путешественник (или нарушитель границы) этой удивительной страны, где полным-полно чудес, но нет их объяснений.
Мир волшебной сказки необъятен, глубок и беспределен, его населяют
всевозможные звери и птицы; его моря безбрежны и звезды неисчислимы;
его красота зачаровывает, но опасность подстерегает на каждом шагу;
и он наполнен радостью и печалью, которые острее меча. Счастливцем
может считать себя тот, кому дано войти туда, но язык
путешественника не в силах описать все богатство и необъяснимость
этой страны. И пока он там, ему опасно задавать слишком много
вопросов, чтобы ворота не закрылись, и ключи от них не были потеряны.
И все же есть несколько вопросов, на которые нужно быть готовым
ответить, или хотя бы попытаться ответить, если собираешься говорить
о сказках, пусть даже народ Фаерии сочтет это дерзостью. Вот они: Что
же такое волшебные сказки? Зачем они нужны? Я постараюсь дать ответы
или хотя бы намеки ответов на эти вопросы, поскольку я кропотливо
собрал эти намеки из тех немногих сказок, которые я знаю из всего их
бесчисленного множества.
Волшебная сказка
Что же такое волшебная сказка? Вы тщетно будете искать ответ в
Оксфордском словаре английского языка. В нем нет словосочетания
_в_о_л_ш_е_б_н_а_я _с_к_а_з_к_а_, и он не содержит объяснения слова fairy. В Приложении к Словарю первое упоминание о _в_о_л_ш_е_б_н_о_й _с_к_а_з_к_е_ зафиксировано в 1750 году, и, как там утверждается, его главное значение: а) сказка о чудесах или волшебная легенда вообще, в широком смысле; б) нереальная, невероятная история; и в) выдумка, вранье.
Последние два знаяения сделают предмет моей лекции безнадежно
обширным, но первое значение слишком узко. Не так уж узко для
статьи; довольно широко, впрочем, чтобы написать десяток книг, но
слишком узко, чтобы охватить действительное значение, в котором
употребляется это слово, особенно если мы примем лексикографическое
определение слова fairies "сверхъестественные существа крошечных
размеров, в народной вере обладающие волшебной силой и имеющие
огромное влияние, доброе или злое, на жизнь человека".
_С_в_е_р_х_е_с_т_е_с_т_в_е_н_н_о_е_ - опасное и трудное слово, и в прямом и в переносном значении. Но едва ли оно применимо к фэйри, разве что мы будем считать _с_в_е_р_х_ приставкой, означающей превосходную степень. Ведь именно человек по сравнению с фэйри является сверхъестественным (и часто бывает крошечного роста), тогда как фэйри естественны, гораздо более естественны, чем человек. Таков их удел. Дорога в страну Фэйри - это не дорога в Рай и даже не дорога в Ад, я верю в это, хотя некоторые считают, что она заведет вас прямо во владения Дьявола.
Вот этот путь, что вверх идет,
Тернист и тесен, прям и крут.
К добру и правде он ведет,
По нем немногие идут.
Другая - торная тропа -
Полна соблазнов и услад.
По ней всегда идет толпа,
Но этот путь - дорога в ад.
Бежит, петляя меж болот
дорожка третья, как змея,
Она в Эльфландию ведет,
Где скоро будем ты да я.
Что же до _к_р_о_ш_е_ч_н_ы_х _р_а_з_м_е_р_о_в_, то я не отрицаю, что эта составляющая значения является основной в современном определении. Я часто думал, что интересно было бы попытаться найти объяснение такому толкованию этого слова, но мои знания недостаточны для уверенного ответа. Из коренных обитателей Фэйри некоторые действительно маленького роста (хотя их едва ли можно назвать крошечными), но в целом низкорослость не является характерной чертой этого народа. Крошечные существа, эльф или фэйри - в Англии, как я думаю, по большей части утонченный продукт литературной фантазии. Я говорю о том периоде развития литературы, когда еще не вырос интерес к народным преданиям других стран. Английские слова, такие как _э_л_ь_ф_ долгое время были подвержены влиянию французского языка (из которого заимствованы слова _ф_е_я_, _ф_э_й_р_и_, _ф_а_е_р_и_. Но в более поздние времена, благодаря использованию этих слов при переводах, _э_л_ь_ф_ и _ф_э_й_р_и_ стали связываться с атмосферой германских, скандинавских и кельтских сказок и приобрели многие характерные черты hulclu-folk, daoive-sithe и tylwyth teg.
Наверное, вполне естественно, что в Англии, с ее любовью к изысканному и утонченному, которая часто проявлялась в искусстве, фантазия в таких случаях поворачивалась к изящному и крошечному, в то время как во Франции она обращалась ко двору, усыпанному пудрой и бриллиантами. И все же, я подозреваю, что вся эта цветочно-мотыльковая утонченность также была продуктом "рационализации", превратившей обаяние Эльфландии в банальную миниатюрность, а невидимость - в хрупкость, дающую возможность спрятаться в бутоне цветка или укрыться за травинкой. Видимо, это вошло в моду после того, как благодаря великим путешествиям возникло ощущение, что мир тесен для того, чтобы в нем могли жить бок о бок люди и эльфы; когда магическая земля Хай Брезайл на Западе стала обыкновенной Бразилией, страной красных джунглей. <$F Гипотезу о том, что ирландское название Хай Брезайл имеет оотношению к названию Бразилии см. в Нэнсен, "В Северных Туманах">. В любом случае, таково было положение по большей части в литературе, где Шекспир и Майкл Драйтон оказали значительное влияние.<$F Их влияние не ограничилось Англией. Немецкое Elf, Elfe похоже, заимствовано из перевода Виланда "Сна в летнюю ночь" (1764).> "Нимфидия" Драйтона - одно из произведений, давшее начало бесконечному ряду цветочных фей и порхающих эльфов с усиками, тех, которых я так не любил в детстве, и к которым в свою очередь мои дети питают отвращение. Эндрю Ланг испытывал подобные чувства. В предисловии к "Сиреневой книге волшебных сказок" он так говорит о скучных сказках современных авторов: "Они всегда начинаются с того, как маленький мальчик или девочка встречают фей, живущих в цветках нарцисса, гордении или яблони... Эти феи безуспешно стараются быть забавными, или вполне успешно - назидательными".
Но все это, как я говорил, началось давно, задолго до XIX столетия, и также давно наскучило; надоели эти неудачные попытки быть забавными. Если рассматривать "Нимфидию" как волшебную сказку или сказку о феях и фэйри, то это наихудшая из всех возможных сказок. Стены дворца Оберона сделаны из ножек пауков, И окна из кошачих глаз. А что до крыши, то вместо балок Она покрыта крыльями нетопырей.
Рыцарь Пигвиггин ездит верхом на резвой уховертке, посылает своей
возлюбленной, Королеве Маб, браслет из муравьиных глаз, они встречаются в цветке первоцвета. Но если отбросить все эти красивости, останется скучная сказка об интриге и хитрых сводниках; галантный рыцарь и сердитый муж проваливаются в болото, их гнев охлаждает глоток воды из Леты. Лучше бы, вообще все это кануло в Лету. Хотя Оберон, Маб, Пигвиггин - крошечные эльфы и феи, а Артур, Гвиневера и Ланцелот - нет, все же полное добра и размышлений о добре и зле повествование о дворе короля Артура - волшебная сказка, гораздо более волшебная, нежели сказка про Оберона.
Фэйри, как существительное, являющееся синонимичным (более-менее)
слову "эльф" - относительно современное слово, оно едва ли
употреблялось в до-Тюдоровское время. Первая цитата в Оксфордском
словаре (единственнная до 1450 г. р. Х.) примечательна. Она взята у
поэта Гауэра: как будто он был фэйри. Но Гауэр так не говорил.
Он написал как будто он был из фэйри, "как будто он явился из
Фаерии". Гауэр описывал молодого кавалера, который пытался очаровать
сердца дев в церкви.
Стих.
Таков юноша из смертной плоти; но он дает гораздо лучшее
представление об обитателях Фаерии, чем то определение "фэйри", под
которое его, по двойной ошибке пытались подвести. Сложность с
настоящими обитателями Фаерии в том, что они не всегда выглядят
такими, какие они есть - они выглядят гордыми и красивыми,
поскольку мы сами не прочь выглядеть так же. По крайней мере, часть
той магии, которой они обладают над добрыми и злыми людьми,
заключается в том, что они способны играть на желаниях человеческого
тела и человеческого сердца. Королева Эльфов, которая увезла
Томаса-Рифмача на своем снежно-белом скакуне, мчащемся быстрее
ветра, когда спускалась к реке Хантли мимо Дерева Эйлидон, выглядела
как леди, но она была женщиной неземной, завораживающей красоты. Так
что Спенсер следовал правильной традиции, когда называл своих
рыцарей Фаерии Эльфами. Это имя скорее подходит таким рыцарям, как
сэр Гайон, чем Пигвиггину, вооруженному жалом шершня.
Теперь, когда я успел только очень поверхностно затронуть тему
эльфов и фей, я должен вернуться, потому что отклонился от своей
первоначальной темы: волшебной сказки. Как я говорил, смысл этого
слова "сказки о феях" очень узок. <$FЗ исключением особых случаев,
например, таких, как собрание валлийских и гэльских сказок. В этих
собраниях сказки о "Волшебном семействе" и народце Ши иногда делятся
на "волшебные сказки" и "народные сказки", содержащие чудеса другого
рода. Тогда использования слова "волшебная сказка" (т. е. сказка о
фэйри) или "волшебная легенда" обычно тесно связано с появлением
фэйри или их вмешательством в жизнь людей. Но эти различия появились
в результате перевода.>
Смысл узок, даже если мы не будем принимать во внимание
миниатюрность, потому что в современной английской литературе это
сказки не о фэйри или эльфах, а о Фаерии, т. е. стране, где обитают
фэйри. В Фаерии есть не только эльфы и феи и не только гномы,
ведьмы, тролли, великаны и драконы: там есть моря, солнце,
луна, небо; там есть земля и все, что есть на ней: дерево и
птица, вода и камень, вино и хлеб и мы сами, смертные люди,
когда мы очарованы.
Сказки, которые действительно связаны прежде всего с "фэйри", т. е. с теми существами, которые в современном английском языке могут называться и "эльфами", довольно редки и, как правило, не очень интересны. Большинство хороших "волшебных сказок" - это сказки о приключениях людей в Опасном Царстве или на его туманных границах. На самом деле, поскольку если эльфы - правда, и они действительно существуют, независимо от наших сказок о них, то правда и то, что эльфы прежде всего не связаны с нами, так же, как и мы с ними. Наши судьбы независимы, и наши дороги почти не встречаются. Даже на границах Фаерии мы встречаем их только в тех редких случаях, когда наши пути случайно пересекаются.<$FЭто правда, даже если они только порождение Человеческой фантазии, "правда" только как отражение, в особом случае, Человеческого видения Истины.>
В таком случае определение волшебной сказки - что она есть, или чем она должна быть, - не зависит от любого определения или исторического объяснения эльфа или фэйри, а зависит лишь от самого Опасного Царства и от того воздуха, которым дышит все в нем. Я не буду пытаться определить или описать его. Это невозмоно. Фаерию нельзя поймать в сеть слов, она неописуема, и в то же время нельзя сказать, что она неощутима. Она имеет много составляющих, хотя их анализ необязательно откроет ее секреты как целого. Надеюсь, то, что я собираюсь сказать ниже, отвечая на другие вопросы, может дать лишь некоторое представление о моем собственном, далеко не совершенном понимании Фаерии. Сейчас я скажу только вот что: "волшебная сказка" - это сказка, прямо или косвенно относящаяся к Фаерии, каково бы ни было ее содержание: сатриа, приключения, мораль, фантазия.
Может быть, само слово Фаерия ближе всего переводится словом
Магия<$Fсм. ниже, стр. >, но это магия особого духа и силы,
бесконечно далеких от вульгарных приемов трудолюбивых ученых-магов.
Здесь есть одно условие: если в сказке и присутствует какая-либо
сатира, то можно насмехаться над чем угодно, кроме одного - самой
магии. В волшебной сказке магия должна восприниматься всерьез,
нельзя ни смеяться над ней, ни объяснять ее. Восхитительным примером
подобной серьезности является средневековая поэма "Сэр Гавейн и
Зеленый Рыцарь".
Но даже если мы будем использовать такие расплывчатые и
неопределенные пределы, становится очевидным, что многие, даже
опытные в таких делах люди, употребляли термин "волшебная сказка"
очень неаккуратно. Достаточно одного взгляда в эти вышедшие недавно
книги, претендующие на то, чтобы быть сборниками "волшебных сказок",
чтобы увидеть, что сказки о фэйри, о волшебных семействах любого из
домов, или даже о гномах и гоблинах составляют лишь небольшую часть
их содержания. Этого, как мы убедились, и следовало ожидать. Но
многие книги содержат также такие сказки, которые не имеют ни
прямого, ни косвенного отношения к Фаерии, и потому на самом деле
не должны включаться в такие сборники.
Я приведу один-два примера того, что бы я вычеркнул, и это поможет
понять, чем не является волшебная сказка. Это также может подвести
нас ко второму вопросу: где истоки волшебной сказки?
Сборников волшебной сказки теперь множество. В Англии, однако, никто не может соперничать в популярности, полноте, в общих достоинствах с двенадцатью томами двенадцати разных цветов, составленных Эндрю Лангом. Первый том вышел более семидесяти лет тому назад (в 1889 г.) и все еще переиздается. Большая часть из вошедших в это собрание сказок выдержала испытание временем более-менее безупречно. Я не буду анализировать конкретные сказки, хотя их анализ мог бы оказаться очень интересным, но я замечу вскользь, что ни одна из сказок в этой "Голубой книге Волшебных сказок" не является именно сказкой про "фэйри", хотя некоторые и упоминают их. Большая часть сказок взята из французских источников: в каком-то смыле достойный выбор для того времени, да и для настоящего времени тоже, (хотя и не в моем вкусе, поскольку я не очень люблю эти сказки сейчас и они не особенно привлекали меня в детстве). Во всяком случае, влияние Шарля Перро, с тех пор как "Сказки Матушки Гусыни" впервые были переведены на английский в восемнадцатом веке, и все подобные выдержки из огромного склада "Сказки из старых времен..." стали широко известны, столь велико, что, я полагаю, если сейчас вы попросите назвать какую-нибудь волшебную сказку, то скорее всего вам назовут одну из этих французских вещиц, такую, как "Кот в сапогах", "Золушка" или "Красная шапочка". Впрочем, некоторые сразу же вспоминают "Сказки братьев Гримм".
Но что можно сказать о появлении в "Голубой книге" сказки
"Путешествие в Лилипутию"? Я могу сказать так: это не
волшебная сказка, ни в том виде, как автор написал ее, ни в том виде,
в котором она включена в книгу, пересказанная Мэри Кенделл. Ей нет
никакого резона быть здесь. Боюсь, что ее включили в книгу просто
потому, что лилипутянцы - маленькие, даже крошечные - и это
единственное, чем они примечательны. Но в Фаерии, как и в нашем
мире, миниатюрность - не более чем случайность. Пигмеи имеют к
Фаерии не большее отношение, чем патагонцы. Я исключаю эту сказку не
потому, что она написана с сатирическим умыслом: сатира, потстоянно
или изредка, может стречаться и в настоящих волшебных сказках, и
традиционные сказки часто были сатирическими в свое время, хотя
теперь это уже невозможно заметить. Я исключаю ее не потому, что
этот, может быть, один из самых блестящих, образец сатиры
принадлежит к совсем другому классу сказок - к сказкам о
путешествиях. Такие сказки повествуют обо многих чудесах, но это
чудеса, которые можно увидеть в нашем мире смертных людей, в
каких-нибудь областях нашего собственного пространства и времени;
они отделены от нас только расстоянием. Сказка о Гулливере имеет не
больше прав на место в книге волшебных сказок, чем анекдоты Барона
Мюнхгаузена, или, скажем, "Первые люди на Луне" и "Машина времени"
Уэллса. Вообще-то, у элоев и морлоков больше прав быть включенными в
эту книгу, чем у лилипутянцев. Лилипуты - просто люди, сардонически
рассматриваемые с высоты крыши, а элои и морлоки живут в бездне
времени, такой глубокой, что она накладывает чары на них; и хотя они
произошли от нас, можно вспомнить, что древний английский поэт
однажды выводил ильфа, того самого эльфа, через Каина от
Адама. <$Fсм. Беовульф, стр.111-112>
Эти чары расстояния, особенно расстояния во времени, ослабляются
только нелепостью и неправдоподобностью самой Машины Времени. Но мы
видим на этом примере одну из главных причин того, почему границы
волшебной сказки неизбежно сомнительны. Волшебство Фаерии не
заканчиваетася в ней, его сила - в его действиях: среди них и то,
что оно удовлетворяет самые изначальные человеческие желания. Одно
из таких желаний - желание обозревать глубины пространства и
времени. Другое (как мы позже увидим) - способность к общению с
иными живыми существами. Сказка может, таким образом, иметь дело с
удовлетворением этих желаний как с участием и без каких-то машин,
так и магии, и в той степени, в какой она достигает в этом успеха,
она приближается к качеству и духу волшебной сказки.
Далее, после сказок о путешествиях, я хотел бы также вычеркнуть или исключить из рассмотрения любые сказки, которые используют механику Сна, сновидений человека, чтобы объяснить происхождение содержащихся в них чудес. В конце концов, даже если пересказываемый сон во всех остальных отношениях является настоящей волшебной сказкой, я все равно буду считать целое негодным: также как хорошую картину в уродливой рамке. Действительно, нельзя сказать, что сны не связаны с Фаерией. Во сне выходят на волю странные силы разума. В некоторых снах человек на время может овладеть силами Фаерии, силами, которые, даже если они задуманы как сказка, могут создать живые формы и цвета, видимые глазом. Настоящий сон может, наверное, иногда быть волшебной сказкой, может достичь почти эльфийской легкости и мастерства - пока он снится. Но если проснувшийся писатель говорит вам, что его сказка - только приснившаяся ему история, он умышленно подменяет главное желание, живущее в серде Фаерии - реализацию воображаемого чуда независимо от понимания его разумом. Как часто говорят о фэйри (правда это или нет, я не знаю), что они - мастера иллюзий, что они обманывают людей своими "фантазиями", но это абсолютно другое дело. Это их предназначение. Такие фокусы случаются в сказках, где сами фэйри совсем не являются иллюзией, поскольку за фантазией существуют реальные желания и силы, независимо от разума и намерений людей.
В любом случае, настоящая волшебная сказка, в отличие от тех
случаев, когда эта форма используется для каких-то меньших или
качественно низших целей, должна представляться как "правда". Я
сейчас перейду к объяснению, что значит "правда" в данном случае, но
следует сначала отметить, что поскольку волшебная сказка имеет дело
с "чудесами", она не укладывается ни в какие рамки и не подгоняется
ни под какие механические схемы, предполагающие, что вся сказка в
целом - это вымысел или иллюзия. Сама сказка, конечно, может быть
настолько хороша, что этими рамками можно пренебречь. Она так же
может быть удачной и занимательной как сказка-сон. Таковы сказки
Льюиса Кэролла про Алису, с обрамляющими их снами и
сновидениями-превращениями. По этой и по другим причинам они не
являются волшебными сказками.<$Fсм. примечание А>.
Есть другой тип сказок о чудесах, которые я бы исключил из категории волшебных сказок, опять же не потому, что не люблю их: просто они принадлежат к другому типу, и их можно назвать "басни о животных". Я возьму пример из сборника волшебных сказок Ланга. "Обезьянье сердце" - сказка народа суахили, включенная в "Сиреневую книгу сказок". В этой сказке злая акула обманула обезьяну и увезла ее на спине в свою страну, они успели проплыть почти половину пути, когда обязьяна поняла, что повелителю акул нужно ее сердце, чтобы вылечиться от - лезни. Обезьяна перехитрила акулу, сказав, что ее сердце осталось дома, в сумке, которая висит на дереве.
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
[ 11 ]
[ 12 ]
[ 13 ]
[ 14 ]
/ Полные произведения / Толкиен Р.Р. / Рассказы
|
|
Регистрация
Дизайн сайта — aminis
