Есть что добавить?
Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от Litra.ru! |
|
 / Полные произведения / Фольклор / Песнь о Нибелунгах
Песнь о Нибелунгах [10/12]
Затем добавил Румольт - так зя тот смельчак-
"Уж если здесь остаться не склонны вы никак,
Скажите хоть, кто должен без вас престол блюсти.
Ах, для чего себя послам вы дали обвести!".
- "Хранить мой трон и сына ты, Румольт, будешь сам.
Изволь повиноваться во всем желаньям дам,
И облегчай посильно несчастным бремя бед,
И не страшись, что причинят нам у Кримхильды вред"
Давно уж наготове стояли скакуны
Герои, нетерпеньем и радостью полны,
Перед дорогой дальней спешили жен обнять.
Как горько из-за них родне пришлось потом стенать!
Но вот они толпою пошли к коням своим,
А дамы сокрушенно вослед глядели им.
Наверно, сердце многим шептало в этот час,
Что видят братьев и мужей они в последний раз
Заколыхались стяги, ряды пришли в движенье.
Следили за бойцами в тревоге и волненье
Их земляки-бургунды с обоих склонов гор,
А витязи ликующе неслись во весь опор.
Так вместе с королями отправились в поход
Вассалы-нибелунги - их было десять сот
И всех, вдали от ближних, у гуннов смерть ждала:
Кровь Зигфрида по-прежнему Кримхильде сердце жгла.
Взял Данкварт, смелый воин, дружину под начал,
А Хаген, муж бывалый, пред строем первый мчал
И выбирал дорогу для спутников своих.
В восточную Франконию вдоль Майна вел он их.
Оттуда к Швальбенфельду2 герои поскакали.
Был вид их так отважен, доспехи так сверкали,
Что всюду им немало дивился люд честной.
К Дунаю подошел отряд с двенадцатой зарей.
Владетель Тронье первым спустился вниз к воде -
Бессменно нибелунгов он охранял везде.
На землю спрыгнул Хаген с поводьями в руке
И привязал коня к ветле, от волн невдалеке.
Была пора разлива, на всей реке - ни судна.
Смекнули нибелунги, что им придется трудно:
Не переплыть Дуная - он чересчур широк.
Попрыгали они с коней в тревоге на песок.
"Король,- воскликнул Хаген,- опасность перед нами.
Седой Дунай разлился, он весь покрыт волнами,
И если вы решите переправляться тут,
Боюсь, что многие на дно сегодня же пойдут".
В сердцах ответил Гунтер: "Я это вижу сам,
И вы нас не стращайте, а помогите нам.
Ступайте, поищите - авось, найдется брод,
Где люди переправятся да и обоз пройдет".
"Ну, нет,- промолвил Хаген,- тонуть не склонен я.
На кое-что получше сгодится жизнь моя.
Сведут меня в могилу лишь дорогой ценой -
Сначала гунны силою померятся со мной.
На поиски пойду я, а вы побудьте здесь.
Наверно, перевозчик3 тут где-нибудь да есть.
В край Гельфрата доставит он всех нас, короли".
И поднял Хаген удалой свой добрый щит с земли.
Герой на левый локоть надел его затем,
До глаз на лоб надвинул стальной блестящий шлем
И меч поверх кольчуги на пояс привязал.
Тот обоюдоострый меч любой доспех пронзал.
По зарослям прибрежным бродя туда-сюда,
Воитель вдруг услышал, как плещется вода,
И вскоре ключ прохладный предстал его глазам.
Купались сестры вещие со звонким смехом там.
Подкрадываться Хаген к ним стал, держась в тени,
Однако различили его шаги они
И вовремя отплыли, и он их не настиг,
Хоть их одеждой завладел за этот краткий миг.
Сказала Хадебурга, одна из вещих жен:
"Коль вами будет, Хаген, наряд наш возвращен,
Мы вам, достойный витязь, откроем сей же час,
Чем празднество у Этцеля закончится для вас".
Носясь, как птицы, сестры едва касались волн,
И, видя это, Хаген был нетерпенья полн:
Коль скоро им проникнуть в грядущее дано,
У них обязан вызнать он, что статься с ним должно.
Промолвила вещунья: "Ручательство даю,
Что с вами не случится беды в чужом краю.
Без страха отправляйтесь и знайте наперед -
Окажут вам у Этцеля неслыханный почет".
Словам ее был Хаген так неподдельно рад,
Что сразу отдал сестрам волшебный их наряд.
Когда ж его надели провидицы опять,
Они решились витязю всю правду рассказать.
Воскликнула Зиглинда, вторая из сестер:
"Сын Альдриана Хаген, мы лгали до сих пор,
Боясь, что, рассердившись, уйдешь ты с нашим платьем.
Знай, угрожает смерть тебе и всем твоим собратьям.
Вернись, пока не поздно, иль ждет тебя конец.
Не с доброй целью к гуннам ты зазван, удалец.
Вы едете на гибель, а не на торжество.
Убьют вассалы Этцеля вас всех до одного".
"Не лгите,- молвил Хаген,- вам это ни к чему.
Не может быть, чтоб пали мы все лишь потому,
Что нам одна особа мечтает навредить".
Тут попытались сестры вновь пришельца убедить.
Одна из них сказала: "Назначено судьбою
Тебе лишиться жизни и всем друзьям с тобою.
Нам ведомо, что только дворцовый капеллан
Вернется в землю Гунтера из чужедальних стран".
Отважный Хаген вспыхнул: "Довольно слов, всезнайки!
Того сочту я смелым, кто скажет без утайки
Трем нашим государям, что перебьют всех нас.
Ответьте лучше, как попасть нам за Дунай сейчас".
Она ему: "Коль скоро стоишь ты на своем,
То знай: вверх по теченью есть за рекою дом.
Живет в нем перевозчик, и тут другого нет".
Заторопился Хаген прочь, чуть выслушал ответ.
"Постойте! - закричала из вещих жен одна.-
Вам, Хаген, на прощанье совет я дать должна,
Чтоб ваш отряд в дороге не потерпел урон.
Страной владеет здесь маркграф, зовется Эльзе он.
Брат Эльзе Гельфрат правит баварскою землей.
По ней вам ехать надо с опаскою большой.
Всего же пуще бойтесь рассориться в пути
С тем, без кого вам ни за что Дунай не перейти.
Так вспыльчив перевозчик, что худо вам придется,
Коль с ним у вас размолвка иль ссора заведется.
Пускай ему заплатит за труд владыка ваш.
Слуга он верный Гельфрату и переправы страж.
Коль ждать он вас заставит, кричите что есть сил:
"Я - Амельрих злосчастный" - такой боец тут жил,
Но родину покинул, спасаясь от врагов.
К вам перевозчик приплывет, услышав этот зов".
Признательность воитель ей выразил кивком
И, с сестрами расставшись, в кустах исчез молчком.
Он берегом песчаным пошел вверх по реке
И вскорости увидел дом за нею вдалеке.
Он крикнул так, что голос донесся за Дунай:
"Живее, перевозчик, мне лодку подавай.
Коль на баварский берег меня перевезешь,
Получишь золотой браслет - взгляни, как он хорош".
Богат был перевозчик, ни в чем не знал нужды.
Не очень-то прельщался он платой за труды
И слуг держал надменных, хозяину под стать.
Долгонько Хагену пришлось на берегу стоять.
Тогда, перекрывая шум волн и ветра вой,
Герой возвысил снова могучий голос свой:
"Я - Амельрих, служивший у Эльзе вплоть до дня,
Когда изгнали с родины мои враги меня".
Браслет он в воздух поднял на острие клинка,
Чтоб золото увидел гордец издалека
И низменную алчность оно в нем разожгло.
Тут перевозчик наконец схватился за весло.
Для молодой супруги решил он взять браслет.
Кто обуян корыстью, тому спасенья нет.
На золото польстился по жадности глупец
И в стычке с грозным Хагеном нашел себе конец.
Проворно перевозчик Дунай преодолел,
Но за рекой не встретил того, кого хотел,
Чем был в такую ярость и злобу приведен,
Что Хагену отважному свирепо бросил он:
"Хоть Амельрихом тоже, быть может, вас зовут,
Другого человека я мнил увидеть тут.
Мы с ним родные братья, а вы солгали мне.
Сидите в наказание на этой стороне".
"Свой гнев,- ответил Хаген,- уймите, бога ради,
И знайте: не придется вам нынче быть в накладе,
Коль вы перевезете товарищей моих,
С которыми приехал я сюда из стран чужих".
Воскликнул перевозчик: "Не трать напрасно слов.
У тех, кому служу я, немало есть врагов,
И к ним я не намерен возить бог весть кого.
Коль жизнь твоя тебе мила, прочь с судна моего!"
"И все ж браслет возьмите,- сказал герой ему.-
Придете вы на помощь отряду моему.
Коней в нем десять сотен да столько ж человек".
Но перевозчик закричал: "Не быть тому вовек!"
Веслом своим тяжелым спесивец что есть сил
С размаху чужестранца по голове хватил,
И Хаген на колени упал, ошеломлен.
Гневливей перевозчика еще не видел он.
Затем, чтоб не поднялся пришедший в ярость гость
И взяться за оружье ему не удалось,
Силач врага ударил по темени багром,
Но это для него, увы, не кончилось добром.
Багор о шлем разбился, а Хаген вынул меч,
И голова скатилась у грубияна с плеч,
И витязь, вслед за телом, швырнул ее па дно,
О чем бургундам было им потом сообщено.
Едва вассала Эльзе бургунд успел сразить,
Как лодку тут же стало течением сносить.
Встал на корме воитель и на весло налег
И все же повернуть назад отнюдь не сразу смог.
Вверх по Дунаю судно в конце концов пошло,
Но тут переломилось широкое весло.
Хоть не нашлось другого, не оробел смельчак.
Ремнем подщитным он связал обломки кое-как
И к берегу причалить с большим трудом сумел.
Над самою водою там лес густой шумел
И ждал вассала Гунтер с дружиною своей.
Сбежалась Хагена встречать толпа богатырей.
Бургунды были рады, что витязь с ними вновь.
Когда же увидали они на судне кровь
Спесивого невежи, чью голову он снес,
Друзьями задан Хагену был не один вопрос.
Шел пар от свежей крови, и Гунтер угадал,
Как завладел ладьею его крутой вассал.
Спросил он: "Где же судно вы, Хаген, раздобыли
И где же перевозчик сам? Знать, вы его убили?"
Отперся хитрый Хаген: "Нашел я этот челн.
Он кем-то был привязан к ветле у самых волн,
А перевозчик даже не встретился со мною,
И если вправду он убит, не я тому виною".
Король бургундский Гернот прервал беседу их:
"Я сильно опасаюсь за жизнь друзей своих -
Вдруг опрокинет лодку волною невзначай.
Как мы без перевозчиков переплывем Дунай?"
Воскликнул Хаген: "Слуги, поклажу снять с коней!
Служил на перевозе я в юности своей
И равного мне было на Рейне не найти.
Даст бог, сумею к Гельфрату я вас перевезти".
Коней загнали в воду ударами кнутов,
Чтоб вплавь они пустились одни, без седоков,
И реку переплыли лихие скакуны,
Хоть многие и были вниз теченьем снесены.
На судно погрузили затем казну и кладь,
И стал владетель Тронье друзей переправлять.
Когда б он не работал весь этот день веслом,
Не быть бы многим витязям на берегу другом.
Он десять сотен вормсцев сперва отвез туда,
Потом своих вассалов - красавцев хоть куда,
А после девять тысяч простых бойцов и слуг.
Трудился Хаген допоздна, не покладая рук.
Когда отряд успешно им был перевезен,
Владетель Тронье вспомнил слова тех вещих жен,
Которых за купаньем врасплох он захватил.
За это жизнью капеллан чуть-чуть не заплатил.
Над утварью церковной стоял сей муж святой,
Руками опираясь о бок челна крутой.
Не послужил защитой ему духовный сан -
Был за борт сброшен Хагеном несчастный капеллан.
"Остановитесь, Хаген!" - вскричали смельчаки,
Извлечь пытаясь жертву из бурных вод реки.
Млад Гизельхер от гнева едва не онемел,
Но Хаген все ж свой замысел осуществить сумел.
Король бургундский Гернот сказал ему в сердцах:
"За что погибнуть должен наш капеллан в волнах?
Зачем в Дунай глубокий его швырнули вы?
Любой другой лишился бы за это головы".
Священник бедный на борт карабкался напрасно -
В беде бургунды были помочь ему не властны:
Ладьею правил Хаген, а он концом шеста
На дно спровадить норовил служителя Христа.
Надежду на спасенье утратив наконец,
Пустился вплавь священник, хоть был плохой пловец.
И от жестокой смерти его избавил Бог:
Добрался он до берега и вылез на песок.
Стал выжимать он платье, благодаря Творца.
Увидел это Хаген и помрачнел с лица,
А про себя подумал: "Нам всем конец сужден.
Не ложь, а правду слышал я от этих вещих жен".
Едва была поклажа на сушу снесена,
Владетель Тронье в щепы разнес борты челна
И отогнал подальше от берега его
К большому изумлению отряда своего.
Спросил в смятенье Данкварт: "Что ты наделал, брат?
На чем же мы поедем, когда на Рейн назад
Из королевства гуннов нас Гунтер поведет?"
Но Хаген не сказал ему, что за удел их ждет.
Он только молвил: "Судно я изломал сейчас,
Чтоб ни один предатель, коль есть такой меж нас,
Покинуть не решился товарищей в беде.
Пусть знает: трусу всюду смерть - и в сече, и в воде".
С бургундами на праздник скакал один боец.
Он звался шпильман Фолькер, и этот удалец
В делах был смел и пылок, в речах - остер и прям.
Понравился ему ответ, что Хаген дал друзьям.
Коней бойцы взнуздали и собрались в дорогу.
У них пока что было потерь совсем немного:
Пришлось лишь капеллану вернуться с полпути
И в одиночестве, пешком, домой на Рейн брести.
1 Начиная с авентюры XXV имя "нибелунги" то и дело переносится на бургундов.
2 Швальбенфельд - местность на реке Швальб, притоке Верница, впадающего в Дунай у Донауверта. Здесь опять сказывается плохое знание автором географии Западной Германии: в строфе 1524 бургунды направляются к Дунаю через Восточную Франконию вверх по Майну, т. е. обходят Швальбенфельд с севера.
3 Перевозчик - здесь это не простой человек, зарабатывающий свои хлеб перевозом, а богатый вассал маркграфов баварских, которому доверено охранять стратегически важную переправу. В юности перевозчиком был и Хаген .
АВЕНТЮРА XXVI.
О ТОМ, КАК ДАНКВАРТ УБИЛ ГЕЛЬФРАТА
Когда все оказались на правом берегу,
Спросил державный Гунтер: "Кого же я могу
Проводником назначить в чужой для нас стране?"
Могучий Фолькер вызвался: "Доверьте это мне".
На это молвил Хаген: "Молчать прошу я всех!
Сначала мненье друга послушать вам не грех.
Плохую весть сегодня принес я, господа.
Не будет нам в Бургундию возврата никогда.
Мне поутру открыли две вещие жены,
Что все мы на чужбине найти конец должны,
И я предупреждаю сородичей своих:
Готовьтесь дать отпор врагам - у нас немало их.
Я думал, что вещуньи ввели меня в обман,
Когда они сказали: "Из вас лишь капеллан
Живым домой вернется", но то была не ложь -
Его хотел я утопить, а он не сгинул все ж".
Известье облетело мгновенно все ряды.
Герои побледнели в предчувствии беды.
Легко ли, направляясь на празднество к друзьям,
Услышать неожиданно, что ты погибнешь там?
Под Мерингом успешно отряд был переправлен
И алчный перевозчик за дерзость обезглавлен.
И вот продолжил Хаген: "Врагов я нажил тут.
Они на нас, наверное, в дороге нападут.
Был здешний перевозчик сражен мечом моим,
И это, без сомненья, уже известно им.
Нам встретить их достойно придется, земляки.
Пусть знают Эльзе с Гельфратом, остры ль у нас клинки.
Сраженья ждать недолго - пред нами смелый враг,
И скакунов нам лучше перевести на шаг,
Дабы никто не думал, что бегство предпочли мы".
Воскликнул витязь Гизельхер: "Он прав неоспоримо.
Но все-таки кого же нам отрядить вперед?"
Ответили бургунды: "Пусть Фолькер нас ведет.
Здесь храбрый шпильман знает все тропы и пути".
Едва успели эту речь они произнести,
Как во главе дружины уже стоял скрипач.
Броня на нем сверкала, был конь его горяч.
Значок из ткани красной он прикрепил к копью.
Потом за королей своих герой погиб в бою.
О том, что перевозчик, их верный страж,- в могиле,
Извещены и Гельфрат и Эльзе тотчас были.
Разгневавшись, велели они людей сбирать,
И стягиваться начала под их знамена рать.
Полдня не миновало, а уж во весь опор
Скакали к ним вассалы, бойцы как на подбор,
Чтоб отомстить за гибель собрата своего.
Сошлось их к Гельфрату семьсот иль более того.
Маркграфы за врагами отправились вдогон.
Из них был каждый злобой настолько ослеплен,
Что в схватку не терпелось вступить им поскорей,
Но плохо это кончилось для них и их друзей.
Владетель Тронье с тылу бургундов прикрывал.
Защитника надежней едва ли мир знавал.
Шли с ним его вассалы и Данкварт, брат меньшой.
Заране все предусмотрел он с мудростью большой.
Последний луч заката угас меж облаков.
Был Хаген озабочен судьбою земляков.
Прикрыть себя щитами велел вассалам он -
Вот-вот баварцы нападут на них со всех сторон.
Вокруг и в самом деле был слышен стук копыт.
Все поняли, что недруг по их следам спешит.
Отважный Данкварт бросил: "Начнется бой сейчас.
Потуже должен подвязать свой шлем любой из вас".
Бойцы остановились, и тут из темноты
Сверкнули им навстречу блестящие щиты.
Тогда, прервав молчанье, спросил владетель Тронье!
"Кто вы и почему за мной отправились в погоню?"
Маркграф баварский Гельфрат сказал ему в ответа
"Сюда мы прискакали своим врагам вослед.
Мой перевозчик кем-то сегодня был убит.
Об этом славном витязе душа моя скорбит".
"Так это,- молвил Хаген,- был перевозчик твой!
Да, я его прикончил, но он всему виной,
Затем, что первый ссору со мною завязал.
Еще немного - и меня убил бы твой вассал.
Ему я и одежду и золото сулил,
Коль он нас переправит, но грубиян вспылил
И так меня ударил по темени веслом,
Что, ярым гневом воспылав, за зло воздал я злом.
Извлек молниеносно из ножен я клинок,
И, насмерть пораженный, гордец свалился с ног.
Знай, я немалый выкуп дать за него готов".
Однако Гельфрат не утих и после этих слов.
Вскричал он пылко: "Хаген, не сомневался я,
Что, коль поедет Гунтер через мои края,
Урон немалый будет нам причинен тобою.
Но ты за перевозчика заплатишь головою".
Конец копья наставил на Хагена маркграф,
И понеслись друг к другу противники стремглав.
С неукротимым Эльзе схватился Данкварт смело,
Во мраке зазвенела сталь, и битва закипела.
Нигде бойцов бесстрашней вы видеть не могли б!
Могучий Гельфрат с ходу врага на землю сшиб,
И на коне бургунда поперсье порвалось.
Впервые Хагену с седла свалиться довелось.
Везде трещали копья, повсюду шла резня.
Хоть оглушен был Хаген падением с коня,
В себя пришел он сразу и на ноги вскочил.
Удар маркграфа лишь вдвойне его ожесточил.
Кому-то из вассалов коней стеречь велев,
Враги, в чьих гордых душах пылал великий гнев,
С неистовой отвагой вступили в пеший бой,
Покамест их товарищи сражались меж собой.
Хоть был владетель Тронье могуч, проворен, смел,
На щит его обрушить свой меч маркграф сумел.
Взметнулись к небу искры, и лопнул добрый щит.
Почуял воин Гунтера, что смерть ему грозит.
Он Данкварта окликнул: "На помощь, милый брат,
Иль гибель уготовит мне дерзкий супостат!
Я с витязем столь сильным один не совладаю".
Ответил Данкварт: "С ним сейчас расправлюсь без труда я".
Одним прыжком к баварцу приблизился боец,
И под мечом бургунда маркграф нашел конец.
Как Эльзе ни пытался за Гельфрата воздать,
Его вассалы дрогнули и обратились вспять.
Понес злосчастный Эльзе в ту ночь большой урон.
Он сам был тяжко ранен, и брат его сражен,
И восемьдесят лучших, отборнейших бойцов
Прияли смерть под натиском бесстрашных пришлецов.
Бежала с поля боя баварская дружина.
Кто мешкал хоть минуту, того ждала кончина.
От грохота ударов тряслась земля кругом -
То мчались люди Хагена в погоню за врагом.
Но скоро Данкварт в ножны вложил свой меч булатный
И громко крикнул: "Время нам повернуть обратно.
Исходит недруг кровью - с него посбита спесь,
А наших с тылу некому прикрыть, пока мы здесь".
Когда до места схватки отряд добрался снова,
Своей дружине Хаген сказал такое слово:
"Взгляните, скольких ныне недостает меж нас
И кто в сраженье с Гельфратом безвременно угас".
Лишь четырех героев друзья недосчитались.
К тому ж бойцы из Тронье с врагами расквитались!
Изрядно потускнели щиты стальные их
От крови ста иль более баварцев удалых.
Тут показался месяц из тучи на мгновенье,
И рек вассалам Хаген: "Прошу вас о сраженье
Не говорить покуда трем королям моим.
Пусть душу до утра ничто не омрачает им".
Когда бойцы нагнали тех, кто вперед ушел,
Сморила их усталость - был бой ночной тяжел,
И многие роптали: "Да скоро ли привал?" -
"Никто нас в гости здесь не ждет,- так Данкварт отвечал.-
С седла и не надейтесь до бела дня сойти".
Ему, кто над дружиной начальствовал в пути,
Дал знать отважный Фолькер, что утомилась рать.
Пусть сообщит, где место им для отдыха избрать.
Бесстрашный Данкварт бросил: "Неведомо мне это.
Слезать с коней нельзя нам до самого рассвета,
А утром можно будет и на траве вздремнуть".
Героев не порадовал такой ответ ничуть.
У них от вражьей крови весь панцирь побурел,
Но этого во мраке никто не усмотрел.
Когда же солнце снова сверкнуло из-за гор,
Король, взглянув на Хагена, сказал ему в упор:
"Не очень вас заботит честь ваших королей,
Коль вы вступили в схватку без помощи моей.
Признайтесь хоть, чьей кровью покрыт ваш щит стальной".
Ответил Хаген; "Дали нам баварцы ночью бой.
Но друг их, перевозчик, остался неотмщен.
Неустрашимый Гельфрат был Данквартом сражен,
А Эльзе спасся бегством, лишившись ста бойцов.
Я ж потерял лишь четырех из ваших удальцов".
Где стал на отдых Гунтер - поныне я не знаю,
Но разнеслось известье по землям вдоль Дуная
О том, что дети Уты на празднество спешат.
Был каждый житель Пассау их приближенью рад.
А князь-епископ Пильгрим возликовал вдвойне,
Затем что счастлив видеть был у себя в стране
Трех королей бургундских, племянников своих.
На славу принял он гостей и всю дружину их.
Встречать приезжих вышел святитель на дорогу,
Но слишком мал был город, а их - чрезмерно много"
И лагерь за Дунаем разбили короли.
Всех нибелунгов на судах туда перевезли.
Продлилось ровно сутки их пребыванье там.
Не отказал епископ ни в чем своим гостям.
Направились в Бехларен затем три короля,
О чем узнали Рюдегер и вся его земля.
В нее уже въезжали бургунды шагом скорым,
Как вдруг воитель некий представился их взорам -
Он прямо на границе забылся крепким сном,
И Хаген ловко завладел его стальным клинком.
Тут Эккеварт достойный - так звался воин тот -
Проснулся и увидел: меча недостает.
Пропажею был витязь расстроен и смущен:
Выходит, плохо рубежи оберегает он.
Смельчак сказал в унынье: "Умру я от стыда!
Не в добрый час бургунды приехали сюда.
С тех пор как умер Зигфрид, мне белый свет не мил.
Ах, господин мой Рюдегер, свой долг я позабыл!"
Услышав это, Хаген ему клинок вернул,
А также шесть браслетов любезно протянул:
"Прими-ка их на память, и будем впредь дружить.
Не трус ты, коль пошел один границу сторожить".
Так Эккеварт ответил: "Пусть вам воздаст Творец,
А я не ездить к гуннам прошу вас, удалец.
У Хагена немало врагов меж ними есть.
Они убийце Зигфрида давно готовят месть".
"Защитой,- молвил Хаген,- да будет нам Создатель.
Пока что нас не смеет тревожить неприятель
И лишь одна забота снедает сердце мне -
Где мы найдем на эту ночь приют у вас в стране.
Устали наши кони, припасы истощились,
Достать же их за деньги мы б тут напрасно тщились.
Поэтому мы ищем того, кто хлеб и кров
Великодушно разделить с приезжими готов".
Воскликнул страж: "Найдется такой хозяин тут.
Вам Рюдегер охотно даст пищу и приют.
Клянусь, никто не примет вас более учтиво,
Чем он, коль завернуть к нему согласны по пути вы.
Он славится радушьем во всех краях чужих.
Так много в нем достоинств, что счесть труднее их,
Чем на лугу весеннем возросшие цветы.
Всегда для гостя у него ворота отперты".
"Моим посланцем будьте,- король ему в ответ.-
Скачите и узнайте, согласен или нет
Принять меня с дружиной маркграф, наш старый друг.
Пусть верит: не забуду я вовек его услуг".
Промолвил страж: "Охотно исполню ваш приказ",-
И в путь с веселым сердцем пустился сей же час,
Чтоб обо всем маркграфу поведать честь по чести.
Давно не слышал Рюдегер такой приятной вести.
Увидел он, что скачет посланец по дороге,
Узнал его и молвил бехларенцам в тревоге:
"Спешит вассал Кримхильды граф Эккеварт сюда.
Наверное, врагами нам учинена беда".
Встречать гонца к воротам отправился маркграф,
А гость, на землю спрыгнув и меч свой отвязав,
Хозяину немедля пересказал те речи,
Которые от пришлецов он услыхал при встрече:
"Король бургундский Гунтер прислал сюда меня.
Он, Гизельхер и Гернот, а также их родня
Мне кланяться велели бехларенским друзьям.
От Хагена и Фолькера привет особый вам.
А смелый Данкварт, взявший дружину под начал,
Перед моим отъездом спросить вас наказал,
Не слишком ли вам трудно найти и хлеб и кров
Не для одних лишь королей, но и для всех бойцов".
С сердечною улыбкой маркграф в ответ ему:
"Я с радостью великой трех королей приму.
Для них и всех, кто с ними, всегда открыт мой дом.
Я столь желанным мне гостям не откажу ни в чем".
"У Данкварта немало воителей лихих.
С ним едет десять сотен и шесть десятков их
Да ровно девять тысяч простых бойцов к тому ж".
Но был обилию гостей лишь рад достойный муж.
Посланцу он промолвил: "Спасибо вам за весть.
Для всех, кто б ни приехал, найдется место здесь.
Считаю я за счастье служить друзьям своим.
В седло, вассалы и родня! Вперед, навстречу им!"
И витязи и слуги седлать коней взялись.
Слова их господина им по душе пришлись.
Тем рьяней исполняли они приказ его.
Лишь Готелинда до сих пор не знала ничего.
АВЕНТЮРА XXVII.
О ТОМ, КАК ОНИ ПРИЕХАЛИ В БЕХЛАРЕН
Маркграф к жене и дочке в покои поспешил
И радостную новость обеим сообщил:
Со старыми друзьями он ждет сегодня встречи -
Три брата их владычицы Кримхильды недалече.
Сказал маркграф супруге: "Любезная жена,
По-дружески ты встретить трех королей должна,
Когда они в Бехларен заедут по пути.
Особенным вниманием и Хагена почти.
Еще о двух бургундах не след нам забывать.
Один зовется Данкварт, другого Фолькер звать.
Облобызайте с дочкой в уста всех шестерых
И обхожденьем ласковым стяжайте дружба их".
Пообещав маркграфу исполнить все точь-в-точь,
Своих девиц и женщин созвали мать и дочь
И пышную одежду достали из ларцов.
Немало задал им хлопот приезд лихих бойцов!
Не портили румяна лицо прекрасных дам,
Зато на косы каждой - клянусь, не лгу я вам! -
Надет весьма искусно был золотой венок,
Чтоб буйный ветер волосы им растрепать не мог.
Однако нам негоже мешать им в их трудах.
Я расскажу вам лучше о том, как на конях
Друзья маркграфа мчались встречать трех королей.
Радушно приняли они столь дорогих гостей.
Приблизились бургунды к воротам городским,
И так хозяин молвил, навстречу выйдя им:
"Приезд ваш, государи,- для нас большая честь.
И вас, и ваших витязей сердечно любят здесь".
Ему был отдан ими признательный поклон,
За то что так приветлив и дружелюбен он.
Особенно почетный ждал Фолькера прием,
А Хагена - тем более; маркграф был с ним знаком.
Хозяин обошелся и с Данквартом учтиво,
Но тот сказал: "Печетесь о нас вы хлопотливо,
А где дружина наша приют себе найдет?"
Маркграф в ответ: "Вкушайте сон, не ведая забот.
Никто дружине вашей не причинит вреда.
Хотя добра немало вы привезли сюда,
У ваших вормсцев шпору - и ту не украдут,
Такой надежной стражею их окружу я тут.
Бойцы, живей за дело - вот место для шатров.
Все, что у вас похитят, я возместить готов.
Узду с коней снимите, пастись пустите их".
Теплей никто не принимал вовек гостей своих.
Так, на поле, в палатках расположилась рать.
Не довелось ни разу ей лучше отдыхать,
Чем искренне довольны остались короли.
Затем со всею свитою их в замок повезли.
В воротах, ожидая прибытия гостей,
Стояли маркграфиня и дочка рядом с ней.
Запястья золотые поверх шелков надев,
Пришло туда, за ними вслед, немало дам и дев.
Каменьями украшен у каждой был наряд.
Все до одной пленяли красою редкой взгляд.
Подъехали бургунды и спрыгнули с седла.
Ах, как у них учтива речь. как стать горда была!
Толпа прекрасных женщин и тридцать шесть девиц
От века мир не видел таких прелестных лиц! -
С вассалами маркграфа направилась к гостям:
Героям лестно услыхать привет от знатных дам.
Дочь Рюдегера, помня, о чем просил маркграф,
И королей бургундских в уста поцеловав,
Лобзанием хотела и Хагена почтить,
Но долго страх пред ним была не в силах победить.
Исполнила, однако, она отцов приказ,
Хотя в лице при этом менялась много раз.
Затем бесстрашный Данкварт лобзаньем был почтен,
А также Фолькер - затмевал отвагой многих он.
Взят за руку был ею млад Гизельхер потом.
Проследовал он в замок со спутницей вдвоем.
Державный Гунтер руку хозяйке старшей дал
И вместе с Готелиндою вступил в обширный зал.
С самим маркграфом в паре отважный Гернот шел.
Уселись в зале дамы и витязи за стол.
Велел подать хозяин вина гостям своим.
Нигде не принимали их с радушием таким.
Вселяла дочь маркграфа в мужчин восторг большой.
К ней каждый витязь втайне тянулся всей душой.
Тут нечему дивиться: и красотой она,
И сердцем добродетельным была наделена.
Все видели, конечно, что их мечты напрасны.
Но и другие дамы там были столь прекрасны,
Что вскорости герои утешились опять.
К тому ж скрипач хозяину помог гостей занять.
Затем бойцам и дамам, как исстари велось,
Для отдыха расстаться на час-другой пришлось,
И приготовить к пиру хозяин зал велел.
Для чужеземцев он ни вин, ни яств не пожалел.
С приезжими воссела за стол жена его,
Но дочке запретила идти на торжество -
Остаться надлежало со сверстницами ей.
Весьма ее отсутствие расстроило гостей.
Поэтому, насытясь и выпив всласть вина,
Бургунды попросили, чтоб вышла к ним она,
И завязался в зале веселый разговор.
Отважный Фолькер был в речах особенно остер.
Воскликнул шпильман громко: "Прославленный маркграф,
Господь явил вам милость, столь щедро вас взыскав
Красавицей-женою, разумной и достойной,
С которой доживете вы до старости спокойно.
Будь я король могучий, а не простой вассал,
Я б вашу дочь в супруги всенепременно взял
И с ней безмерно счастлив был до скончанья лет.
Девицы добродетельней, знатней и краше нет".
Но Рюдегер ответил: "Мечтать не смею я,
Что станет государю женою дочь моя -
Изгнанники мы с нею, в чужой земле живем.
Пускай она красавица - а много ль проку в том?"
На это молвил Гернот учтиво, как всегда:
"Когда б искать невесту приспела мне нужда,
Вступить с подобной девой я был бы счастлив в брак".
Сказал, в поддержку королю, владетель Тронье так:
"Давно жениться хочет млад Гизельхер, ваш брат.
Как все его вассалы, я буду горд и рад,
Коль с юной маркграфиней он под венец пойдет.
Служить столь знатной госпоже любой за честь почтет".
Маркграфу с Готелиндой польстила эта речь,
И тут же все решили, что Гизельхер наречь
Дочь Рюдегера должен невестою своей:
Отнюдь она рождением не ниже королей.
Что суждено судьбою, тому не миновать.
Родители велели девицу в зал позвать.
В зятья взять Гизельхера был ими дан обет.
А он всегда их дочь любить поклялся им в ответ.
Пообещали Гунтер и Гернот удалой,
Что после брачной ночи в подарок молодой
Земли и замков много даст новая родня.
Сказал на это Рюдегер: "Нет замков у меня,
Зато по гроб я буду вам верен, короли,
А чтобы брак на Рейне неравным не сочли,
В приданое за дочкой назначим мы с женою
Сто лошадей с серебряной и золотой казною".
Как исстари ведется, невеста и жених
На середину вышли, и там обстали их
Вассалы молодые ликующим кольцом.
На Гизельхера с завистью взирали все кругом.
Бехларенку спросили, согласна ли она
Избрать его в супруги, но, от стыда красна,
Красавица не в силах была промолвить "да".
В любви признаться девушка стесняется всегда.
Однако, выждав время, ей приказал отец
Согласьем Гизельхеру ответить наконец,
[ 1 ]
[ 2 ]
[ 3 ]
[ 4 ]
[ 5 ]
[ 6 ]
[ 7 ]
[ 8 ]
[ 9 ]
[ 10 ]
[ 11 ]
[ 12 ]
/ Полные произведения / Фольклор / Песнь о Нибелунгах
|
|
Регистрация
Дизайн сайта — aminis
