Войти... Регистрация
Поиск Расширенный поиск



Есть что добавить?

Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!

/ Полные произведения / Ахматова А.А. / Реквием

Реквием

  Скачать полное произведение

    Нет, и не под чуждым небосводом,
     И не под защитой чуждых крыл, Я была тогда с моим народом,
     Там, где мой народ, к несчастью, был.
     1961
    Вместо предисловия
     В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то "опознал" меня. Тогда стоящая за мной женщина, которая, конечно, никогда не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом):
     - А это вы можете описать?
     И я сказала:
     - Могу.
     Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом.
    1 апреля 1957, Ленинград
    Посвящение
    Перед этим горем гнутся горы,
    Не течет великая река,
    Но крепки тюремные затворы,
    А за ними "каторжные норы"
    И смертельная тоска.
    Для кого-то веет ветер свежий,
    Для кого-то нежится закат -
    Мы не знаем, мы повсюду те же,
    Слышим лишь ключей постылый скрежет
    Да шаги тяжелые солдат.
    Подымались как к обедне ранней,
    По столице одичалой шли,
    Там встречались, мертвых бездыханней,
    Солнце ниже, и Нева туманней,
    А надежда все поет вдали.
    Приговор... И сразу слезы хлынут,
    Ото всех уже отделена,
    Словно с болью жизнь из сердца вынут,
    Словно грубо навзничь опрокинут,
    Но идет... Шатается... Одна...
    Где теперь невольные подруги
    Двух моих осатанелых лет?
    Что им чудится в сибирской вьюге,
    Что мерещится им в лунном круге?
    Им я шлю прощальный свой привет.
     Март 1940
     ВСТУПЛЕНИЕ
    Это было, когда улыбался
    Только мертвый, спокойствию рад.
    И ненужным привеском качался
    Возле тюрем своих Ленинград.
    И когда, обезумев от муки,
    Шли уже осужденных полки,
    И короткую песню разлуки
    Паровозные пели гудки,
    Звезды смерти стояли над нами,
    И безвинная корчилась Русь
    Под кровавыми сапогами
    И под шинами черных марусь.
     1
    Уводили тебя на рассвете,
    За тобой, как на выносе, шла,
    В темной горнице плакали дети,
    У божницы свеча оплыла.
    На губах твоих холод иконки,
    Смертный пот на челе... Не забыть!
    Буду я, как стрелецкие женки,
    Под кремлевскими башнями выть.
     [Ноябрь] 1935, Москва
     2
    Тихо льется тихий Дон,
    Желтый месяц входит в дом.
    Входит в шапке набекрень,
    Видит желтый месяц тень.
    Эта женщина больна,
    Эта женщина одна.
    Муж в могиле, сын в тюрьме,
    Помолитесь обо мне.
     1938
     3
    Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
    Я бы так не могла, а то, что случилось,
    Пусть черные сукна покроют,
    И пусть унесут фонари...
     Ночь.
     1939
     4
    Показать бы тебе, насмешнице
    И любимице всех друзей,
    Царскосельской веселой грешнице,
    Что случится с жизнью твоей -
    Как трехсотая, с передачею,
    Под Крестами будешь стоять
    И своею слезою горячею
    Новогодний лед прожигать.
    Там тюремный тополь качается,
    И ни звука - а сколько там
    Неповинных жизней кончается...
     1938
     5
    Семнадцать месяцев кричу,
    Зову тебя домой,
    Кидалась в ноги палачу,
    Ты сын и ужас мой.
    Все перепуталось навек,
    И мне не разобрать
    Теперь, кто зверь, кто человек,
    И долго ль казни ждать.
    И только пыльные цветы,
    И звон кадильный, и следы
    Куда-то в никуда.
    И прямо мне в глаза глядит
    И скорой гибелью грозит
    Огромная звезда.
     1939
     6
    Легкие летят недели,
    Что случилось, не пойму.
    Как тебе, сынок, в тюрьму
    Ночи белые глядели,
    Как они опять глядят
    Ястребиным жарким оком,
    О твоем кресте высоком
    И о смерти говорят.
     Весна 1939
     7
     ПРИГОВОР
    И упало каменное слово
    На мою еще живую грудь.
    Ничего, ведь я была готова,
    Справлюсь с этим как-нибудь.
    У меня сегодня много дела:
    Надо память до конца убить,
    Надо, чтоб душа окаменела,
    Надо снова научиться жить.
    А не то... Горячий шелест лета,
    Словно праздник за моим окном.
    Я давно предчувствовала этот
    Светлый день и опустелый дом.
     [22 июня] 1939, Фонтанный Дом
     8
     К СМЕРТИ
    Ты все равно придешь - зачем же не теперь?
    Я жду тебя - мне очень трудно.
    Я потушила свет и отворила дверь
    Тебе, такой простой и чудной.
    Прими для этого какой угодно вид,
    Ворвись отравленным снарядом
    Иль с гирькой подкрадись, как опытный бандит,
    Иль отрави тифозным чадом.
    Иль сказочкой, придуманной тобой
    И всем до тошноты знакомоЧтоб я увидела верх шапки голубой
    И бледного от страха управдома.
    Мне все равно теперь. Клубится Енисей,
    Звезда Полярная сияет.
    И синий блеск возлюбленных очей
    Последний ужас застилает.
     19 августа 1939, Фонтанный Дом
     9
    Уже безумие крылом
    Души накрыло половину,
    И поит огненным вином
    И манит в черную долину.
    И поняла я, что ему
    Должна я уступить победу,
    Прислушиваясь к своему
    Уже как бы чужому бреду.
    И не позволит ничего
    Оно мне унести с собою
    (Как ни упрашивай его
    И как ни докучай мольбою):
    Ни сына страшные глаза -
    Окаменелое страданье,
    Ни день, когда пришла гроза,
    Ни час тюремного свиданья,
    Ни милую прохладу рук,
    Ни лип взволнованные тени,
    Ни отдаленный легкий звук -
    Слова последних утешений.
     4 мая 1940, Фонтанный Дом
     10
     РАСПЯТИЕ
     Не рыдай Мене, Мати,
     во гробе зрящия.
     ___
    Хор ангелов великий час восславил,
    И небеса расплавились в огне.
    Отцу сказал: "Почто Меня оставил!"
    А матери: "О, не рыдай Мене..."
     1938
     ___
    Магдалина билась и рыдала,
    Ученик любимый каменел,
    А туда, где молча Мать стояла,
    Так никто взглянуть и не посмел.
     1940, Фонтанный Дом
     ЭПИЛОГ
     I
    Узнала я, как опадают лица,
    Как из-под век выглядывает страх,
    Как клинописи жесткие страницы
    Страдание выводит на щеках,
    Как локоны из пепельных и черных
    Серебряными делаются вдруг,
    Улыбка вянет на губах покорных,
    И в сухоньком смешке дрожит испуг.
    И я молюсь не о себе одной,
    А обо всех, кто там стоял со мною,
    И в лютый холод, и в июльский зной
    Под красною ослепшею стеною.
     II
    Опять поминальный приблизился час.
    Я вижу, я слышу, я чувствую вас:
    И ту, что едва до окна довели,
    И ту, что родимой не топчет земли,
    И ту, что красивой тряхнув головой,
    Сказала: "Сюда прихожу, как домой".
    Хотелось бы всех поименно назвать,
    Да отняли список, и негде узнать.
    Для них соткала я широкий покров
    Из бедных, у них же подслушанных слов.
    О них вспоминаю всегда и везде,
    О них не забуду и в новой беде,
    И если зажмут мой измученный рот,
    Которым кричит стомильонный народ,
    Пусть так же они поминают меня
    В канун моего поминального дня.
    А если когда-нибудь в этой стране
    Воздвигнуть задумают памятник мне,
    Согласье на это даю торжество,
    Но только с условьем - не ставить его
    Ни около моря, где я родилась:
    Последняя с морем разорвана связь,
    Ни в царском саду у заветного пня,
    Где тень безутешная ищет меня,
    А здесь, где стояла я триста часов
    И где для меня не открыли засов.
    Затем, что и в смерти блаженной боюсь
    Забыть громыхание черных марусь,
    Забыть, как постылая хлопала дверь
    И выла старуха, как раненый зверь.
    И пусть с неподвижных и бронзовых век
    Как слезы, струится подтаявший снег,
    И голубь тюремный пусть гулит вдали,
    И тихо идут по Неве корабли.
     Около 10 марта 1940, Фонтанный Дом
    1935-1940


  Сохранить


/ Полные произведения / Ахматова А.А. / Реквием


Смотрите также по произведению "Реквием":


2003-2024 Litra.ru = Сочинения + Краткие содержания + Биографии
Created by Litra.RU Team / Контакты

 Яндекс цитирования
Дизайн сайта — aminis