• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Олеша Ю. / Три толстяка

Три толстяка [5/7]

Скачать полное произведение

    Все разъяснилось к общему удовольствию.
     Делалосвсе светлей и светлей. На задворках простонал петух. И тут доктор снова опечалился:
     - Да, все это прекрасно. Но это значит, что у меня куклы наследника Тутти т, это значит, что я ее потерял на самом деле...
     - Это значит, что вы ее нашли, - сказал Тибул, прижимая девочку к се- бе.
     - Ка-а-ак?
     - Так... Ты понимаешь меня, Суок?
     - Кажется, - тихо ответила Суок.
     - Ну? - спросил Тибул.
     - Конечно, - сказала кукла и улыбнулась.
     Доктор ничего не понял.
     - Слушала ли ты меня, когда мы собой представляли перед толпой по воскресеньям? Ты стояла на полосатом мостике. Я говорил: "Алле"! - и ты сходила на проволоку и шла ко мне. Я ожидал тебя посередине, очень высо- ко над толпой. Я выдвигал одно колено, опять говорил тебе: "Алле!" - и ты, став на мое колено, поднималась ко мне на плечи... Тебе было страш- но?
     - Нет. Ты говорил мне: "Алле!" - значит, надо было быть спокойной и ничего не бояться.
     - Нвот, - сказал Тибул, - теперь я тебе тоже говорю: "Алле!" Ты бу- дешь куклой.
     - Я буду куклой.
     - Она будет куклой? - спросил доктор Гаспар. - Что это значит?
     Надеюсь, читатель, что вы поняли! Вам не приходилось переживать стольких волнений и удивлений, как доктору Гаспару, поэтому вы более спокойны и скорее соображаете.
     Подумайте: ведь доктор до сих пор как следует не выспался. И так при- ходится удивляться его железному организму.
     Не уел проснуться второй петух, как все было решено. Тибул развил подроый план действий:
     - Ты, Суок, артистка. Я думаю, что, несмотря на свой возраст, ты очень неплохая артистка. гда весной в нашем балаганчике шла пантомима "Глупый король", ты прекрасно сыграла роль Золотой Кочерыжки. Потом в балете ты представляла переводную картинку и чудно изобразила превраще- ние мельника в чайник. Ты танцуешь лучше всех и лучше всех поешь, у тебя хорошее воображение, и, главное, ты смелая и сообразительная девочка.
     Суок стояла красная от счастья. Она даже чувствовала себя неловко от этих похвал.
     - Итак, ты должна будешь разыграть роль куклы наследника Тутти.
     Суок захлопала в ладоши и поцеловала всех поочередно: Тибула, старого Августа и доктора Гаспара.
     - Постой, - продолжал Тибул, - это не все. Ты знаешь: оружейник Прос- перо сидит в железной клетке во Дворце Трех лстяков. Ты должна освобо- дить оружейника Просперо.
     - Открыть клетку?
     - Да. Я знаю тайну, которая даст возможность Просперо бежать из двор- ца.
     - Тайну?
     - Да. Там есть подземный ход.
     Тут Тибул рассказал о продавце детских воздушных шаров.
     - Начало этого хо находится где-то в кастрюле - должно быть, в дворцовой кухне. Ты найдешь этот ход.
     - Хорошо.
     Солнце еще не встало, но уже проснулись птицы. Зазеленела трава на лужайке, видневшейся из дверей балаганчика.
     При свете загадочный зверь в клетке оказался обыкновенной лисицей.
     - Не будем терять времени! Путь предстоит далекий.
     Доктор Гаспар сказал:
     - Теперь вы должны выбрать из ваших платьев самое красивое...
     Суок притащила все свои наряды. Они были восхитительны, потому что их смастерила сама Суок. Как всякая талантливая актриса, она отличалась хо- рошим вкусом.
     Доктор Гаспар долго рылся в разноцветном ворохе.
     - Что же, - сказал он, - я думаю, что это платье подойдет вполне. Оно ничуть не хуже того, что было на искалеченной кукле. Наденьте его!
     Суок переоделась. В сверкании восходящего солнца стояла она посереди- не балагана в таком нарядном виде, что, пожалуй, никакая именинница в мире не могла бы с ней потягаться. Платье было розовое. А моментами, когда Суок делалкакое-нибудь движение, казалось, что идет золотой дождь. Платье сверкало, шумело и благоухало.
     - Я готова, - сказала Суок.
     Прощанье продолжалось минуту. Люди, представляющие в цирке, не любят слез. Они слишком часто рискуют своей жизнью. Кроме того, нельзя было слишком жарко обниматься, чтобы не испортить платья.
     - Возвращайся поскорее! - так сказал старый Август и вздохнул.
     - А я иду в рабочие кварталы. Мы должны сделать подсчет наших сил. Меня ждут рабочие. Они нали, что я жив и на свободе.
     Тибул завернулся в плащ, надел широкую шляпу, темные очки большой приставной нос, который полагался к костюму паши в пантомим "Поход в Каир".
     В этом виде его нельзя было узнать. Правда, огроый нос сделал его безобразным, но зато и неузнаваемым.
     Старый Август стал на пороге. Доктор, Тибул и Суок вышли из балаган- чика.
     День вступил в свои права.
     - Скорей, скорей! - торопил доктор.
     Через минуту он уже сидел в экипаже вместе с Суок.
     - Вы не боитесь? - спросил он.
     Суок в отт улыбнулась. Доктор поцеловал ее в лоб.
     Улицы еще были пустынны. еловеческие голоса слышались редко. Но вдруг раздался громкий собачий лай. Потом собака завизжала и зарычала, точно у нее отнимали кость.
     Доктор выглянул из экипажа.
     Представьте, это была та же самая собака, которая укусила силача Ла- питупа! Но этого мало.
     Доктор увидел следующее. Собака боролась с человеком. Длинный и тон- кий человек с маленькой головкой, в красивом, но странном костюме, похо- жий на кузнечика, вырывал у саки что-то розовое, красивое и непонят- ное. Розовые клочья разлетась во все стороны.
     Человек победил. Он выхватил добычу и, прижимая ее к груди, побежал как раз в ту сторону, откуда ехал доктор.
     И когда он встретился с экипажем, то Су, смотревшая из-за спины доктора, увидела нечто ужасное. Странный человек не бежал, а несся изящ- ными скачками, еле касаясь земли, подобно балетному танцору. Зеленые по- лы его фрака летели за ним, как крылья ветряной мельницы. А на рук... на руках он держал девочку с черными ранами на груди.
     - Это я! закричала Суок.
     Она отпрянула в глубь экипажа и спрятала лицо в плюшевую подушку.
     Услышав крик, похититель оглянулся, и теперь доктор Гаспар узнал в нем учителя танцев Раздватриса.
    
    
     Глава 9
     КУКЛА С ХОРОШИМ АППЕТИТОМ
    
     Наследник Тутти стоял на террасе. Учитель географии смотрел в би- нокль. Наследник Тутти требовал, чтобы принесли компас. Но о было лиш- ним.
     Наследник Тутти ожидал прибытия куклы.
     От сильного волнения он крепко и слад проспал всю ночь.
     С террасы была видна дорога от городских ворот к дворцу. Солнце, вы- лезавшее над городом, мешало смотреть. Наследник держал ладони у глаз, морщился и жалел о том, что нельзя чихнуть.
     - Еще никого не видно, - говорил учитель географии.
     Ему поручили это ответственное дело потому, что он, по своей специ- альности, лучше всех умел разбираться в пространствах, горизонтах, дви- жущихся точках и в прочем подобном.
     - А может быть, видно? - настаивал Тутти.
     - Не спорьте со мной. Кроме бинокля, у меня есть знания и тоое представление о предметах. Вот я вижу куст жасмина, который на латинском языке имеет очень красивое, но трудно запоминающееся имя. Дальше я вижу мты и гвардейцев, вокруг которых летают бабочки, а затем лежит доро- га... Позвольте! Позвольте!..
     Он подкрутил бинокль. Наследник Тутти стал на носки. Сердце его заби- лось снизу вверх, как будто он не выучил ука.
     - Да, - сказал учитель.
     И в это время три всадника направиль со стороны дворцового парка к дороге. Это капитан Бонавентура с каулом поскакал навстречу экипажу, появившемуся на дороге.
     - Ура! - закричал наслник так пронзительно, что в дальних деревнях отозвались гуси.
     Внизу, под террасой, учитель гимнастики стоял наготове, чтобы поймать наследника на лету, если тот от восторга вывалится через каменную огру террасы.
     Итак, экипаж доктора Гаспара катил к дворцу. Уже не нуж было бинок- ля и научных познаний учителя географии. Уже все видели экипаж и белую лошадь.
     Счастливый миг! Экипаж остановился у последнего моста. Караул гвар- дейцев расступился. Наследник махал обеими руками и подпрыгивал, тряся золотыми волосами. И наконец он увидел самое главное. Маленький человек, неуклюже, по-стариковски двигаясь, вылез из экипажа. Гвардейцы, почти- тельно придерживая сабли и отдавая честь, стояли поодаль. Маленький че- ловек вынул изкипажа чудесную куклу, точно розовый свежий букет, пере- витый лентами.
     Это была восхитительная картина под голубеющим утренним небом, в сия- нии травы и солнца.
     Через минуту кукла уже была во дворце. Встреча произошла следующим образом. Кукла шла без посторонней помощи.
     О, Суок прекрасно играла свою роль! Если бы она попала в общество са- мых настоящих кукол, то, без всякого сомнения, они приняли бы ее за та- кую же куклу.
     а была спокойна. Она чувствовала, что роль ей удается.
     "Бывают более трудные вещи, - думалона. - Например, жонглировать зажженной лампой. Или делать двойное сальто-мортале..."
     А Суок случалось в рке проделывать и то и другое.
     Словом, Суок не боялась. Ей даже нравилась эта игра.ораздо сильнее волновался доктор Гаспар. Он шел позади Суок. Она ступала маленькими шажками, подобно балерине, идущей на носках. Платье ее шевелилось, дро- жало и шелестело.
     Сверкали паркеты. Она оажалась в них розовым облаком. Она была очень маленькая среди высоких залов, которые увеличивались от блеска паркетов в глубину, а в ширину - от зеркал.
     Можно было подумать, что это маленькая цвочная корзинка плывет по огромной тихой воде.
     Она шла, веселая илыбающаяся, мимо стражи, мимо кожаных и железных людей, которые смотрели как зачарованные, мимо чиновников, которые улы- бались впервые в жизни.
     Они отступали перед ней, давая ей дорогу, точно это была владетельни- ца этого дворца, вступающая в свои права.
     Стало так тихо, что слышались ее легкие шаги, звучавшие не громче па- дения лепестков.
     А сверху, по широчайшей лестнице, такой же маленький и сияющий, спус- кался навстречу кукле наследник Тутти.
     Они были одного роста.
     Суок остановилась.
     "Так вот он, наследник Тутти!" - подумала она.
     Перед ней стоял худенький, похожий на злую девочку мальчик, серогла- зый и немного печальный, наклонивший растрепанную голову набок.
     Суок знала, кто такой Тутти. Суок зналакто такие Три Толстяка. Она знала, что Три Толстяка забрали все желе, весь уголь, весь хлеб, добы- тый руками бедного, голодного народа. Она хорошо помнила знатную стару- ху, которая натравилсвоих лакеев на маленькую Суок. Она знала, что это все одна компания: Три Толстяка, знатные старухи, франты, лавочники, гвардейцы - все те, кто посадил оружейника Просперо в железную клетку и охотился за ее друм, гимнастом Тибулом.
     Когда она шла во дворец, она думала, что наследник Тутти покажется ей отвратительным, чем-то вроде знатной старухи, только с длинным и тонким языком малинового цвета, всегда высунутым наружу.
     Но никакого отвращения она не почувствовала. Скорее ей стало приятно оттого, что она его увидела.
     Она смотрела на него веселыми серыми глазами.
     - Это ты, кукла? - спросил наследник Тутти, протягивая руку.
     "Что же мне делать? - испугалась Суок. - Разве куклы говорят? Ах, ме- ня не предупредили!.. Я не знаю, как себя вела та кукла, которую заруби- ли гвардейцы..."
     Но на помощь пришел доктор Гаспар.
     - Господин наследник, - сказал он торжественно, - я вылеч вашу кук- лу! Как видите, я не только вернул ей жизнь, но и сделал э жизнь более замечательной. Кукла, несомненно, похорошела, затем она лучила новое, великолепное платье, и самое главное - я научил вашу куклу говорить, со- чинять песенки и танцевать.
     - Какое счастье! - тихоказал наследник.
     "Пора действовать", - решила Суок.
     И тут маленькая актриса из балаганчика дядюшки Бризака выступила в первом дебюте на новой сцене.
     ой сценой был главный дворцовый зал. А зрителей собралось много. О толпились со всех сторон: на вершинах лестниц, в проходах, на хорах.ни лезли из круглых окон, переполняли балконы, карабкались на колонны, чтобы лучше видеть и слышать.
     Множество голов и спин, самых разнообразных цветов и красок, горело в ярком солнечном освещении.
     Суок виделлица, которые смотрели на нее широко улыбаясь.
     Повара с растопыренными пятернями, с которых, как клей с веток, сте- кали красные сладкие си или коричневые жирные соусы; министры в раз- ноцветных расшитых мдирах, точно обезьяны, переодетые петухами; ма- ленькие пухлые музыканты в узких фраках; придворные дамы и кавалеры, горбатые доктора, длинноносые ученые, вихрастые скороходы; челядь, разо- детая не хуже министров.
     Вся эта масса лепилась всему, к чему можно было прилепиться.
     И все молчали. Все затаив дыхание смотрели на маленькое розовое соз- дание, которое спокойно и с большим достоинством двенадцатилетней девоч- ки встречало эту сотню взглядов. Она совершенно не смущалась. Эти зрите- ли вряд ли были более строгими, чем зрители на площадях, где чуть ли не каждый день представляла Суок. О, то были очень строгие зрители: зеваки, солдаты, актеры, школьники, маленькие торговцы! И тех Суок не страши- лась. А они говорили: "Суок - самая лучшая актриса в мире..." И бросали на ее коврик последнюю мелкую монету. А между тем за такую маленькую мо- нету можно было бы купить пирожок с печенкой, который заменял какой-ни- будь чулочнице и завтрак, и обед, и ужин.
     И вот Суок начала разыгрывать свою роль куклы по-настоящему.
     Она сдвинула носки, потом приподнялась на них, подняла к лицу руки, согнутые в локтях, и, шевеля обоими мизинцами на манер китайского манда- рина, начала петь песенку. При этом она покачивала головой в такт мотиву направо и налево.
     Улыбалась она кокетливо и лукаво. Но все время она старалась, чтобы глаза ее были круглые и широкие, как у всех кукол.
     Она пела так:
     Вот наукой неизвестной,
     Раздувая в тиглях жар,
     Воскресил меня чудесно
     Добрый доктор наш Гаспар.
     Посмотри: я улыбнулась.
     Слышишь ли: вздохнула я...
     Так опять ко мне вернулась
     Жизнь веселая моя.
     Я всю жизнь к тебе спешила,
     Столько спутала рог!..
     Не забудь сестрички милой
     Имя нежное - Суок!
     Снова я живою стала,
     И, заснувши в тишине,
     Я тебя во сне видала, -
     Как тплакал обо мне!
     Посмотри: дрожат реснички,
     Льется волос на висок.
     Не забудь твоей сестрички
     Имя нежное - Суок!
     - Суок, - тихо пторил Тутти.
     Глаза его были полны слез, и от этого казалось, что у него не два, а четыре глаза.
     Кукла окончила песенку и сделала реверанс. Зал восхищенно вздохнул. Все зашевелились, закивали головами, защелкали языками.
     Действительно, мелодия песенки была очаровательна, хотя и несколько печальна для такого молодого голоса, а сам голос звучал такой прелестью, что казалось - исходил из серебряного или стеклянного горла.
     Она поет, как ангел, - раздались в тишине слова дирижера.
     - Только песенка ее немного странная, - заметил какой-то сановник, звякнув орденом.
     На этом критика оборвалась. В зал вошли Три Толстяка. Скоплие пуб- лики могло показаться им неприятным - все бросились к выходам. Повар в суматохе влепил свою пятерню со всем запасом малинового сока в спину ка- кой-то красавицы. Красавица взвизгнула, и при этом обнаружиль, что у нее вставная челюсть, потому что челюсть выпала. Толстый гвардейский ка- питан наступил на красивую челюсть некрасивым, грубым сапогом.
     Раздалось: хрясь, хрясь! - и церемониймейстер, подвернувшийся тут же, выругался:
     - Набросали орехов! Трещат под ногами! Возмутительно!
     Красавица, потерявшая челюсть, хотела закричать и даже воздела руки, но, увы, вместе с челюстью погиб и голос. Она только прошамкала нечто маловразумительное.
     Через минуту в зале не было лишних. Остались только ответственные ли- ца.
     И вот Суок и доктор Гаспар предстали перед Тремя Толстяками.
     Три Толстяка не казались взволнованными вчерашними событиями. Только что в парке они играли в мяч под наблюдением дежурного врача. Это дела- лось ради моциона. Они очень устали. Потные лица их блестели. Рубашки прилипли к их снам, и спины эти походили на паруса, раздутые ветром. У одного из них под глазом темнел синяк в форме некрасивой розы или краси- вой лягушки. Другой Толстяк боязливо поглядывал на эту некрасивую розу.
     "Это он запустил ему мяч в лицо и украсил его синяком", - подумала Суок.
     Пострадавший Толстяк грозно сопел. Доктор Гаспар растерянно улыбался. Толстяки молча оглядывали куклу. Сияющий вид наследка Тутти привел их в хорошее настроение.
     - Ну-с, - сказал один, -то вы доктор Гаспар Арнери?
     Доктор поклонился.
     - Ну, как кукла? спросил другой.
     - Она чудесна! - воскликнул Тутти.
     Толстяки никогда не видели его таким оживленным.
     - Вот и отлично! Она действительно выглядит хорошо...
     рвый Толстяк вытер ладонью лоб, злобно крякнул и сказал:
     - Доктор Гаспар, вы исполнили наше приказание. Теперь вы имеете право требовать награды.
     Наступило молчание.
     Маленький секретарь в рыжем парике держал перо наготове, чтобы запи- сать требование доктора.
     Доктор начал излагать своюросьбу:
     - Вчера на Площади Суда построили десять плах для казни восставших...
     - Их казнят сегодня, - перебил Толстяк.
     - Я именно это и имею в виду. Моя просьба такова: я прошу даровать всем пленникам жизнь и свободу. Я прошу оенить казнь вовсе и сжечь эти плахи...
     Рыжий секретарь, услышав этпросьбу, уронил от ужаса перо. Перо, от- лично заостренное, вонзилось в ну Второго Толстяка. Тот закричал и за- вертелся на одной ноге. Первый Толстяк, обладатель синяка, злорадно за- хохотал: он был отомщен.
     - Черт возьми! - орал Второй Толстяк, выдергивая из ступни перо, как стрелу. - Черт возьми! Эта просьба преступна! Вы не смеете требовать та- ких вещей!
     Рыжий секретарь удрал. Ваза с цветами, которую он опрокинул на ходу, летела за ним и рвалась на части, как бомба. Полный получился скандал. Толстяк выдернул перо и швырнул его вдогонку секретарю. Но разве при эдакой толщине можно быть хорошим коеметателем! Перо угодило в зад ка- раульного гвардейца. Но он, как реостный служака, остался неподвижен. Перо продолжало торчать в неподходящем месте до тех пор, пока гвардеец не сменился с караула.
     - Я требую, чтобы даровали жизнь всем рабочим, приговоренным к смер- ти. Я требую, чтобы сожгли плахи, - повторил доктор не громко, но твер- до.
     В ответ раздались крики Толстяков. Получалось такое впечатление, буд- то кто-то ломает щепки.
     - Нет! Н! Нет! Ни за что! Они будут казнены!
     - Умрите, - шепнул доктор кукле.
     Суок сообразила, в чем дело. Она снова встала на носки, пискнула и покачнулась. Платье ее затрепетало, точно крылья у пойманной бабочки, голова опустилась, - каждую секунду кукла готова была упасть.
     Наследник бросился к ней.
     - Ах! Ах! - закричал он.
     Суок пискнула еще печальнее.
     - Вот, - сказал доктор Гаспар, - ввидите? Кукла снова потеряет свою жизнь. Механизм, заключенный в ней, слишком чувствителен. Она оконча- тельно испортится, если вы не исполните моей просьбы. Я думаю, что гос- подин наследник будет не очень доволен, если его кукла станет негодной розовой тряпкой.
     Гнев охватил наследника. Он затопал ногами, как слоненок. Он зажмурил глаза и замахал головой.
     - Ни за что! Слышите, ни за что! - кричал он. - Исполните просьбу доктора! Я не отдам моей куклы! Суок! Суок! - разрыдался он. Конечно, Толстяки сдались. Приказ был дан. Помилование было объявле- но. Счастливый доктор Гаспар отправился домой.
     "Я буду спать целые сутки", - размышлял он по дороге.
     Въезжая в город, он уже слышал разговоры о том, что на Площади Суда горят плахи и что богачи оченьедовольны тем, что казнь бедняков не состоится.
     Итак, Суок осталась во Дворце Тр Толстяков.
     Тутти с нею вышел в сад.
     Наследник мял цветы, напоролся на колючую проволоку и чуть не свалил- ся в бассейн. От счастья он ничего не замечал.
     "Неужели он не понимает, что я живая девочка? - удивлялась Суок. - Я не дала бы себя так провести".
     Принесли завтрак. Суок увидела пирожные и вспомнила, что только в прошлом году осенью ей удалось съесть одно пирожное. И то старый Август уверял, что это не пирожное, а пряник. Пирожные наследника Тутти были великолепны. Десять пчел слетелись к ним, иняв их за цветы.
     "Ну как же мне быть? - мучилась Суок. - Разве куклы едят? Разные бы- вают куклы... Ах, как мне хочется пирожного!"
     И Суок не выдержала.
     - Я хочу кусочек... - сказала она тихоРумянец покрыл ее щеки.
     - Вот хорошо! - обрадовался наследник. - А прежде ты не хотела есть. Прежде мне было так скучно завтракать одному. Ах, как хорошо! У тебя по- явился аппети..
     И Суок съела кусочек. Потом еще один, и еще, и еще. И вдруг она уви- дела, что слуга, следивший издали за наследником, смотрит на нее; и мало того: смотрит на нее с ужасом.
     У слуги был широко раскрыт рот.
     Слуга был прав.
     Ему никогда не случалось видеть, чтобы куклы ели.
     Суок испугалась и уронила четвертое пирожное, самое рассыпчатое и с виноградиной.
     Но дело обошлось благополучно. Слуга протер глаза и закр рот.
     - Это мне показалось. Жара!
     Наследник говорил без умолку.отом, устав, он замолчал.
     Было очень тихо в этот жаркий час. Вчерашний ветер, как видно, зале- тел очень далеко. Теперь все застыло. Даже птицы не летали.
     И в этой тишине Суок, сидевшая рядом с наследником нараве, услышала непонятный, равномерно повторяющийся звук, подобный тиканью часов, спря- танных в вату. Только часы делают "тик-так", а этот звук был такой: "тук-тук".
     - Что это? - спросила она.
     - Что? - Наследник поднял брови, как взрослый человек в минуту удив- ления.
     - А вот: тук-тук... Это часы? У тебя есть часы?
     Опять наступила тишина, и опять в тишине что-то тукало. Суок подняла палец. Наследник прислушался.
     - Это не часы, - сказал он тихо. - Это бьется мое железное сердце...
    
    
     Глава 10
     ЗВЕРИНЕЦ
    
     В два часа наследникТутти позвали в классную комнату. Это был час уроков. Суок осталась одна.
     Никто, конечно, не подозревал, что Суок - живая девочка. По все ве- роятности, настоящая кукла наследника Тутти, находящаяся теперь влас- ти учителя танцев Раздватриса, вела себя с не меньшей непринужденностью. Должно быть, очень искусный мастер сделал ту куклу. Правда, она не ела пирожных. Но, может быть, наследник Тутти прав: может быть, действи- тельно у нее просто не было аппетита. Итак, Суок осталась одна.
     Положение ее было затруднильное.
     Огромный дворец, путаница входов, галерей, лестниц.
     Страшные гвардейцы, неизвестные суровые лица в разноцветных париках, тишина и блеск.
     На нее не обращали внимания.
     Она стояла в спальне наследника, у окна.
     "Нуж выработать план действий, - решила она. - Железная клетка с оружейником Просперо находится в зверинце наследника Тутти. Я должна прониуть в зверинец".
     Вы уже знаете, что наследнику не показывали живыхетей. Никогда, да- же в закрытой карете, его не возили в город. Он рос во дворце. Его учили наукам, читали ему книги о жестоких царях и полковцах. Тем людям, ко- торые его окружали, запрещено было улыбаться. Все его воспитатели и учи- теля были худые, высокие старики с плотно сжатыми губами и скулами цвета пороха. Кроме того, все они страдали несварением желудка. А при такой болезни человеку не до улыбок.
     НаследниТутти никогда не слышал веселого, звонкого смеха. Только иногда доего доносился хохот какого-нибудь пьяного колбасника или са- мих Толстяков, угощавших своих не менее толстых гостей. Но разве это можно было назвать смехом! Это был ужасный рев, от которого делалось не весело, а страшно.
     Улыбалась только кукла. Но улыбка куклы не казалась Толстякам опас-ой. И, кроме того, кукла молчала. Она не могла бы рассказать наследнику Тутти о многих вещах, скрытых от него дворцовым парком и стражей с бара- банами у железных мостов. И поэтому он ничего не знал о народе, о нище- те, о голодных детях, о фабриках, шахтах, тюрьмах, о крестьянах, о том, что богачи заставляют бедняков трудиться и забирают все себе, что сдела- но худыми руками бедняков.
     Три Толстяка хотели воспитать злого, жестокого наследника. Его лишили общества детей и устроили ему зверинец.
     "Пусть он смотрит на зверей, - решили они. Вот у него есть мертвая, бездушная кукла, и вот у него будут злые зве. Пусть он видит, как кор- мят тигров сырым мясом и как удав глотает вого кролика. Пусть он слу- шает голоса хищных зверей и смотрит в и красные дьявольские зрачки. Тогда он научится быть жестоким".
     Ндело сложилось не так, как хотели Толстяки.
     Наследник Тутти прилежно учился, слушал страшные летописи о героях и царях, смотрел с ненавистью на прыщавые носы воспитателей, но не стано- вился жестоким.
     Общество куклы он полюбил больше общества зверей.
     Конечно, вы можете сказать, что двенадтилетнему мальчику стыдно развлекаться куклами. В этом возрасте многие предпочли бы охотиться на тигров. Но здесь была некая причина, которая в свое время откроется.
     Вернемся к Суок.
     Она решила дождаться вечера. В самом деле, кукла, шатающаяся среди бела дня в одиночестве по дворцу, могла бы возбудить подозрение.
     После уроков они снова вретились.
     - Ты знаешь, - сказала Суок, - когда я лежала больная у доктора Гас- пара, мне приснился странный сон. Мне снилось, что я из куклы преври- лась в живую девочку... И будто я была цирковой актрисой. Я жила в бала- гане с другими актерами. Балаган переезжал с места на место, оставли- вался на ярмарках, на больших площадях и устраивал представления. Я хо- дила по канату, я танцевала, умела делать трудные акробатические штуки, играла разные роли в пантомимах...
     Наследник слушал ее с широко раскрытыми глазами.
     - Мы были очень бедные. Очень часто мы не обедали. У нас была большая белая лошадь. Ее звали Анра. Я ездила на ней и жонглировала, стоя на ши- роком седле, покрытом рваным желтым атласом. И лошадь умерла, потому что целый месяц мы имели слишком мало денег, чтобы хорошо кормить ее...
     - Бедные? - спросил Тутти. - Я не понимаю. Почему же вы были бедные?
     - Мы представляли перед бедняками. Они бросалиам маленькие медные монеты, а иногда после представления шляпа, с корой клоун Август обхо- дил зрителей, оставалась совершенно пустой.
     Наследник Тутти ничего не понимал.
     И Суок рассказывала ему, пока не наступил вечер. Она говорила о суро- вой нищенской жизни, о большом городе, о знатной старухе, которая хотела ее выпороть, о живых детях, на которых богачи натравливают собак, о гим- насте Тибуле и оружейнике Просперо, о том, что рабочие, шахтеры, матросы хотят уничтожить власть богачей и толстяков.
     Больше всего она говорила о цирке. Постепенно она увлеклась и заба о том, что рассказывает сон.
     - Я очень давно живу в балаганчике дядюшки Бризака. Я даже не помню, с каких пор я умею танцать, и ездить верхом, и крутиться на трапеции. Ах, каким я научилась чудесныштукам! - Она всплеснула руками. - Вот, например, в прошлое воскресенье мы представляли в гавани. Я играла вальс на абрикосовых косточках...
     - Как - на абрикосовых косточках?
     - Ах, ты не знаешь? Развты не видел свистка, сделанного из абрико- совой косточки? Это очень просто. Я собрала двенадцать косточек и сдела- ла из них свистки. Ну, терла о камень, пока не получилась дырочка...
     - к интересно!
     - Можно свистеть вальс и не только на двенадцати косчках. Я умею свистеть и ключиком...
     - Ключиком? Как? Покажи! У меня есть чудный ключик...
     С этими словами наследник Тутти расстегнул ворот своей куртки и снял с шеи тонкую цепочку, на которой болтался небольшой белый ключ.
     - Вот!
     - Почему ты прячешь его на груди? - спросила Суок.
     - Мне дал этот ключ канцлер. Это ключ от одной из клеток моего зве- ринца.
     - Разве ты прячешь у себя ключи от всех клеток?
     - Нет. Но мне сказали, что это самый важный ключ. Я должен его хра- нить...
     Суок показала наследнику свое искусство. Она проистела чудную пе- сенку, держа ключ кверху дырочкой возле губ, сложных в трубку.
     Наследник пришел в такой восторг, что даже забыл о ключе, который ему поручили хранить. Ключ остался у Суок. Она машинально сунула его в ру- жевной розовый карман.
     Наступил вечер.
     Для куклы приготовили особую комнату, радом со спальней наследника Тутти.
     Наследник Тут спал и видел во сне удивительные вещи: смешные носа- тые маски; человека, несшего на голой желтой спине огромный, гладко об- тесанный камень, и толстяка, ударявшего этого человека черной плеткой; оборванного мальчика, который ел картошку, и знатную старуху в кружевах, которая ехала верхом на белой лошади и насвистывал какой-то противный вальс при помощи двенадцати абрикосовых косточек.
     А в это время совсем в другом месте, далеко от этой маленькой спальни, в одном из концов дворцового парка происходило следующее. Вы не думайте, ничего особенного не происходило. Не только наследнику Тутти в эту ночь снились удивительные сны. Сон, заслуживающий удивления, прис- нился также гвардейцу, заснувшему на карауле у входа в зверинец наслед- ника Тутти.
     Он сидел на каменном столбике, прислонившись спиной к решетке, и сладко дремал. Сабля его в широких блестящих ножнах лежала между его ко- ленями. Пистолет очень мирно торчал из-за шелкового черного шарфа на его боку. Рядом, на гравии, стоял решетчатый фонарь, освещавший поги гвар- дейца и длинную гусеницу, которая упала прямо на его рукав с листьев.
     Картина казалась совершенно мирной.
     Итак, караульный спал и видел необыкновенный сон. Ему снилос что подошла к нему кукла наследника Тутти. Была она точь-в-точь как сегодня утром, когда ее привез доктор Гаспар Арнери: то же розовое платье, бан- ты, кружева, блестки. Только теперь, во сне, она оказалась живой девоч- кой. Она свободно двигалась, оглядывалась по сторонам, вздрагивала и прижимала палец к губам.
     Фонарь освещал всю ее маленькую фигурку.
     Гвардеец даже улыбался во сне.
     Потом он вздохнуи сел более удобно, прислонившись к решетке плечом и уткнув нос в железную розу в узоре решетки.
     Тогда Суок, видя, что караульный спит, взяла фонарь и на цыпочках, осторожно вошла за ограду.
     Гвардеец храпел, а ему, спящему, казалось, что это в зверинце ревут тигры.
     На самом деле было тихо. Звери спали.

/ Полные произведения / Олеша Ю. / Три толстяка

Смотрите также по произведению "Три толстяка":

• Краткое содержание