• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Толкиен Р.Р. / Властелин колец. Хранители

Властелин колец. Хранители [1/32]

Скачать полное произведение

    ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
     Эта сказка возникла в устных рассказах, пока не стала историей Великой Войны Кольца, включая множество эскурсов в более древние времена. Она начала создаваться после того, как был написан "Хоббит", и по его первой публикации в 1937 году: но я не торопился с продолжением, потому что хотел прежде собрать и привести в порядок мифологию и легенды древних дней, а для этого потребовалось несколько лет. Я делал это для собственного удовольствия и мало надеялся, что другие люди заинтересуются моей работой, особенно потому что она была преимущественно лингвистической по побуждениям и возникла из необходимости привести в порядок мои отрывочные сведения о языках эльфов.
     Когда те, чьими советами и поддержкой я пользовался, заменили выражение "малая надежда" на "никакой надежды", я вернулся к продолжению, подбадриваемый требованиями читателей сообщить больше информации, касающейся хоббитов и их приключений. Но мой рассказ, все более углубляясь в прошлое, все не мог кончиться. Процесс этот начался при написании "Хоббита", в котором были упоминания о более давних событиях: Элронд, Гондолин, перворожденные эльфы, орки, словно проблески на фоне более недавних событий: Дурин (Дьюрин, Дарин - варианты написания), Мория, Гэндальф, Некромант,Кольцо. Постепенно раскрытие значения этих упоминаний в их отношении к древней истории раскрывало Третью эпоху и ее кульминацию в войне Кольца.
     Те, кто просил больше информации о хоббитах, постепенно получили ее, но им пришлось долго ждать: создание "Властелина Колец" заняло интервал с 1936 по 1949 год, период, когда у меня было множество обязанностей, которыми я не мог пренебречь, и мои собственные интересы в качестве преподавателя и лектора поглощали меня. Отсрочка еще более удлиннилась из-за начавшейся в 1939 году войны: к ее окончанию я едва достиг конца первой книги. Несмотря на трудные пять военных лет, я понял, что не могу совершенно отказаться от своего рассказа, и продолжал работать, большей частью по ночам, пока не оказался у могилы Балина в Мории. Здесь я надолго задержался. Почти год спустя я возобновил работу и к концу 1941 года добрался до Лориена и Великой Реки. В следующем году я набросал первые главы того, что сейчас является книгой третьей, а также начало первой и пятой глав пятой книги. Здесь я снова остановился. Предвидеть будущее оказалось невозможно, и не было времени для раздумий.
     В 1944 году, позавязав все узлы и пережив все затруднения войны, которые я считаю своей обязанностью решить или по крайней мере попытаться решить, и начал рассказывать о путешествии Фродо в Мордор. Эти главы, постепенно выраставшие в книгу четвертую, писались и посылались по частям моему сыну Кристоферу в Южную Америку при помощи английских военно-воздушных сил. Тем не менее потребовалось еще пять лет для завершения сказки: за это время я сменил дом, работу, дни эти хотя и не были менее мрачными, оставались очень напряженными. Затем всю сказку нужно было перечитать, переработать. Напечатать и перепечать. Я делал это сам: у меня не было средств для найма профессиональной машинистки.
     С тех пор как десять лет назад "Властелин Колец" был напечатан впервые, его прочитали многие; и мне хочется здесь выразить свое отношение к множеству отзывов и предложений, высказанных по поводу этой сказки, ее героев и побудительных мотивов автора. Главным побудительным мотивом было желание сказочника испробовать свои силы в действительно длинной сказке, которая удержала бы внимание читателей, развлекла их и доставила им радость, а иногда, может быть, и тронула. В качестве проводника мне служило лишь мое собственное чувство, а многих такой проводник подводил. Некоторые из читателей нашли книгу скучной, нелепой или недостойной внимания, и я не собираюсь с ними спорить, ибо испытываю анологичные чувства по отношению к их книгам или книге, которые они прочитают. Но даже с точки зрения тех, кому понравилась моя книга, в ней есть немало недостатков. Вероятно, невозможно в длинной сказке в равной мере удовлетворить всех читателей: я обнаружил, что те отрывки или главы, которые одни мои читатели считают слабыми, другим очень нравятся. Наиболее критичный читатель - сам автор - видит теперь множество недостатков, больших и малых, но так как он, к счастью, не обязан пересматривать книгу или писать ее заново, то пройдет мимо них в молчании, отметив лишь один недостаток, отмеченный некоторыми читателями: эта книга слишком коротка.
     Что касается внутреннего смысла - подтекста книги, то автор его не видит вовсе. Книга не является ни аллегорической, ни злободневной. По мене своего роста сказка пускала корни в прошлое и выбрасывала неожиданные ветви, но главное ее содержание основывалось на неизбежном выборе Кольца как связи между нею и "Хоббитом". Ключевая глава - "тень прошлого" - является одной из самых первых написанных глав сказки. Она была написана задолго до того, как 1939 год предвестил угрозу всеобщего уничтожения, и с этого пункта рассказ развивается дальше по тем же основным линиям, как будто это уничтожение уже было предотвращено. Источники этой сказки заключены глубоко в сознании и имеют мало общего с войной, начавшейся в 1939 году, и с ее последствиями.
     Реальная война не соответствует легендарной ни по ходу, ни по последствиям. Если бы война вызывала или бы направляла развитие легенды, тогда, несомненно, Кольцо было бы использовано против Саурона: он не был бы уничтожен, но порабощен, а Барад-Дур не разрушен, а оккупирован. Мало того, Саруман, не сумев завладеть Кольцом, нашел бы в Мордоре недостающие сведения о нем, сделал бы Великое Кольцо своим и сменил бы самозваного правителя Средиземья. В этой борьбе обе стороны возненавидели бы хоббитов; хоббиты недолго бы выжили даже как рабы.
     И другие изменения могли бы быть сделаны с точки зрения тех, кто любит аллегорические или злободневные соответствия. Но я страшно не люблю аллегории при всех их проявлениях, и сколько я себя помню, всегда относился к ним так. Я предпочитаю историю, истиную или притворную, с ее применимостью к мыслям и опыту читателей. Мне кажется, что многие смешивают "применимость" с "аллегоричностью": но первая оставляет читателей свободными, а вторая провозглашает господство автора.
     Автор, конечно, не может оставаться полностью незатронутый своим опытом, но пути, на которых зародыш рассказа использует почву опыта, очень сложны, и попытки понять этот процесс в лучшем случае получаются загадками. Которые, хотя и весьма привлекательно предположить, когда жизнь автора или авторов критики частично сокращают во времени, что общие для них обоих события или направления мысли делаются наиболее сильными влияниями. Которые действительно могут испытать сильные воздействия войны: но годы идут, и часто забывают, что в войну 1914 года испытали не меньшее потрясение, чем те, что встретили войну 1939 года. К 1918 году все мои близкие друзья, за исключением одного, был мертвы. Или возьмем другой, еще более прискорбный случай. Некоторые предположили, что "очищение Удела" напоминает ситуацию в Англии времени окончания моей сказки. Это неверно. Эта ситуация является существенной частью общего плана, намеченного с самого начала, хотя в ходе написания события несколько изменились в соответствии с характером Сарумана, но без всякого аллегорического значения или злободневных перекличек с политическими событиями. Это описание, конечно, основано на опыте, хотя основания эти довольно слабые (экономическая ситуация совершенно различна). Местность, в которой я провел детство, обеднела к тому времени, когда мне стукнуло десять, в дни, когда автомобили были редкостью, я не видел ни одного, а люди все еще строили пригородные железные дороги. Недавно я видел рисунок дряхлой мельницы у пруда, а когда-то она мне казалась такой огромной. Внешность молодого мельника мне никогда не нравилась, но его отец, старый мельник, носил черную бороду и его нельзя было назвать рыжим.
     "Властелин Колец" появляется в новом издании, и у меня появилась возможность пересмотреть книгу. Было исправлено некоторое количество ошибок и несообразностей в тексте; была так же предпринята попытка представить информацию по нескольким пунктам, на которые обратили внимание вдумчивые читатели. Я собирал все их запросы и замечания, и если некоторые из них остались без внимания, то причина в том, что я все еще не могу привести их в порядок; впрочем на некоторые запросы можно ответить лишь добавив новые главы, содержащие материалы, не включенные в первое издание. Пока же настоящее издание предлагает читателю это предисловие, пролог и индекс имен и мест.
     КНИГА ПЕРВАЯ
     Три кольца премудрым эльфам - для добра их гордого,
     Семь колец пещерным гномам - для труда их горного,
     Девять - людям Средиземья - для служенья черного
     И бесстрашия в сраженьях смертоносно твердого,
     А Одно - всесильное - Властелину Мордора,
     Чтоб разъединить их всех, чтоб лишить их воли
     И объединить их всех в их земной юдоли
     Под владычеством всесильным Властелина Мордора.
     ПРОЛОГ
     ОТНОСИТЕЛЬНО ХОББИТОВ
     В этой книге речь идет главным образом о хоббитах, и на ее страницах читатель может многое узнать об их характерах, но мало - о их истории. Дальнейшие сведения могут быть найдены только в извлечениях из "Алой Книги Западных пределов", которая опубликована под названием "Хоббит". Этот рассказ основан на ранних главах "Алой Книги", составленной самим Бильбо, первым хоббитом, ставшим известным в Большом мире, и названных им "Туда и обратно", так как в них рассказывается о его путешествии на восток и о возвращении: это приключение позже вовлекло всех хоббитов в события эпохи, которые излагаются ниже.
     Многие, однако, пожелают больше узнать об этом народе с самого начала, а у некоторых нет первой книги. Для таких читателей излагаются основные сведения из "Сказаний о хоббитах" и кратко пересказывается первое приключение.
     Хоббиты - скромный, но очень древний народ, более многочисленный раньше, чем теперь; они любят мир, спокойствие и хорошо возделанную землю: содержащаяся в порядке и тщательно обработанная земля в сельской местности - их любимое место. Они не понимают и не любят машины, более сложные чем кузнечные меха, водяная мельница или ручной ткацкий станок, хотя они искусны в обращении с инструментами. Даже в древние времена они, как правило, сторонились "высокого народа", как они называют нас, а теперь они избегают нас со страхом, и их стало трудно отыскать. У них тонкий слух и острое зрение, и хотя они склонны к полноте и не торопятся без необходимости, тем не менее они проворны и ловки в движениях. Они обладают умением быстро и молча скрываться, когда не желают встречаться с неуклюже бредущим человеком; и они развили это умение до степени, которая может показаться людям волшебством. Но на самом деле хоббиты никогда не занимались волшебством, и их неуловимость - следствие искусства, унаследованного и развитого на практике, следствие их дружбы с природой, которая отплачивает им так, как не могут представить себе большие и более неуклюжие расы.
     Хоббиты - маленький народ, они меньше гномов: во всяком случае менее крепкие и приземистые, хотя ненамного меньше ростом. Их рост разнится от двух до четырех футов по нашим меркам. Теперь они редко достигают трех футов: но они утверждают, что становятся ниже и что в прошлые времена они были выше. В соответствии с "Алой книгой", Бандобрас Крол (по прозвищу Бычий Рык), сын Изенгрима Второго, был ростом в четыре фута пять дюймов, и мог ездить верхом на лошади. По преданием хоббитов его превосходят только два известных в древности хоббита, но об этом будет идти речь в этой книге.
     Что касается хоббитов из Удела, о которых рассказывается в этих сказаниях, то в дни мира и процветания они были веселым народом. Они одевались ярко, предпочитая желтый и зеленый цвета; но обувь они носили редко, так как на подошвах у них толстая прочная кожа, а ноги поросли густыми вьющимися волосами, похожими на волосы на их головах, чаще всего коричневого цвета. Поэтому единственным слабо распространенным среди них ремеслом было сапожное дело; но у них длинные и искусные пальцы, и они могут изготовлять множество полезных и красивых вещей. Лица их скорее добродушны, чем красивы, широкие, яркоглазые, краснощекие, со ртами, склонными к смеху, еде и питью. И они едят, пьют и смеются, часто и с охотой, любят простые незамысловатые шутки, не против поесть шесть раз в день, когда есть еда. Они гостеприимны и любят приемы и подарки, которые охотно дарят и с радостью получают.
     Ясно, что несмотря на позднейшее отчуждение, хоббиты наши родственники: они были гораздо ближе к нам, чем эльфы или даже гномы. С древних времен говорят они на человеческих языках, хотя и непонятных, и любят все то, что и люди. Но точно наши взаимоотношения не могут быть установлены. Происхождение хоббитов уходит далеко в древние времена, которые сейчас забыты. Только эльфы еще сохраняют легенды этого исчезнувшего времени, но в этих легендах говорится главным образом об истории самих эльфов, люди там упоминаются редко, а хоббиты совсем не упоминаются. Ясно, однако, что хоббиты долгое время жили спокойно в Средиземье до того, как мы узнали о них. А в то время когда мир был полон бессчетными странными существами, маленький народец казался совсем незаметен. Но в дни Бильбо и его наследника Фродо хоббиты, вопреки своему желанию, стали внезапно важными и известными и обеспокоили Советы мудрых и великих.
     Те дни, Третья эпоха Средиземья, теперь давно миновали, и форма всех земель изменилась: но район, в котором жили впоследствии хоббиты, оставался тем же, что и раньше: северо-запад старого мира, к востоку от моря. О своей прародине хоббиты во времена Бильбо не сохранили сведений. Любовь к науке (за исключением генеалогических сказаний) не отличалась распространением среди них, но в самых старых семьях встречались хоббиты, изучившие свои книги и даже собиравшие сведения о древних временах и отдаленных землях эльфов, гномов и людей. Их собственные записи начались только после их переселения в Удел, а самые древние легенды не касались времен более давних, чем дни странствий. Однако из этих легенд, так же как из некоторых слов и обычаев ясно, что хоббиты, подобно многим другим народам, совершили большой переход на запад. В самых древних их сказаниях как будто имеются намеки на то, что раньше они жили в верховьях Андуина, между краем Великого Зеленого Леса и Мглистыми Горами. Почему они впоследствии предприняли долгий и трудный переход через горы в Эриадор, сейчас уже неизвестно. В их собственных преданиях говориться об увеличении числа людей в их земле, о тени, упавшей на лес, отчего он стал мрачным и получил новое название Лихолесья (реже Чернолесье).
     До пересечения гор хоббиты уже разделились на три обособленных ветви: шерстопалы (лапитупы), кролы (струсы) и светлолики (беляки). У шерстопалов темный цвет кожи, они меньше ростом и безбороды; руки и ноги у них маленькие, аккуратные и слабые: они предпочитают высокогорья и склоны гор. Кролы шире, крепче; ноги и руки у них больше. Они предпочитают равнины и берега рек. У светлоликов самая светлая кожа и волосы, они выше и стройнее других; любят жить в лесах.
     Шерстопалы в древние времена имели много общего с гномами и долго жили в горах. Они долго двигались на запад и заселили Эриадор так же, как и окрестности Заверти, когда другие еще жили в Диких землях. Это наиболее "правильные" хоббиты. Они наиболее склонны селиться на одном месте и дольше всего придерживались дедовского обычая жить в туннелях и норах.
     Кролы долго жили по берегам великой реки Андуин; они меньше чуждались людей. Вслед за шерстопалами они двинулись на запад, следуя по течению Бесноватой, и многие из них долго жили между Тарбадом и границами Дунланда, прежде чем двинуться дальше на север.
     Светлолики, наименее многочисленные из хоббитов, были северной ветвью. Они дружнее других хоббитов с эльфами, и более искусны в языке и песнях, чем в ремеслах; издавна они охоту предпочитают возделыванию земли. Они пересекли горы к северу от Раздола и спустились по реке Хоарвелл. В Эриадоре они вскоре смешались с другими народами, пришедшими до них, и будучи смелее и более склонны к приключениям, они часто становились вождями и предводителями кланов шерстопалов и кролов, даже во времена Бильбо сильное влияние светлоликов ощущалось в знаменитых семьях, таких, как Кроли и семейства из Бакленда.
     К западу от Эриадора, между Мглистыми горами и горами Луны хоббиты застали эльфов и людей. Остатки их все еще жили здесь со времен дунаданцев, королей людей, пришедших через море с заокраинного запада: но их число быстро уменьшалось, и земли их северного королевства давно опустели. Тут было много свободного пространства, и хоббиты решили обосноваться здесь надолго. Большинство первых поселений уже давно исчезло и было забыто ко временам Бильбо; но некоторые из них сохранились, хотя и уменьшились в размерах; таково было Пригорье и поселение в Четборе, в сорока милях к востоку от Удела.
     Именно в эти времена хоббиты научились писать и создали письменность по образцу письма дунаданцев, которые, в свою очередь научились этому искусству у эльфов. В эти же дни они забыли свой прежний язык и заговорили на всеобщем языке, известном под названием вестрон во всех землях и королевствах от Арнора до Гондора и на берегах моря от Белфаласа до побережья Луны. Однако они сохранили несколько своих слов, так же как древние названия месяцев и дней и большинство собственных имен.
     С этого времени легенды хоббитов превращаются в исторические записи с указанием годов. В 1601 году третьей эпохи братья светлолики Марко и Бранко выступили из Пригорья: получив разрешение верховного короля из Форноста, они пересекли коричневую реку Барандуин с большим числом хоббитов. Они прошли по мосту Каменный Лук, построенному в дни могущества северного королевства, заняли всю землю за ним, между рекой и дальними склонами. От них требовалось только содержать в порядке великий мост, а так же все остальные мосты и дороги, предавать королевские послания и принимать его господство.
     Так началось летоисчисление мира, потому что год пересечения Брендивайна (так хоббиты изменили название реки), стал первым годом мира, и все позднейшие даты отсчитываются отсюда. Таким образом можно получить год по счислению эльфов и дунаданцев, прибавив 1600 к году летоисчисления Удела. (Прим. автора). Западные хоббиты полюбили свою новую землю и остались здесь, вскоре исчезли из истории людей и эльфов. Пока существовал король, они оставались его подданными, хотя на самом деле правили ими их собственные вожди, но считаясь с событиями во внешнем мире. На последнюю битву при Форносте с колдовским королем Ангмара они послали на помощь своему королю несколько лучников; так они во всяком случае утверждают - в преданиях людей об этом не упоминается. В этой войне пришел конец северному королевству: хоббиты отныне сами владели своей землей, они избрали из своей среды вождя - тэйна, чтобы он правил ими вместо короля. В течении тысячи лет у них не было войн, и после Черной Чумы (37 год по летоисчислению Удела) они процветали, и увеличивалось их число вплоть до бедствий Долгой Зимы и последовавшего за ней голода. Тогда погибли многие тысячи, но ко времени действия этой сказки Дни Смерти (1158-1160) были давно позади, и хоббиты вновь увеличивались в числе. Земля была богатой и плодородной, и хотя к их приходу она давно была пустынной - вскоре она превратилась в хорошо возделанную местность, со множеством ферм, пшеничных полей, виноградников и фруктовых садов.
     Эта местность протянулась на сорок лиг от дальних холмов до моста через Брендивайн и на пятьдесят от северных торфяников до болот на юге, хоббиты назвали ее Уделом. Это была область, на которую распространялась власть их вождя тэйна, и благополучие в ней было привычно. В этом милом уголке мира они занимались любимыми делами, спокойно жили, и все меньше и меньше обращали внимание на мир снаружи, где бродили темные тени, пока не стали считать, что мир и довольство - закон Средиземья и всякого разумного народа. Они забыли или обращали мало внимание на тех, кто назывался стражами и благодаря которым стал возможен столь длительный мир в Уделе. Они были защищены, но предпочитали не помнить об этом.
     Во все времена все хоббиты не были воинственными и никогда не воевали друг с другом. В древние годы они, конечно, вынуждены были защищаться в суровом мире; но ко времени Бильбо это была уже древняя история. Последнее сражение до того, как начинается действие этого рассказа, и единственное происшедшее в границах Удела, находилось за пределами памяти живущих. Это было битва Зеленых Полей в 1147 году по летоисчислению Удела: в этой битве Бандобрас Крол наголову разбил вторгшихся орков. Теперь даже погода стала мягче, а волки, в прежние суровые зимы приходившие с севера, теперь превратились в бабушкины сказки. Поэтому, хотя в Уделе и остались значительные запасы оружия, оно использовалось как украшение на стенах или собиралось в музее Землеройска. Этот музей назывался Домом Мусомов, так как всякую вещь, которую нельзя использовать, но жалко выбрасывать, хоббиты называли "мусомом". Их жилища часто напоминают склады мусомов, и большинство подарков, переходящих из рук в руки, относятся к их числу.
     Тем не менее в условиях мира и легкой жизни хоббиты оставались удивительно крепкими; их было трудно испугать или пришибить; и хотя они любили хорошие вещи и комфорт, они вполне могли справиться, в случае необходимости, с врагом, выдержать бедствие или удивить тех, кто не знал их хорошо и судил о них только по круглым животикам и упитанным лицам. Не любящие ссориться и не убивающие ради удовольствия ничего живого, они были отважны на охоте и в случае необходимости могли сражаться голыми руками. Они хорошо стреляли из луков, так как обладали острым зрением и твердой рукой. И не только лук и стрела были их оружием. Когда хоббит наклонялся за камнем, следовало тут же удирать, и все твари, нарушавшие границы Удела хорошо это знали.
     Первоначально все хоббиты жили в земляных норах, так они во всяком случае считали; в таких жилищах они до сих пор чувствуют себя лучше всего; но с течением времени они вынуждены были изменить форму своих жилищ. Во времена Бильбо в Уделе только самые богатые и самые бедные хоббиты придерживались дедовского обычая. Бедные жили в простых норах с одним окном, в то время как богатые сооружали роскошные богатые подземные жилища. Но не везде можно было найти подходящие холмы для этих больших и разветвленных туннелей (или смиалов, как сами они их называли), и на равнинах хоббиты, увеличиваясь в числе, начали строить жилища на поверхности. Даже в холмистых местностях и в старых поселках, таких как Хоббитон или Кролово Городище, даже в главном городе Удела Землеройске на белых склонах появилось много домов из дерева, кирпича или камня. Их особенно предпочитали ремесленники: мельники, кузнецы, плотники, каретных дел мастера и другие. Хотя хоббиты прежде всегда жили в норах, они издавна умели строить навесы и сараи.
     Обычай строить фермы и амбары, как говорят, возник у жителей Мариша, внизу по реке Брендивайну. Хоббиты в этой местности - восточный Удел - выше ростом и крепче сложением; в слякоть они носят башмаки гномов. В их крови сильно прослеживается постороннее наследие, это видно и по пушку на их подбородках: у шерстопалов и светлоликов не было и следа бороды. На самом деле население Мариша и Букленда к востоку от реки пришло в Удел позже всех и в основном с юга: в их языке до сих пор много странных слов и имен, которые больше нигде в Уделе не встречаются.
     Вероятно, искусство строить дома, как и многие другие умения, получены от дунаданцев. Но хоббиты могли научиться этому и непосредственно у эльфов, учителей людей в пору их юности. Ибо перворожденные эльфы еще не покинули Средиземье и до сих пор живут в Серебристых Гаванях и в других местах к западу от Удела. Три башни эльфов, возраста которых никто не помнит, до сих пор видны с Башенных Холмов за Западными Болотами. Они далеко видны в сиянии луны, самая высокая из них - дальше всех. Она возвышается одиноко на зеленой насыпи. Хоббиты западного Удела утверждают, что с вершины этой башни можно увидеть море: но неизвестен ни один хоббит, когда-либо взбиравшийся на нее. В сущности мало кто из хоббитов видел море или плавал по нему, и еще реже кто-нибудь возвращался с рассказами об этом. Большинство хоббитов с глубоким недоверием относилось даже к рекам и маленьким лодкам, и мало кто из них умеет плавать. И по мере того, как текли дни Удела, его жители все реже и реже встречались с эльфами, они начали их бояться и не верили тем, кто имел дело с эльфами. И море стало для них страшным словом, символом смерти, и они отворачивались от холмов на западе.
     Искусство строить дома могло прийти от эльфов или от людей, но развили его хоббиты по-своему. Они не строили башни. Их дома длины, низки и удобны. Самые древние из них представляют собой не что иное, как имитацию смиала, покрытого сухой травой, соломой, дерном, с неровными стенами. Однако эта стадия осталась далеко в прошлом, и постройки хоббитов изменились, улучшенные изобретениями, заимствованными у гномов или найденными самостоятельно. Любовь к круглым окнам и дверям осталась главным напоминанием о древней архитектуре хоббитов.
     Дома и норы хоббитов Удела обычно велики и населены многочисленными семействами (Бильбо и Фродо Торбинсы как холостяки представляли собой редкое исключение; но, впрочем, они были редким исключением и во всех других отношениях, например, в дружбе с эльфами). Иногда, как в случае с Кролами из Больших Смиалов или Брендизайками из Хоромин-на-Брендуине, много поколений родственников жили в мире (относительном), в наследственных многотуннельных жилищах. Кланы играли большую роль в жизни хоббитов, и они всегда тщательно разбирались в сложных родственных отношениях. Они рисовали сложные и длинные геральдические деревья с многочисленными ветвями. Когда имеешь дело с хоббитами, важно помнить, кто чей родственник и в какой степени. В этой книге невозможно изобразить геральдическое дерево, включавшее хотя бы наиболее известных членов наиболее известных семей того времени, когда начинается действие рассказа. Генеалогические деревья в конце "Алой Книги" сами по себе представляют небольшие книги, и все, за исключением хоббитов, нашли бы их невероятно скучными. Хоббиты же наслаждаются подобными вещами, если только они аккуратно выполнены: им нравятся такие книги, в которых все заранее известно и нет никаких противоречий.
     ОТНОСИТЕЛЬНО ТРУБОЧНОГО ЗЕЛЬЯ
     Еще один обычай древних хоббитов заслуживает упоминания. Удивительный, надо сказать, обычай: через глиняные или деревянные трубки они вдыхали дым тлеющих листьев травы, которую они называли трубочным зельем или листом. Ореол чудес окружает происхождение этого странного обычая или искусства, как предпочитают называть его хоббиты. Все, что можно было узнать о нем, собрал Мериадок Брендизайк (позже хозяин Бакленда), и поскольку этот обычай и табак из Южного Удела играют определенную роль в последующем изложении, замечания Мериадока Брендизайка в предисловии к его "Сказаниям о травах Удела" следует процитировать.
     "Это единственное искусство, относительно которого мы можем точно утверждать, что это наше изобретение, - заявляет он. - Неизвестно, когда хоббиты впервые начали курить его; но во всех легендах и основных преданиях о курении упоминается как об уже существующем обычае: в течении веков народ Удела курил разные травы, иногда ароматные, иногда с разными неприятными запахами. Но все предания сходятся на том, что Тобольд Табачник из Длиннохвостья (называемого также Лонгботтом) в южном Уделе впервые начал выращивать трубочное зелье в своем огороде в дни Изенгрима Второго, примерно в 1070 году по летоисчислению Удела. Лучшие сорта табака до сих пор выращиваются в этом районе, особенно такие как лист Длиннохвостья, Старый Тоби и Южная Звезда.
     В записях нет сведений о том, как старый Тоби вырастил это растение: он никому об этом не говорил. Он многое знал о травах, но не был путешественником. Говорят, в юные годы он часто бывал в Пригорье, хотя несомненно, что дальше этого поселка он из Удела не уезжал. Вполне вероятно, что он узнал об этом растении в Пригорье, где оно и сейчас обильно прорастает на южных склонах холмов. Хоббиты из Пригорья утверждают, что именно они были первыми курильщиками трубочного зелья. То же самое, впрочем, они говорят обо всех других занятиях жителей Удела, а самих населяющих Удел хоббитов называют "колонистами". Впрочем, я думаю, что их утверждение относительно зелья правильно. И уж совершенно естественно, что именно из Пригорья в последующие столетия курение распространилось среди гномов, всадников, магов, которые все еще ходят туда-сюда по древней дороге. Таким образом центром распространения древнего искусства можно считать старую гостиницу "Гарцующий пони" в Пригорье, которую с незапамятных времен содержала семья Наркиссов.

/ Полные произведения / Толкиен Р.Р. / Властелин колец. Хранители