Войти... Регистрация
Поиск Расширенный поиск



Есть что добавить?

Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru!

/ Полные произведения / Солженицын А.И. / Письмо вождям Советского Союза

Письмо вождям Советского Союза [2/3]

  Скачать полное произведение

    Сегодня, в противостоянии Китаю, эта опасность распространяется едва ли не на всю нашу Сибирь. Две опасности смыкаются, -- но от обеих счастливым образом рисуется единый выход: _отбросить_мертвую идеологию_, которая грозит нам гибелью и на путях войны и на путях экономики, отбросить все ее чуждые мировые фантастические задачи, а сосредоточиться на освоении (в принципах стабильной, непрогрессирующей экономики) русского Северо-Востока -- северовостока Европейской нашей части, севера Азиатской, и главного массива Сибири.
     Не будем греть надежд и не будем подгонять того сотрясения, которое, может быть и зреет, может быть и произойдет в западных странах. Эти надежды могут так же обмануть, как и надежды на Китай в 40-х годах: если на Западе создадутся новые общественные системы, они могут оказаться к нам и жестче и недружелюбнее нынешних. И оставим арабов их судьбе, у них есть ислам, они разберутся сами. И оставим самой себе Южную Америку, ей никто не грозит внешним завоеванием. И оставим Африку самой узнать, каково начинать самостоятельный путь государственности и цивилизации, лишь пожелаем ей не повторить ошибок "непрерывного прогресса". Полвека мы занимались: мировой революцией; расширением нашего влияния на Восточную Европу; на другие материки; преобразованием сельского хозяйства по идеологическим принципам; уничтожением пометных классов; искоренением христианской религии и нравственности; эффектной бесполезной космической гонкой; само собой -- вооружением, себя и других, кто просит оружия; -- чем угодно, кроме развития и благовозделания главного богатства нашей страны -- Северо Востока. Но не предстоит нашему народу жить ни в Космосе, ни в Юго Восточной Азии, ни в Латинской Америке, а Сибирь и Север -- наша надежда и отстойник наш.
     Скажут, что мы и там много _делали_, строили -- но не столько строили, сколько людей губили, как на "мертвой дороге" Салехард Игарка, да уж не будем тут все лагерные истории перебирать. Так строить, чтоб затоплять Кругбайкальскую железную дорогу, а обходную бессмысленно гнать горами, сжигая тормоза; так строить, как целлюлозные комбинаты на Байкале и Селенге, поскорей к выручке и к отраве, -- так лучше бы и повременить. По темпам века мы сделали на Северо-Востоке очень мало. Но сегодня можно сказать -- и к счастью, что так мало: зато теперь можем делать все разумно с самого начала, по принципам стабильной экономики. Еще сегодня -- к счастью, а в близком завтра уже будет к беде.
     И какая ирония: с 1920 года, полвека, мы гордо (и справедливо) отказывались доверить иностранцам разработку наших природных богатств -- и это могло выглядеть обещающими национальными чаяниями. Но мы тянули, тянули, но мы теряли, теряли время, и вдруг именно теперь, когда обнажилось истощение мировых энергетических ресурсов, мы, великая промышленная сверхдержава, подобно последней отсталой стране, приглашаем иностранцев разрабатывать наши недра и предлагаем им в расплату забирать бесценное наше сокровище -- сибирский природный газ, за что через пол-поколения наши дети будут нас проклинать как безответственных мотов. (У нас было бы много других хороших товаров для расплаты, если бы наша промышленность тоже не была бы построена главным образом на... ИДЕОЛОГИИ. И тут поперек дороги нашему народу -- идеология!)
     Я не счел бы нравственным советовать политику обособленного спасения среди всеобщих затруднений, если бы наш народ в XX веке не пострадал бы, я думаю, больше всех народов мира: _помимо_ двух мировых войн мы потеряли от одних гражданских раздоров и неурядиц, от одного внутреннего "классового", политического и экономического, уничтожения -- 66 (шестьдесят шесть) миллионов человек!!! Такой подсчет произвел бывший ленинградский профессор статистики И. А. Курганов, вам принесут в любую минуту. Я не ученый статистик, не берусь проверять, да и вся же статистика скрыта у нас, тут расчет косвенный, но действительно: нет ста миллионов (именно ста, как и предсказывал Достоевский!), на войнах и без войн мы потеряли _треть_ того населения, какое могли бы иметь сейчас, почти _половину_ того, которое имеем! _Кто_ еще из народов расплачивался такою ценой? После _таких_ потерь мы можем допустить себе и небольшую льготу, как дают больному отдых после тяжкой болезни. Нам надо излечить свои раны, спасти свое национальное тело и свой национальный дух. Достало бы нам наших сил, ума и сердца на устройство нашего собственного дома, где уж нам заниматься всею планетой!
     И опять-таки, по счастливому совпадению, весь мир от этого -- только выиграет.
     Другое нравственное возражение могут выставить -- что наш Северо-Восток не вовсе-то русский, что при овладении им был совершен и исторический грех: было уничтожено немало местных жителей (ну, да несравненно с нашим недавним самоуничтожением) и потеснены другие. Да, это было, было в XVI веке, но _этого_ исправить уже никаким образом нельзя. С тех пор малолюдными, даже безлюдными лежат эти раскинутые просторы. По переписи всех народностей Севера -- 128 тысяч, они редкой цепочкой разбросаны по огромным пространствам, освоением Севера мы нисколько их не тесним. Напротив, сегодня мы естественно поддерживаем их быт и существование, они не ищут себе обособленной судьбы и не могли бы найти ее. Изо всех национальных проблем, стоящих перед нашей страной, эта -- самая мягкая, ее и нет почти.
     Итак, наш выход один: чем быстрей, тем спасительнее -- перенести центр государственного внимания и центр национальной деятельности (центр расселения, центр поисков молодежи) с далеких континентов, и даже из Европы, и даже с юга нашей страны -- на ее Северо-Восток. [* Конечно, такое перенесение рано или поздно должно привести к тому, чтобы мы сняли свою опеку с Восточной Европы. Также не может быть и речи о насильственном удержании в пределах нашей страны какой либо окраинной нации.]
     5. РАЗВИТИЕ ВНУТРЕННЕЕ, А НЕ ВНЕШНЕЕ
     Это перенесение центра внимания и центра усилий конечно не будет иметь только один географический смысл: не только с внешних пространств на внутренние, но и _с_внешних_задач_на_внутренние_. Во всех смыслах: с внешнего на внутреннее. Этого требует от вас истинное, не показное состояние наших людей, наших семей, наших школ, нашего народа, нашего духа, нашего быта, нашего хозяйства.
     С конца, с хозяйства. Парадоксально, поверить нельзя: но при таких блестящих успехах во внешней политике, у такой военно-могучей великой державы -- такой тупик и даже безнадежность в экономике. Все, чего мы тут достигли, получено не уменьем, а числом, т. е., непомерными затратами людских сил и материалов. Все создаваемое обходится много дороже, чем оно стоит, но государство разрешает себе не считать расходов. Наше "идеологическое" сельское хозяйство уже стало посмешищем для всего мира, а скоро -- при всемирной недостаче продуктов -- станет и обузой для него. Во многих местах мира вспыхивает и еще гуще будет вспыхивать голод из-за перенаселенности, земельной скудости, первичного выхода из колониального состояния, -- то есть, люди _не_могут_ произвести зерна. Мы же не производим достаточно или сотрясаемся от одного засушливого года (а ведь знает история земледелия и по семи подряд?) Всего потому, что _не_хотим_ признать свою колхозную ошибку. Веками Россия _вывозила_ хлеб, перед 1-й мировой войной -- по 10-12 миллионов тонн ежегодно, и вот 55 лет нового строя, и 40 лет прославленной колхозной системы -- и мы вынуждены 20 миллионов тонн _ввозить_! Ведь стыдно, ведь пора же очнуться! Деревня, на которой веками стояла Россия, стала главной слабостью ее! Долгие десятилетия мы истощали колхозную деревню до полного отобрания сил ее, до полного отчаяния -- наконец, стали ей _возвращать_ ценности, стали вполне соразмерно платить -- но ПОЗДНО. Истощены ее вера в дело, ее интерес. По старой пословице: отбей охоту -- рублем не возьмешь. При угрожающей в мире нехватке зерна один выход у нас быть сытою страной: отказаться от принудительных колхозов, оставить только добровольные. На пространствах Северо-Востока ставить (с большими затратами, конечно) такое сельское хозяйство, которое будет кормить своим естественным экономическим ходом, а не наплывами агитаторов и мобилизованных горожан.
     Предполагаю, знаете вы (это видно по вашим указам), что и во всем народном хозяйстве, во всей государственной служебной громаде так: люди не кладут сил на казенной работе и не рвутся к ней, но сколько могут -- обманывают (а то и воруют), служебные часы тратят на личные дела (вынуждены так! -- ибо при нынешних заработках не хватит никаких сил и никакой жизни), все стараются получить денег больше, а работать меньше, -- и с таковым народным настроением какими же сроками можно располагать для спасения страны?
     Но еще разрушительнее -- водка. Тоже знаете вы хорошо, вот и указ ваш был -- а что он изменил? Пока водка -- важная статья государственного дохода, ничего не изменится, так и будем ради барыша прожигать народную внутренность (я когда-то в ссылке работал в потребкооперации и четко помню, что водка составляла 60-70% нашего оборота.)
     По сравнению с нравами людей, их душевным состоянием, их отношением друг ко другу и к обществу -- мелки и ничтожны все те _материальные_ достижения, которыми у нас так трубно гордятся.
     То, что географически будет называться освоением Северо Востока, хозяйственно -- построением стабильной экономики, во всех своих решаемых задачах -- градостроительных, транспортных, социальных, должно углубиться в задачи _нравственные_. Физическое и духовное здоровье народа должно стать целью и всего этого движения и каждого его этапа и каждой его стороны.
     Построение более чем половины государства на новом свежем месте позволяет не повторить губительных ошибок XX века -- с промышленностью, с дорогами, с городами. Если не жечься куцыми экономическими потребностями дня, а создавать для наших детей страну с чистым воздухом и чистыми водами, придется отказаться от многих видов промышленного производства с ядовитыми отходами. Скажут -- военная необходимость диктует? Но военных необходимостей у нас _вдесятеро_ меньше, чем мы делаем вид, чем мы напряженно и суетливо создаем сами себе, изобретая интересы в Атлантическом или Индийском океанах. На ближайшие полвека у нас единственная истинная военная необходимость -- оборониться от Китая, а лучше вовсе с ним не воевать. Хорошо устроенный Северо-Восток есть и лучшая защита от Китая. Больше _никто на_Земле_ нам не угрожает, _никто- на нас не нападет. Мы вооружены для мирного времени многократно избыточно, мы производим массу оружия, которое потом будем менять и менять на свежее, в избытке тренируем личный состав, который и из возраста выйдет к моменту военной необходимости.
     Со всех сторон, кроме Китая, мы имеем большой запас безопасности по срокам, и это дает нам возможность на многие годы сильно сократить военную подготовку и освободившееся бросить на экономику и устройство жизни. Технологическая гибель -- не меньшая опасность, чем война.
     Пришла пора и освободить русскую юность от обязательной всеобщей воинской повинности, которой нет ни в Китае, ни в Соединенных Штатах, ни в одной большой стране мира. Мы эту армию держим все из той же генеральской и дипломатической суеты -- для престижа, из чванства; для внешнего расширения, от которого надо отказаться, физически и душевно спасая самих же себя; и еще -- от ложного представления, что мужскую молодежь нельзя _воспитать_ государственно полезной иначе, как пропуская ее через армейский котел долгими годами. Если и будет признано, что мы не можем обеспечить оборону иначе, как проводя через армию _всех_, то на много может быть сокращен срок службы и очеловечено "воспитание" в армии. При нынешнем мы как народ теряем _внутренне_ гораздо больше, чем нашагивают наши парады.
     Резко уменьшая вооружение, мы освободим и наше небо от надоевших грохочущих самолетных армад, -- над нашими обширными пространствами денно и нощно, без поры и времени, они производят свои нескончаемые полеты и учения! -- с переходами звукового порога, с гулом и ревом, нарушающим быт, отдых, сон и нервы сотен тысяч людей, эффективно оглупляя их под своим гулом (все видные начальники над своими дачными местностями полет запрещают) -- и все это десятилетиями, ни для какого спасения страны, а -- никчемушная суета. Верните стране здоровую _тишину_, без которой и не может быть здорового народа.
     Нынешняя городская жизнь, которой обречена уже половина нашего населения, совершенно противоестественна, и все вы единодушно с этим согласны, ибо единодушно ежевечерне спасаетесь из города на загородные дачи. И все вы по вашему возрасту хорошо помните прежние до автомобильные города -- города для людей, лошадей, собак, еще -- трамваев, человечные, приветливые, уютные, всегда с чистым воздухом, зимою многоснежные, весною через заборы на улицы льются запахи из садов; сады чуть не при каждом доме, и редко какой дом выше двух этажей -- приятнейшая высота человеческого жилища; жители тех городов были не кочевники, не кочевали дважды в год, спасая детей от пылающего ада. Экономика НЕ-гигантизма, с дробной, хотя и высокой, технологией, не только позволит, но даже потребует построения рассредоточенных городов, мягких для человека. И вполне можно поставить на всех въездах шлагбаумы, пропуская лошадей и электрические аккумуляторные двигатели, но не ядовитые двигатели внутреннего сгорания, и в самом городе на перекрестках если нужно кому нырять под землю -- то двигателям, а не старым, малым и больным людям.
     Вот такими городами пусть украсится наш растопленный отмороженный Северо-Восток, и на то растепление пусть грохаются дурные космические деньги.
     Правда, в прежних русских городах была еще одна особенность, уже духовная, позволявшая самым образованным людям с наслаждением жить там и не сгущаться всем в одну семимиллионную столицу: многие провинциальные города, не только Иркутск, Томск, Саратов, Ярославль, Казань, многие были значительными и _самостоятельными_ культурными центрами. А у нас сейчас разве допустим какой-нибудь самодеятельный, самомыслящий центр, кроме Москвы? Даже и Питер затускнел совсем. Бывало, в каком-нибудь Вышнем Волочке могло появиться уникальное книжное издание большой ценности, -- а разве сейчас это допустит наша _идеология_? Нынешняя централизация всех видов духовной жизни -- уродство, духовное убийство. Без таких 60-80 городов нет России как страны, лишь какой-то безгласный придаток. Вот и тут, как на каждом месте, на каждой линии построить Россию здоровую нам мешает ИДЕОЛОГИЯ.
     Так каждая сторона быта неразрывно связана с душевным состоянием людей. Тот, кто вынужденно калечит гусеницами тракторов или колесами огромных грузовиков не приспособленные к ним, не ожидавшие их травяные и проселочные дороги, или остервенелым "неподвижным мотоциклом" бензопилы на рассвете от жадности перебуживает целый поселок, -- становится жесток и циничен. Не случайны и эти бесчисленные пьяные и хулиганы, не дающие женщинам проходу в вечерние и праздничные часы -- никакой милиции на них не хватит, тем более не удержит их _идеология_, претендующая, что она заменила нравственность.
     Достаточно поработав в школах -- и городских, и сельских, могу утверждать, что школа наша плохо учит и дурно воспитывает, а лишь разменивает и мельчит юные годы и души. Все поставлено так, что ученикам не за что уважать свой педсовет. Школа будет истинной тогда, когда в учителя пойдут люди отборные и к тому призванные. Но для этого -- сколько средств и усилий надо потратить! -- не так оплачивать их труд и не так унизительно держать их. А сейчас пединститут -- в ряду институтов последний по своему авторитету, и взрослый мужчина стыдится быть школьным учителем. Абитуриенты как мухи на мед летят на военную электронику -- неужели для таких бесплодностей мы развивались тысячу сто лет?
     Не получая нужного в школе, наши будущие граждане не много получают и в семье. Мы много хвастаем достигнутым женским равноправием и детскими садами и скрываем, что это все -- взамен подорванной семьи. А равноправие женщин не в том , чтобы занимать _столько_же_ рабочих мест и служебных постов, сколько мужчины, но лишь -- принципиальная незакрытость всех этих постов для женщины. Реально же состояние мужского заработка должно быть таково, чтобы в семье с двумя ли, с четырьмя ли детьми женщина _не_нуждалась_ бы в отдельном заработке, не нуждалась бы поддерживать семью еще и деньгами сверх своих трудов и забот. В погоне за пятилетками, за лишними руками, мы никогда не давали мужчинам такого заработка, и подрыв и разорение семей -- одна из наших страшных плат за пятилетки. И как не сжаться сердцу стыдом и жалостью, когда мы видим наших женщин с тяжелыми носилками на мощении мостовых, на подстилке ж-д путей? Видя такую картину -- о чем еще можно говорить? В чем еще сомневаться? Чтоб освободить их от такого унижения -- как не отказаться от финансирования южноамериканских революционеров?
     Так почти каждое направление народной деятельности мы видим запущенным, требующим средств, труда и терпения. Но не выше того и _досуг_, сведенный к телевизору, картам, домино и все той же водке, а кто _читает_, так или спорт или шпионские детективы или все ту же Идеологию в виде газет. Неужели это и есть тот манящий социализм коммунизм, для которого и клались все жертвы и гибли 60-90 миллионов?
     Потребности _внутреннего_ развития несравненно важней для нас, как народа, чем потребности _внешнего_ расширения силы. Вся мировая история показывает, что народы, создавшие империи, всегда несли духовный ущерб. Цели великой империи и нравственное здоровье парода несовместимы. И мы не смеем изобретать интернациональных задач и платить по ним, пока наш народ в таком нравственном разорении и пока мы считаем себя его сыновьями.
     Еще ли нам не отказаться от Средиземного моря?
     А для этого прежде всего -- от идеологии.
     6. ИДЕОЛОГИЯ
     Эта идеология, доставшаяся нам по наследству, не только дряхла, не только безнадежно устарела, но и в свои лучшие десятилетия она ошиблась во всех своих предсказаниях, она никогда не была наукой.
     Примитивная верхоглядная экономическая теория, которая объявила, что только рабочий рождает ценности и не увидела вклада ни организаторов, ни инженеров, ни транспорта, ни аппарата сбыта. Она ошиблась, предсказывая, что пролетариат будет безгранично зажат, что он никогда ничего не добьется при буржуазной демократии, -- нам бы сейчас так накормить его, одеть и осыпать досугом, как он получил все это при капитализме! Она дала маху, что благополучие европейских стран держится на колониях, -- они только освободясь от колоний и стали совершать свои "экономические чудеса". Она прошиблась, что социалисты никогда не сумеют приходить к власти иначе, как вооруженным переворотом. Она просчиталась, будто эти перевороты начнутся с передовых промышленных стран -- как раз все наоборот. И как революции быстро охватят весь мир, и как будут быстро отмирать государства -- все сплошь заблуждения, все сплошь незнание человеческой природы. И что войны присущи только капитализму и кончатся с ним, -- мы уже видели самую пока долгую войну XX века, 15 и 20 лет не капитализм отвергал переговоры и перемирие, -- и не дай нам Бог увидеть самую жестокую и самую кровавую из всех войн человечества -- войну между двумя коммунистическими сверхдержавами. Так и национализм был этой теорией в 1848 году погребен как уже "пережиток" -- а найдите сегодня в мире силу бОльшую! И со многим так, перечислять устанешь.
     Марксизм не только не точен, не только не наука, не только не предсказал _ни_единого_события_ в цифрах, количествах, темпах или местах, что сегодня шутя делают электронные машины при социальных прогнозах, да только не марксизмом руководясь, но поражает марксизм своей экономико-механистической грубостью в попытках объяснить тончайшее человеческое существо и еще более сложное миллионное сочетание людей -- общество. Лишь корыстью одних, ослеплением других и жаждой _верить_ у третьих можно истолковать этот жуткий юмор XX века: каким образом столь опороченное, столь провалившееся учение еще имеет на Западе стольких последователей! У нас-то их меньше всего осталось! Мы--то, отведавшие, только притворяемся поневоле...
     Мы видели выше, что всеми жерновами, которые топят вас, наградил вас не ваш здравый смысл, а именно наследное дряхлое Передовое Учение. И коллективизацией. И национализацией мелких ремесел и услуг (что сделало невыносимой жизнь рядовых граждан, но вы этого не ощущаете; что нагромоздило воровство и ложь даже в повседневной экономике -- и вы бессильны). И необходимостью для великого интернационального замаха так раздувать военное развитие, что пущена в прорву вся внутренняя жизнь, и даже вот Сибирь освоить за 55 лет не нашлось времени. И помехами в промышленном развитии и перестройке технологии. И преследованием религии, очень важным для марксизма [* Сергей Булгаков показал (1906 г., "Карл Маркс как религиозный тип"), что атеизм есть главный вдохновляющий и эмоциональный центр марксизма, все остальное учение уже наворачивалось вокруг него. Яростная вражда к религии -- самое настойчивое в марксизме.], но бессмысленным и невыгодным для практических государственных руководителей -- с помощью бездельников травить своих самых добросовестных работников, чуждых обману и воровству, -- и страдать потом от всеобщего обмана и воровства. Для верующего его вера есть _высшая_ ценность, выше той еды, которую он кладет в желудок. Задумались ли вы: зачем же эти лучшие миллионы подданных вы отрешаете от родины? Вам как государственным руководителям это только вредно, а делаете вы это автоматически, механически, потому что марксизм навязывает вам так. Как навязывает он вам, руководителям сверхдержавы, давать отчеты о своих действиях каким-то далеким приезжим гостям -- с другого полушария вождям невлиятельных, незначительных компартий, меньше всего озабоченных русской судьбой. Воспитанным в марксизме кажется страшным такой шаг: вдруг начать жить без этой привычной идеологии. Но тут, по сути, выбора не осталось, сами обстоятельства заставят сделать его, да может оказаться поздно. Национальным руководителям России в предвидении грозящей войны с Китаем все равно придется опираться на патриотизм и только на него. Когда Сталин начинал такой поворот во время войны, вспомните! -- Никто даже не удивился, никто не зарыдал по марксизму, все приняли как самое естественное, наше, русское! Разумно же совершить перегруппировку сил перед великой опасностью -- раньше, а не позже. Да этот отказ, только нерешительный, уже и начат у нас давно, ибо что такое "совмещение" марксизма с патриотизмом? -- бессмыслица. Эти точки зрения можно "слить" только в общих заклинаниях,на любом же конкретном историческом вопросе эти точки зрения всегда противоположны. Это так явно, что Ленин в 1915 г. даже декларировал: "мы -- антипатриоты". И то было истинно, искренне. И все 20-е годы слово "патриот" у нас значило абсолютно то же самое, что "белогвардеец". И все это письмо, которое я сейчас кладу перед вами, есть патриотизм -- и _значит_ отрицание марксизма. Марксизм напротив велит не осваивать Северо-Востока и оставить наших женщин с ломами и лопатами, но торопить и финансировать мировую революцию.
     В ту минуту, когда уже будут стрелять первые пушки на советско-китайской границе, бойтесь оказаться в этой двойственной шаткости с недостатком и нечеткостью национального самосознания в нашей стране, -- вы видите, как могучая Америка проиграла маленькому Северному Вьетнаму, как легко сдали нервы американского общества и молодежи -- именно потому, что в Соединенных Штатах очень слабое невыявленное национальное самосознание. Не пропустите момент!
     Шаг поначалу кажется трудным, а на самом деле вы очень скоро испытаете большое облегчение, отбросив эту никчемную ношу, облегчение всего государственного устройства, всех движений в руководстве. Ведь эта идеология, доводя до острейшего конфликта наше внешнее положение, давно уже перестала помогать нам во внутреннем, как помогала в 20-е и 30-е годы. Сейчас в стране _ничто_конструктивно_не_держится_ на ней, это ложная фанерная театральная колонна, которую убери -- и ничто не рухнет, ничто не поколеблется. Все в стране давно держится лишь на материальном расчете и подчинении подданных, ни на каком идейном порыве, вы отлично знаете это. Сегодня эта идеология уже только ослабляет и связывает вас. Она захламляет всю жизнь общества, мозги, речи, радио, печать -- ложью, ложью, ложью. Ибо как же еще мертвому делать вид, что оно продолжает жить, если не пристройками лжи? Все погрязло во лжи и _все_это_знают_ и в частных разговорах открыто об этом говорят, и смеются, и нудятся, а в официальных выступлениях лицемерно твердят то, "что положено" и так же лицемерно, со скукой читают и слушают выступления других,-- сколько же уходит на это впустую энергии общества! И вы -- открывая газеты или включая телевизор, -- ВЫ САМИ разве верите сколько-нибудь в искренность этих выступлений? Да давно уже нет, я уверен. А иначе -- глухо ж вас отъединили от внутренней жизни страны.
     Эта всеобщая обязательная, принудительная к употреблению ложь стала самой мучительной стороной существования людей в нашей стране -- хуже всех материальных невзгод, хуже всякой гражданской несвободы.
     И все эти арсеналы лжи, совсем и не нужные для нашей _государственной_ устойчивости, привлекаются как налог в пользу Идеологии: связать, увязать происходившее, как оно течет, в цепкую когтистую умершую Идеологию, именно после того, что наше государство по привычке, по традиции, по инерции все еще держится за эту ложную доктрину, за ее ответвленные заблуждения -- она и нуждается сажать за решетку инакомыслящего. Потому что именно ложной _идеологии_ нечем ответить на возражения, на протесты, кроме оружия и решетки.
     Отпустите же эту битую идеологию от себя! Отдайте ее вашим соперникам или куда она там тянется, пусть она минует нашу страну как туча, как эпидемия и пусть о ней заботятся и в ней разбираются другие, только не мы! И вместе с ней мы освободимся от необходимости наполнять всю жизнь ложью. Стяните, стряхните со всех нас эту потную грязную рубашку, на которой уже столько крови, что она не дает дышать живому телу нации, крови тех 66 миллионов. На ней -- вся ответственность за все пролитое, убеждать ли мне вас, что надо поскорее скинуть ее -- и пусть подбирает, кто хочет.
     Я вовсе не предлагаю вам принять другую крайность -- преследовать или запрещать марксизм, даже спорить против него (с ним спорить скоро никто уже и не будет, из лени одной). Я только предлагаю вам -- спастись от него самим, и спасти от него свое государственное устройство и свой народ. А для этого _только_: лишить марксизм мощной государственной поддержки, и пусть он существует сам по себе, на своих ногах. И пусть его пропагандируют, защищают и внедряют беспрепятственно все желающие -- но в свободное от работы время и _не на_государственной_зарплате_. То есть, вся система агитпропа должна перестать оплачиваться из народных средств. У многочисленных работников агитпропа это не может вызвать негодования или сопротивления: новое положение освободить их от всяких обидных упреков в возможной корысти, оно впервые даст им возможность по-настоящему доказать свою идейную убежденность, свою искренность. И им должно быть только радостна эта двойная нагрузка: в будни, в дневное время, принять на себя продуктивный труд для страны, производить реальные ценности (любой труд, какой бы они ни избрали взамен нынешнего, будет много продуктивнее, ибо их нынешний -- нулевой, если не отрицательный), а по вечерам, по свободным дням и в отпуска посвятит свой досуг пропаганде любимого учения, бескорыстно наслаждаясь истиной! Ведь именно так поступают, например, верующие, да еще под преследованием -- и считают себя духовно удовлетворенными. Какой будет замечательный случай не говорю проверить, но -- доказать искренность всех тех, кто десятилетиями агитировал всех нас.
     7. А КАК ЭТО МОГЛО БЫ УЛОЖИТЬСЯ?
     Сказавши все это, я не забыл ни на минуту, что вы -- крайние реалисты, на том и начат разговор. Вы -- исключительные реалисты и не допустите, чтобы власть ушла из ваших рук. Оттого вы не допустите доброю волей двух -- или многопартийную парламентскую систему у нас, вы не допустите реальных _выборов_, при которых вас могли бы не выбрать. И на основании реализма приходится признать, что это еще долго будет в ваших силах.
     Долго, но -- не вечно.
     Предложив диалог на основании реализма, должен и я сознаться, что из русской истории стал я противником всяких вообще революций и вооруженных потрясений, значит, и в будущем тоже: и тех, которых вы жаждете (не у _нас_), и тех, которых вы опасаетесь (у нас). Изучением я убедился, что массовые кровавые революции всегда губительны для народов, среди которых они происходят. И среди нашего нынешнего общества я совсем не одинок в этом убеждении. Всяким поспешным сотрясением смена нынешнего руководства (всей пирамиды) на других персон могла бы вызвать лишь новую уничтожающую борьбу и наверняка очень сомнительный выигрыш в качестве руководства.


1 ] [ 2 ] [ 3 ]

/ Полные произведения / Солженицын А.И. / Письмо вождям Советского Союза


2003-2024 Litra.ru = Сочинения + Краткие содержания + Биографии
Created by Litra.RU Team / Контакты

 Яндекс цитирования
Дизайн сайта — aminis