Русская сатира XIX – начала XX века: от Н. Гоголя до Ильфа и Петрова.
«Сатира есть нечто иное, как зеркало, представляющее дурные или смешные стороны общества или части общества в данную минуту. Сатира есть обвинительный акт со смешной стороны».
А. К. Толстой.
«...Во всей морали нет лекарства более действительного, более сильного, чем выставление на вид смешного».
Г.Э. Лессинг
Истоки сатиры лежат в далекой древности. Сатиру можно найти в произведениях санскритской литературы, литературы Китая. В Древней Греции сатира отражала напряженную политическую борьбу (язвительные ямбы Архилоха, сатирическая комедия Аристофана). Как особая литературная форма сатира формируется впервые у римлян, где возникает и самоназвание (лат. satira, от satura- обличительный жанр в древнеримской литературе развлекательно-дидактического характера, сочетающий прозу и стихи). Успехов в ней достигли Гораций, Персий и Ювенал, которые определили её позднейшую форму на все времена.
«Сатира ( лат. satira - переполненное блюдо, мешанина) – “Произведение искусства (чаще - литературы), в котором резко, язвительно обличаются, осмеиваются отрицательные явления действительности...». 2
В разные времена сатира принимала разные формы. Однако, все времена объединяет тот факт, что сатира была активным приемом современников против несправедливости в обществе, пороках человека, несовершенство власти и т.д. Учитывая исконное доверие человека к печатному слову – сатира в литературе являлась и является грозным оружием писателя. Сатира - это акт борьбы идеологической, перенесенной в сферу литературного производства, точнее - акт идеологической борьбы в эстетических формах. Именно поэтому одни из самых значимых и популярных русских писателей XIX – начала XX века одновременно являются сатириками своего времени. Наиболее яркие из них – Н.В.Гоголь, А.П. Чехов, М.М. Зощенко, Булгаков и конечно Ильф и Петров.
В 1852 г. после смерти Николая Васильевича Гоголя (1809-1852 гг.) Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя:
«Питая ненавистью грудь,
уста вооружив сатирой,
проходит он тернистый путь
с своей карающею лирой». 3
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира - это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда «сквозь невидимые миру слезы», потому что именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех - это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с «мерзостями русской действительности».
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. «Ревизор», «Женитьба», «Нос», «Мертвые души» - едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы:
«Со временем выхода в свет "Миргорода" и "Ревизора" русская литература приняла совершенно новое направление».
Популярный критик считал, что:
«Совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия».
Писатель-сатирик, обращаясь к «тени мелочей», к «холодным, раздробленным, повседневным характерам», должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе.
В «Ревизоре» Гоголь «собрал в одну кучу все дурное в России», вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов. В этом произведении все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю - человека «с необыкновенной легкостью в мыслях», преображение Хлестакова из трусливого «елистратишки» в «генерала» (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не показал в своей комедии «положительного героя». Положительным началом в «Ревизоре», в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал «смех», единственное «честное лицо» в комедии. Это был смех, писал Гоголь:
«…который весь излетает из светлой природы человека... потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека».
Сатирически изображая дворянство и чиновничье общество, никчемность их существования, паразитизм, эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством.
«Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя». 4
Один из самых известных писателей и драматургов XIX века, классик мировой литературы, Антон Павлович Чехов (1860-1904гг.), по-новому продолжил и развил лучшие традиции Гоголя. Будучи молодым писателем, Чехов дарит читателю блестящий водевильный юмор. Вместе с тем, уже в середине1880-х годов, в его произведениях: «Смерть чиновника», «Толстый и тонкий», «Справка», «Хамелеон», «Унтер Пришибеев» появляется беспощадная сатира.
В своих произведениях Чехов продолжил традиционную для классической русской литературы тему «маленького человека». Но если писатели, предшественники Чехова, изображали своих героев — «маленьких людей» — с некоторым сочувствием, состраданием, то в большинстве рассказов Антона Павловича ничего подобного не было. В 80-е годы, когда казенные отношения между людьми пропитали все слои общества, «маленький человек» превратился в мелкого человека, утратил свойственные ему гуманные качества. Благодаря сатирическим приемам: гротеску, гиперболе, парадоксу и т.д, Чехов изобличает болезни общества и человеческой души, тем самым пытаясь их «вылечить». При этом за горьким смехом писателя легко угадываются его мучительные размышления над важнейшими нравственными и общественно-социальными проблемами времени.
Самая большая известность среди чеховских рассказов выпала на долю «Хамелеона» (1884). Главный герой рассказа стал своеобразным символом эпохи, отмеченной теми же чертами двоедушия, лжи, предательства, пустословия и произвола. Многие эпизоды рассказа «Хамелеон», так же как и многие диалоги, кажутся нам смешными. Однако общее впечатление после прочтения этого небольшого произведения – тяжелое.
Одна из особенностей чеховского сатирического рассказа – то, что он напоминает драматическую сценку – миниатюру. Экспозиция подобна драматургической ремарке, действие как таковое отсутствует. Своеобразие композиции рассказа «Хамелеон» заключается в том, что писателя практически не интересует событийное развитие сюжета (событие произошло до начала повествования), кульминация тоже отсутствует, а развязка вынесена за рамки повествования («открытый финал»). Такие драматургические приемы также служат на благо Чеховской сатиры, стилистически выделяя суть – усмешку над пороками общества и человека.
Достоевский замечательно определил серьезность смеха в «Дневнике писателя» за 1877 год:
«...юмор есть остроумие глубокого чувства...».
Это определение как нельзя лучше подходит к «юмористичным» рассказам Чехова. Здесь юмор не просто смешит, но ведет дальше самого себя, веселит и одновременно «царапает» сердце до слез. Юмор — не отдельная часть творчества Чехова, это его взгляд на мир, видение жизни, неотделимое от иронии, обличения пошлости, трагической усмешки, сатиры. В его произведениях мы видим нравственный призыв к внутренней свободе человека, духовному очищению. Его поздние рассказы насквозь пронизаны внутренним душевным криком: «Так больше жить невозможно!». М. Горький писал о значении творчества Чехова:
«Никто не понимал так ясно и тонко, как Антон Чехов, трагизм мелочей жизни, никто до него не умел так беспощадно, правдиво нарисовать людям позорную и тоскливую картину их жизни в тусклом хаосе мещанской обыденщины. Его врагом была пошлость; он всю жизнь боролся с ней, её он осмеивал и её изображал бесстрастным, острым пером, умея найти прелесть пошлости даже там, где с первого взгляда, казалось, всё устроено очень хорошо, удобно, даже — с блеском…»
Начало XX века насыщено событиями мирового и Российского масштаба, которые поменяли человечество, общество, отношение к личности. Сатира, как кривое зеркало, верно последовало за реальностью в произведениях новых авторов, которые изобличили новые пороки общества и человека.
Биография замечательного русского писателя Михаила Михайловича Зощенко (1895-1958гг.) насыщена разнообразными событиями. В 20 лет ушел добровольцем на Первую мировую войну. Был ранен, четырежды награжден. После февральской революции, при Временном правительстве, работал начальником почт и телеграфов. Судьба не раз испытывала этого человека. Он был и пограничником, и командиром пулеметной команды, и секретарем полкового суда. Демобилизовавшись, он попробовал себя в роли писателя. Богатый жизненный опыт пригодился, стал материалом его сатирических рассказов.
Яркость и комичность образов в его прозе, уникальность и уместность его сатиры в любые времена, стали залогом экранизаций его многих произведений. Хорошим примером является фильм «Не может быть!». Сделать экранизацию рассказов Михаила Зощенко сможет далеко не каждый режиссер, потому, что уровень фильма должен соответствовать уровню писательского мастерства. Но на то и был в России непревзойденный мастер кинематографического юмора Л. Гайдай. С каким мастерством подобраны актеры, композиторы, сценаристы. Диалоги и фразы героев фильма стали «крылатыми» и повторяются нами в повседневной жизни, большинство современных людей даже не осознают, что произносят реплики героев художественного фильма. Ценность этой картины еще и в том, что сегодня, спустя десятилетия, мы можем увидеть и ощутить проблемы обычных жителей нашей страны 20—30х годов XX века. Коммуналки, высмеивание воров-казнокрадов, бескультурье быстро разбогатевших нэпманов. Глупость возводится в степень гротеска, доводится до абсурда и уничтожается смехом над собой. И ведь всё это жизнь — ни одной надуманной истории. Каждая чему-то учит, в каждой своя мораль — пусть и порядком приглаженная советской цензурой. Творчество Зощенко не просто юмор, а злободневная сатира, которая оказывается близка и понятна нам в современности.
Говоря о близкой нам сатире, нельзя не вспомнить об Ильфе и Петрове (настоящее имя — Иехиел-Лейб Арьевич Файнзильберг; 1897—1937, настоящее имя — Евгений Петрович Катаев; 1903—1942). Наверное нет ни одного дома, где бы говорили по-русски и не знали крылатые выражения из любимых произведений: «Двенадцать стульев» (1928) и «Золотой телёнок» (1931).
Сатира Ильфа и Петрова выросла на традициях отечественной литературы, немыслима без них и в то же время отлична от всего, что ей предшествовало. Самое разительное в творчестве Ильфа и Петрова, особенно в колорите их романов, — задорное, веселое, радостное звучание. Не могли сатирические интонации романов, освещенных совершенно новым взглядом на мир, быть такими же, как и пятьдесят и сто лет назад. Тон юмора оказался новым, насыщенным радостью и солнцем настолько, что даже пейзажи их в большинстве случаев весенние и летние, ясные, светлые. Разве что в финалах появляется грусть — чтобы подчеркнуть безнадежное, как осенний дождь, разочарование кладоискателей — в «Двенадцати стульях» или чтобы оттенить холодное, как зимняя ночь, одиночество новоявленного графа Монте-Кристо — в «Золотом теленке».
Сатира обоих романов многослойна. Художественная правда романов — от глубокого знания Ильфом и Петровым жизни. И это создает удивительную атмосферу достоверности, подкупает читателя, захватывает его. Авторы умели видеть. Без этого мы не могли бы говорить об отчетливых приметах времени и эпохи в «Двенадцати стульях» и «Золотом теленке», приметах таких различных в обоих романах, хотя между действиями их прошло всего три года.
Писатели любили и умели смотреть. Ильф называл себя «зевакой». Он сделал это своей профессиональной привычкой. Почти каждое утро в течение многих лет он выходил из дома сначала один, потом с Евгением Петровым. Шли не торопясь, останавливались у объявлений, рассматривали прохожих, читали вывески. Видели, видели обилие комического, которое поражает нас в их произведениях. Все было для них материалом, которому предстояло дать толчок для художественных обобщений. Надо заметь, что оба автора были из Одессы, известной своим специфическим, ярким юмором.
Сатирический язык Ильфа и Петрова богат внезапными столкновениями: эффект неожиданности, именно потому, что эффект неожиданности требует толчков, стилистических столкновений, тех непредвиденных ударов, при помощи которых высекаются искры смеха.
Так строятся метафоры, описания, гротескные обороты:
«Одно ухо Паниковского было таким рубиновым... что, вероятно, светилось бы в темноте, и при его свете можно было бы даже проявлять фотографические пластинки».
— читатель неожиданно для себя громко смеется. Это — невероятно, но зримо. Метафора внезапна — и смешна.
Неиссякаемый источник неожиданного таила пародия в произведениях Ильфа и петрова. Пародировались сюжеты («Двенадцать стульев»), характеры, имена собственные. Создавались пародии на типические факты, пародии на явления (ведь не что иное, как пародия — знаменитая контора по заготовке рогов и копыт).
Литературные пародии, как цельные произведения, представляющие самостоятельный интерес, входили в романы Ильфа и Петрова. И среди них такие шедевры как «Гаврилиада», как «Торжественный комплект», как пародия на крестьянский роман, начинающийся словами «Инда взопрели озимые...» («Золотой теленок»). Пародия окрашивала реплики и рассказы Остапа Бендера, знатока штампов, официальных формул и общепринятых выражений:
«Широкие массы миллиардеров знакомятся с бытом новой, советской деревни».
«Какой же я партиец? Я беспартийный монархист. Слуга царю, отец солдатам. В общем, взвейтесь соколы, орлами, полно горе горевать».
- концентрировались в речевых характеристиках персонажей (вспомните знаменитый лексикон людоедки Эллочки 5 или нудные словоизлияния Васисуалия Лоханкина).
Слово в романе «Золотой теленок» радует своей точностью, целенаправленностью. В то же время мы сталкиваемся с такими случаями, когда оно оказывается как бы неподходящим, и в этой-то кажущейся его немотивированности — весь сатирический эффект.
В начале романа у председателя горсовета г. Арбатова сталкиваются Остап Бендер и Шура Балаганов. Оба выдают себя за сыновей лейтенанта Шмидта. Только находчивость Остапа спасает их от разоблачения. Они выходят. Бендер возмущен тем, что Балаганов ворвался в кабинет председателя, хотя видел, что там уже сидит он, Остап.
“Кстати, о детстве,— сказал первый сын,— в детстве таких, как вы, я убивал на месте. Из рогатки.
— Почему?— радостно спросил второй сын знаменитого отца”.
«Радостно» стоит на том месте, где, казалось бы, должны быть совсем другие слова — например, «настороженно», «смущенно», «растерянно». Но подчеркнутое несовпадение слова и контекста не может не вызвать улыбки.
Сатирический юмор часто бывает основан на неожиданности. И нарочито неуместное «не то» слово порой оказывается самым подходящим. Снова и снова мы убеждаемся во внутренней сложности, конфликтности, парадоксальности сатирического повествования.
В этом многообразии безбрежной пародии, в этом умении высмеивать, казалось бы, не было ни скепсиса, ни цинизма. Ильф и Петров не посмеивались, они, подобно студентам, изображенным ими в «Золотом теленке», смеялись вовсю, радуясь жизни и богатству комического в ней. Их пародия всегда пронизана ясным идейным содержанием, дружеская и воинственная, шутливая и беспощадная, она помогала писателям решать их художественную и гражданскую задачу.
Принято считать, что предмет обличения в «Двенадцати стульях» и «Золотом теленке» — «маленький мир обывателей, жуликов, мелких стяжателей, невежд и склочников». С этим вряд ли поспоришь. Предмет обличения именно таков. Только не будем обманываться насчет того, что этот «маленький мир» в виде какого-то заповедника-музея, кунсткамеры обособлен и отделен от большого мира настоящей жизни. Увы, он растворен и рассыпан повсюду в повседневности нашего существования, он в нас самих. Поток жизни неделим, и потому художественная сатира, обладает и своей мерой восприятия и отражения полноты мира, целостности человеческой природы. Действительность изображена в романах Ильфа и Петрова с обратной стороны, но сквозь изнанку просматривается сторона лицевая, и там бывает тоже не все благополучно. Вот поэтому значение сатиры Ильфа и Петрова шире предмета обличения.
Идущая из древности традиция русского скоморошества в новое время трансформировалась в богатую сатирико-ироническую традицию. Эта традиция дала русской литературе множество ярких имен: Гоголя, Чехова, Зощенко, Ильфа и Петрова и др. Значения сатиры в русской литературе сложно переоценить. Сатира — по¬казатель силы сопротивления искусства, свидетельство находчивос¬ти и изобретательности писателей во имя сохранения независимости взглядов. Именно такое непримиримое отношение к болезням власти, человеческой души, помноженное на талант, воплотилось в сатирических произведениях, которые уже давно стали классикой русской и мировой литературы. Именно эти произведения позволяют читателем всех возрастов стать немного добрее, честнее. Они помогают воспитать чувство собственного достоинства и уважения к другим, любить и быть любимыми искренне.
Именно поэтому я всегда с радостью перечитываю эти произведения, и очень завидую тем людям, у которых первое свидание с Ревизором, Толстым и Тонким, Бендером и Шурой только впереди.
Завершить я бы хотел словами великого ирландского писателя-сатирика, Джонатана Свифта:
«Сатира — род зеркала, в котором каждый, кто глядит в него, обычно обнаруживает лица всех, кроме своего собственного».
Давайте всегда иметь в себе силы посмотреть в зеркало сатиры, посмотреть критично на самого себя.
Дополнительные материалы:
Словарь людоедки Эллочки («Двенадцать стульев»):
Словарь Вильяма Шекспира, по подсчету исследователей, составляет 12000 слов. Словарь негра из людоедского племени «Мумбо-Юмбо» составляет 300 слов. Эллочка Щукина легко и свободно обходилась тридцатью. Вот слова, фразы и междометия, придирчиво выбранные ею из всего великого, многословного и могучего русского языка:
1. Хамите.
2. Хо-хо! (Выражает, в зависимости от обстоятельств, иронию, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.)
3. Знаменито.
4. Мрачный. (По отношению ко всему. Например: «мрачный Петя пришёл», «мрачная погода», «мрачный случай», «мрачный кот» и т. д.)
5. Мрак.
6. Жуть. (Жуткий. Например, при встрече с доброй знакомой: «жуткая встреча»).
7. Парниша. (По отношению ко всем знакомым мужчинам, независимо от возраста и общественного положения).
8. Не учите меня жить.
9. Как ребёнка. («Я его бью, как ребёнка» — при игре в карты. «Я его срезала, как ребёнка» — как видно, в разговоре с ответственным съёмщиком).
10. Кр-р-расота!
11. Толстый и красивый. (Употребляется как характеристика неодушевлённых и одушевлённых предметов).
12. Поедем на извозчике. (Говорится мужу).
13. Поедем на таксо. (Знакомым мужского пола).
14. У вас вся спина белая (шутка).
15. Подумаешь!
16. Уля. (Ласкательное окончание имен. Например: Мишуля, Зинуля).
17. Ого! (Ирония, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворённость).
Оставшиеся в крайне незначительном количестве слова служили передаточным звеном между Эллочкой и приказчиками универсальных магазинов.
Список литературы:
1. Лессинг, Гамбургская драматургия, Собр. сочин., т. V, стр. 76, изд. Вольфа, 1904).
2. Словарь русского языка в 4-х тт. 3-е изд-е АНСССР под ред. Евгеньевой А.П., М.: «Русский язык», 1988.
3. Н.А.Некрасов, "Блажен незлобивый поэт...", 21 февраля 1852, в день смерти Гоголя
4. Н.А.Некрасов, "Блажен незлобивый поэт...", 21 февраля 1852, в день смерти Гоголя
5. Дополнительные материалы
2008 Litra.ru = Сочинения + Краткие содержания + Биографии
Created by Litra.RU Team / Контакты