Есть что добавить?
Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru! |
|
 / Полные произведения / Носов Н. / Фантазеры
Фантазеры [3/9]
- Ну ладно, - говорю я, - бери тогда елку даром.
- Зачем даром? Раз я обещал любую вещь, так и бери любую вещь. Хочешь, я тебе дам волшебный фонарь со всеми картинками? Ты ведь очень хотел, чтоб у тебя был волшебный фонарь.
- Нет, не надо мне волшебного фонаря. Бери так.
- Ты ведь столько трудился из-за елки - зачем отдавать даром?
- Ну и пусть! Мне ничего не надо.
- Ну, и мне даром не надо, - говорит Мишка.
- Так это ведь не совсем даром, - говорю я. - Просто так, ради дружбы. Дружба ведь дороже волшебного фонаря! Пусть это будет наша общая елка.
Пока мы разговаривали, поезд подошел к станции. Мы и не заметили, как доехали. У Мишки нога совсем перестала болеть. Он только немного прихрамывал, когда мы сошли с поезда.
Я сначала забежал домой, чтоб мама не беспокоилась, а потом помчался к Мишке - украшать нашу общую елку.
Елка уже стояла посреди комнаты, и Мишка заклеивал ободранные места зеленой бумагой. Мы еще не кончили украшать елку, как стали собираться ребята.
- Что же ты, позвал на елку, а сам даже не украсил ее! - обиделись они.
Мы стали рассказывать про наши приключения, а Мишка даже приврал, будто на нас напали в лесу волки и мы от них спрятались на дерево. Ребята не поверили и стали смеяться над нами. Мишка сначала уверял их, потом махнул рукой и сам стал смеяться. Мишкины мама и папа пошли встречать Новый год к соседям, а для нас мама приготовила большой круглый пирог с вареньем и других разных вкусных вещей, чтоб мы тоже могли хорошо встретить Новый год.
Мы остались одни в комнате. Ребята никого не стеснялись и чуть ли не на головах ходили. Никогда я не слыхал такого шума! А Мишка шумел больше всех. Ну, я-то понимал, почему он так разошелся. Он старался, чтоб кто-нибудь из ребят не вспомнил про бенгальские огни, и выдумывал все новые и новые фокусы.
Потом мы зажгли на елке разноцветные электрические лампочки, и тут вдруг часы начали бить двенадцать часов.
- Ура! - закричал Мишка. - С Новым годом!
- Ура! - подхватили ребята. - С Новым годом! Ур-а-а!
Мишка уже считал, что все кончилось благополучно, и закричал:
- А теперь садитесь за стол, ребята, будет чай с пирогом!
- А бенгальские огни где же? - закричал кто-то.
- Бенгальские огни? - растерялся Мишка. - Они еще не готовы.
- Что же ты, позвал на елку, говорил, что бенгальские огни будут... Это обман!
- Честное слово, ребята, никакого обмана нет! Бенгальские огни есть, только они еще сырые...
- Ну-ка, покажи. Может быть, они уже высохли. А может, никаких бенгальских огней нету?
Мишка нехотя полез на шкаф и чуть не свалился оттуда вместе с колбасками. Они уже высохли и превратились в твердые палочки.
- Ну вот! - закричали ребята. - Совсем сухие! Что ты обманываешь!
- Это только так кажется, - оправдывался Мишка. - Им еще долго сохнуть надо. Они не будут гореть.
- А вот мы сейчас посмотрим! - закричали ребята.
Они расхватали все палочки, загнули проволочки крючочками и развесили их на елке.
- Постойте, ребята, - кричал Мишка, - надо проверить сначала!
Но его никто не слушал.
Ребята взяли спички и подожгли все бенгальские огни сразу.
Тут раздалось шипение, будто вся комната наполнилась змеями. Ребята шарахнулись в стороны. Вдруг бенгальские огни вспыхнули, засверкали и рассыпались кругом огненными брызгами. Это был фейерверк! Нет, какой там фейерверк - северное сияние! Извержение вулкана! Вся елка сияла и сыпала вокруг серебром. Мы стояли как зачарованные и смотрели во все глаза.
Наконец огни догорели, и вся комната наполнилась каким-то едким, удушливым дымом. Ребята стали чихать, кашлять, тереть руками глаза. Мы все гурьбой бросились в коридор, но дым из комнаты повалил за нами. Тогда ребята стали хватать свои пальто и шапки и начали расходиться.
- Ребята, а чай с пирогом? - надрывался Мишка.
Но никто не обращал на него внимания. Ребята кашляли, одевались и расходились. Мишка вцепился в меня, отнял мою шапку и закричал:
- Не уходи хоть ты! Останься хоть ради дружбы! Будем пить чай с пирогом!
Мы с Мишкой остались одни. Дым понемногу рассеялся, но в комнату все равно нельзя было войти. Тогда Мишка завязал рот мокрым платком, подбежал к пирогу, схватил его и притащил в кухню.
Чайник уже вскипел, и мы стали пить чай с пирогом. Пирог был вкусный, с вареньем, только он все-таки пропитался дымом от бенгальских огней. Но это ничего. Мы с Мишкой съели полпирога, а другую половину доел Дружок.
ТУК-ТУК-ТУК
Мы втроем - я, Мишка и Костя - приехали в пионерлагерь на день раньше всего отряда. У нас было задание: украсить помещение к приезду ребят. Мы сами просили нашего вожатого Витю отправить нас вперед. Нам очень хотелось поскорей в лагерь.
Витя согласился и сам поехал с нами. Когда мы приехали, в доме уже заканчивалась уборка. Мы развесили на стенах плакаты, картины, которые привезли с собой, потом нарезали из разноцветной бумаги флажков, нанизали их на веревочки и повесили под потолком. Потом нарвали в поле цветов, наделали из них букетов и расставили на окнах в банках с водой. Хорошо получилось!
Вечером вожатый Витя уехал обратно в город. Марья Максимовна, лагерный сторож, которая жила рядом в маленьком домике, сказала, чтобы мы шли ночевать к ней, но мы не захотели. Мишка сказал, что мы ничего не боимся и будем ночевать одни в доме. Марья Максимовна ушла, а мы поставили во дворе самовар, сели на крылечке и отдыхали.
Хорошо было в лагере! Возле самого дома росли высокие рябины, а вдоль забора - огромные старые липы. На них множество круглых вороньих гнезд.
Вороны кружились над липами и громко кричали. В воздухе гудели майские жуки. Они носились в разные стороны, налетали на стены дома и шлепались на землю. Мишка подбирал их и складывал в коробочку.
А потом солнышко скрылось за лесом, и облака на небе вспыхнули красным пламенем. Так красиво стало! Если бы у меня были краски, я бы тут же нарисовал картину: вверху красные облака, а внизу наш самовар. А от самовара поднимается дым прямо к облакам, как из пароходной трубы.
Потом облака потухли и стали серые, как будто горы. Все переменилось вокруг. Нам даже стало казаться, что мы попали каким-то чудом в другие края.
Самовар вскипел. Мы перенесли его в комнату, зажгли лампу и сели пить чай. В окно налетели ночные бабочки; они кружились вокруг лампы, будто плясали. Все было как-то необыкновенно. Тихо так, только самовар на столе шумит. Мы сидим и чай пьем, сами себе хозяева.
После чая Мишка запер на крючок дверь и еще веревкой за ручку привязал.
- Чтоб не забрались разбойники, - говорит.
- Не бойся, - говорим мы, - никто не заберется.
- Я не боюсь. Так, на всякий случай. И ставни надо закрыть.
Мы посмеялись над ним, но ставни все-таки закрыли, на всякий случай, и стали укладываться спать. Сдвинули три кровати вместе, чтоб удобнее было разговаривать.
Мишка стал просить пустить его в середину. Костя говорит:
- Ты, видно, хочешь, чтоб разбойники сначала нас убили, а потом только до тебя добрались. Ну ладно, ложись.
Пустили его в середину. Но он все равно, должно быть, боялся: взял в кухне топор и сунул его себе под подушку. Мы с Костей чуть со смеху не лопнули.
- Ты только нас не заруби по ошибке, - говорим. - А то примешь нас за разбойников и тяпнешь по голове топором.
- Не бойтесь, - говорит Мишка, - не тяпну!
Потушили мы лампу и стали в темноте рассказывать друг другу сказки. Сначала рассказал Мишка, потом я, а когда очередь дошла до Кости, он начал какую-то длинную страшную сказку про колдунов, про ведьм, про чертей и про Кощея Бессмертного. Мишка от страха закутался с головой в одеяло и стал просить Костю не рассказывать больше эту сказку. А Костя, чтоб попугать Мишку, принялся еще кулаками по стене стучать и говорить, что это черти стучат. Мне самому сделалось страшно, и я сказал Косте, чтоб он перестал.
Наконец Костя унялся. Мишка успокоился и уснул. Стало тихо. Мы с Костей почему-то долго не могли уснуть. Лежим, прислушиваемся, как Мишкины жуки в коробке шуршат.
- Темно, как в погребе! - сказал Костя.
- Это потому, что ставни закрыты, - говорю я.
- А все-таки мы храбрые! Не боимся одни ночевать! - говорит Костя.
Скоро чуточку посветлело. Стали видны щели в ставнях.
- Наверно, уже рассвет, - говорит Костя. - Теперь ночи совсем короткие.
- А может быть, луна взошла?
Наконец я задремал. Вдруг слышу сквозь сон:
Тут-тук-тук!
Я проснулся. Мишка и Костя спят. Я разбудил Костю.
- Кто-то стучит, - говорю.
- Кто же может стучать?
- А вот послушай.
Прислушались мы. Тихо. Потом снова:
Тук-тук-тук!
- В дверь стучат, - говорит Костя. - Кто же это?
Подождали мы. Не стучат больше. "Может быть, показалось", - думаем. Вдруг опять:
Тут-тук-тук! Тук-тук-тук!
- Тише, - шепчет Костя, - не надо отзываться. Может быть, постучит и уйдет.
Подождали. Вдруг снова:
Тук-тук-тук! Тра-та-та-та!
- Ах, чтоб тебя разорвало! Не уходит! - говорит Костя.
- Может быть, это из города кто-нибудь приехал? - говорю я.
- Зачем же в такую поздноту ездить? Подождем. Если постучат еще, спросим.
Ждем. Никого нет.
- Наверно, ушел, - говорит Костя.
Только мы было успокоились, вдруг снова:
Тра-та-та-та!
Я подскочил в постели от неожиданности.
- Пойдем, - говорю, - спросим.
- Пойдем. Подкрались мы к двери.
- Кто там? - спрашивает Костя.
Тихо. Никто не отвечает.
- Кто там? Молчит.
- Кто там? Никакого ответа.
- Наверно, ушел, - говорю я.
Пошли мы обратно. Только отошли от двери:
Тук-тук-тук! Трах-та-тах! Бросились опять к дверям:
- Кто там?
Молчит.
- Что он, глухой, что ли? - говорит Костя. Стоим мы, прислушиваемся. За дверью будто об стенку кто-то трется.
- Кто там?
Ничего не отвечает.
Отошли мы от двери. Вдруг снова:
Тук-тук-тук!
Забрались мы на кровать и дышать боимся. Сидели, сидели - не стучит больше. Легли. Думаем, не будет больше стучать.
Тихо. Вдруг слышим - шуршит по крыше. И вдруг по железу:
Бух-бух-бух! Трах!
- На крышу забрался! - прошептал Костя. Вдруг с другой стороны:
Бум-бум-бум! Бах!
- Да тут не один, а двое! - говорю я. - Что ж это они, крышу разобрать хотят?
Вскочили мы с кроватей, закрыли дверь в соседнюю комнату, откуда был ход на чердак. К двери стол придвинули и еще другим столом и кроватью подперли. А на крыше все стучат: то один, то другой, то вместе разом. И еще третий к ним прибавился. И еще кто-то снова в дверь колотить начал.
- Может быть, это кто-нибудь нарочно, чтоб напугать нас, - говорю я.
- Выйти, - говорит Костя, - да накостылять им по шее, чтоб не мешали спать!
- Еще нам, - говорю, - накостыляют. Вдруг их там человек двадцать!
- А может, это и не люди!
- А кто же?
- Черти какие-нибудь.
- Брось, - говорю, - сказки рассказывать! И без сказок страшно!
А Мишка спит и ничего не слышит. Ему хоть бы что!
- Может быть, разбудить его? - спрашиваю.
- Не надо. Пусть пока спит, - говорит Костя. - Знаешь, какой он трус. До смерти перепугается.
Устали мы, прямо с ног валимся. Спать хочется! Костя забрался в постель и говорит:
- Надоела мне вся эта музыка! Пусть там себе хоть головы расшибут на крыше. Очень мне нужно обращать внимание.
Я вытащил у Мишки из-под подушки топор, положил его рядом с собой в кровать и тоже прилег отдохнуть. Стук на крыше становился все чаще и тише. Мне стало казаться, что это дождь по крыше стучит, и я не заметил, как снова уснул.
Утром просыпаемся от страшного стука. Во дворе шум и крик.
Я схватил топор, подбежал к двери.
- Кто там? - спрашиваю.
И вдруг слышу голос Вити, вожатого:
- Откройте, ребята! Что там с вами случилось? Полчаса достучаться не можем.
Я открыл дверь. Все ребята гурьбой ввалились в комнату. Витя увидел топор.
- Зачем топор? - спрашивает. - И что у вас за разгром такой?
Мы с Костей стали рассказывать, что здесь ночью случилось. Но никто нам не верил, все смеялись над нами и говорили, что это нам с перепугу показалось. Мы с Костей чуть не плакали от обиды.
Вдруг сверху послышался стук.
- Тише! - закричал Костя и поднял палец кверху.
Ребята умолкли и стали прислушиваться. Тук-тук-тук! - стучало что-то по крыше. Ребята застыли от удивления. Мы с Костей открыли дверь и потихоньку вышли во двор. Все пошли за нами. Мы отошли от дома в сторону и взглянули на крышу. Там сидела обыкновенная ворона и что-то клевала.
Ребята увидели ворону и расхохотались так громко, что ворона захлопала крыльями и улетела. Ребята сейчас же притащили лестницу; несколько человек забрались на крышу посмотреть, что там клевала ворона.
- Здесь прошлогодние ягоды рябины лежат. Наверно, вороны клюют их и стучат по крыше! - закричали ребята.
- Откуда же здесь ягоды рябины берутся? - говорим мы.
- Да тут ведь вокруг рябины растут. Вот ягоды прямо на крышу и падают.
- Постойте, а в дверь-то кто стучал? - говорю я.
- Да, - говорит Костя, - зачем это воронам понадобилось в дверь стучать? Вы еще скажете, что вороны нарочно в дверь стучали, чтоб мы их переночевать пустили.
На это никто не мог ничего ответить. Все побежали на крыльцо и стали осматривать дверь. Витя поднял с крыльца ягоду и сказал:
- Они и не стучали в дверь. Они клевали на крыльце ягоды, а вам показалось, что стучат в дверь.
Мы посмотрели: на крыльце валялось несколько ягод рябины.
- Храбрецы! - смеялись над нами ребята. - Втроем испугались вороны!
- И совсем не втроем, а вдвоем, - говорю я, - Мишка спал как убитый и ничего не слышал.
- Молодец, Мишка! - закричали ребята. - Значит, ты один не боялся вороны?
- Я ничего не боялся, - ответил Мишка. - Я спал и ничего не знаю.
С тех пор все считают Мишку храбрецом, а нас с Костей трусами.
ОГОРОДНИКИ
Через день после того, как мы приехали в пионерлагерь, наш вожатый Витя сказал, что у нас будет свой огород. Мы собрались и стали решать, как будем обрабатывать землю и что сажать. Решили поделить землю на участки и чтобы на каждом участке бригада из двух человек работала. Сразу будет видно, кто впереди, а кто отстает. Отстающим решили помогать, чтобы вся земля была хорошо обработана и дала большой урожай.
Мы с Мишкой попросили записать нас в одну бригаду. Мы еще в городе условились, что будем работать вместе и рыбу ловить вместе. Все у нас было общее: и лопаты и удочки.
- Ребята, - сказал Вадик Зайцев, - я предлагаю сделать красное знамя и на нем написать: "Лучшему огороднику". Кто первый вскопает участок, у того на участке поставим знамя.
- Правильно, - согласились ребята. - А потом будем за это знамя бороться. Кто лучше проведет посадку, к тому перейдет на участок знамя. Потом знамя будем передавать за прополку. А у кого окажется самый большой урожай, тому подарим осенью это знамя и пусть он везет его с собой в город.
Мы с Мишкой решили бороться за красное знамя.
- Как возьмем его в самом начале, так до конца не выпустим и домой увезем, - говорил Мишка.
Наш огород был недалеко от реки. Мы измерили землю рулеткой, наметили участки и вбили колышки с номерами. Нам с Мишкой достался двенадцатый участок. Мишка тут же стал кричать, что нам самый плохой участок дали.
- Да чем он плохой? - спрашивает Витя.
- Дырка вон тут в земле!
- Ну, что это за дырка! - засмеялся Витя. -Лошадь копытом продавила.
- И пень вон торчит, - говорит Мишка.
- И на других участках есть пни, посмотри.
Но Мишка уже никуда смотреть не хотел и кричал:
- Его ведь из земли выковыривать надо!
- Что ж, выкорчуете. Сами не справитесь, ребята помогут.
- Уж если возьмемся - справимся, - обиделся Мишка. - Еще и ребятам поможем, на буксир кого надо возьмем.
- Вот и хорошо, - сказал Витя.
Все ребята стали вскапывать землю. И мы с Мишкой стали копать.
Мишка то и дело бегал смотреть, сколько другие ребята вскопали. Я говорю ему:
- Ты не бегай, работай, а то мы меньше всех вскопаем.
- Ничего, - говорит, - я еще поднажму. И стал поднажимать.
Поднажмет, поднажмет и снова убежит куда-нибудь.
В этот день мы мало работали. Скоро вожатый Витя позвал всех обедать. После обеда мы с Мишкой схватили лопаты и снова хотели на огород бежать, но Витя не позволил. Он сказал:
- Работать будем только до обеда. После обеда - отдыхать, а то у нас найдутся такие ребята, которые в первый же день перетрудятся и потом не смогут работать.
На следующее утро мы раньше всех примчались на огород и стали копать. Потом Мишка выпросил у Вити рулетку и принялся землю мерять, сколько у нас на участке вскопано да сколько осталось. Покопает немного и снова меряет. И все ему кажется мало.
Я говорю:
- Конечно, будет мало, если я один копаю, а ты только меряешь!
Он бросил рулетку и стал копать. Только недолго копал. Корень ему в земле попался, так он этот корень стал из земли выдирать. Драл его, драл, весь участок разворотил. Даже на соседний участок залез и там выдирает этот корень.
- Да брось ты его, - говорю. - Чего ты к нему привязался?
- Я, - говорит, - думал, что он короткий, а он вон какой длинный, как удав.
- Ну и перестань с ним возиться!
- Да должен же он где-нибудь кончиться!
- А тебе будто не все равно?
- Нет, - говорит, - я такой человек: если за что-нибудь взялся, обязательно до конца сделаю.
И снова ухватился руками за корень. Тогда я рассердился, подошел и отрубил этот корень лопатой. А Мишка корень рулеткой измерил и говорит:
- Ого! Шесть с половиной метров! А если бы ты не отрубил, так он, может быть, метров двадцать был бы!
Я говорю:
- Если бы я знал, что ты так будешь работать, то с тобой бы не связывался.
А он:
- Можешь отдельно. Я же тебя не заставляю.
- Как же теперь отдельно, когда у нас столько вскопано! Вот не получим из-за тебя красного знамени.
- Почему не получим? Ты посмотри, сколько у Вани Ложкина и Сени Боброва. Еще меньше нашего.
Он побежал на участок Вани и Сени и стал над ними смеяться:
- Эх, вы! Придется вас на буксир брать!
А они его прогоняют:
- Смотри, как бы тебя не взяли!
Я говорю:
- Чудак ты! Над другими смеешься, а сам сколько сделал? И чего я только с тобой связался!
- Ничего, - говорит, - я одну штуку придумал. Завтра знамя будет на нашем участке.
- С ума, - говорю - сошел! Тут на два дня работы, а с тобой и четыре провозишься. г - Вот увидишь, я потом тебе расскажу. - Ты лучше работай. Все равно земля сама не вскопается.
Он взял лопату, но тут Витя сказал, чтобы все шли обедать. Ну, Мишка лопату на плечо и помчался впереди всех в лагерь.
После обеда Витя стал красный флаг делать, а мы все ему помогали: кто палку строгал, кто материю подшивал, кто разводил краски. Флаг получился красивый. Палку выкрасили золотой краской, а на красной материи Витя написал серебряными буквами: "Лучшему огороднику".
Мишка сказал:
- Давайте еще пугало сделаем, чтоб вороны огород не клевали.
Эта затея всем очень понравилась. Взяли мы жердь и к ней крест-накрест палку привязали, достали старый мешок и сшили из него рубаху. Потом натянули эту рубаху на жердь, а сверху глиняный горшок надели. На горшке Мишка нарисовал углем нос, рот, глаза. Страшная рожа получилась! Поставили это пугало посреди двора. Все смотрели на него и смеялись.
Мишка отвел меня в сторону и говорит:
- Вот что я придумал: давай, когда все лягут спать, удерем на огород и вскопаем свой участок. Оставим на утро кусочек маленький, завтра быстро закончим и получим знамя.
Я говорю:
- Если бы ты работал! А то ведь с разными пустяками возишься.
- Я буду хорошо работать, вот увидишь!
- Ну ладно, только если ты снова возьмешься за старое, брошу все и уйду.
Вечером все легли спать. И мы с Мишкой легли, только для виду. Я уже начал дремать. Вдруг меня Мишка толкает в бок:
- Вставай! А то не видать нам знамени, как своих ушей!
Встал я. Мы вышли так, чтобы никто нас не видел. Взяли лопаты и пошли на огород. Луна светила, и все было видно.
Пришли на огород.
- Вот наш участок, - говорит Мишка. - Видишь, и пень торчит.
Стали мы копать. На этот раз Мишка хорошо работал, и мы много вскопали. Дошли до пня и решили его выкорчевать. Обкопали со всех сторон и стали из земли тащить. Тащили, тащили, а он не лезет. Пришлось обрубить корни лопатой. Устали, как лошади! Все-таки вытащили. Землю заровняли, а пень Мишка на соседний участок бросил.
Я говорю:
- Это ты нехорошо сделал!
- А куда его девать?
- Нельзя же на чужой участок!
- Ну, давай его в реку бросим!
Взяли мы пень и потащили к реке. А он тяжелый! Насилу дотащили - и бултых в воду! Он поплыл по реке, как будто спрут или осьминог какой. Мы посмотрели ему вслед и пошли домой. Больше в этот раз уже не могли работать, устали очень. Да нам совсем небольшой кусочек осталось вскопать.
Утром проснулись мы позже всех. Все тело у нас болит: руки болят, ноги болят, спина болит.
- Что это? - спрашивает Мишка.
- Перетрудились, - говорю, - слишком много работали.
Встали мы, размялись немного. За завтраком Мишка стал перед ребятами хвастать, что красное знамя достанется нам.
После завтрака все помчались на огород, а мы с Мишкой пошли не спеша. Куда нам спешить! Пришли на огород. Все, как кроты, роются, а мы ходим да посмеиваемся.
- Не видать вам знамени, - говорим, - как своих ушей!
Ребята отвечают:
- Вы бы работали! Только другим мешаете.
Тут Мишка говорит:
- А это вот чей участок? Совсем мало вскопано. И хозяев нет. Наверно, дрыхнут еще!
Я посмотрел:
- Номер двенадцатый. Да это ведь наш участок!
- Не может быть, - говорит Мишка. - Мы больше вскопали.
- Мне, - говорю, - тоже казалось, что больше.
- Может быть, нарочно кто-нибудь номерки переменил?
- Нет, все правильно. Вот одиннадцатый, а там тринадцатый.
Смотрим, и пень торчит. Мы растерялись даже.
- Послушай, - говорю я. - Если это наш участок, то откуда же пень взялся? Мы ведь его уже выкорчевали!
- Правда, - говорит Мишка. - Не мог же за ночь новый пень вырасти.
Вдруг слышим, Ваня Ложкин на своем участке кричит:
- Ребята, смотрите, какое чудо! У нас тут вчера пень был, а сегодня нету. Куда он делся?
Все побежали на это чудо смотреть. Подошли и мы с Мишкой.
"Что такое! - думаем. - Вчера у них и до половины не было вскопано, а сегодня совсем небольшой кусочек остался".
- Мишка, - говорю я, - да это ведь мы ночью по ошибке на их участке работали и пень им выкорчевали!
- Да что ты!
- Верно!
- Ах мы ослы! - говорит Мишка. - Да что же нам теперь делать? По правилу, они должны нам свой участок отдать, а себе пусть берут наш. Что мы, даром у них работали?
- Молчи! - говорю. - Хочешь, чтоб над нами весь лагерь смеялся?
- Что же делать?
- Копать, - говорю, - вот что!
Схватили мы лопаты. Да не тут-то было: руки болят, ноги болят, спина не разгибается.
Скоро Ваня Ложкин и Сенька Бобров на своем участке работу кончили. Витя поздравил их и отдал им красное знамя.
Они поставили его посреди участка. Все собрались вокруг и в ладоши захлопали.
Мишка говорит:
- Это неправильно!
- Почему неправильно? - спрашивает Витя.
- Потому и неправильно, что за них кто-то пень выкорчевал. Они сами сказали.
- А мы виноваты? - говорит Ваня. - Может быть, его кто-нибудь себе на дрова выкорчевал. Разве мы запрещать будем?
- А может быть, его кто-нибудь по ошибке вместо своего выкорчевал, - ответил Мишка.
- Тогда бы он здесь был, а его нигде нет, - сказал Ваня.
- А может быть, они его в реку бросили, - говорит Мишка.
- Ну что ты пристал: "может быть" да "может быть"!
- Может быть, вам и участок кто-нибудь ночью вскопал, - не унимался Мишка.
Я его толкаю, чтоб он не проговорился. Ваня говорит:
- Все может быть. Мы землю не меряли.
Пошли мы на свой участок и стали копать. А Ваня и Сенька стали рядом и хихикают.
- Вот работают! - говорит Сенька. - Будто во сне мочалку жуют.
- Надо их на буксир взять, - сказал Ваня. - У них ведь меньше всех вскопано.
Ну и взяли нас на буксир. Помогли нам копать и пень выкорчевать. Все равно мы позже всех кончили. Ребята говорят:
- Давайте на их участке, как на отстающем, поставим пугало.
Все согласились и поставили пугало на нашем участке. Мы с Мишкой обиделись. А ребята говорят:
- Добивайтесь, чтоб ваш участок стал лучшим, когда посадка и прополка будут, вот и уберем тогда с вашего огорода пугало.
Юра Козлов предложил:
- Давайте пугало ставить отстающим.
- Давайте, - обрадовались все.
- А осенью подарим тому, у кого будет самый плохой урожай, - говорит Сенька Бобров.
Мы с Мишкой решили стараться изо всех сил, чтоб отделаться от этого пугала. Только у нас так ничего и не получилось. Все лето простояло оно на нашем участке, потому что на посадке Мишка все перепутал и посадил свеклу там, где уже была морковка посажена, а при прополке вместо сорняков петрушку повыдергал. Пришлось на этом месте в спешном порядке редиску посадить. Сколько раз я хотел отделиться от Мишки, да никак не мог. "Кто же, - думаю, - в беде товарища покидает!" Так и маялся с ним до конца.
Зато осенью красное знамя нам с Мишкой досталось. У нас самый большой урожай помидоров и кабачков оказался.
Ребята стали спорить.
- Это неправильно! - говорили они. - Все время были отстающие, и вдруг самый большой урожай!
Но Витя сказал:
- Ничего, ребята, все правильно. Хоть они и отставали, но землю хорошо обрабатывали, старались и добивались, чтоб большой урожай был.
Ваня Ложкин сказал:
- У них земля была хорошая. А вот нам с Сеней скверная земля попалась. И урожай маленький, хоть мы и старались. За что же нам пугало подарили? Пусть они тогда и пугало берут себе, раз оно у них все лето стояло.
- Ничего, - говорит Мишка, - мы возьмем и пугало. Давайте его сюда.
Все засмеялись, а Мишка сказал:
- Если бы не это пугало, то мы и знамени не получили бы.
- Это почему же? - удивились все.
- Потому что на нашем участке оно ворон пугало, а на других вороны не боялись, вот и урожай получился меньше. И потом, из-за этого пугала мы не забывали, что нам надо стараться и работать лучше.
Я говорю Мишке:
- Зачем ты взял это пугало? Для чего оно нам?
- Ну, давай его в реку бросим, - говорит Мишка. Взяли мы пугало и бросили в реку. Оно поплыло по реке, растопырив руки. Мы посмотрели ему вслед и стали в него камнями швырять. А потом пошли в лагерь.
В тот же день Лешка Курочкин снял нас фотоаппаратом вместе со знаменем. Так что, если кому-нибудь хочется карточку, мы можем прислать.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОЛИ КЛЮКВИНА
Ученик четвертого класса школы No 36 Толя Клюквин вышел из дома No 10 на Демьяновской улице и, свернув в Третий Каширский переулок, зашагал к своему приятелю Славе Огонькову, который жил на Ломоносовской улице, в доме No 14. Еще вчера с вечера друзья условились встретиться сегодня утром и поиграть в шахматы. Они оба увлекались этой игрой и способны были играть с утра до вечера. Такая на них полоса нашла.
Толя очень спешил, потому что обещал своему другу прийти к десяти часам утра, но уже было гораздо больше, так как Толя по своей неорганизованности замешкался дома и не успел выйти вовремя. А тут еще, как это всегда бывает, когда поскорей надо, на улице произошла задержка. Он уже был в конце Третьего Каширского переулка, как вдруг из-за забора вылезла серая кошка и остановилась с явным намерением перебежать Толе дорогу.
- А-кши! Брысь сейчас же! - закричал Толя на кошку и, чтоб испугать ее, нагнулся, делая вид, будто хочет поднять с земли камень.
Это действительно испугало кошку, но, вместо того чтоб бежать назад, она бросилась через дорогу и скрылась за воротами дома на противоположной стороне улицы.
- Ах, чтоб тебя! - растерянно пробормотал Толя.
Он остановился, не смея идти вперед, и стал думать, что лучше: плюнуть три раза через плечо и продолжать путь или возвратиться назад и пройти по другой улице. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что его никто не видит, он решил все же вернуться назад.
"Будто что-нибудь может измениться от того, что я плюну три раза, - рассуждал он. - Раз кошка перебежала дорогу, то тут хоть плюй, хоть не плюй... Хотя если сказать по правде, то, может быть, и сама кошка ничего не значит, да ладно уж, шут с ней! Мне нетрудно по другой дороге пройти, а то на самом деле еще какая-нибудь неудача получится".
Рассуждая таким образом, Толя вернулся к своему дому и, пройдя по Демьяновской улице до следующего угла, свернул во Второй Каширский переулок. На этот раз он добрался до Ломоносовской улицы без особенных приключений и еще издали увидел, как из подъезда дома No 14 вышел какой-то мальчик. Сначала Толе показалось, что он очень похож на Славу Огонькова, потом показалось, будто не очень. Мальчик между тем постоял у подъезда, словно о чем-то раздумывая, после чего повернулся к Толе спиной и зашагал в противоположную сторону.
"Ладно, - сказал сам себе Толя. - Я сейчас поднимусь к Славе, и все станет ясно. Если Слава дома, то это значит, не он. Если же его дома нет, то тогда это он".
Поднявшись на четвертый этаж, Толя позвонил у дверей 31 квартиры. Ему отворила Славина мама.
- А Слава только что ушел, - сказала она. - Разве ты не встретил его?
- Нет, то есть я видел его издали, да подумал, что это не он. Он ведь сказал, что подождет меня.
- Он тебя долго ждал, даже сердился, что ты не идешь. А потом ему позвонил по телефону Женя Зайцев, и Слава сказал, что пойдет к нему.
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
/ Полные произведения / Носов Н. / Фантазеры
|
|
Регистрация
Дизайн сайта — aminis
