• Сочинения
  
• Краткие содержания
  
• Полные произведения
  
• Характеристики
  
• Биографии
  
• Критика
  
• ГДЗ
  

/ Полные произведения / Блок А.А. / Стихотворения

Стихотворения [3/23]

Скачать полное произведение

    Призрак развеют, шутя.
    Скажешь и ты, разбирая страницы:
     "Божье то было дитя".
    21 ноября 1901
     * * *
    Жду я холодного дня,
    Сумерек серых я жду.
    Замерло сердце, звеня:
    Ты говорила: "Приду, -
    Жди на распутьи - вдали
    Людных и ярких дорог,
    Чтобы с величьем земли
    Ты разлучиться не мог.
    Тихо приду и замру,
    Как твое сердце, звеня,
    Двери тебе отопру
    В сумерках зимнего дня".
    21 ноября 1901
     * * *
    Будет день - и свершится великое,
    Чую в будущем подвиг души.
    Ты - другая, немая, безликая,
    Притаилась, колдуешь в тиши.
    Но во что обратишься - не ведаю,
    И не знаешь ты, буду ли твой,
    А уж Там веселятся победою
    Над единой и страшной душой.
    28 ноября 1901
     * * *
    Я долго ждал - ты вышла поздно,
    Но в ожиданьи ожил дух,
    Ложился сумрак, но бесслезно
    Я напрягал и взор и слух.
    Когда же первый вспыхнул пламень
    И слово к небу понеслось, -
    Разбился лед, последний камень
    Упал, - и сердце занялось.
    Ты в белой вьюге, в снежном стоне
    Опять волшебницей всплыла,
    И в вечном свете, в вечном звоне
    Церквей смешались купола.
    27 ноября 1901
     * * *
    Ночью вьюга снежная
    Заметала след.
    Розовое, нежное
    Утро будит свет.
    Встали зори красные,
    Озаряя снег.
    Яркое и страстное
    Всколыхнуло брег.
    Вслед за льдиной синею
    В полдень я всплыву.
    Деву в снежном инее
    Встречу наяву.
    5 декабря 1901
     ВОРОЖБА
    Я могуч и велик ворожбою,
    Но тебя уследить - не могу.
    Полечу ли в эфир за тобою -
    Ты цветешь на земном берегу.
    Опускаюсь в цветущие степи -
    Ты уходишь в вечерний закат,
    И меня оковавшие цепи
    На земле одиноко бренчат.
    Но моя ворожба не напрасна:
    Пусть печально и страшно "вчера".
    Но сегодня - и тайно и страстно
    Заалело полнеба с утра.
    Я провижу у дальнего края
    Разгоревшейся тучи - тебя.
    Ты глядишь, улыбаясь и зная,
    Ты придешь, трепеща и любя.
    5 декабря 1901
     * * *
    Недосказанной речи тревогу
    Хороню до свиданья в ночи.
    Окна терема - все на дорогу,
    Вижу слабое пламя свечи.
    Ждать ли поздней условленной встречи?
    Знаю - юная сердцем в пути, -
    Ароматом неведомой встречи
    Сердце хочет дрожать и цвести
    В эту ночь благовонные росы,
    Словно влажные страсти слова,
    Тяжко лягут на мягкие косы -
    Утром будет гореть голова...
    Но несказанной речи тревогу
    До свиданья в ночи - не уйму.
    Слабый пламень глядит на дорогу,
    Яркий пламень дрожит в терему.
    6 декабря 1901
     * * *
    Молчи, как встарь, скрывая свет, -
    Я ранних тайн не жду.
    На мой вопрос - один ответ:
    Ищи свою звезду.
    Не жду я ранних тайн, поверь
    Они не мне взойдут.
    Передо мной закрыта дверь
    В таинственный приют.
    Передо мной - суровый жар
    Душевных слез и бед,
    И на душе моей пожар -
    Один, один ответ.
    Молчи, как встарь, - я услежу
    Восход моей звезды,
    Но сердцу, сердцу укажу
    Я поздних тайн следы.
    Но первых тайн твоей весны
    Другим приснится свет.
    Сольются наши две волны
    В горниле поздних бед.
    18 декабря 1901
     * * *
    Вечереющий сумрак, поверь,
    Мне напомнил неясный ответ.
    Жду - внезапно отворится дверь,
    Набежит исчезающий свет.
    Словно бледные в прошлом мечты,
    Мне лица сохранились черты
    И отрывки неведомых слов,
    Словно отклики прежних миров,
    Где жила ты и, бледная, шла,
    Под ресницами сумрак тая,
    За тобою - живая ладья,
    Словно белая лебедь, плыла,
    За ладьей - огневые струи -
    Беспокойные песни мои...
    Им внимала задумчиво ты,
    И лица сохранились черты,
    И запомнилась бледная высь,
    Где последние сны пронеслись.
    В этой выси живу я, поверь,
    Смутной памятью сумрачных лет,
    Смутно помню - отворится дверь,
    Набежит исчезающий свет.
    20 декабря 1901
     ПРИ ПОСЫЛКЕ РОЗ
    Смотрел отвека бог лукавый
    На эти душные цветы.
    Их вековечною отравой
    Дыши и упивайся ты.
    С их страстной, с их истомной ленью
    В младые сумерки твои
    И пламенной и льстивой тенью
    Войдут мечтания мои.
    Неотвратимы и могучи,
    И без свиданий, и без встреч,
    Они тебя из душной тучи
    Живою молньей будут жечь.
    24 декабря 1901
     НОЧЬ НА НОВЫЙ ГОД
    Лежат холодные туманы,
    Горят багровые костры.
    Душа морозная Светланы
    В мечтах таинственной игры.
     Скрипнет снег - сердца займутся -
     Снова тихая луна.
     За воротами смеются,
     Дальше - улица темна.
     Дай взгляну на праздник смеха,
     Вниз сойду, покрыв лицо!
     Ленты красные-помеха,
     Милый глянет на крыльцо...
     Но туман не шелохнется,
     Жду полуночной поры.
     Кто-то шепчет и смеется,
     И горят, горят костры...
     Скрипнет снег - в морозной дали
     Тихий, крадущийся свет.
     Чьи-то санки пробежали...
     "Ваше имя?" - Смех в ответ.
     Вот поднялся вихорь снежный,
     Побелело всё крыльцо...
     И смеющийся, и нежный
     Закрывает мне лицо...
    Лежат холодные туманы,
    Бледнея, крадется луна.
    Душа задумчивой Светланы
    Мечтой чудесной смущена...
    31 декабря 1901
     * * *
     С. Соловьеву
    Бегут неверные дневные тени.
    Высок и внятен колокольный зов.
    Озарены церковные ступени,
    Их камень жив - и ждет твоих шагов.
    Ты здесь пройдешь, холодный камень тронешь,
    Одетый страшной святостью веков,
    И, может быть, цветок весны уронишь
    Здесь, в этой мгле, у строгих образов.
    Растут невнятно розовые тени,
    Высок и внятен колокольный зов,
    Ложится мгла на старые ступени....
    Я озарен - я жду твоих шагов.
    4 января 1902
     * * *
    Высоко с темнотой сливается стена,
    Там - светлое окно и светлое молчанье.
    Ни звука у дверей, и лестница темна,
    И бродит по углам знакомое дрожанье.
    В дверях дрожащий свет и сумерки вокруг.
    И суета и шум на улице безмерней.
    Молчу и жду тебя, мой бедный, поздний друг,
    Последняя мечта моей души вечерней.
    11 января 1902
     * * *
    Там, в полусумраке собора,
    В лампадном свете образа.
    Живая ночь заглянет скоро
    В твои бессонные глаза.
    В речах о мудрости небесной
    Земные чуятся струи.
    Там, в сводах - сумрак неизвестный,
    Здесь - холод каменной скамьи.
    Глубокий жар случайной встречи
    Дохнул с церковной высоты
    На эти дремлющие свечи,
    На образа и на цветы.
    И вдохновительно молчанье,
    И скрыты помыслы твои,
    И смутно чуется познанье
    И дрожь голубки и змеи.
    14 января 1902
     * * *
    Я укрыт до времени в приделе,
    Но растут великие крыла.
    Час придет - исчезнет мысль о теле,
    Станет высь прозрачна и светла.
    Так светла, как в день веселой встречи,
    Так прозрачна, как твоя мечта.
    Ты услышишь сладостные речи,
    Новой силой расцветут уста
    Мы с тобой подняться не успели, -
    Загорелся мой тяжелый щит.
    Пусть же ныне в роковом приделе,
    Одинокий, в сердце догорит.
    Новый щит я подниму для встречи,
    Вознесу живое сердце вновь.
    Ты услышишь сладостные речи,
    Ты ответишь на мою любовь.
    Час придет - в холодные мятели
    Даль весны заглянет, весела.
    Я укрыт до времени в приделе,
    Но растут всемощные крыла.
    29 января 1902
     * * *
    Вдали мигнул огонь вечерний -
    Там расступились облака.
    И вновь, как прежде, между терний
    Моя дорога нелегка.
    Мы разошлись, вкусивши оба
    Предчувствий неги и земли.
    А сердце празднует до гроба
    Зарю, мигнувшую вдали.
    Так мимолетно перед нами
    Перепорхнула жизнь - и жаль:
    Всё мнится - зорь вечерних пламя
    В последний раз открыло даль.
    Январь 1902
     * * *
    Сны раздумий небывалых
    Стерегут мой день.
    Вот видений запоздалых
    Пламенная тень.
     Все лучи моей свободы
     Заалели там.
     Здесь снега и непогоды
     Окружили храм.
    Все виденья так мгновенны -
    Буду ль верить им?
    Но Владычицей вселенной,
    Красотой неизреченной,
    Я, случайный, бедный, тленный,
    Может быть, любим.
     Дни свиданий, дни раздумий
     Стерегут в тиши...
     Ждать ли пламенных безумий
     Молодой души?
    Иль, застывши в снежном храме
    Не открыв лица,
    Встретить брачными дарами
    Вестников конца?
    8 февраля 1902
     * * *
    На весенний праздник света
    Я зову родную тень.
    Приходи, не жди рассвета,
    Приноси с собою день!
    Новый день - не тот, что бьется
    С ветром в окна по весне!
    Пусть без умолку смеется
    Небывалый день в окне!
    Мы тогда откроем двери,
    И заплачем, и вздохнем,
    Наши зимние потери
    С легким сердцем понесем...
    8 февраля 1902
     * * *
    Или устал ты до времени,
    Просишь забвенья могил,
    Сын утомленного племени,
    Чуждый воинственных сил?
    Ищешь ты кротости, благости,
    Где ж молодые огни?
    Вот и задумчивой старости
    К нам придвигаются дни.
    Негде укрыться от времени -
    Будет и нам череда...
    Бедный из бедного племени!
    Ты не любил никогда!
    11 февраля 1902
     * * *
     Для солнца возврата нет.
     "Снегурочка" Островского
    Сны безотчетны, ярки краски,
    Я не жалею бледных звезд.
    Смотри, как солнечные ласки
    В лазури нежат строгий крест.
    Так-этим ласкам близ закага
    Он отдается, как и мы,
    Затем, что Солнцу нет возврата
    Из надвигающейся тьмы.
    Оно зайдет, и, замирая,
    Утихнем мы, погаснет крест, -
    И вновь очнемся, отступая
    В спокойный холод бледных звезд.
    12февраля 1902
     * * *
    Мы живем в старинной келье
     У разлива вод.
    Здесь весной кипит веселье,
     И река поет.
    Но в предвестие веселий,
     В день весенних бурь
    К нам прольется в двери келий
     Светлая лазурь.
    И полны заветной дрожью
     Долгожданных лет
    Мы помчимся к бездорожью
     В несказанный свет.
    18 февраля 1902
     * * *
     И Дух и Невеста говорят: прииди.
     Апокалипсис
    Верю в Солнце Завета,
    Вижу зори вдали.
    Жду вселенского света
    От весенней земли.
    Всё дышавшее ложью
    Отшатнулось, дрожа.
    Предо мной - к бездорожью
    Золотая межа.
    Заповеданных лилий
    Прохожу я леса.
    Полны ангельских крылий
    Надо мной небеса.
    Непостижного света
    Задрожали струи.
    Верю в Солнце Завета,
    Вижу очи Твои.
    22 февраля 1902
     * * *
    Ты - божий день. Мои мечты -
    Орлы, кричащие в лазури.
    Под гневом светлой красоты
    Они всечасно в вихре бури.
    Стрела пронзает их сердца,
    Они летят в паденьи диком...
    Но и в паденьи - нет конца
    Хвалам, и клёкоту, и крикам!
    21 февраля 1902
     * * *
    Целый день передо мною,
    Молодая, золотая,
    Ярким солнцем залитая,
    Шла Ты яркою стезею.
    Так, сливаясь с милой, дальней,
    Проводил я день весенний
    И вечерней светлой тени
    Шел навстречу, беспечальный.
    Дней блаженных сновиденье -
    Шла Ты чистою стезею.
    О, взойди же предо мною
    Не в одном воображеньи!
    Февраль 1902
     * * *
    Успокоительны, и чудны,
    И странной тайной повиты
    Для нашей жизни многотрудной
    Его великие мечты.
    Туманы призрачные сладки -
    В них отражен Великий Свет.
    И все суровые загадки
    Находят дерзостный ответ -
    В одном луче, туман разбившем,
    В одной надежде золотой,
    В горячем сердце - победившем
    И хлад, и сумрак гробовой.
    6 марта 1902
     * * *
    Жизнь медленная шла, как старая гадалка,
    Таинственно шепча забытые слова.
    Вздыхал о чем-то я, чего-то было жалко,
    Какою-то мечтой горела голова.
    Остановясь на перекрестке, в поле,
    Я наблюдал зубчатые леса.
    Но даже здесь, под игом чуждой воли,
    Казалось, тяжки были небеса.
    И вспомнил я сокрытые причины
    Плененья дум, плененья юных сил.
    А там, вдали - зубчатые вершины
    День отходящий томно золотил...
    Весна, весна! Скажи, чего мне жалко?
    Какой мечтой пылает голова?
    Таинственно, как старая гадалка,
    Мне шепчет жизнь забытые слова.
    16 марта 1902
     * * *
    Травы спят красивые,
    Полные росы.
    В небе - тайно лживые
    Лунные красы.
    Этих трав дыхания
    Нам обманный сон.
    Я в твои мечтания
    Страстно погружен.
    Верится и чудится:
    Мы - в согласном сне.
    Всё, что хочешь, сбудется
    Наклонись ко мне.
    Обними - и встретимся,
    Спрячемся в траве,
    А потом засветимся
    В лунной синеве.
    22 марта 1902
     * * *
    Мой вечер близок и безволен.
    Чуть вечереют небеса, -
    Несутся звуки с колоколен,
    Крылатых слышу голоса.
    Ты - ласковым и тонким жалом
    Мои пытаешь глубины,
    Слежу прозрением усталым
    За вестью чуждой мне весны.
    Меж нас - случайное волненье.
    Случайно сладостный обман -
    Меня обрек на поклоненье,
    Тебя призвал из белых стран.
    И в бесконечном отдаленьи
    Замрут печально голоса,
    Когда окутанные тенью
    Мои погаснут небеса.
    27 марта 1902
     * * *
    Я жалок в глубоком бессильи,
    Но Ты всё ясней и прелестней.
    Там бьются лазурные крылья,
    Трепещет знакомая песня.
    В порыве безумном и сладком,
    В пустыне горящего гнева,
    Доверюсь бездонным загадкам
    Очей Твоих, Светлая Дева!
    Пускай не избегну неволи,
    Пускай безнадежна утрата,-
    Ты здесь, в неисходной юдоли,
    Безгневно взглянула когда-то!
    Март 1902
     * * *
    Ловлю дрожащие, хладеющие руки;
    Бледнеют в сумраке знакомые черты!..
    Моя ты, вся моя - до завтрашней разлуки,
    Мне всё равно - со мной до утра ты.
    Последние слова, изнемогая,
    Ты шепчешь без конца, в неизреченном сне.
    И тусклая свеча, бессильно догорая,
    Нас погружает в мрак, - и ты со мной, во мне.
    Прошли года, и ты - моя, я знаю,
    Ловлю блаженный миг, смотрю в твои черты,
    И жаркие слова невнятно повторяю...
    До завтра ты - моя... со мной до утра ты...
    Март 1902
     * * *
    На темном пороге тайком
    Святые шепчу имена.
    Я знаю: мы в храме вдвоем,
    Ты думаешь: здесь ты одна...
    Я слушаю вздохи твой
    В каком-то несбыточном сне...
    Слова о какой-то любви...
    И, боже! мечты обо мне...
    Но снова кругом тишина,
    И плачущий голос затих...
    И снова шепчу имена
    Безумно забытых святых.
    Всё призрак - всё горе - всё ложь!
    Дрожу, и молюсь, и шепчу...
    О, если крылами взмахнешь,
    С тобой навсегда улечу!..
    Март 1902
     * * *
    Я медленно сходил с ума
    У двери той, которой жажду.
    Весенний день сменяла тьма
    И только разжигала жажду.
    Я плакал, страстью утомясь,
    И стоны заглушал угрюмо.
    Уже двоилась, шевелясь,
    Безумная, больная дума.
    И проникала в тишину
    Моей души, уже безумной,
    И залила мою весну
    Волною черной и бесшумной.
    Весенний день сменяла тьма,
    Хладело сердце над могилой.
    Я медленно сходил с ума,
    Я думал холодно о милой.
    Март 1902
     * * *
    Весна в реке ломает льдины
    И милых мертвых мне не жаль:
    Преодолев мои вершины,
    Забыл я зимние теснины
    И вижу голубую даль.
    Что сожалеть в дыму пожара,
    Что сокрушаться у креста,
    Когда всечасно жду удара
    Или божественного дара
    Из Моисеева куста!
    Март 1902
     * * *
    Утомленный, я терял надежды,
    Подходила темная тоска.
    Забелели чистые одежды,
    Задрожала тихая рука.
    "Ты ли здесь? Долина потонула
    В безысходном, в непробудном сне...
    Ты сошла, коснулась и вздохнула, -
    День свободы завтра мне?" -
    "Я сошла, с тобой до утра буду,
    На рассвете твой покину сон,
    Без следа исчезну, всё забуду, -
    Ты проснешься, вновь освобожден".
    1 апреля 1902
     * * *
    Странных и новых ищу на страницах
    Старых испытанных книг,
    Грежу о белых исчезнувших птицах,
    Чую оторванный миг.
    Жизнью шумящей нестройно взволнован,
    Шопотом, криком смущен,
    Белой мечтой неподвижно прикован
    К берегу поздних времен.
    Белая Ты, в глубинах несмутима,
    В жизни - строга и гневна.
    Тайно тревожна и тайно любима,
    Дева, Заря, Купина.
    Блёкнут ланиты у дев златокудрых,
    Зори не вечны, как сны.
    Терны венчают смиренных и мудрых
    Белым огнем Купины.
    4 апреля 1902
     * * *
    Днем вершу я дела суеты,
    Зажигаю огни ввечеру.
    Безысходно туманная - ты
    Предо мной затеваешь игру.
    Я люблю эту ложь, этот блеск,
    Твой манящий девичий наряд.
    Вечный гомон и уличный треск,
    Фонарей убегающий ряд.
    Я люблю, и любуюсь, и жду
    Переливчатых красок и слов.
    Подойду и опять отойду
    В глубины протекающих снов.
    Как ты лжива и как ты бела!
    Мне же по сердцу белая ложь..
    Завершая дневные дела,
    Знаю - вечером снова придешь.
    5 апреля 1902
     * * *
    Люблю высокие соборы,
    Душой смиряясь, посещать,
    Входить на сумрачные хоры,
    В толпе поющих исчезать.
    Боюсь души моей двуликой
    И осторожно хороню
    Свой образ дьявольский и дикий
    В сию священную броню.
    В своей молитве суеверной
    Ищу защиты у Христа.
    Но из-под маски лицемерной
    Смеются лживые уста.
    И тихо, с измененным ликом,
    В мерцаньи мертвенном свечей,
    Бужу я память о Двуликом
    В сердцах молящихся людей.
    Вот - содрогнулись, смолкли хоры,
    В смятеньи бросились бежать.
    Люблю высокие соборы,
    Душой смиряясь, посещать
    8 апреля 1902
     * * *
    Я тишиною очарован
    Здесь - на дорожном полотне.
    К тебе я мысленно прикован
    В моей певучей тишине.
    Там ворон каркает высоко,
    И вдруг - в лазури потонул
    Из бледноватого далека
    Железный возникает гул.
    Вчера твое я слышал слово,
    С тобой расстался лишь вчера,
    Но тишина мне шепчет снова:
    Не так нам встретиться пора.
    Вдали от суетных селений,
    Среди зеленой тишины
    Обресть утраченные сны
    Иных, несбыточных волнений.
    18 апреля 1902
    На полотне Финл. жел дороги
     * * *
    Слышу колокол. В поле весна.
    Ты открыла веселые окна.
    День смеялся и гас. Ты следила одна
    Облаков розоватых волокна.
    Смех прошел по лицу, но замолк и исче:
    Что же мимо прошло и смутило?
    Ухожу в розовеющий лес
    Ты забудешь меня, как простила.
    Апрель 1902
     * * *
    Там - в улице стоял какой-то дом,
    И лестница крутая в тьму водила.
    Там открывалась дверь, звеня стеклом,
    Свет выбегал, - и снова тьма бродила.
    Там в сумерках белел дверной навес
    Под вывеской "Цветы", прикреплен болтом.
    Там гул шагов терялся и исчез
    На лестнице - при свете лампы жолтом.
    Там наверху окно смотрело вниз,
    Завешанное неподвижной шторой,
    И, словно лоб наморщенный, карниз
    Гримасу придавал стене - и взоры...
    Там, в сумерках, дрожал в окошках свет,
    И было пенье, музыка и танцы.
    А с улицы - ни слов, ни звуков нет, -
    И только стекол выступали глянцы.
    По лестнице над сумрачным двором
    Мелькала тень, и лампа чуть светила.
    Вдруг открывалась дверь, звеня стеклом,
    Свет выбегал, и снова тьма бродила.
    1 мая 1902
     * * *
    Мы встречались с тобой на закате.
    Ты веслом рассекала залив.
    Я любил твое белое платье,
    Утонченность мечты разлюбив.
    Были странны безмолвные встречи.
    Впереди - на песчаной косе
    Загорались вечерние свечи.
    Кто-то думал о бледной красе.
    Приближений, сближений, сгорании
    Не приемлет лазурная тишь...
    Мы встречались в вечернем тумане,
    Где у берега рябь и камыш.
    Ни тоски, ни любви, ни обиды,
    Всё померкло, прошло, отошло..
    Белый стан, голоса панихиды
    И твое золотое весло.
    13 мая 1902
     * * *
    Тебя скрывали туманы,
    И самый голос был слаб.
    Я помню эти обманы,
    Я помню, покорный раб.
    Тебя венчала корона
    Еще рассветных причуд.
    Я помню ступени трона
    И первый твой строгий суд.
    Какие бледные платья!
    Какая странная тишь!
    И лилий полны объятья,
    И ты без мысли глядишь.
    Кто знает, где это было?
    Куда упала Звезда?
    Какие слова говорила,
    Говорила ли ты тогда?
    Но разве мог не узнать я
    Белый речной цветок,
    И эти бледные платья,
    И странный, белый намек?
    Май 1902
     * * *
    Поздно. В окошко закрытое
    Горькая мудрость стучит.
    Всё ликованье забытое
    Перелетело в зенит.
    Поздно. Меня не обманешь ты.
    Смейся же, светлая тень!
    В небе купаться устанешь ты -
    Вечером сменится день.
    Сменится мертвенной скукою -
    Краски поблёкнут твои...
    Мудрость моя близорукая'
    Темные годы мои!
    Май 1902
     * * *
    Когда святого забвения
    Кругом недвижная тишь, -
    Ты смотришь в тихом томлении,
    Речной раздвинув камыш.
    Я эти травы зеленые
    Люблю и в сонные дни.
    Не в них ли мои потаенные,
    Мои золотые огни?
    Ты смотришь тихая, строгая,
    В глаза прошедшей мечте.
    Избрал иную дорогу я, -
    Иду, - и песни не те...
    Вот скоро вечер придвинется,
    И ночь - навстречу судьбе:
    Тогда мой путь опрокинется,
    И я возвращусь к Тебе.
    Май 1902
     * * *
    Ты не ушла. Но, может быть,
    В своем непостижимом строе
    Могла исчерпать и избыть
    Всё мной любимое, земное..
    И нет разлуки тяжелей:
    Тебе, как роза, безответной,
    Пою я, серый соловей,
    В моей темнице многоцветной!
    28 мая 1902
     * * *
    Брожу в стенах монастыря,
    Безрадостный и темный инок.
    Чуть брежжит бледная заря, -
    Слежу мелькания снежинок.
    Ах, ночь длинна, заря бледна
    На нашем севере угрюмом.
    У занесенного окна
    Упорным предаюся думам.
    Один и тот же снег - белей
    Нетронутой и вечной ризы.
    И вечно бледный воск свечей,
    И убеленные карнизы.
    Мне странен холод здешних стен
    И непонятна жизни бедность.
    Меня пугает сонный плен
    И братии мертвенная бледность.
    Заря бледна и ночь долга,
    Как ряд заутрень и обеден.
    Ах, сам я бледен, как снега,
    В упорной думе сердцем беден...
    11 июня 1902 С Шахматово
     * * *
    На ржавых петлях открываю ставни,
    Вдыхаю сладко первые струи.
    С горы спустился весь туман недавний
    И, белый, обнял пажити мои.
    Там рассвело, но солнце не всходило
    Я ожиданье чувствую вокруг.
    Спи без тревог. Тебя не разбудила
    Моя мечта, мой безмятежный друг.
    Я бодрствую, задумчивый мечтатель:
    У изголовья, в тайной ворожбе,
    Твои черты, философ и ваятель,
    Изображу и передам тебе.
    Когда-нибудь в минуту восхищенья
    С ним заодно и на закате дня,
    Даря ему свое изображенье,
    Ты скажешь вскользь: "Как он любил меня!"
    Июнь 1902
     * * *
    Хоронил я тебя, и, тоскуя,
    Я растил на могиле цветы,
    Но в лазури, звеня и ликуя,
    Трепетала, блаженная, ты.
    И к родимой земле я клонился,
    И уйти за тобою хотел,
    Но, когда я рыдал и молился,
    Звонкий смех твой ко мне долетел.
    Похоронные слезы напрасны -
    Ты трепещешь, смеешься, жива!
    И растут на могиле прекрасной
    Не цветы - огневые слова!
    Июнь 1902
     * * *
    Ушли в туман мечтания,
    Забылись все слова.
    Вся в розовом сиянии
    Воскресла синева.
    Умчались тучи грозные
    И пролились дожди.
    Великое, бесслезное!..
    Надейся, верь и жди.
    30 июня 1902
     * * *
    Пробивалась певучим потоком,
    Уходила в немую лазурь,
    Исчезала в просторе глубоком
    Отдаленным мечтанием бурь.
    Мы, забыты в стране одичалой,
    Жили бедные, чуждые слез,
    Трепетали, молились на скалы,
    Не видали сгорающих роз.
    Вдруг примчалась на север угрюугый,
    В небывалой предстала красе,
    Назвала себя смертною думой,
    Солнце, месяц и звезды в косе.
    Отошли облака и тревоги,
    Всё житейское - в сладостной мгле,
    Побежали святые дороги,
    Словно небо вернулось к земле.
    И на нашей земле одичалой
    Мы постигли сгорания роз.
    Злые думы и гордые скалы -
    Всё растаяло в пламени слез.
    1 июля 1902
     НА СМЕРТЬ ДЕДА
     (1 июля 1902 г)
    Мы вместе ждали смерти или сна.
    Томительные проходили миги.
    Вдруг ветерком пахнуло от окна,
    Зашевелился лист Священной Книги.
    Там старец шел - уже, как лунь, седой -
    Походкой бодрою, с веселыми глазами,
    Смеялся нам, и всё манил рукой,
    И уходил знакомыми шагами.
    И вдруг мы все, кто был - и стар и млад, -
    Узнали в нем того, кто перед нами,
    И, обернувшись с трепетом назад,
    Застали прах с закрытыми глазами...
    Но было сладко душу уследить
    И в отходящей увидать веселье.
    Пришел наш час - запомнить и любить,
    И праздновать иное новоселье.
    С. Шахматово
     * * *
     Имеющий непесту есть жених; а
     друг жениха, стоящий и внимаю-
     щий ему, радосгью радуется,
     слыша голос жениха.
     От Иоанна, III, 29
    Я, отрок, зажигаю свечи,
    Огонь кадильный берегу.
    Она без мысли и без речи
    На том смеется берегу.
    Люблю вечернее моленье
    У белой церкви над рекой,
    Передзакатное селенье
    И сумрак мутно-голубой.
    Покорный ласковому взгляду,
    Любуюсь тайной красоты,
    И за церковную ограду
    Бросаю белые цветы.
    Падет туманная завеса.
    Жених сойдет из алтаря.
    И от вершин зубчатых леса
    Забрежжит брачная заря.
    7 июля 1902
     * * *
    Говорили короткие речи,
    К ночи ждали странных вестей.
    Никто не вышел навстречу.
    Я стоял один у дверей.
    Подходили многие к дому,
    Крича и плача навзрыд.
    йсе были мне незнакомы,
    И меня не трогал их вид.
    Все ждали какой-то вести.
    Из отрывков слов я узнал
    Сумасшедший бред о невесте,
    О том, что кто-то бежал.
    И, всходя на холмик за садом,
    Все смотрели в синюю даль.
    И каждый притворным взглядом
    Показать старался печаль.
    Я один не ушел от двери
    И не смел войти и спросить.
    Было сладко знать о потере,
    Но смешно о ней говорить.
    Так стоял один - без тревоги.
    Смотрел на горы вдали.
    А там - на крутой дороге -
    Уж клубилось в красной пыли.
    15 июля 1902
     * * *
    Сбежал с горы и замер в чаще.
    Кругом мелькают фонари...
    Как бьется сердце - злей и чаще!
    Меня проищут до зари.
    Огонь болотный им неведом.
    Мои глаза - глаза совы.
    Пускай бегут за мною следом
    Среди запутанной травы.
    Мое болото их затянет,
    Сомкнется мутное кольцо,
    И, опрокинувшись, заглянет
    Мой белый призрак им в лицо.
    21 июля 1902
     * * *
    Как сон, уходит летний день.
    И летний вечер только снится.
    За ленью дальних деревень
    Моя задумчивость таится.
    Дышу и мыслю и терплю.
    Кровавый запад так чудесен
    Я этот час, как сон, люблю,
    И силы нет страшиться песен
    Я в этот час перед тобой
    Во прахе горестной душою.
    Мне жутко с песней громовой
    Под этой тучей грозовою.
    27 июля 1902
     * * *
    Я и молод, и свеж, и влюблен,
    Я в тревоге, в тоске и в мольбе,
    Зеленею, таинственный клен,
    Неизменно склоненный к тебе.
    Теплый ветер пройдет по листам
    Задрожат от молитвы стволы,
    На лице, обращенном к звездам,
    Ароматные слезы хвалы.
    Ты придешь под широкий шатер
    В эти бледные сонные дни
    Заглядеться на милый убор,
    Размечтаться в зеленой тени.
    Ты одна, влюблена и со мной,
    Нашепчу я таинс1 венный соп.
    И до ночи - с тоскою, с тобой,
    Я с тобой, зеленеющий клен.
    31 июля 1902
     * * *
    Ужасен холод вечеров,
    Их ветер, бьющийся в тревоге,
    Несуществующих шагов
    Тревожный шорох на дороге
    Холодная черта зари -
    Как память близкою недуга
    И верный знак, что мы внутри
    Неразмыкаемого круга.
    Июль 1902
     * * *
    Свет в окошке шатался,
    В полумраке - один -
    У подъезда шептался
    С темнотой арлекин.
    Был окутанный мглою
    Бело-красный наряд
    Наверху-за стеною-
    Шутовской маскарад
    Там лицо укрывали
    В разноцветную ложь.
    Но в руке узнавали
    Неизбежную дрожь.
    "Он" - мечом деревянным
    Начертал письмена.
    Восхищенная странным,
    Потуплялась "Она".
    Восхищенью не веря,
    С темнотою - один -
    У задумчивой двери
    Хохотал арлекин.
    6 августа 1902
     * * *
    Тебе, Тебе, с иного света,
    Мой Друг, мой Ангел, мой Закон!
    Прости безумного поэта,
    К тебе не возвратится он.
    Я был безумен и печален,
    Я искушал свою судьбу,
    Я золотистым сном ужален
    И чаю таинства в гробу.
    Ты просияла мне из ночи,
    Из бедной жизни увела,
    Ты долу опустила очи,
    Мою Ты музу приняла.
    В гробу я слышу голос птичий,
    Весна близка, земля сыра.
    Мне золотой косы девичьей
    Понятна томная игра.
    14 августа 1902
     * * *
    Без Меня б твои сны улетали
    В безжеланно-туманную высь,
    Ты воспомни вечерние дали,
    В тихий терем, дитя, постучись.
    Я живу над зубчатой землею,
    Вечерею в Моем терему.
    Приходи, Я тебя успокою,
    Милый, милый, тебя обниму.
    Отошла Я в снега без возврата,
    Но, холодные вихри крутя,
    На черте огневого заката
    Начергала Я Имя, дитя...
    Август 1902
     * * *
    В чужбину по гудящей стали
    Лечу, опомнившись едва,
    И, веря обещаньям дали,
    Твержу вчерашние слова.
    Теперь я знаю: где-то в мире,
    За далью каменных дорог,
    На страшном, на последнем пире
    Для нас ютовит встречу бог.
    И нам недолго любоваться
    На эги, здешние пиры:
    Пред нами тайны обнажатся,
    Возблещут новые миры.
    Август 1902
     * * *
    Золотистою долиной
    Ты уходишь, нем и дик.
    Тает в небе журавлиный
    Удаляющийся крик.
    Замер, кажется, в зените
    Грустный голос, долгий звук.
    Бесконечно тянет нити
    Торжествующий паук.
    Сквозь прозрачные волокна
    Солнце, света не тая,
    Праздно бьет в слепые окна
    Опустелого жилья.
    За нарядные одежды
    Осень солнцу отдала
    Улетевшие надежды
    Вдохновенного тепла.
    29 августа 1902
     * * *
    Я вышел в ночь - узнать, понять
    Далекий шорох, близкий ропот,
    Несуществующих принять,
    Поверить в мнимый конский топот.
    Дорога, под луной бела,
    Казалось, полнилась шагами.
    Там только чья-то тень брела
    И опустилась за холмами.
    И слушал я - и услыхал:
    Среди дрожащих лунных пятен
    Далеко, звонко конь скакал,
    И легкий посвист был понятен.
    Но здесь, и дальше - ровный звук,
    И сердце медленно боролось,
    О, как понять, откуда стук,
    Откуда будет слышен голос?
    И вот, слышнее звон копыт,
    И белый конь ко мне несется...
    И стало ясно, кто молчит
    И на пустом седле смеется.
    Я вышел в ночь - узнать, понять
    Далекий шорох, близкий ропот,
    Несуществующих принять,
    Поверить в мнимый конский топот.
    6 сентября 1902 С.-Петербург
     * * *
    Давно хожу я под окнами,
    Но видел ее лишь раз.
    Я в небе слежу за волокнами
    И думаю: день погас.
    Давно я думу печальную
    Всю отдал за милый сон.
    Но песню шепчу прощальную
    И думаю: где же он^
    Она окно занавесила -
    Не смотрит ли милый глаз?
    Но сердцу, сердцу не весело
    Я видел ее лишь раз.
    Погасло небо осеннее
    И розовый небосклон.
    А я считаю мгновения
    И думаю: где же сон?
    7 сентября 1902
     * * *
    В городе колокол бился,
    Поздние славя мечты
    Я отошел и молился
    Там, где провиделась Ты
    Слушая зов иноверца,
    Поздними днями дыша,
    Билось попрежнему сердце,
    Не изменялась душа.
    Всё отошло, изменило,
    Шепчет про душу мою...
    Ты лишь Одна сохранила
    Древнюю Тайну Свою.
    15 сентября 1902
     * * *
    Я просыпался и всходил
    К окну на темные ступени.
    Морозный месяц серебрил
    Мои затихнувшие сени.
    Давно уж не было вестей,
    Но город приносил мне звуки,
    И каждый день я ждал гостей
    И слушал шорохи и стуки.
    И в полночь вздрагивал не раз,
    И, пробуждаемый шагами,
    Всходил к окну - и видел газ,
    Мерцавший в улицах цепями.
    Сегодня жду моих гостей
    И дрогну, и сжимаю руки.
    Давно мне не было вестей,
    Но были шорохи и стуки.
    18 сентября 1902
     ЭККЛЕСИАСТ
    Благословляя свет и тень
    И веселясь игрою лирной,
    Смотри туда - в хаос безмирный,
    Куда склоняется твой день.
    Цела серебряная цепь,
    Твои наполнены кувшины,
    Миндаль цветет на дне долины,
    И влажным зноем дышит степь.
    Идешь ты к дому на горах,
    Полдневным солнцем залитая,
    Идешь - повязка золотая
    В смолистых тонет волосах.
    Зачахли каперса цветы,
    И вот - кузнечик тяжелеет,
    И на дороге ужас веет,
    И помрачились высоты.
    Молоть устали жернова.
    Вегут испуганные стражи,
    И всех объемлет призрак вражий,
    И долу гнутся дерева.
    Всё диким страхом смятено.
    Столпились в кучу люди, звери.
    И тщетно замыкают двери
    Досель смотревшие в окно.
    24 сентября 1902
     * * *
    Она стройна и высока,
    Всегда надменна и сурова.
    Я каждый день издалека
    Следил за ней, на всё готовый.
    Я знал часы, когда сойдет
    Она - и с нею отблеск шаткий.
    И, как злодей, за поворот
    Бежал за ней, играя в прятки.
    Мелькали жолтые огни
    И электрические свечи.
    И он встречал ее в тени,
    А я следил и пел их встречи.
    Когда, внезапно смущены,
    Они предчувствовали что-то,
    Меня скрывали в глубины
    Слепые темные ворота.
    И я, невидимый для всех,
    Следил мужчины профиль грубый,
    Ее сребристо-черный мех
    И что-то шепчущие губы.
    27 сентября 1902
     * * *
    Был вечер поздний и багровый,
    Звезда-предвестница взошла.

/ Полные произведения / Блок А.А. / Стихотворения

Смотрите также по произведению "Стихотворения":

• Сочинения