• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Азимов А. / Немезида

Немезида [4/28]

Скачать полное произведение

    Марлена с сомнением покачала головой и на мгновение помрачнела:
     - Мне кажется, я не была очаровательным ребенком. Наверно, отец любил меня. Может быть, вы не были счастливы, потому что он любил меня больше, чем ты? Может быть, ты оставила меня при себе только потому, что ему я была нужнее, чем тебе?
     - Какие ужасные слова ты говоришь. Ничего подобного не было, - попыталась возразить Юджиния.
     Но она вовсе не была уверена, что Марлена поверила ей. Обсуждать такие проблемы с дочерью становилось все трудней и трудней. У Марлены развилась какая-то ужасная способность залезать в душу. Юджиния и раньше не раз замечала эту способность; прежде она объясняла ее случайными догадками несчастного ребенка. Теперь такое происходило все чаще и чаще; казалось, Марлена владеет своим оружием вполне сознательно.
     - Марлена, почему ты думаешь, что я прогнала твоего отца? - спросила Юджиния. - Я знаю, что раньше тебе этого никогда не говорила и, кажется, не давала никакого повода так думать, ты согласна?
     - Мама, я сама не знаю, как это у меня получается. В разговорах со мной или с кем-нибудь другим ты иногда упоминаешь отца, и всегда в твоем голосе чувствуется какое-то сожаление, как будто ты хотела бы что-то исправить, если бы это было возможно.
     - Неужели чувствуется? Я никогда не замечала.
     - И понемногу такие впечатления становятся все ясней, все отчетливей. Это видно по тому, как ты говоришь, как ты смотришь...
     Юджиния внимательно следила за дочерью, потом неожиданно прервала ее:
     - О чем я сейчас думаю?
     - Марлена чуть-чуть подпрыгнула в кресле и коротко хихикнула. Она никогда не была хохотуньей и обычно ограничивалась таким коротким смешком.
     - Все намного проще, - сказала она. - Думаешь, я умею читать мысли? Ты ошибаешься, я не знаю, о чем думают другие. Я только слышу слова, вижу выражение лиц и непроизвольные движения и жесты. Люди думают, что они могут скрыть все, но это невозможно. Я так долго наблюдала за ними.
     - Почему? Я хочу сказать, почему тебе понадобилось наблюдать за людьми?
     - Потому что все лгали мне, еще когда я была ребенком. Они говорили мне, что я очень хорошенькая. Или тебе - а я все слышала. У любого из них на лице было написано: "На самом деле я так совсем не думаю". А они об этом даже не догадывались. Сначала я не могла поверить, что они не догадываются. Потом решила: если я сделаю вид, что верю им, всем будет спокойней.
     Марлена помолчала, потом вдруг спросила:
     - Почему ты не сказала отцу, куда мы полетим?
     - Я не могла. Это была не моя личная тайна.
     - Если бы ты сказала, может быть, он остался бы с нами.
     - Нет, не остался бы, - Юджиния отрицательно покачала головой. - Тогда он уже твердо решил вернуться на Землю.
     - Но, мама, если бы ты ему сказала, комиссар Питт не разрешил бы отцу вернуться на Землю. Тогда он знал бы слишком много.
     - Питт тогда еще не был комиссаром... - невыразительно начала Юджиния, потом вдруг вспылила: - На таких условиях он был мне не нужен! А тебе?
     - Не знаю. Я не могу сказать, каким бы он был, если бы остался.
     - Зато я могу!
     Юджиния чувствовала, что снова вскипает. Она еще раз вспомнила их последний спор, как в озлоблении выкрикнула Крайлу, чтобы он уходил, что ему придется уйти, даже если он этого не хочет. Нет, это не было ошибкой. Ей не нужен пленник, насильственно оставленный на Роторе. Ее любовь не простиралась так далеко. Если уж на то пошло, то и ненависть к нему была не настолько велика.
     Чтобы не выдать свои мысли, Юджиния резко изменила тему:
     - Сегодня вечером ты расстроила Оринеля. Почему ты сказала ему, что Земля будет уничтожена? Ко мне он пришел очень обеспокоенный.
     - Тебе надо было сказать ему, что я - еще ребенок. Мало ли что сочиняют дети! Тебе он бы сразу поверил.
     Юджиния не ответила. Может быть, и в самом деле нужно молчать, если хочешь скрыть правду. Она спросила:
     - Ты действительно думаешь, что Земля будет уничтожена?
     - Да. Иногда ты рассказываешь что-нибудь о Земле и называешь ее "бедная". Ты почти всегда говоришь "бедная Земля".
     Юджиния почувствовала, что краснеет. Неужели она употребляла эти слова, говоря о Земле? Вслух она попыталась возразить:
     - А почему бы и нет? Земля стара, перенаселена, на ней царят ненависть, нищета и голод. Мне жалко этот мир. Бедная Земля.
     - Нет, мама. Сейчас ты сказала не так. Когда ты говоришь... - Марлена подвигала пальцами, как бы безуспешно пытаясь что-то схватить.
     - Так что же, Марлена?
     - Я очень хорошо представляю себе, но не знаю, как это объяснить.
     - Попытайся. Я должна знать.
     - Ты говоришь так, что я не могу не видеть - ты чувствуешь себя виноватой, как будто в чем-то серьезно ошиблась.
     - Почему? Что же, по-твоему, я сделала?
     - Не знаю. Но я слышала, как ты сказала так однажды в обсерватории. Ты смотрела на Немезиду, и мне показалось, что здесь каким-то образом замешана наша звезда. Тогда я спросила у компьютера, и компьютер рассказал мне, что значит слово Немезида. Это что-то такое, что безжалостно уничтожает, что несет возмездие.
     - Но звезду назвали Немезидой совсем по другой причине! - почти выкрикнула Юджиния.
     - Ее назвала так ты, - спокойно и бесстрастно заметила Марлена.
     Конечно, как только Ротор покинул Солнечную систему, все узнали, что Немезиду открыла и назвала так Юджиния Инсигна, и ей по праву досталась вся слава.
     - Да, я назвала ее, и уж я-то точно знаю, что для этого у меня были совсем другие основания.
     - Тогда почему ты чувствуешь себя виноватой?
     Снова воцарилось молчание. Действительно, лучше не говорить ничего, если хочешь скрыть правду.
     - Марлена, мы говорим на разных языках. Давай прекратим этот бесцельный разговор. Впрочем, еще одно: запомни, что ты не должна никому рассказывать ни о твоем отце, ни этой чепухи об уничтожении Земли.
     - Конечно, не буду, если ты так хочешь. Только уничтожение Земли - не чепуха.
     - А я говорю - чепуха! Будем считать, что ты все выдумала.
     Марлена согласно кивнула:
     - Я немного посмотрю фильмы, а потом пойду спать, - с показным равнодушием сказала она.
     Юджиния смотрела вслед уходящей дочери. Я чувствую свою вину, думала она. Это написано у меня на лице, и все это видят. Нет, не все. Только Марлена. Только у нее есть этот дар - видеть и понимать.
     Марлена должна иметь что-то, что могло бы компенсировать все ее недостатки. Обычных способностей здесь мало, это плохая компенсация. Вот Марлена и получила свой дар: от нее нельзя ничего утаить, она все узнает по выражению лица, по интонациям, по незаметным для обычного человека движениям.
     Когда у нее появились эти удивительные способности? Когда она сама узнала о них? Развиваются ли они с возрастом? Обычно она старалась никому не демонстрировать свой дар. Почему же сейчас она не скрывала его, а использовала для победы над своей матерью? Может быть, это из-за Оринеля, из-за того, что он недвусмысленно оттолкнул ее, а она все это видела и понимала? И нанесла ответный удар - но первому попавшемуся ей человеку?
     Чувствую вину, думала Юджиния. Как же мне ее не чувствовать? Это моя ошибка. Я должна была знать с самого начала, с того дня, когда я впервые увидела звезду, - но я ничего не хотела знать.
     Приближение
     11
     Когда Юджиния впервые узнала об этом? Может быть, когда назвала звезду Немезидой? Может быть, она настояла на этом имени, зная, что оно означает, и подсознательно догадывалась о грозящей катастрофе?
     Сначала для нее не существовало ничего, кроме самого факта открытия звезды. Возможность обессмертить свое имя вытеснила все другие мысли. Это ее собственная звезда, звезда Инсигны. Соблазн назвать звезду своим именем был очень велик. Как красиво бы это звучало! От этой мысли трудно было отказаться даже после того, как она, внутренне посмеявшись над собой, уступила чувству разумной скромности. Если бы тогда она поддалась соблазну, сейчас ее жизнь стала бы невыносимой!
     Настоящим ударом оказалось требование Питта о засекречивании ее открытия. Потом началась спешная подготовка к отлету. (Как будут называть их отлет в учебниках истории? Исходом с большой буквы?)
     За Исходом последовали два года межзвездного путешествия. В полете Ротор несколько раз входил в гиперпространство и выходил из него. Использование гиперсодействия требовало бесконечных расчетов, для них постоянно были нужны астрономические данные. За всем этим следила сама Юджиния. Чего стоила только оценка плотности и состава межзвездного вещества...
     Все эти четыре года у нее не нашлось времени как следует подумать о Немезиде, хотя много раз она могла бы обратить внимание на очевидные факты.
     Действительно ли была такая возможность, и она просто не обращала внимание на то, чего не хотела замечать? Может быть, она находила спасение в секретности и ежедневной возбужденной суете совершенно сознательно?
     Потом позади остался и последний этап перехода через гиперпространство, и в течение месяца Ротор, осыпаемый градом атомов водорода, замедлял свою скорость. Энергия столкновений была настолько велика, что атомы водорода мгновенно превращались в частицы космических лучей. Ни один обычный космический корабль не выдержал бы такой бомбардировки, но поверхность Ротора была надежно защищена толстым слоем почвы, который специально уплотнили перед межзвездным путешествием. Этот слой и поглощал все частицы.
     Позднее один из специалистов убеждал Юджинию, что наступит время, когда можно будет входить в гиперпространство и выходить из него с обычными скоростями. "Если известна теория гиперпространства, то не требуется никаких принципиально новых теоретических разработок. Это чисто техническая проблема, - говорил он.
     Почему бы и нет? Впрочем, другие специалисты считали эти рассуждения пустой болтовней.
     Когда, наконец, пугающая перспектива стала для Юджинии очевидной, она поспешила к Питту. Последний год он уделял Юджинии немного времени, и это было понятно. Постепенно утихало радостное возбуждение первых месяцев межзвездного путешествия, и становилось ясно, что через некоторое время Ротор окажется вблизи чужой звезды. Очевидно, роторианам предстояла длительная борьба за выживание по соседству со странным красным карликом. При этом у них не было никакой гарантии, что там найдется подходящая планета, которая могла бы служить если не жизненным пространством, то хотя бы источником сырья. Среди роториан росло беспокойство.
     Всего лишь четыре года назад Юджиния принесла Питту известие об открытии Немезиды. За эти годы Джэйнус Питт заметно изменился. Его лицо еще не избороздили морщины, а волосы еще не успели поседеть, но в глазах появилось выражение постоянной глубокой усталости, как будто из его жизни ушли все радости и остались лишь бесконечные заботы.
     Питт только что был избран комиссаром Ротора. Кто знает, возможно, этот пост и приносил ему больше всего хлопот. Юджиния не испытала на собственном опыте, что значит большая власть и связанная с этим ответственность, но что-то подсказывало ей, что власть может быть причиной множества неудобств.
     Когда Юджиния вошла, Питт рассеянно улыбнулся ей. Раньше, когда о Немезиде было известно только им двоим, они встречались гораздо чаще. Тогда они могли открыто говорить лишь друг с другом. Позднее в эту тайну были посвящены еще несколько человек, а после Исхода существование Немезиды перестало быть секретом для кого бы то ни было, и их беседы почти прекратились.
     - Джэйнус, - начала Юджиния, - меня тревожит Немезида. Я считаю, что обязана сообщить вам об этом.
     - Что-нибудь новое? Уж не хотите ли вы сказать, что, по вашим новым данным, звезда вовсе не там, где мы думали? Нет, Немезида на месте, в шестнадцати миллиардах километров от нас. Ее уже видно.
     - Да, я знаю. Но когда я впервые обнаружила ее на расстоянии более двух световых лет, я сочла само собой разумеющимся, что Немезида и Солнце образуют одну звездную систему и обращаются вокруг центра тяжести этой системы. Почти в любом случае так и должно было быть. Это казалось мне даже символичным.
     - Хорошо. Пусть будет символичным.
     - Но так не получается. Оказывается, Немезида слишком удалена от Солнца, чтобы могла возникнуть общая звездная система. Гравитационное притяжение между Немезидой и Солнцем чрезвычайно слабое, настолько слабое, что под влиянием соседних звезд орбита Немезиды была бы неустойчивой.
     - Но Немезида все же на месте.
     - Да. Более того, она примерно одинаково удалена от нас и от Проксимы Центавра.
     - А причем здесь Проксима Центавра?
     - Дело в том, что расстояние от Немезиды до Проксимы Центавра не намного больше, чем до Солнца. С той же вероятностью Немезида может быть связана в одну звездную систему с Проксимой Центавра. Или, что наиболее вероятно, к какой бы системе ни принадлежала Немезида, соседство другой звезды постепенно разрушает эту систему или уже разрушило ее.
     Питт внимательно посмотрел на Юджинию и слегка постучал пальцами по подлокотнику кресла:
     - Допустим, Немезида связана с Солнцем. Как долго в этом случае будет совершаться оборот Немезиды вокруг Солнца?
     - Не знаю. Мне нужно рассчитать ее орбиту. Конечно, я должна была сделать это до Исхода, но тогда так была занята другими делами; впрочем, и теперь тоже... это, конечно, не извиняет меня.
     - Подумайте. Попробуйте предугадать.
     - Если орбита круговая, то Немезида за пятьдесят с небольшим миллионов лет сделает полный оборот вокруг Солнца, точнее - вокруг центра тяжести системы. С другой стороны, если орбита Немезиды эллиптическая, то сейчас она должна находиться в наиболее удаленной от Солнца точке, потому что в противном случае никакой звездной системы не могло бы быть. Тогда, возможно, период обращения Немезиды будет около двадцати пяти миллионов лет.
     - Значит, когда в предыдущий раз Немезида была в этом положении - приблизительно на равных расстояниях от Проксимы Центавра и Солнца, тогда Проксима Центавра должна была находиться в другом месте? За двадцать пять - пятьдесят миллионов лет Проксима Центавра сдвинулась бы, ведь так? На сколько?
     - На заметную долю светового года.
     - Не может ли это означать, что сейчас Немезида впервые находится одновременно под влиянием двух звезд? А до этого она беспрепятственно двигалась по своей орбите?
     - Этого не может быть, Джэйнус. Даже если сбросить со счетов Проксиму Центавра, ведь есть и другие звезды. Может быть, одна звезда приблизилась только сейчас, но в прошлом на каких-то участках орбиты достаточно близко должны были оказаться другие звезды. Просто у Немезиды нет устойчивой орбиты.
     - Но если Немезида не обращается вокруг Солнца, то что же она делает здесь, по соседству с нами?
     - Вот именно, - сказала Юджиния.
     - Что вы имеете в виду?
     - Если бы Немезида обращалась вокруг Солнца, то в зависимости от массы Немезиды ее скорость относительно нашего светила была бы от восьмидесяти до ста метров в секунду. Для звезды это очень небольшая скорость, поэтому наблюдателю казалось бы, что она остается на месте. В таком случае Немезида могла бы очень долго скрываться за пылевым облаком, особенно если это облако движется по отношению к Солнцу в том же направлении. Ничего удивительного, что ее до сих пор не замечали - почти неподвижная звезда, к тому же скрытая пылевым облаком. Не... - Юджиния замолчала.
     Питт не стал проявлять наигранный интерес, поэтому сказал вздохнув:
     - Ну так что же? Мы доберемся когда-нибудь до сути?
     - Так вот, если Немезида не обращается вокруг Солнца, то она движется независимо. Тогда ее скорость относительно Солнца должна быть равна примерно ста километрам в секунду, то есть в тысячу раз больше, чем при движении по орбите. Немезида совершенно случайно оказалась по соседству с Солнцем, но она приблизится к нему, пройдет мимо и никогда не вернется. И все это время она будет скрыта пылевым облаком.
     - Почему должно быть именно так?
     - Есть только один способ двигаться с большой скоростью, оставаясь в то же время неподвижной для наблюдателя.
     - Только не говорите, что Немезида колеблется взад-вперед.
     - Джэйнус, пожалуйста, не надо шутить. Здесь нет ничего веселого. Может быть, Немезида как раз и движется по направлению к Солнцу. Именно в этом случае она не смещалась бы ни вправо, ни влево, ее кажущееся положение не изменялось бы. И вместе с тем она неслась бы прямо к нам, к Солнечной системе.
     Удивленный Питт смотрел на Юджинию.
     - Есть ли у вас какие-либо доказательства этого?
     - Пока нет. Сначала у меня не было оснований тут же браться за спектры Немезиды. Сделать спектральный анализ имело бы смысл после того, как я обнаружила параллакс, но тогда я так и не собралась... Если помните, тогда вы поставили меня во главе работ по Дальнему Зонду и сказали, чтобы я отвлекала внимание всех от того участка неба, где находится Немезида. Поэтому тогда я никак не могла вплотную заняться изучением спектров Немезиды. А после Исхода... в общем, у меня так и не дошли руки. Но сейчас я этим займусь, обещаю вам.
     - Позвольте задать вам один вопрос. Предположим, Немезида движется не к нам, а от нас. В этом случае эффект кажущейся неподвижности был бы таким же? А если это так, то Немезида может с одинаковой вероятностью как приближаться к Солнцу, так и удаляться от него, правильно?
     - На этот вопрос ответ даст анализ спектров. Красный сдвиг линий будет свидетельствовать об удалении, голубой - о приближении.
     - Но теперь слишком поздно. Спектры покажут, что Немезида приближается к нам, потому что мы приближаемся к ней.
     - Я могла бы сейчас взяться за спектры Солнца, а не Немезиды. Если Немезида движется к Солнцу, это значит, что Солнце сближается с Немезидой и это сближение можно обнаружить, если учесть наше собственное движение. Кроме того, мы замедляемся и примерно через месяц скорость Ротора будет так ничтожна, что его собственное движение заметно не повлияет на спектроскопические данные.
     Питт молчал почти минуту, вперив взгляд в стол, содержавшийся в почти идеальном порядке, и постукивая пальцами по терминалу компьютера. Казалось, он полностью ушел в свои мысли. Наконец он сказал, не поднимая глаз:
     - Нет. Никаких спектральных анализов не надо. Я не хочу, чтобы вы забивали себе голову этой ерундой. Проблемы просто не существует, так что забудьте об этом.
     И он сделал знак рукой, давая понять, что разговор окончен.
     12
     Юджиния была вне себя от гнева; ее дыхание участилось, немного охрипшим, но тихим голосом она сказала:
     - Джэйнус, как вы смеете? Как вы смеете?
     - Вы о чем? - Питт недоуменно пожал плечами.
     - Как вы смеете отмахиваться от меня, как от какого-нибудь последнего оператора? Не открой я Немезиду, мы не были бы здесь, а вы не стали бы комиссаром Ротора. Немезида моя! Я имею полное право на нее!
     - Немезида не ваша. Она принадлежит всем гражданам Ротора. Так что, пожалуйста, оставьте меня, позвольте заняться своими делами.
     Юджиния повысила голос:
     - Джэйнус, я повторяю вам, что Немезида движется к нашей Солнечной системе!
     - А я повторяю вам, что вероятность этого только пятьдесят на пятьдесят. И даже если бы Немезида летела к Солнечной системе, - между прочим, уже не к нашей, а к их Солнечной системе, - не рассказывайте мне, что она непременно столкнется с Солнцем. Я все равно вам не поверю. За пять миллиардов лет существования Солнца ни одна звезда не только не сталкивалась с ним, но даже к нему не приближалась. Больше того, и в куда более плотных регионах Галактики вероятность столкновения звезд ничтожно мала. Возможно, я не астроном, но уж это я знаю.
     - Джэйнус, вероятность, как бы мала она ни была, означает возможность. В принципе Немезида и Солнце могут столкнуться, хотя я признаю, что это чрезвычайно маловероятно. Но беда в том, что сближение Немезиды и Солнца даже без их столкновения может оказаться фатальным для Земли.
     - Насколько они должны сблизиться для этого?
     - Не знаю. Чтобы ответить на ваш вопрос, нужно выполнить массу расчетов.
     - Ну хорошо. Если я вас правильно понял, вы предлагаете заняться всеми этими наблюдениями и расчетами. Пусть мы обнаружим, что Немезида действительно угрожает Солнечной системе. Что дальше? Мы предупредим Солнечную систему?
     - Конечно. Разве у нас есть другой вариант?
     - А как же мы сможем передать им сообщение? У нас пока нет средств связи через гиперпространство. Даже если бы они были, у землян нет системы приема гиперсигналов. Если мы пошлем какой-нибудь сигнал - видимый свет, микроволновое излучение или пучок модулированных нейтрино, - до Земли он дойдет только через два с лишним года, то лишь в том случае, если луч будет достаточно мощным или достаточно когерентным. И даже тогда мы не сможем узнать, приняли ли они наш сигнал. Предположим, что они его приняли и даже удосужились ответить. Ответ придет еще через два года. И каков же будет результат этого предупреждения? Мы будем вынуждены сообщить им, где находится Немезида, и они увидят, что сигнал пришел к ним именно с ее стороны. Весь смысл нашего тайного Исхода, наши планы создания вокруг Немезиды однородной цивилизации, свободной от любого вмешательства извне, - все будет сведено на нет.
     - Джэйнус, даже мысли нельзя допустить, что можно не предупредить землян, чего бы это нам ни стоило!
     - А что вас, собственно, так беспокоит? Даже если Немезида движется к Солнцу, когда она достигает Солнечной системы?
     - Она может оказаться вблизи от Солнца примерно через пять тысяч лет.
     Питт откинулся в кресле и посмотрел на Юджинию с деланным удивлением.
     - Пять тысяч лет. Всего лишь пять тысяч лет? Послушайте, Юджиния, двести пятьдесят лет назад человек впервые ступил на поверхность Луны. Прошло двести пятьдесят лет, и мы здесь - у ближайшей звезды. Если события и дальше будут развиваться такими темпами, где мы окажемся еще через двести пятьдесят лет? У любой звезды, у какой только пожелаем. А через пять тысяч лет - пятьдесят столетий! - мы расселимся по всей Галактике, мы преградим дорогу всем другим формам разумной жизни. Мы долетим до других галактик. Через пять тысяч лет техника достигнет такого уровня, что в случае реальной опасности для Солнечной системы все население Земли и всех поселений сможет переселиться сколь угодно далеко в космос, к другим звездам.
     Юджиния отрицательно покачала головой:
     - Джэйнус, не думайте, что предполагаемое развитие техники дает вам право махнуть рукой на опустошение Солнечной системы. Для перемещения миллиардов людей без паники и гигантских жертв необходима длительная подготовка. Если через пять тысяч лет землянам будет угрожать смертельная опасность, они должны знать об этом сейчас. Пять тысяч лет - не такой большой срок; планировать переселение человечества нужно загодя.
     - У вас доброе сердце, Юджиния, - сказал Питт. - Я предлагаю компромисс. Дадим сто лет на наше устройство, на рост нашей колонии, на создание большой группы поселений, которые вместе будут достаточно сильны и стабильны. После этого мы сможем изучить движение Немезиды и при необходимости предупредить жителей Солнечной системы. У них еще останется почти пять тысяч лет для подготовки. Очевидно, что небольшая отсрочка на столетие не может оказаться фатальной.
     Юджиния вздохнула.
     - Вы так представляете себе будущее? Человечество, разбросанное среди бесконечного множества звезд? И каждая группа из кожи вон лезет, чтобы утвердить свое единоличное господство над этой или той звездой? Ненависть, подозрительность и конфликты, тысячелетиями царившие на Земле, вы хотите в течение последующих тысячелетий повторить в масштабе всей Галактики?
     - Юджиния, я ничего себе не представляю. Пусть человечество думает, что ему заблагорассудится. Оно может рассеяться среди звезд, может создать Галактическую империю или еще что-нибудь. Я не хочу и не могу диктовать человечеству, что ему нужно делать. Что же касается меня, то я должен беспокоиться вот об этом единственном поселении и о текущем столетии, за которое мы должны прочно обосноваться возле Немезиды. К тому времени ни меня, ни вас уже не будет, и наши потомки станут решать - предупреждать им Солнечную систему или не предупреждать. Конечно, если вообще в этом будет необходимость. Юджиния, я стараюсь рассуждать логично, без эмоций. Вы тоже разумный человек. Подумайте об этом.
     Юджиния и в самом деле думала. Она невесело смотрела на Питта, а он с преувеличенным терпением ждал. Наконец Юджиния сказала:
     - Хорошо. Я вас поняла. В ближайшее время я приступаю к изучению относительного движения Немезиды и Солнца. Только после этого, возможно, мне удастся забыть наш разговор.
     - Нет. - Питт предостерегающе поднял руку. - Вспомните, что я сказал раньше. Сейчас такие исследования вообще исключены. Если вы обнаружите, что Солнечной системе ничто не угрожает, то ни мы, ни земляне ничего не потеряют. Тогда в течение столетия мы будем создавать и укреплять цивилизацию Ротора, то есть делать то, чем я и предлагал заниматься в любом случае. Если же, по вашим данным, окажется, что Солнечной системе может угрожать опасность, то вас замучают дурные предчувствия, угрызения совести, ощущение собственной вины и чувство страха. Это известие в конце концов может дойти до всех роториан, что ослабит их решимость строить новый мир - ведь многие из них могут оказаться такими же сентиментальными, как и вы. Тогда мы потеряем многое. Вы меня поняли?
     Юджиния молчала, и Питт закончил:
     - Хорошо. Я вижу, что поняли.
     Он опять жестом показал, что Юджиния может идти.
     На этот раз она и в самом деле ушла. Она становится невыносимой, подумал он ей вслед.
     Уничтожение?
     13
     Марлена старалась придать лицу глуповатое выражение, чтобы не выдать охватившее ее радостное удивление. Наконец-то мама все рассказала ей об отце и комиссаре Питте. Значит, ее уже считают взрослой. Она произнесла:
     - Мама, что бы ни говорил комиссар Питт, я бы все равно проверила движение Немезиды, обязательно проверила. Но я вижу, что ты этого не сделала. Вот ты и мучаешься.
     - Никак не могу привыкнуть к тому, что моя вина написана у меня на лице, - отозвалась Юджиния.
     - Никто не может скрыть свои чувства, - возразила Марлена. - Если посмотреть внимательно, всегда все становится понятным.
     (Марлена лишь очень медленно и с большим трудом привыкала к мысли, что другим это не дано. Ей казалось, что они просто не умеют смотреть, не видят, да и не хотят видеть; они не следят за выражением лиц, за позами, за привычными непроизвольными движениями. Они не слышат ничего, кроме слов.)
     - Марлена, нехорошо лезть людям в душу.
     Казалось, Юджиния думала в эту минуту о том же, о чем и Марлена. Она обняла дочь за плечи, стараясь смягчить смысл своих слов:
     - Людям становится не по себе, когда ты пристально смотришь на них своими большими темными глазами. Надо уважать частную жизнь других.
     - Хорошо, мама, - согласилась Марлена, без труда отметив про себя, что ее мать старается защитить прежде всего самое себя.
     Действительно, Юджиния чувствовала себя неуверенно, будучи вынужденной каждую минуту догадываться, насколько она выдала себя в очередной раз. Потом Марлена спросила:
     - Как же так получилось, мама: ты чувствовала свою вину и все-таки ничего не сделала для Солнечной системы?
     - На то было много причин, Молли.
     (Я не Молли! - выкрикнула про себя девочка. Я - Марлена! Мар-ле-на! Три слога, ударение на втором. Я уже выросла! Неужели мама не видит, что мне неприятно, когда она называет меня этим уменьшительным именем? Ведь каждый раз при этом у меня немного перекашивается лицо, загораются глаза и поджимаются губы. Почему люди не замечают такие простые вещи? Почему они не умеют смотреть?) Вслух же она спокойно спросила:
     - Какие причины?
     - Во-первых, Джэйнус Питт привел очень убедительные доводы. Какой бы странной и неприемлемой ни казалась первоначально его позиция, ему всегда удается показать, что у него на то весьма веские основания.
     - Это верно, мама. Питт - очень опасный человек.
     Казалось, Юджиния сразу отвлеклась от своих мыслей. Она бросила удивленный взгляд на Марлену:
     - Почему ты так говоришь?
     - Обосновать можно любую точку зрения. Если кто-то способен быстро и убедительно обосновать свою позицию, то он может склонить кого угодно к чему угодно, а это опасно.
     - Да, надо признать, что у Джэйнуса Питта есть такие способности. Меня удивило, что ты это понимаешь.
     (Это потому, что мне только пятнадцать лет и ты все еще по привычке считаешь меня ребенком, подумала Марлена.)
     - Можно научиться понимать многое, наблюдая за людьми, - ответила она.
     - Да, конечно. Но только не забывай, что я сказала тебе. Следи за собой.
     (Ни за что.)
     - Значит, мистер Питт убедил тебя.
     - Он убедил меня только в том, что никакого вреда не будет, если мы немного подождем.
     - И даже из любопытства ты не стала изучать Немезиду и ее траекторию? Этого не может быть.
     - Да, я попыталась. Но это не так просто, как ты думаешь. Обсерватория всегда занята, и каждому приходится ждать своей очереди, чтобы воспользоваться приборами. Даже руководитель не может работать на приборах, когда ему заблагорассудится. К тому же в обсерватории все знают, кто и чем занимается. Всем нам известно, для чего применяются те или иные приборы и почему. Очень маловероятно, чтобы мне тайком удалось получить детальные спектры Немезиды и Солнца и с помощью обсерваторского компьютера выполнить все необходимые расчеты. Кроме того, я подозреваю, что по указанию Питта несколько сотрудников обсерватории следят за мной. Если бы я нарушила обещание, он бы сразу узнал.

/ Полные произведения / Азимов А. / Немезида